Letters to you... August 25, 2024

Crickets are chirping outside the window, but I haven't seen any fireflies for several days.
The end of August always fills me with sadness. Soon, Indian summer will come to New Jersey—warm, tender, and undeniably beautiful, yet deceptively so. It’s nature’s final whisper, a farewell melody before her long slumber. Indian summer...
I don’t think I’ve ever loved this time of year. Its beauty holds something unsettling, something that makes the heart ache. It’s a reminder that everything passes. The leaves will fall, the colors will fade, and winter will fill the air with its cold breath.
The death of nature is always sad. Death is always sad...
My love is gone. He left. And with him, my summer disappeared. Winter has enveloped me, its cold penetrating the deepest corners of my soul, especially in moments of despair. I shiver, trying to find warmth, but it’s nowhere to be found.
Once again, I return to my memories. To that day at our beach.
Thinking of that sunny day, I see your eyes before me once more. I loved them. Their color, their depth, the secrets hidden within. They could say so much with just one look.
Your eyes held so much love... and so much hatred. I was afraid of your gaze. Afraid of seeing judgment, disappointment reflected in them. But I loved them insanely...
The sun bit at my legs with a playful sting, and I tried, as always, to avoid tanning. At some point, I realized that my skin was no longer as light as it once was. It was a strange realization, as if I was seeing myself for the first time. Ironically, in my childhood, I never thought of myself as dark-skinned, even when I was called “dark little girl.” But America changed my perspective. In US apparently, I am an olive skinned...
That day at Robert Moses Beach on Long Island, I was happy. Truly, deeply happy. You were there, and I felt your presence filling me with light. I needed nothing else, only you.
For so many years, I had been unhappy. So unhappy that it was hard to believe this joy could truly be mine. Could you, this man, really love me? Could you genuinely want to be with me? I had no answers to those questions, and perhaps I never will.
We talked for hours about everything and nothing, lying on the sand, discussing the most random thoughts. Sometimes, your head rested on my stomach, and I saw tiny grains of sand clinging to your skin. These grains, shaped by millions of years, carried by the waves of the Atlantic, had now found their way onto your shoulder, forever etched into my memory.
I grew to love that beach, despite the long hour-long drive to get there. That day on Long Island will remain one of the happiest in my life. I revisit it often in my mind, trying to hold onto every detail, every moment.
We walked along the shore, the ocean lazily brushing its waves against us. I shivered from the chill, squealed, and you laughed, holding me in your arms, warming me. I still have that pink pebble you found on that beach. So simple, yet so beautiful, strong, and warm.
I didn’t want to leave that day. But sometimes, as you said, we have to do what we don’t want to do.
I knew happiness wasn’t eternal, my love! Nothing is eternal...
No matter how much I wished to stop the day on Earth—this sphere on which you no longer exist in my days—it will keep spinning. It will continue its endless dance around its star. An ordinary yellow dwarf.
But that star means so much to this planet. Just as you meant so much to me. You were my Sun, Balgozlum.I was spinning around you as well.
And now, the Sun has set. I know tomorrow will come. But what is a new day without you?
Sadness sweeps over me in waves, and pain pours through me, spilling out in tears. Perhaps this is the fate of a lover—to love even through the pain, despite it.
Always yours Gulchatay.
08/25/2024


Кузнечики стрекочут за окном, но светлячков я не видела уже несколько дней.
Конец августа всегда наполняет меня грустью. Скоро в Нью-Джерси наступит бабье лето — теплое, нежное и неоспоримо прекрасное, но обманчивое. Это последний шепот природы, прощальная мелодия перед её долгим сном. Бабье лето...

Кажется, я никогда не любила это время года. Его красота таит в себе что-то тревожное, что-то, от чего сердце сжимается. Это напоминание о том, что всё проходит. Листья опадут, краски потускнеют, и зима наполнит воздух своим холодным дыханием.

Смерть природы всегда грустна. Смерть всегда грустна...

Моего любимого больше нет рядом. Он ушёл. И вместе с ним ушло мое лето. Зима окутала меня, её холод проникает в самые глубокие уголки моей души, особенно в моменты отчаяния. Я дрожу, пытаясь найти тепло, но его нет.

И снова я возвращаюсь к своим воспоминаниям. К тому дню на нашем пляже.

Думая о том солнечном дне, я снова вижу перед собой твои глаза, любимый. Я любила их. Их цвет, их глубину, тайны, что были в них скрыты. Они могли сказать так много одним лишь взглядом.

В твоих глазах было столько любви... и столько ненависти. Я боялась твоего взгляда. Боялась увидеть в них осуждение, разочарование. Но я безумно их любила...

Солнце кусало мои ноги своими игривыми лучами, и я, как всегда, старалась не загореть. В какой-то момент я осознала, что моя кожа уже давно не такая светлая, как раньше. Это было странное осознание, будто я увидела себя впервые. Иронично, что в детстве я никогда не думала о себе как о смуглой, даже когда меня называли "темненькой девочкой." Но Америка изменила моё восприятие. Здесь, в США, я стала "оливковой".

В тот день на пляже Роберт Мозес на Лонг-Айленде я была счастлива. По-настоящему, глубоко счастлива. Ты был рядом, и твоё присутствие наполняло меня светом. Мне ничего больше не нужно было, только ты.

Так много лет я была несчастна. Настолько несчастна, что мне было трудно поверить, что это счастье может быть моим. Неужели ты, этот человек, действительно любишь меня? Неужели ты искренне хочешь быть со мной? Ответов у меня не было и, возможно, никогда не будет.

Мы часами разговаривали обо всём и ни о чём, лежали на песке, обсуждая случайные мысли. Иногда твоя голова покоилась на моём животе, и я видела крошечные песчинки, прилипшие к твоей коже. Эти песчинки, сформированные миллионами лет, принесённые волнами Атлантики, теперь оказались на твоём плече, став частью моей памяти.

Я полюбила этот пляж, несмотря на долгий часовой путь до него. Этот день на Лонг-Айленде останется одним из самых счастливых в моей жизни. Я часто возвращаюсь к нему в мыслях, пытаясь удержать каждую деталь, каждый момент.

Мы гуляли вдоль берега, а океан лениво накатывал на нас свои волны. Я дрожала от холода, визжала, а ты смеялся, держал меня за руки и согревал. У меня до сих пор хранится тот розовый камешек, который ты нашёл на этом пляже. Он такой простой, но в то же время красивый, прочный и тёплый.

Мне не хотелось уезжать тогда. Но иногда, как ты говорил, приходится делать то, что не хочется.

Я знала, что счастье не вечно, моя любовь. Ничто не вечно...

Как бы я ни хотела остановить тот день на Земле — этой планете, где тебя больше нет в моих днях, — она будет продолжать вращаться. Она продолжит свой бесконечный танец вокруг своей звезды. Обычного жёлтого карлика.

Но как много эта звезда значит для планеты. Так же, как ты значил для меня. Ты был моим Солнцем, Балгозлюм. Я тоже вращалась вокруг тебя.

И вот, Солнце зашло. Я знаю, завтра наступит новый день. Но что значит новый день без тебя?

Грусть захлёстывает меня волнами, а боль разливается внутри, выплескиваясь слезами. Возможно, это и есть судьба влюблённого человека — любить, несмотря на боль.

Навсегда твоя, Гульчатай.