Игра судьбы -7

  Аля Зубкова стояла в пёстром платье у танцплощадки и крутила фигурой. Был выходной день середины апреля, тепло, празднично, нарядно... Именно таким было сейчас её настроение, именно так выглядели девушки, пришедшие сегодня вечером на танцы - праздничные и нарядные. Она смотрела поверх голов на импровизированную сцену, туда уже подходили музыканты со своим оборудованием. Вот и Пепетусик пожаловал. Он протискивался к ней сквозь толпу желающих хорошо отдохнуть и провести весело время в этот безветренный, тихий вечер. Его общежитие ростовской школы милиции было совсем недалеко от городского парка, в который они сегодня пришли на танцы. Когда год назад их познакомил Саша Терещенко, здесь же на этой самой площадке, когда был в увольнительном, Петька показался Альке очень солидным, степенным парнем, строгим и серьёзным, очень резко отличавшимся от его приятеля Сашки. Но всё-равно, несмотря на гуляющий ветер в его голове, Алька больше тянулась именно к весёлому и немного взбалмошному Терещенко. А Петька злился, потому что сразу положил на Альку свой замыленный глаз. И вот сейчас он пробирался сквозь толпу к ней уже недовольный.
- Не ищи его, не придёт он сегодня, твой упрямый герой, - подойдя к девушке, произнёс Петька и скривил губы в ухмылке. - Не отпустили сегодня. Я звонил ему в часть, его с завхозом отправили в село Высокое за каким-то инвентарём для столовки. Проштрафился, должно быть...
- Ладно, тогда я на весь вечер твоя, - Алька недовольно поправила причёску. - Жаль, что не придёт, с Сашкой веселее, чем с тобой... Вечно канючишь и подковыриваешь. Думаешь, что самый умный?
- Ничего я не думаю, - Петька обнял Альку за талию. - Я к тебе имею серьёзные намерения и считаю, что Терещенко тебе не пара. Вот и твоя сестра такого же мнения. Она его считает несерьёзным типом. Сегодня с тобой танцует, вроде бы влюблён, а как тебя увидит, так его сразу тянет к другим. Он неугомонный, тебя ему мало будет, поняла?
- Потому что он весёлый! - защищала его Алька.
- А я серьёзный...
- Он крепкий и высокий ростом, в отличие от тебя, хлюпика! - она хихикнула.
- И что, вы девки, такие на этот рост падкие? Ну и что, высокий, и что - мускулатура у него?.. Не такой уж и высокий, обыкновенный. Просто в сравнении с послевоенными мужичками-недокормышами, он настоящий гигант при его метре восемьдесят... он и в строю таким же высоким кажется, а вот командир им недоволен, потому что легкомысленный... Алька, - Петька крепче прижал её к себе, стоя у низкого заборчика, - я ведь по-серьёзному с тобой хочу. У меня скоро экзамены, я уже лейтенант, в этом году заканчиваю школу милиции, еду на практику в ваш приморский совхоз Первомайский, там же и твоя деревня Илютино... Где дед живёт. Верно?
- Да, я теперь в его доме, пока прохожу практику после кулинарного училища. Но у нас не деревня, как ты выразился, а большой посёлок. На модель - не вытянула, и в ДК не прижилась, буду теперь поварихой... Тоже ветреная, как и Сашок, - хмыкнула девчонка. - Но зато теперь... Выгодная буду жена, умею хорошо готовить, - она задорно взглянула на Петьку.
- Вот и я хочу быть к тебе ближе, может быть привыкнем друг к другу быстрее? Ты ведь там в совхозной столовке работаешь, пока? А потом, куда тебя распределят, знаешь? - он тискал девушку за талию, прижимался губами к её затылку, горячо дыша. - Давай сегодня поговорим, время уже...
- А может быть, я такая же несерьёзная, как и Сашка, что тогда? Будешь меня учить уму-разуму и наставлять на праведный путь? - она рассмеялась, оттолкнулась от Петьки, войдя в круг танцующих, который уже к тому времени стал активно закручиваться вокруг центра площадки. - И всё же ты плохой товарищ, - упрекнула она Ковалевского. - Я никогда не слышала, чтобы Сашка говорил о тебе что-то подобное, а ты... при каждом удобном моменте норовишь его подковырнуть побольнее. Это не хорошо так, не по-товарищески.
- Просто я ревную... Что в нём особенного? Ни ума, ни фантазии, так... Гадкий утёнок, который никогда не превратиться в прекрасного лебедя, - козырнул своей эрудицией в красивых выражениях Петька.
- Он уже им стал, а ты и не заметил, - тихо проговорила Алька. - Я, правда, ждала его сегодня, чтобы с ним решить вопрос о нашей дальнейшей дружбе. Не обижайся, Петька, но ты не герой моего романа... А если из-за этого станешь Сашку гнобить, я найду на тебя управу. Не надо больше меня приглашать, если его нет рядом, я не приду больше на танцы, когда ты тут один... без него. Мы все друзья, вот и веди себя прилично. Это Сашка нас с тобой познакомил, чтобы нам всем было весело и мы нормально общались, а ты...
- Ладно, что мы всё о нём? Пошли танцевать, зря пришли, что ли?! - миролюбиво с юморком произнёс Пепетусик, подхватил Альку снова за талию, втащил её в круг, закружил, увлёк в тесных, мелодичных ритмах.
  Она больше не сопротивлялась его желанию, ей тоже хотелось веселиться, петь, танцевать... Молодость была одна, скоротечна и быстрокрыла, что терять драгоценное время юной жизни?

  И всё же тем вечером ей всё-равно о жизни серьёзно поговорить представился случай. Приехала на выходные домой в Ростов её старшая сестра Зоя Малофеева. Поздно пришедшая с танцев Алевтина, (Сашку она всё же дождалась), вошла со двора в дом, прошла к себе в комнату и радостно взвизгнула. Обняла сестру, покружилась вокруг неё, рассказывая сегодняшние новости. Мать с отцом уставшие, уже прилегли в горнице, а сёстры после выпитого малинового чая затеяли неспешный разговор. Алька, сидя на своей железной высокой кровати перебирала кисточки накидушки, нервно покусывая розовые губки, краем глаза косясь на сестру.
- Ты, Алевтина, о жизни ещё мало понимаешь, - тихим голосом, чтобы не разбудить родителей за стеной, говорила Зоя. - Конечно всего-то двадцать лет. Но ведь это и время принятия решения. Ты пойми, от того, как у тебя начнётся твоя биография, с чего именно она начнётся, и зависит твоё будущее.
- Ты к чему сейчас это? - склонившись к ней, полушёпотом переспросила Алька.
- К тому, что разумение надо иметь во всём, - Зоя недовольно покосилась на сестру. - Ты выбрала свою будущую профессию, молодец! Возможно будешь и дальше расти по этой части... Не знаю, тут всё от способностей зависит. Попробовала свою мечту осуществить, стать сперва актрисой, потом моделью - не вышло, значит не твоё. А тут, всё правильно!.. Но ведь в жизни ещё и личные моменты имеются, а тут... прости, но мы с тобой уже говорили об этом - ты зря так себя расходуешь по мелочам. Ты что, действительно намерена дождаться из армии этого парня, Сашу? Но ведь он тебе не пара!.. Тебе надо сильного, серьёзного кавалера искать, а он... такой же взбалмошный и несерьёзный, как и ты! А вот жизнь свою загубить - это можно запросто с таким, вот!..
- Значит пара, если мы схожи с ним по характеру, - усмехнулась Алька.
- Думай, что говоришь!..
- А я думаю!..
- Не вижу! - резко оборвала её Зоя. - Нотации читать тебе не намерена, но предостеречь по праву старшей сестры, могу, имею право, тем более, что наша мама нами с тобой никогда не занималась всерьёз, у неё всегда на первом месте был Аркадий, наш старший брат, а её любимый сын, а мы с тобой, росли как сорная трава в поле, как две былинки у сосны... Но сейчас не об этом!.. Кто же тебя ещё предостережёт и уберегёт от глупых ошибок, как не старшая твоя сестра?! - она нежно притянула к себе Альку. - Вот я о себе расскажу... У меня тоже парень был, кого я из армии ждала, хороший, добрый парень, Толя Сойников. Мы с ним встречались долго, ещё в школе знакомство завели, потом переписывались, всё меня сперва в нём устраивало. Но когда приехал Сергей и я с ним познакомилась, то поняла, что Толик не способен меняться, он по жизни всегда будет оставаться на одинаковом уровне. Понимаешь?!
- Нет, объясни... Что это значит?
- Ну, вот сейчас Сергей работает тренером у молодёжи, готовит ребят-милиционеров к выполнению служебного долга, ставит им осанку, помогает нарастить необходимую мышечную массу, приёмам учит, которые им будут необходимы на практике. Нет, он не ушёл из милиции, он там же, под своими же сводами, но только профиль деятельности поменял. Он сперва в прошлом году попробовал, у него получилось, и он решил остаться на этой тренерской работе. То есть, он изменил себя, а значит, и свою биографию. Он может всё в жизни поменять, а Толик на такой шаг не способен. Он движется по инерции по жизни, ничего не изменяя в себе, своём характере, своей судьбе. А это бывает жестоко, хотя бы по отношению его избранницы. Я это поняла во время, и от него ушла к Сергею... Не смотри на меня так, я не выгоды искала, - обиделась Алькиному взгляду Зоя. - Я, просто, встретила более интересного для себя человека. И угадала, между прочим с выбором. Ведь Толик, после нашего расставания, до сих пор не женат. Живёт со своим престарелым отцом, и ничего не хочет больше менять в своей жизни. Ничего!.. Работает на том же месте, куда его когда-то распределили. А у Сергея всегда есть перспективы на будущее, на интересные свершения, уверена в этом! Я всегда его поддерживаю в новых начинаниях, он мой муж, я его люблю, хотя бы за то, что он обладает настоящими мужскими качествами. А твой Александр? Что он думает о жизни вообще, к чему стремиться, ты знаешь?!
  Алька задумчиво обвела глазами комнату, уставилась на потолок и рассмеялась. Она тряхнула своими кудряшками и прошептала:
- А он мне за это и нравится, что ни о чём никогда не думает серьёзно. Зачем?!
- Вот именно... Никогда не думает!.. И зачем тебе такой парень нужен?
  Конечно, Зоя была по-своему права, Алька это понимала, но не воспринимала её слов всерьёз, до конца не слышала сестру, или не хотела слышать. Но, скорее из вежливости, решила продолжить на той же ноте:
- А Петька Ковалевский, этот как?! Что о нём скажешь?
- Это другой разговор, - с облегчением выдохнула Зоя. - Он хоть и такой же милиционер, как мой Сергей, но... так же как и он, думаю, способен меняться. Это настоящая мужская черта. И ты скоро это сама поймёшь. Только не торопись никогда с выбором, всегда нужно сперва узнать человека. И лучше это сделать до того, как вы прогуляетесь в ЗАГС. Мама говорила, что ты от Петра получила уже такое приглашение, так? Что решила?
- Я не знаю, - приподняв плечики, вздохнула Алька. - Он слишком практичный, правильный какой-то... Может быть, он меня уравновесит - он серьёзный, я нет. Но душа к нему не лежит, это точно. Я уже сегодня на танцах ему так и растолковала, чтобы ко мне без Сашки не приближался. Не хочу я такого раздора. Они ведь друзья, а Петька меня ревнует, стал очень колким. И вообще, мне практику надо отработать, на работу сперва устроиться, а потом уж личную жизнь налаживать.
- Вот это первые твои серьёзные слова, молодец! - Зоя чмокнула сестру в щёчку. - Ты меня слушай, плохого не насоветую!

  Утром понедельника в учебный класс где проходили занятия у второгодок по теории военного искусства пришли уже в который раз агитаторы из школы милиции. Им было удобно ходить по местным воинским частям Ростовского военного гарнизона. Тем более - второй год у этих ребят был позади, впереди выбор профессии, начало пути всей будущей жизни. После лекции и короткого агитфильма, заместитель начальника по учебной части ростовской школы милиции среднего звена майор Колокольцев сидел в кабинете завуча воинской части 12-66, чтобы переговорить с ним наедине о проблемах насущных.
- Уже два года у них за плечами, народ бывалый... Отберём из сержантского состава. И нам хорошо, а вам - престижно! - подбадривал Колокольцев своего коллегу. - Так ведь можно, чтобы третий свой год они служили в милиции, на то мы и агитируем приходим.
- Не добор?! - поднял брови завуч.
- Без надобности - не пришли бы! - опустил Колокольцев уголки губ. - Людей всегда не хватало в нашем ведомстве. А потому решились агитировать перед тем, как они выпустятся. Что там после третьего года? Все ждут дембеля, уж какие там агитки? А тут перспектива... У нас, опять же, комнаты в общаге хорошие, по два человека всего проживает, душевая на этаже, кухня приличная. Все же условия! Предвижу ваш вопрос, почему по весне ходим, ведь занятия у нас с осени, как и у всех учебных заведений? Объясню, - Колокольцев плеснул себе в стакан из графина, залпом выпил холодной водицы и продолжил: - Наш начальник считает, что проверять ребят надо в деле с самых азов. Сперва на практику их отправим, на стажировку. Летом они будут все в деле, а потом по результатам этой стажировки будет видно, кто пригоден к обучению, а кто нет, дурака пришёл повалять. И такое бывает!... Так вот, чтобы не промахнуться с выбором кандидатов, мы сперва их на деле посмотрим. Такое было в этом году принято решение. Сейчас их отберём, разумеется, по их добровольному согласию, распределим по рабочим местам, а к осени они уже готовые кадры почти... Там и учёба легче пойдёт. Согласны?!
- На это разрешение нашего гарнизонного потребуется, и переговорите с начальником воинской части. К военкому заходили?
- А как же, без его подписи и нечего было огород городить. Он дал добро ещё в начале предложения, ещё зимой, когда только планировалось подобное... Вот, ознакомьтесь, все документы собраны на этот счёт, - Колокольцев протянул завучу раскрытую папку, - не извольте беспокоиться. Всё честь по чести!
- Ну, и сколько у вас желающих набралось после ваших агиток? - с ухмылкой на губах, изучая список документов, спросил завуч.
- Не много, всего семеро пока... Там ещё кое-кто на подходе, думаю уломать. Сегодня беседовал с Казариным. У него отец служит в милиции, парнишка такой сам из себя бойкий, но пока думает... И ещё один, я его сразу заприметил, темпераментом отличается. И кое-что о нём узнал - он уже принимал активное участие в оперативной работе в городе Краснодаре, помог нашим сотрудникам в нелёгком деле, опыт имеется... (Читать "Беспокойный возраст" о ликвидации банды Ипатова. Опубликован на канале. Прим. автора).
- Вы о Терещенко?
- Да, лихой парень!..
- Лихой!.. Да только по другому делу он... лихой! - завуч откашлялся, но продолжать не стал. - Я его вам и так, за даром бы отдал... с великой радостью! Но, ведь вернёте на середине года, не справитесь с его этим, как его... темпераментом!
  Оба рассмеялись.
- Ну, так как - по рукам?!
- Согласен, но только без гарнизонного не могу принять такое решение... А Сашка-то Терещенко, как, идёт к вам? - настороженно спросил завуч.
- Сказал, что подумать надо... А нам бы как раз подошёл такой расклад. Понимаете, нам по заявке военного ведомства в Приморск, а он как раз оттуда, требуются люди для оперативного штаба военного городка, рядовые оперативники там нужны для всяких надобностей. Они нам уже сделали заявку на стажировку к ним. Мы им подобрали ребят, но пока медленно движется дело. Впереди лето, патрулирование в парках, скверах, на набережной, в порту - люди нужны везде, патрульные службы и так задыхаются. А там свои строгости, рядом военные заводы, абы кого не поставишь, с улицы не возьмёшь!..
- Это ясно, что вы?! Ладно, буду сам с ним разговаривать, если на то уж пошло. Привлеку его старшину для агитации, - завуч рассмеялся. - Но только уговор, его нам не возвращать, не под каким соусом, больше обратно не возьмём!

  После занятий Сашка отправился в наряд, мыть спортзал. Он окунал мокрую тряпку в ведро с водой, слушая своего старшину краем уха, а тот голосил на всю "Ивановскую", брызгая красноречием, стоя на чистом, промытом полу:
- Ну, и проститутка ты, Терещенко, пробы негде ставить!.. И где так научился только, не пойму!
- Почему же, проститутка? - поднял голову Сашка от ведра. - Я же не за деньги... я за идею, - пошутил он.
- Ну, тогда шлюха!..
- Опять женское название! Вы уж, что-нибудь мужское подберите, если взялись ругать-то? - он отжал тряпку и выпрямился, утерев со лба выступивший пот.
- Вот я же и говорю, что к тебе такого нужного слова даже не подобрать, не подходят к тебе человеческие слова... А ну-ка, подыми голову! - взвизгнул старшина. - Хорошо это, тебя спрашиваю?.. Вместо того, чтобы сейчас на стрельбище новобранцев подтягивать, с ребятами там заниматься, ты тут вот тряпкой по полу валтузишь в наказание за свои художества? Хорошо это?! И гонять тебя буду сегодня до седьмого пота, учти!
  Терещенко встал перед ним по стойке смирно, уголки его губ весело подрагивали, глаза смотрели в сторону, а старшина продолжал визжать:
- Ну, скажи на милость, как это у тебя так получается - пошёл на танцы с одной, пришёл туда уже с другой, танцевал с третьей, а домой пошёл провожать... мою жену?! - на последнем слове старшина задохнулся от негодования. - Ведь тебя, чёрта, вчера с завхозом в Высокое отправили, а он тебя пожалел и отпустил по приезде на часок-другой потанцевать, и что? Где она благодарность?! Я уж молчу, что к вечерней поверке не успел, но и на контрольное время ночное не вернулся... Только быть соизволил к четырём утра. Где шлялся, да ещё с моей женой? Нет, ты на меня смотри, глаза твои бесстыжие, бессовестные твои глаза!
  Старшина схватил Терещенко за подбородок и повернул к себе его улыбающееся лицо.
- Вы же знаете, я же объяснял!.. И жене что же, не поверили? Так нельзя!..
- Ты меня ещё учить будешь, щенок! - подскочил на пятках старшина. - Знаю только то, что с её слов сказано... Возвращалась от подруги со дня рождения в сильном подпитии, провожать никто не стал, а темно было уже, поздно, страшно... Вот она нашла себе такого безбашенного попутчика, как ты!.. А ты и рад стараться, вместо того, чтобы сразу её к дому подвести, ты... увёл её на другой конец города. Зачем? Что вы там с ней вытворяли? На меня смотри!..
- Ничего не вытворяли... Я с танцев шёл, свою Альку провожал. Но потом ваша жена у выхода из парка стояла такая несчастная, испуганная. Какой-то лось к ней приставал, она и струхнула... Алька домой с приятелем пошла, она не одна всё же, а я вашу супругу провожать пошёл. Только она меня кружила по городу, никак адрес вспомнить не могла свой, где живёт... а может и не хотела в таком виде домой являться. Говорила, что вы её шибко будете ругать. Вот мы и... простояли под навесом в беседке у прудов, пока она немного не прочухалась.
- В беседке они простояли... в беседке... Что думаешь, я так тебе и поверил, что просто стояли, вечерний шум затихающего города слушали? - старшина ухватил Сашку больно за плечо и сжал пальцы. - Она у меня баба боевая, просто так тебя водить за нос по городу не будет, не пристало ей!.. Рядом молоденький, весёленький парнишка, а она... Чего ради теряться станет?
- Как вам не стыдно? Вы что такое себе надумали?! - вскричал уже Сашка от негодования. - Своей жене нужно доверять всегда!
- Всегда?!
- Да, всегда!.. Отцепитесь от меня, - высвободился Терещенко из лап старшины. - Не по уставу так в меня вцепились, что синяки останутся теперь.
- Ну, а ты жалобу на меня ещё напиши, напиши!.. Точно, ничего не было? - он в растерянности заглядывал в Сашкино лицо, пытаясь там найти для себя ответ.
- Ну, как вам ещё объяснить, как доказать, что ничего и быть не могло!
- Почему?
- Потому что она для меня слишком взрослая...
- Старая, хочешь сказать?! - обиделся старшина.
- Иван Фёдотович, не это я имел в виду... Ну, не гуляю я с такими, у меня своя девушка имеется. Она меня из армии ждёт, Алька Зубкова, я вас могу с ней познакомить... И не надо так свою жену третировать, не виновата она перед вами, ни в чём... Только в том, что выпила лишнего, но ведь так бывает!..
- Бывает, но не с такими провожатыми!.. Что, не знаю, думаешь, что про тебя говорят, что твои же товарищи рассказывают?! - он снова подскочил к Терещенко вплотную, но за плечи уже его не трогал. - Вот генеральша, например, Амалия Ивановна... Что, тебе за красивые глаза, что ли, пирожки из дома приносит? И чем ты так генерала смог умаслить, что он тебе все шалости прощает? Не тем ли, что с его женой... по договорённости с Рябинкиным... потому что сам уже не может с ней... тяжеловат на подъём и по ранению?!
  Сашка распахнул глаза, такого даже он не ожидал о себе услышать.
- Работает же у кого-то фантазия, - тихо проговорил он, уставившись на командира. - И вы в такое верите?! Зачем, что за бред?!
- А завидую!.. Понимаешь ты?! - старшина понял, что это был перебор и отвернулся. - Ладно, поговорили!.. А в следующий увольнительный твой, я тебя употреблю для настоящего дела, а не на танцульках твоих...
- Это куда же пошлёте?
- В город поедешь, с этим, как его Ершовым...
- Карасёвым, - поправил его Терещенко.
- Ёрш, карась... какая разница? Короче... поедете за канцелярией для учебной части. В центре города есть недавно открытый пассаж, там уже всё проплачено надо только взять товар по накладным. Всё некогда мне туда смотаться, вас, оболтусов, надо соблюдать... а вот теперь... есть кого послать. В общем, с этим самым карасём и отправитесь туда. Ясно?!
- Так точно, ясно! - отчеканил Сашка.
- И никаких мне танцулек больше, поняли? Хоть один бы выходной пожить спокойно! Поняли?! - он промокнул носовым платком мокрый лоб и подбородок, ещё раз пристально и с негодованием взглянул на Терещенко, в сердцах грохнул сапогом по стоявшему у порога ведру. Оно с шумом опрокинулось.
  Тёмная, грязная жидкость пролилась Сашке под ноги. Он с плеском и досадой бросил тряпку обратно в ведро, оглядел свои труды, краснея от злости. Что же, надо идти набирать чистой воды и за ново всё перемывать!

  Солнце ярко слепило глаза. Утро было в самом разгаре, весна цвела и пела миллионами сладких звуков пробудившейся природы. Двое в военных формах с сержантскими погонами бежали через широкий проспект, перескакивая трамвайные пути и весло гогоча от дыхания свободы. Терещенко, а за ним низкорослый пухлощёкий Карасёв, подпрыгивая и взвизгивая на ходу от восторга, приближались к цели своего пути - городскому пассажу с арочным стеклянным куполом вместо привычной крыши. Это здание находилось на одной из шумных и оживлённых улиц города, но было несколько задвинуто за высокие сталинские пятиэтажки в глубь двора. Сегодня там после полудня планировалось провести мероприятие городского масштаба, на которое приглашены были почётные гости города. Здание само открылось не давно, а центральный зал с главными павильонами ещё предстояло открыть. В радостном ожидании такого открытия были все сотрудники пассажа. Натёртый до блеска мраморный пол зала отражал высокие большие окна, в пышно обставленных витринах красовались фигуры манекенов, одетых под спортсменов: тут были и лыжники, и фехтовальщики, и велосипедисты, боксёры, штангисты, легкоатлеты. Через дорожку напротив в самом центре зала стояли уже гражданские лица из фарфора со штатскими вперемешку - моряки, циркачи, африканцы, индийцы, и всякие другие народности, чьи костюмы были бережно подобраны по национальному признаку и выставлены на показ, как особое убранство и примета данного зала.
  Сашка с полным набитым рюкзаком всякими коробками и пеналами, толкая под локоть своего приятеля Кузьку Карасёва, с удивлёнными глазами прошёл в эту часть пассажа, куда ещё никого не пускали. До торжественного открытия был целый час, все служащие суетились, бегали, толкались и прозевали, когда под низко-натянутыми ленточками в центральной части магазина пролезли два любопытных и неугомонных товарища.
  Ребята ходили и с изумлением разглядывали эти странные фигуры, эти манекены, очень похожие на людей. Восковые куклы точно копировали осанку, лица, даже движения. Парни трогали костюмы, поглаживали парики, дёргали за носы "спортсменов" и чёрных "африканцев". Толкались, пихались, смеялись, веселились... Пока Карасёв нечаянно не поскользнулся на слишком гладком полу, а падая, не захотел пропахать носом перед торжественной частью, и вцепился в Терещенко. У того на плечах был набитый до верху рюкзак, он взмахнув руками, не удержался на ногах, они оба с грохотом полетели в стройные, плотные ряды манекенов, опрокидывая и громя всё на своём пути.
  Сашка крепко зажмурился... Карасёв понял что натворил, и дабы избежать праведного гнева и неприятностей, быстренько ретировался, убежав из магазина через задние двери. Терещенко продолжал лежать на куче манекенов. Он поднял голову на грозный окрик смотрителя центрального зала.
- Ах, что б тебя!... Смотри, чего сотворил-то? - он подскочил к Терещенко подняв его за шкирку. - Люся-я! - заорал он через зал. - Подь сюды-ы!
Прибежала пухленькая девчонка со своей помощницей, молодой, белокурой продавщицей Тосей. Они, зажав руками губы, давились от смеха, когда разглядывали растерянного Терещенко.
- Давайте быстрее, ставьте их быстрее, - поторапливал смотритель. - Скоро открытие, глава города будет, все будут, а тут такой разор!.. И ты, молодец лохматый, помогай!.. Что это? - мужчина склонился над одной фигурой и пытался приставить ей разбитую голову. - Ну вот, что делать-то будем, а, девки? Самую серединную фигуру уничтожили!.. Ай-ай! - он с негодованием и злобой посмотрел на Сашку. - Шея отвалилась... Раскололся фарфор!
- Фу, ты!.. Хорошо, что ещё не негр, а то бы... замену не найти, - буркнула Тося.
- А этой что, найти замену можно, где?! - орал старик.
- А вот! - она кивнула головой на Терещенко. - Раз сумел сломать, пусть исправляет положение! Рост примерно тот же, каблуки оденем и повыше будет, одёжа на него налезет, фигура у него хорошая, прямо скажем, манекенная фигура!.. - она усмехнулась и стала толкать его к вешалке с одеждой.
- Что?! Как?! Я не могу... я нет! - сопротивлялся Сашка, когда с него уже стягивали силой его форменную одежду. - Нет, я сейчас закричу!..
- Кричи, ну!.. Э-нет, голубчик, ну-ка, пойди сюда! - старик ухватил убегавшего Сашку за подол гимнастёрки, притягивая к себе. - Эх, малый, что тебе неймётся никак, - гудел на него смотритель. - Постоишь тут часок, никто и не поймёт ничего... Да, что же ты такой крученый? Стоять-то хоть на месте можешь, спокойно вести себя умеешь?
  Его быстренько обрядили в костюм разбитой фигуры. Это был мексиканец с пышными волосами и ярким костюмом.
- Парик, дай сюда парик, вон тот... из чёрных волос, перчатки,- кричал на ходу старик. - Да очки подай позабористей, потемнее... А то, как бы не увидели, что кукла моргает. Ведь всех покупателей тогда перепугает... И шляпу широкую подай!
- Ну и везёт же мне на брюнетов и ряженых, - стонал Терещенко, вспоминая свою миссию в Новороссийск. - Я не могу в штаны влезть, они мне узки... Трубочки какие-то! Ай-ай-ай!.. Не тащите, не трогайте!
- Тьфу, недотрога какая! - басил смотритель. - Лезут они, давай натянем!.. Эй, девки, помогайте! Ну же, опрокидывай его!
  Сашку кинули на пол и все втроём стали напяливать на него синие штаны узкие в коленях, но расклешённые к низу с цветными узорами на бахроме и лампасах.
- Ой, но мне же тянет везде... Тощий какой ваш был манекен! - возмутился Терещенко. - Но я же не кукла, я живой... А если, а вдруг эти посетители захотят меня потрогать, а они... мне в обтяг, штаны-то! Мне тут со всех сторон поджимает! - он дёргал себя за бёдра, что вызвало смех у Тоси и Люси.
  Они, краснея и сгорая от нахлынувшего веселья, наблюдали за ним сквозь вешалки с одеждой. Его форму старик надёжно запрятал и грозился отдать, только после проведённого мероприятия.
 
  ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.