Любви Рождество

Мне иногда кажется, что моя мама – ведьма! А как ещё можно объяснить то, что у неё всё время получается так, как она задумала? Думаю, стоит рассказать обо всём по порядку. У моей мамы была цель в жизни женить меня непутёвого (из маминого определения). Она считала, что мой образ жизни ужасен, и только женитьба могла бы меня остепенить. Я же придерживался диаметрально-противоположной точки зрения. Никакие уютные семейные вечера с красавицей женой и милыми детками меня не прельщали.  Моё увлечение альпинизмом было и профессией, и хобби; горы, покорение вершин – были моей страстью, любовью и образом жизни.
 
Лучше гор могут быть только горы,
На которых ещё не бывал.

Владимир Семёнович, как же ты прав!

Маме мой экстремальный образ жизни добавил седых волос и укрепил желание женить меня во что бы то ни стало. Я ловко обходил мамины ловушки, которые она время от времени мне устраивала, пытаясь познакомить с очередной девушкой и убегал навстречу покорению новой высоты. Но надо знать эту женщину – она никогда не сдаётся! 

Однажды, накануне Рождества, мама попросила меня о помощи – заболел Листик – наш пёс, которого мы когда-то щенком подобрали на улице. Назвали так, потому что нашли его на кучке осенних листьев, где он лежал маленьким комочком, пытаясь согреться. По словам мамы, Листика надо было отвезти к ветеринару в город, так как в её посёлке ветеринарной клиники не было. Для нашего Листика я был готов на что угодно, поэтому тут же, не раздумывая, бросился спасать нашего собакея.
 
Пока моя машина мчалась по трассе, ведущей в коттеджный посёлок, за окном зима устроила вакханальную пляску – снег, вначале изредка срывающийся, усиливался, и сейчас был похож на плотное белое крутящееся полотно. Всё это мне не очень нравилось, но здоровье Листика было важнее моих ощущений. Я свернул на просёлочную дорогу – снег уже успел её замести, в общем, добрался я к маминому дому не без труда. Уже во дворе начались первые сюрпризы: Листик (который в данный момент уже был огромной лохматой собакой), увидев меня радостно залаял, начал прыгать, пытаясь облизать моё лицо. Вид у него при этом был абсолютно здоровым.

Мамы дома не было, так что свои вопросы о здоровье Листика мне задать было некому. Вскоре она вернулась и после первых восторгов и радости от долгожданной встречи, я спросил: чем же болен наш пёс? Его поведение не очень-то похоже на состояние больной собаки. На что она привела множество аргументов: плохо ел, много спал, мало двигался и т.д.

- И что надо было игнорировать симптомы?
- И разве ты ветеринар?
- Нам тут всем надо умереть, пока ты покоряешь очередной Эверест?

Я поднял руки вверх, признавая, что сдаюсь.
Мама использовала эту уловку с болезнью Листика, чтобы я приехал к ней. Интересно, она просто соскучилась или что-то задумала? Ответ не заставил себя долго ждать. После того, как я сказал, что завтра возвращаюсь в город, пообещав при этом вызвать Листику частного ветеринара: в основном для собственного самосохранения – чтобы у мамы не было возможности укорять меня в черствости и бездушии - мама очень расстроилась. Она хотела, чтобы мы отметили Рождество вместе с их соседями – к ним на зимние каникулы приехала дочка с друзьями. Ах, вот оно что! Нет, мама, и в этот раз ты просчиталась.

Но на следующий день мне так и не удалось уехать – просёлочную дорогу замело так, что проехать по ней стало невозможным. Мне пришлось капитулировать перед мамой второй раз за сутки. Я решил, что пойду с ней к соседям праздновать Рождество, но чисто с формальным визитом – побуду немного для протокола и уйду. Итак, на Рождество я пошёл с мамой к соседям. Из суровых альпинистов любовь к матери делает послушных сыночков. Хозяин дома нас радушно поприветствовал и сказал, что молодежь готовит какой-то сюрприз. Всё держится в строгой тайне, и никто не знает, что это будет. А было настоящее волшебство…

Компания молодых людей решили на Рождество «оживить» картину, посвящённую рождественской тематике. Это была картина Хонтхорста «Поклонение пастухов».
Импровизированный занавес открылся, и зрители увидели «живой» картину голландского живописца. Освещение было скорее ночное, чем сумеречное, и во всей обстановке не было ни одной неотчетливой детали. Свет исходил от колыбели и вокруг неё и, склонённой над ней матерю стояли пастухи, которые пришли чествовать и поклониться новорождённому Иисусу Христу.  Мой взгляд останавливался на матери (вернее на девушке, которая её изображала), а она бесконечно грациозным жестом приподымала покрывало, под которым таилось ее сокровище. Казалось, что обступивший ясли народ физически ослеплен и потрясен душевно – все они с радостным любопытством смотрели на колыбель.

Моим вниманием полностью завладела девушка, изображавшая мать новорождённого Христа. Она излучала смирение, скромность при сознании великой незаслуженной чести, непостижимо безмерного счастья – я был сражён! Громкие аплодисменты вывели меня из состояния блаженного транса. Участники, воплотившие «живую» картину, раскланивались, зрители были в полном восторге. Я познакомился с этой девушкой, изображавшую Святую Марию, и она меня поразила ещё больше. Её звали Ариной, она тоже любила активный образ жизни, увлекалась фрискейтом. И я… влюбился. Это Рождество тогда подарило мне чудо – рождество любви, мы встречаемся с Ариной, мама счастлива (она не знает про её увлечение).
 
Пахнет в воздухе хвоей и тмином,
С неба сыплется белая грусть,
Я с тобою сижу у камина -
Твои пальцы учу наизусть.
Лунный свет на осколки дробится
И по свету летит волшебство...
Это чудо мне вовсе не снится -
Наступило любви рождество!

А мама всё-таки ведьма! Но я этому факту рад.