Крысиные бега. Часть вторая

              Мы, милостью божьей судьи города Гамельна, повсеместно прославлены своей неподкупной честностью и справедливостью. Среди всех иных тягот, кои великим грузом лежат на наших плечах, озабочены мы также бесчинствами, учинёнными в нашем славном городе Гамельне мерзкими тварями, носящими богопротивное имя — крысы Mus rattus. Мы, судьи города Гамельна, признаём их виновными в нарушении порядка и благочестия, а ещё в воровстве и грабеже. Также весьма нам прискорбно, что его величество крысиный король, нарушив наш строгий приказ, на суд не явился, что несомненно свидетельствует о его злонамеренности, нечистой совести и низости душевной. Посему приказываем и повелеваем: всем упомянутым крысам, а также королю всего крысиного племени к полудню завтрашнего дня под страхом смертной казни покинуть наш славный город, а также все земли, принадлежащие ему. Дано в Гамельне 5 апреля 1284 года.
                Легенда о Гальменском крысолове


            Через несколько дней я вернулась, проверить, как обстоят дела. Дела стали значительно хуже. По всей видимости крысы и не подумали сдохнуть. Наоборот, они явно воцарились в маминой квартире и теперь уже захватили ее полностью. Мусор, кусочки бумажек, пакетов, пластика и еще неизвестно чего, валялись теперь повсюду. Я медленно шагнула вперед по коридору в направлении туалета и кухни. Казалось, что оттуда слышится какой-то шорох. Дверь в туалет была открыта, и я издалека увидела большую крысу, сидевшую на месте бывшего кошачьего туалета. Я буквально остолбенела от ужаса. Глаза широко раскрылись, сердце бешено колотилось, но все тело сковала неподвижность. Крыса сидела боком ко мне, подняв передние лапки на уровне груди. Если бы я ее не боялась, то может быть, она показалась бы мне красивой. Она не была серого крысиного цвета, а скорее коричневого, с темной полоской по спине; встречаются полевые мыши с таким окрасом. Но это была не крупная полевая мышь, а крыса. Она сидела, перебирая что-то передними лапками и чуть пошевеливая черными небольшими усиками. Потом заметила меня, повернула голову в мою сторону, посмотрела на меня выразительными черными, как угли, глазками, медленно, будто нехотя, встала на все четыре лапки и неторопливо пошла за унитаз в сторону стены, между туалетом и ванной, видимо в свой какой-то проход-дыру. Оцепенение потихоньку начало отступать. Я вздохнула, но стресс не прошел. Вся на нервах я потихоньку пошла на кухню. Там был невероятный бардак, будто крысы праздновали Хеллоуин и пиршествовали всем, что нашли. Теперь было изгрызено все то, что мне не пришло в голову выкинуть в прошлый раз: картонные коробки, какие-то пакеты, приправы, мамины сушеные травы для заваривания, что-то промасленное и непонятное. Все ошметки были перемешаны и валялись по всей кухне: на полу, на столах и стульях, на кухонном диванчике. Открыв дверцы кухонной мебели, я убедилась, что и там побывали грызуны, не знаю кто раньше, мыши, одна из которых все еще лежала подсохшим трупиком за окном, или крысы – новые властители маминой квартиры. Были съедены все крупы, пакеты растерзаны, соль открыта, но не тронута, только края коробки погрызли, сахар немного не доели, как будто просыпали чуть-чуть, и эти крупинки серебрились и поблескивали кое-где на полках внутри шкафов. Пачка от макарон была так затейливо наклонена, будто крыса восседала вот так же, как я только что видела ее, со сложенными у груди лапками и спокойно ела макаронины одну за другой, не варивши, разумеется. Думаю, что и погрызть их ей было приятно. Конечно, между всем этим кое-де просматривался крупный крысиный помет. Но неприятный запах, по-видимому, крысиной мочи сильнее всего бил в нос в туалете – ставшем теперь и главным туалетом для новых властителей квартиры. Но возможно, на кухне не пахло так сильно потому, что хорошо проветривалось. Теперь рама окна была еще большое погрызена, теперь уже ясно – крысами. Кроме той, залитой мною монтажной пеной щели, в углу слева зияла громадная дыра – выход на улицу. Неужели крысы выходили в этот даже для них свободный проход и шли… Куда шли? Со второго этажа прямо по кирпичам дома вниз, на улицу или куда-то еще? Кирпичи дома. Оказывается, они не такие уж и крепкие, как может показаться, по крайней мере для всегда растущих крысиных зубов. Часть прогрызенной этими зубами дыры приходилась на раму, а часть – на саму старую кирпичную стену дома. Я открыла старое хлипкое окно, стекла которого при этом жалобно задребезжали, и, вооружившись, каким-то куском пластика, наконец-то выкинула мертвую, разложившуюся и даже уже подсохшую мышь. Собрала в мусорный пакет и воздушный ворох измельченной зубами монтажной пены. Подышала каким-то пыльным уличным московским воздухом в раскрытом окне, немного пришла в себя после встречи с крысой и выбрасывания мышиного трупика и пошла осматривать комнаты, все еще с испугом проходя мимо двери туалета, туда я даже не стала заходить от страха. Не стала искать, где тот проход, куда ушла крыса, совсем не хотелось видеть эту гостью-хозяйку снова.

            Дальнейший осмотр выявил, что крысы пробежались не раз по маминой кровати, накрытой вместо покрывала старинным верблюжьим одеялом; точно бегали по вешалке в коридоре-прихожей, цепляясь коготками за одежду и раскидав валявшиеся наверху так называемой вешалки, головные уборы. С холодильника, который у мамы стоит в коридоре, крысы скинули пакет с остатками сухого кошачьего корма, прогрызли его и съели, что нашли.  Что еще нашли? В маленькой комнате крысы нашли сувенир – букет из конфет – из которого никто так и не стал есть конфеты, а просто его поставили для красоты - такие бумажные розочки в красивой коробочке. Крысы приняли практическое решение, они съели именно конфеты и погрызли все бумажные розочки да и саму коробку. А заодно и  новогоднюю мишуру, лежавшую в этой же комнате.

            Овладев ситуацией, я стала искать подписанный в прошлый раз договор на санацию помещения, позвонила по указанному на нем телефону и рассказала о буйстве крыс. Без споров и ругани мне сказали, что пришлют специалиста для повторной обработки даже бесплатно, по гарантии.

            В этот раз приехал худощавый мужчина средних лет с похожей на прежнюю большой сумкой. Осмотрев помещение, он спросил, где мы наблюдали крыс, я рассказала, как видела крысу в туалете, и уточнила, что, судя по всему, они уже везде разгуливают. Тогда он попросил открыть дверцы шкафов, чтобы яд в виде газа попал и туда. Может быть, это было ошибкой. Позднее я все думала об этих открытых дверцах, жалела, что согласилась. Обработку повторили, только теперь используемый яд заменили и добавили отравы для крыс в твердом виде. В успех предприятия верилось не особо. А пока я ждала за дверью в этот раз, с верхнего этажа спускалась соседка – главная по подъезду, Оксана. Ей я немедленно и рассказала о бедствии в маминой квартире.

            - Так у нас ремонт идет в детском саду на первом этаже. Мы туда уже замучились вызывать, куда только не писали! Не могут потравить крыс. Всем подъездом сейчас уже будем писать. - Сказала она мне.
            - А еще у кого-нибудь в квартире тоже крысы есть?
            - Да, вот у соседей ваших, там Юрка их ловит ловушками, капканами. Уже трех поймал. Больше никто не жаловался вроде.
            Ну да, - подумала я, - до твоего четвертого этажа они, видимо, не добрались, поэтому тебе легко рассуждать о жалобах.

            Закрыв дверь за сотрудником санэпидемстанции в завонявшую новыми ядами квартиру, я, возмущенная ситуацией, решила во всем разобраться сама и двинулась на первый этаж, в детский сад, тем более что двери туда были нараспашку открыты, когда я утром проходила мимо.