Глава 27. Детский сад

В детском саду, где каждый день был маленьким приключением, царили свои законы и правила, придуманные самими детьми. Здесь, в мире красок, пластилина и звонкого смеха, маленькая Вера, с её неуемной фантазией, была настоящим генератором идей. Она то и дело придумывала самые невероятные игры, в которых обычные предметы и серые будни превращались в сказочный мир, населённый фантастическими существами.
Одной из самых любимых игр Веры была игра в “Япончика”. Япончик, по её задумке, был существом удивительным и загадочным. Он не был ни лошадью, ни собакой, ни человеком, а чем-то, что существовало только в воображении маленькой Веры. Она и сама не могла точно описать Япончика, но знала одно наверняка – Япончик был самым преданным другом маленькой Адель.
Адель, словно сошедшая со страниц сказки, с её хрупкой красотой и нежностью, всегда с удовольствием принимала участие в играх Веры. Она была похожа на фарфоровую куклу, с длинными белыми волосами, которые струились по её плечам, словно шелковая ткань, и большими голубыми глазами, которые смотрели на мир с невинностью ангела. Адель была нежной и спокойной, словно олицетворение гармонии, и, казалось, она притягивала к себе хаотичную энергию Веры, как магнит. Вера боготворила свою подругу, её тихую красоту, её спокойствие, её нежную доброту.
В один из обычных дней, когда за окном дул холодный осенний ветер, и воспитатели настойчиво призывали детей к спокойствию, Вера решила, что пришло время для игры в “Япончика”. Она, озорно прищурив глаща, полные детской хитрости, взяла на себя роль Япончика. Она склонилась вперед, словно готовилась к прыжку, и начала грациозно двигаться, как будто она была не просто девочкой, а резвой лошадкой, или же преданной собакой, или, возможно, чем-то совершенно иным, невиданным и неслыханным.
Адель, с её неизменной, тихой улыбкой, стояла посередине игровой комнаты, словно принцесса, ожидающая своего верного скакуна. Она была принцессой из сказки, к которой всегда спешил её преданный друг – Япончик. Вера, то есть Япончик, с нетерпением ожидала момента, когда Адель, наконец, позовет её. И вот, наконец, прозвучало долгожданное слово, и Вера, словно выпущенная из лука стрела, сорвалась с места, мчась к своей подруге, на встречу своей судьбе.
Её движения были быстрыми и ловкими, словно она была не просто девочкой, а каким-то сказочным существом. Она то скакала боком, то перепрыгивала через игрушки, то неслась вихрем, не замечая ничего вокруг, словно она играла не в детском саду, а в бескрайнем поле, где она, верный Япончик, неслась навстречу своей любимой хозяйке. Её глаза искрились от радости, а улыбка, лукавая и игривая, не сходила с ее лица, словно это была самая важная игра в её жизни.
Когда Вера, изображающая Япончика, подбегала к Адель, она начинала тереться о её ноги, виляя воображаемым хвостом, выражая свою радость от встречи. Она толкала Адель ручками, словно просила, чтобы её погладили и обняли, она забавно лаяла и ржала, переходя от одного звука к другому, словно пытаясь выразить всю гамму своих эмоций. Адель, как всегда, нежно обнимала Веру, гладя по голове, словно по мягкой гриве, и от этого Япончик становился еще более счастливым, его глаза сияли от радости, а его движения становились еще более резвыми и задорными.
Они играли так долго, пока воспитатели не позвали всех на обед. И каждый раз, Вера, превращаясь в Япончика, мчалась навстречу своей подруге, наполняя детсадовскую комнату звонким смехом, радостью и неподдельной детской любовью. Эта игра была их маленьким секретом, их особенным миром, где фантазии сбывались, а дружба была настоящей и крепкой. И глядя на этих двух девочек, играющих в воображаемом мире, никто не мог бы подумать, что их ждет в будущем, когда невинность сменится разочарованием, а преданность – равнодушием.