Тёплый дом

  Этот частный деревянный дом стоял близко к окраине одного подмосковного города. Вместе с тем, до центра города от него было близко. Автобусный транспорт  по улицам, обрамлявшим этот дом, не ходил. Обе дороги вначале были покрыты камнем, но в 50- е годы прошлого века одну из них, а затем и вторую заасфальтировали. В конце их квартала тянулось шоссе от Москвы, разделявшееся на две части в центре города – на юг и на запад.
  В этом доме были четыре комнаты и кухня, т.е. это было типовое городское жилище, в котором когда –то жили различные купцы. Отапливался дом, как и все почти городские здания, дровами и углем.
 За водой приходилось ходить на уличную колонку, расположенную метрах в десяти от дома, но на противоположной стороне улицы. В нём проживали две незамужние сестры, оставшиеся старыми девами и их брат. Старшая из сестёр вышла замуж, и жила также в частном деревянном доме, стоявшем против их дома.  Сестра постарше работала машинисткой в Москве, а помладше её – в расположенной в 200 метрах городской поликлинике гардеробщицей. Брат же работал начальником милиции их района, включавшего сам этот город и окрестности. В 1936 г. брат вышел в отставку, так что его не коснулись события 1937 года, т.е. «ежовщина», когда завистники могли подсидеть.
  Его племянник, сын старшей из сестёр, рассказывал, что в те годы в милицию приходила разнарядка из Москвы(при Ежове), обязующая, что по району надо арестовать столько- то человек или сам начальник пойдёт под суд. К примеру, к жителю в огород забежала соседняя курица и он написал на это жалобу, обвиняя соседа. Этого было порой достаточно, чтобы лицо, на которое жалуются, было арестовано и получило срок. Например, замужняя сестра этого начальника получила 10 лет лагерей в том же 1936 г. за то, что оставшись без мужа, чтобы прокормить своих 3 –х детей шила людям одежду на машинке, не имея на то патента. Суд не принял во внимание, что дети станут сиротами. Не помогло и заступничество дяди – генерала милиции. Пришлось сёстрам и брату кормить оставшихся одними ребят. При этом старший из них, будучи уже студентом технического ВУЗа на 4 – м курсе, бросил учёбу, и дядя устроил его работать в свою милицию оперуполномоченным. Знаменитый 1937 г., названный годом «ежовщины» в связи с тем, что основные репрессии многих честных людей явились следствием в принципе, тезиса главного советского руководителя – «по мере укрепления социализма в стране возрастает сопротивление оппозиции». Так что арестованная сестра отбыла в лагеря  в Казахстане все 10 лет, выйдя лишь в 1946 г. из него. А ведь в те времена людям многого из вещей не хватало и к ней была очередь на приём.
  Хозяева этого дома слыли у соседей очень доброжелательными людьми. В нём практически постоянно разогревался самовар и хозяева поили чаем всякого приходящего в их дом. К чаю прилагалось варенье из собственного сада. Яблоки там росли и созревали от лета до поздней осени. К тому ж в саду росло и несколько кустов сладкого крыжовника – главного лакомства приходящих в дом детей. В доме постоянно содержалась скотина: несколько коз, хряк, куры и пара кошек. Для неё во дворе стоял сарай. На почти 3-х метровой глубине его был вырыт погреб для кадки с солёной капустой, огурцов и хозяйственного инвентаря. Там же размещались и мешки с картошкой. Погреб хорош был тем, что в любую жару в нём было прохладно, если не холодно.
Сам дом, вернее его деревянные полы, размещались на высоте 2- 4 метра от уровня земли. Потому при входе в него нужно было подниматься по ступеням вверх. Сначала вы попадали в крытую пристройку, в которой находился туалет и стояла лестница, ведущая на чердак дома.
Открыв входную дверь, сразу попадаешь на кухню, где тебя ждал всегда разогретый самовар. Варенье к чаю хранили на шкафу в гостиной. Приезжавшие или приходившие в гости внучатые племянники нередко воровали это варенье. При этом, двое стояли на страже в комнатах, а тот, чья очередь, лез в многочисленные банки и доставал лакомство. Однажды один из воришек уже ел варенье, как услыхал сигнал тревоги . Он быстро прибежал на кухню, чтобы вымыть руки и рот для скрытия своей деятельности. Однако одна из тёть, как хозяек называли дети и взрослые племянники и племянницы, уже входила в это же помещение. Тогда тот вытер испачканные вареньем части тела и отошёл от умывальника. Его «тётя» также подошла к умывальнику, чтобы отмыть свои испачканные руки. Когда она стала их вытирать после воды, то полотенце приклеилось к её рукам. Поняв, в чём дело, она воскликнула: «Идиоты! Кто испачкал вареньем это полотенце». Но стены отразили лишь слабое эхо её восклицания. Но на том всё и закончилось. Хозяйки любили детей и всё им прощали. Так что детские крики и смех постоянно обитали в доме.
  Когда вскоре после войны ушёл из жизни их брат, хозяйкам стало трудно содержать дом. Они стали одну из комнат сдавать студентам и военным. Кроме того, их племянница вселилась в одну из комнат, примыкавшую к кухне, перестроила её под свой вкус и немного помогала хозяевам финансово, тем более, что имела неплохой оклад начальника отдела снабжения большого завода.
К ней часто приезжали дочь и сын от брака после её развода с мужем. А вообще, они жили в другом месте.
  К хозяевам нередко обращались за посудой – стаканами местные выпивохи. Дело в том, что в конце квартала, где стоял их дом, имелась разливная пивная, в которой торговали грузины красным вином из бочек. Чтобы не ждать, когда освободится стакан, выпивохи, узнав о добрых хозяевах этого дома, обращались сюда за ним. Когда он освобождался, они возвращали эту посуду хозяевам всегда, не разбив её. В результате, они завоевали доверие к себе и стаканы выдавались без задержки.
  Касаясь ребят, следует отметить, что они любили летом и зимой, когда можно появляться в том доме и проводить свой отдых. Дети нередко помогали хозяевам, продавая на рынке цветы или фрукты, а также окучивая и собирая картошку на участке, выданном хозяевам довольно далеко от дома. Наконец, они помогали пасти коз. Деньги или сами фрукты никогда не утаивали от сестёр.
  Однажды произошёл забавный случай. Одному из внучатых племянников из дома в окно показали на сухой ствол, прислонённый рядом к кусту персидской сирени, которой любовались прохожие и соседи. Она росла у самого забора. Так вот, ему поручили «порубить дерево», имея ввиду, что щепки нужны для самовара. Мальчик сказал, что готов, взял топор и срубил под корень всю сирень. Затем он сказал, что всё сделал. Одна из сестёр вновь взглянула в окно и опять увидела стоящее у стены дома дерево. Узнав, что тот срубил сирень, тётушка воскликнула: «Идиот!». И опять этим всё и ограничилось. Больше ему ничего не доверяли.
  А урожай картошки привозили на телеге с лошадьми. Благо, что в нескольких сотнях метров от дома размещалась городская ветеринарная лечебница, куда приводили много лошадей и прочей живности. Можно было у хозяев выпросить телегу и лошадь за деньги. Надо сказать, что в доме, как и в большинстве частных домов, как уже было сказано, не было газа, потому он отапливался дровами и углем. К тому же в доме не было водопровода и за ней приходилось ходить на уличную водоколонку, хорошо, что расстояние до неё было всего несколько десятков метров.
   Родители племянников, живших в доме напротив, рассказывали своим детям одну забавную историю, случившуюся в доме сестёр, когда они, имея осуждённую маму, фактически жили у своих тётушек, по крайней мере, питались там ежедневно. Как – то старший брат этой тройни залез в глубокий погреб хозяев. В нём он обнаружил закопченную тушу кабана. Мальчик отрезал себе кусочек и ему понравилось. О своей находке он поделился с младшими братьями. Те по очереди также залезали в погреб и каждый отрезал себе немного. Мясо так понравилось ребятам, что они регулярно  стали всё лето и осень пробовать по маленькому кусочку. Но вот приблизился Новый год. Они сидели за столом с хозяевами и тут брат предложил одной из сестёр принести за
стол того кабана. Сестра обнаружила, что мяса там нет, а остался лишь скелет. Вернувшись,  она доложила, что ничего нет. Остались только кости. По её мнению, крысы, видимо, съели мясо. А «крысы» сидели за столом и молчали. Они же никак не ожидали, что нечаянно съели всё мясо.
  Этот дом всегда был привлекательным для множества внучатых племянников и их родителей. Племянники и племянницы часто собирались в том доме, чтобы отметить годовщину того или иного события в своей семье или государственный праздник.
  Кроме того, все регулярно ежегодно собирались на заклание кабана, которого затем опаливали паяльной лампой. Их дети очень любили поесть кончики ушей палёного животного, а также его хвостик.   
  Так что, тетушек  можно было считать московскими водохлёбами. В то же время их сестра, отбывавшая срок в лагерях Казахстана, предпочитала кофе или цикорий, если кофейных зёрен не было. Она завела привычку, вернувшись, развешивать у себя на чердаке мешочки с сахаром и сухарями. Кстати, она знала наизусть много произведений А.Пушкина, читала их и привила такую любовь у внуков.
 Взрослые дети этой сестры порой приходили ночевать летом в тот дом. Это им было нужно, чтобы достать и поесть яблок, а их тётушки не позволяли рвать яблоки. Тогда один из братьев пригласил с собой маленького племянника, сына старшего брата, и они разместились на раскладушке, поставленной на террасе. Пока старший прикрывал малыша, руками изображая, что тот вместе с ним спит на одной кровати, тот около 11 вечера забирался в сад и рвал созревшие яблоки. Однажды, когда он возвращался из сада и дверь с террасы в сад скрипнула, на террасу вошла одна из сестёр, почему – то до сих пор не спавшая и решившая перед сном помыть руки, и она услышала шум на примыкавшей к кухне террасе и вошла на неё. Потом громко позвала мальчика, а тот в это время спрятался под длинным столом террасы. Она постояла ещё немного и
увидев, что малыш, очевидно, спит, что показывало приподнятое над его местом одеяло, вышла назад.  Так всё мужчинам и обошлось.
  Ещё один забавный случай произошёл с курицей. Однажды их племянник привёл своего
приятеля по кличке «хорь». Почему его так звали, вы поймёте скоро.
Когда ребята ушли, одна из сестёр обнаружила одну курицу во дворе, бегающую с наклонённой шеей. Она о том поделилась с сестрой, та же предложила, что курица больна и её надо прирезать. Что и сделали. Вечером одна сестра решила проверить, сколько у них осталась кур. Когда сосчитала, то все куры оказались налицо. Поделилась этим с сестрой, а та ответила, что они наверняка зарезали чужую курицу, поскольку к ним приходил «хорь», а тот любитель поесть такого мясца. Скорее всего он где – то и спёр эту курицу и прятал её за пазухой. А когда та сбежала от него, то так и осталась со свёрнутой шеей. К счастью после проверки у соседей выяснилось, что там кур не пропадало. Так всё и затихло. Пришлось эту курицу поджарить и съесть. Вот такие были сёстры в этом доме.