Бродяга 1

Тёмные туннели водоочистительной станции, чудом уцелевшей после войны. Я был здесь. В первые дни восстания нас загнали сюда переделанными строительными дронами, начиненными взрывчаткой. Как же всё грохотало тогда. Сколько раненных мне тащили. Просчет командования, что недооценили смекалку предателей.

Вслед за этим шёл долгий штурм, что-бы выбить остатки лояльных Союзу сил. За каждый переход здесь отдано не мало жизней. Если правильно помню, то слева в прошлом был оперативный госпиталь, где я работал.

Вроде бы был тут недавно, всего год назад, но смотря на состояние станции, кажется, что прошла вечность: изуродованные отверстиями от пуль стены, высохшая кровь на лестничных пролётах и горы разбросанного мусора - то и дело под ноги попадаются использованные шприцы, бинты и фильтры. Нужно быть внимательнее, что-бы Мика не поранился.

А ведь мне чудом удалось сбежать. Если-бы лейтенант во время газовой атаки не вывел меня через технические тоннели, я бы пополнил братское пепелище в километре от сюда. Плохо, что не запомнил его имя. Хорошо, что остался жить. Впрочем жизнью это сложно назвать.

Целый год прошёл, как всё нагнулось. Ни системы водоснабжения, ни нормально энергопитания, даже уровневые фильтры потихоньку доживают последние месяца, а то и дни. Скоро нам нечем будет дышать. Зато теперь нет нужды скрываться от восставших. Скорее всего они уже давно проиграли Союзу раз после мобилизации никто не вернулся, а весь уровень погружен в почти мёртвую анархию.

Стоп. Я отвлёкся.

Даже если уровень почти мёртв, нельзя забывать, что выжившие остались. Хоть и маловероятно, что кто-то ещё собирается искать чистую воду на юге. Во время отключения, когда автоматические системы биокупола вырубились, запасы баков здесь резко опустели от наплыва желающих. Но даже если вероятность ничтожна мала - она есть, а если она есть - ошибке быть.

Нельзя терять бдительности.

Однако сконцентрироваться не дал мой брат - Мика. В своей привычной детской манере он подбежал к стене с изумлением рассматривая политические граффити: "Союзным в жопу путь заказан"; "Каменев - отец свободы Мебиуса!", а под ними ответы: "Кулаку в зад палец не суй - понравится!" "Союзу слава! Каменева на плаху!"

Наверное их написали банды, что появились после отключения. Скорее всего первые за авторством кулаков. Логично - они ярые фанатики идей ублюдка Каменева. А вот ответы могли написать любые бродяги или мусорщики. Видно заняться им было нечем, пока не стало ясно, что есть и пить почти нечего.

Мика наступил на стекло. По коридору раздался хруст, не слишком громкий, но и не слишком тихий. Однако даже так, шума было бы достаточно, что-бы гость за очередным поворотом услышал нас и устроил засаду.

Мика болтал фильтром туда-сюда, рассматривая граффити и показывая на них своей маленькой рукой. Наверное он думает, что это всегда тут было и сейчас смеется, перебегая от одного граффити к другому. Нельзя было допустить ещё один такой шум. Я тихо подбежал к нему и схватив за руку прошептал: "Мика, тихо. Гости могут услышать".

Схватить его за руку, что-бы он угомонился - удобный приём, которому меня научила мать. Надрессировала она его знатно. Я был поспокойнее в его возрасте. Но конечно зря я его взял. Он ведь ещё в школе всем рассказывал, что хочет здесь работать вместе с отцом как подрастет. Хотел идти по стопам отца. Видно не знал, что такое ночная смена. Однако он ещё мальчишка, понятное дело, что будет бегать и осматриваться вокруг.

Все это мой просчёт. Нужно быть бдительнее с ним, в следующий раз может не повезти. Хотя может уже не повезло.

Стянув со спины свой ИАК-К-3, на всякий случай проверил его под светом фонарика. Батарея сейчас не в лучшем виде: всего пятьдесят процентов осталось - стоит поискать ещё боевых на импульсное. Надо подумать...

В военном комплексе их не найти, а с милицейскими долго колдовать.

Может тогда на самопалки переходить?

Нет.

Конечно с урезанной курсантской версией тяжело, но это лучше самопалок и перепрошитых военных образцов. Тем более качественный импульсный автоматический карабин сейчас не найти и не сделать. Лучше оставлю при себе. По крайней мере я буду уверен, что в руках оно не взорвется или система оружия вдруг не отключится. Надёжность в цене в наше время.

Подойдя к перекрестку туннелей я остановился.

Запах табака. Я прикрыл фонарик ладонью и прижался к стенке рядом, готовя оружие и вслушиваясь в каждый шорох. Звуков нету. Я посветил фонариком на пол. У перекрестка два окурка с небольшим расстоянием друг от друга. Гости где-то рядом и похоже они тоже ищут воду здесь. Забавно, а я то думал это только мы такие отчаянные. Ещё и сигареты где-то раздобыли.

Запах стоит слабый, тут либо вентиляция плохая, либо были они совсем недавно: максимум минут пять, а минимум минуты две. Но в масштабе юга уровня даже то, что мы с ними в одном здании делает нас очень близкими друг к другу. А если они близко, то они представляют опасность. Стоит убрать их.

- "Стой тут и не высовывайся. - говорил я Мике падая на колено и доставая из кармана свой старенький ножик: "Если буду выстрелы, а я не подойду через пять минут - уходи."

Мика кивнул.

- "Молодец, а теперь жди." - закончил я, выключая фонарь и двигаясь на ощупь в перекресток и внимательно осматриваясь по сторонам.

Нужен хоть один источник света...

В правом туннеле что-то слабо мелькнуло, однако этого было достаточно. Почти вся подземка станции обесточена. Аварийные лампы хоть и питаются, но разбиты ещё до отключения. Я сам их разбивал, а потому хорошо знаю: здесь не может быть источников света.

Правый туннель - вот куда они пошли. Судя по всему они близко. Нужно быть аккуратнее, я ведь даже не знаю кто это. Если мусорщики - это не проблема. Обычно они вооружены самопалками и снаряга их сделана в основном из всякого мусора. Модифицированный мной ИАК в теории может пробить их броню, но рисковать не стоит. Однако меня напрягает наличие у них сигарет. Хотя может они их просто нашли.

Но если там кулаки? С ними, как с бродягами подобными мне - чёрт знает с чем ходят. В худшем случае там будут стоять двое в боевых скафандрах с штурмовыми винтовками, а мой курсантский бронежилет вряд ли выдержит даже рикошет.

Однако рискнуть в любом случае стоит. Воды у нас нету, а без неё мы с Микой долго не протянем. Даже если будем растягивать ту банку с огурцами, то продержимся пару дней.

Я переключил на одиночный и аккуратно пошёл на источник, каждый раз размеряя свой шаг, что-бы не попасть на стекло или ещё какой мусор.

Нужен план. Гостей скорее всего двое, если судить по окуркам. Нужно приблизиться незамеченным и засесть рядом выжидая лучший момент. При лучшем исполнении: одному выстрелить в голову, а второго расстрелять в грудь. Если обнаружат, то ранить одного, а потом ждать, пока второй попытается помочь товарищу и подловить его либо на выходе, либо на месте. План в теории исполнимый, но если будут давить то отступить не получится: слишком долго будет бежать до перекрестка. В худшем случае прилягу, что-бы было тяжелее попасть, а фонарик положу в паре сантиметров от себя, что-бы сбить с толку.

Послышались голоса. Я приблизился достаточно близко, что-бы разглядеть их. Их действительно двое. Они стояли возле трёх баков с водой на невысоком решетчатом мостике под которым был слив.

- "Тут литров пять. На дорогу вниз боюсь не хватит." - сказал самый левый, проверяя счетчик на баке. Его было видно лучше всего ибо всё время на него светил второй; самый правый. Первый был одет в тряпье почти полностью покрывавшее его тело, его лицо скрыто под коричневым капюшоном торчащим из слоев одежды на нём. Из защиты только нагрудная пластина сделанная из какой-то железной двери или тому подобного. На лице смоченная тканевая маска, как и у меня; жаль, мне бы противогаз был бы к стати. Под ним лежал самопальный пистолет явно низкого качества, что выдавало в нём мусорщика. Однако точно я удостоверился когда не обнаружил на его руке зеленой ленты, которые носят кулаки.

Он мусорщик, правда из какой банды понять сложно, но в целом это и не важно. Скорее всего большая часть из тех банд, формирования которых я застал до отключения, перегрызли друг друга или распались, так что эти двое в любом случае откроют по мне огонь, даже если бы я был одет в гражданскую одежду, как какой-нибудь бродяга. Сейчас времена такие: выживает тот, кто готов отбросить мораль.

- "И хрен с ним, Геш. Нам ещё есть куда податься. Давай заливай и уходим." - сказал второй. Его фонарь был направлен на первого, а потому разглядеть снаряжение не получиться. Атаковать рано.

Тот самый Геша подсоединил резиновую трубку к бочку, потихоньку переливая воду в литровые пластмассовые бутылки. Его спутник тем временем продолжал подсвечивать и наблюдать за процессом. Пусть. Когда закончат, тогда и начну.

Когда последняя бутылка заполнилась, Геша повернулся к Второму и сказал: "Ну что, давай рюкзак." В этот момент я смог разглядеть снаряжение второго: большой инженерный рюкзак, три надетых слоя офицерских кителей и офицерский бронежилет поверх. Что за идиот будет поверх всего бронежилеты надевать? Да и без оружия ходить глупо. Может я ошибся и это бродяги?

- "Давай в темпе." - сказал второй, снимая рюкзак. - "У меня плохое предчувствие насчет всей этой авантюры.". Второй осмотрелся по сторонам, пытаясь разглядеть что-то во тьме окружавшую этих двоих. Возможно, было-б у них больше света, то они заметили меня. Однако на их несчастье, дополнительных источников света тут нету. Однако по голосу можно точно сказать, что противогаза не было и у него.

- "Вряд ли кто-то тут до сих пор воду ищет." - успокаивал Геша товарища. - "Сейчас все, глупые, рвутся на аграрный, где войска Союза зачистку ведут. Только вот все равно там разгерметизация везде. А они ещё думают, что им помогут после всего этого. Ага." - Геша усмешливо кивнул головой - "Будут нас спасать после этого кошмара."

- "Ты, Геш, зря не веришь." - возразил второй, сплёвывая. - "Не мы ведь начали всё это. Мы обычное население: рабочие заводов, больниц, милиции." - Второй пару секунд молчал после чего, вздыхая, продолжил с приятным ностальгическим тоном - "Лично я хотел перевода на аграрный. Когда-то там нужны были пекари, а я ведь не зря у бабки своей учился."

- "Только вот ты упускаешь один момент:" - с раздражением в голосе, громко кашляя, начал Геша - " Для них, мы - предатели: бандиты, сепаратисты, насильники - как хочешь, так и называй. Не мы начали войну, но и не мы её закончили. Мы с тобой оба прятались от всего этого, предпочитая выживать в потёмках у чёрта. Вот даже посмотри на кулаков - до сих пор сражаются за мёртвых. Эти придурки считают, что могут победить Союз. Почему же у нас не было такого рвения, когда нужно было их остановить? Почему мы не остановили их? И нет, мы не боялись. Не страх нами овладел, ведь его можно преодолеть и использовать как оружие. Лень, удобства и слепая вера - вот причина. Если-б мы не слушали этого Каменева и его шайку, то жили бы себе спокойно. Однако нет, у нас инновации, светлое будущее Мебиуса! И вот смотри вокруг - вот тебе светлое будущее: режем друг друга за остатки."

- "Геша, чего ты так взъелся?" - спросил второй с удивлением в голосе.

- " Да потому что устал от ваших сладких речей. То и дело рассказываете народу байки про спасение." - с сдержанной злостью сказал Геша, поворачивая голову в сторону Второго. - "Не будет никаких эвакуация или помилования. Еды нихрена, а без скорой починки уровень задохнется, если не вымрет с голоду раньше. Открой уже глаза - куда не подайся - мы трупы с отсрочкой". - закончил Геша, вернувшись к работе.

Между двумя воцарилась неловкая тишина. Оба предпочитали молчать, нежели пытаться оспаривать позиции друг друга.

Я прицелился. Сначала этот Геша. По хорошему попасть бы в колено или чуть выше. Если попаду с этого расстояния, то потеря крови будет достаточно сильной, что-бы потерять сознание в пределах нескольких минут, если не отключится от болевого шока. Хотя будет лучше, если он сразу умрет и не придется тратить время.

Лишь бы батарея не подвела.

Потом второй, с ним уже будет сложнее. Оружия на первый взгляд хоть и нету, но может припасен какой-нибудь пистолет. Будет достаточно попасть ему в руку или в бок, а дальше добить после шока. Главное попасть. Главное попасть...

Палец на спусковом крючке. Я затаил дыхание. Колено жертвы, словно предвидя грядущее, возилась туда-сюда по полу мешая точно прицелиться. Вдруг, он наконец прекратил ёрзать - "Слушай, я ведь тоже мечтал..." - не успев договорить, раздался пронзительный писк заряжающейся катушки, через мгновение она выплюнула из себя затупленный на кончике патрон.

Геша оглушительно завизжал на всё помещение. Его вопль прошёлся по туннелям возвращаясь эхом. Геша упал на бок и схватился за истекающую кровью раздробленное колено. Довольно быстро под ним образовалась кровавая лужа. Его товарищ резко встал и разворачивая торс в мою сторону вынул из кармана кителя небольшой пистолет, направив дуло на меня. Свет от его фонарика ослепил меня, но я успел включил фонарик-обманку. Над головой просвистели пули, кусочки бетона посыпались мне на голову.

Чёрт, его бронежилет...

Секундный шок охвативший меня чуть не стоит мне жизни. Офицерский он или нет - он не выстоит с такого расстояния. Не целясь я выпустил три пули вперед себя: щелчок, писк, хлопок - и по новой. Первый выстрел явно испугал врага, он перестал так активно поливать меня низкопробным свинцом. После второго выстрела в комнате раздался звук удара о металл и всхлип. Последний выстрел тоже пришёлся о металл, после него вражеский фонарик перестал меня слепить.

Я поднял глаза. Второй валялся на полу с разведенными по сторонам руками. Пистолет улетел куда-то в сторону Геши, что всё еще не отошел от шока. Опасно.

Не покидая укрытия, я вновь прицелился. Геша замер, будто смирившись с тем, что сейчас пуля неизвестного оборвет его жизнь. Мне же проще. Прощай, Геша.

Раздался последний хлопок. Пуля влетела в височную зону Геши. Его мышцы тела резко расслабились, после чего он упал лицом в пол. Пару секунд оно сохраняло то самое предсмертное удивление, пока не расслабилось.

Я переключился на Второго. Он всё еще лежал неподвижно, но звуки издавал. Значит ещё живой.

В правой части бронежилета осталась ссадина от выстрела. Всё же я вновь ошибся, но лишь на половину: бронежилет выдержал выстрел, однако сильно треснул. Третье попадание добило его, попав около той самой ссадины, однако кажется снова не пробил. Может рёбра?

Подобравшись поближе, послышалось кряхтение второго, а вслед за ним кашель с бульканьем. Кажется он пытался выплюнуть кровь, однако лёжа на спине это не даст эффекта. Такими темпами ему не долго осталось. Минута, если не перевернуть.

Да - бронежилет почти выдержал оба удара, но его тело не такое крепкое. Если на вскидку, то его убило собственное сломанное ребро, вонзившееся в легкое. Если перевернуть и оказать первую, то можно выиграть пять-десять минут, а то и больше. Но даже так его бы не спасли за такое время. Неприятно наверное захлебнуться собственной кровью. О чём это я...

Сейчас он точно не встанет. Вижу он уже закрыл глаза; на это ему времени и духу хватило, а ведь не каждый в таком положении захочет закрыть их. Наверное для достоверности стоило бы перерезать ему горло, но оставлю его так. Уж точно не при Мике. Лишний раз видеть расправу ему незачем.

Я подошёл к телу Геши, перевернув его. Его мертвый взгляд будто остановился на мне, постоянно наблюдая и проклиная за содеянное. Таким меня уже не удивишь, Геша. Ты не первый, кого мне пришлось убить.

Послышались тихие лёгкие шаги позади. Я узнаю их - это Мика.

- "Я же говорил тебе..." - не успел я закончить предложение, как Мика резко подбежал к телу Геши, рассматривая его посмертное выражение лица. Он уже видел трупы, но те были давно гниющие. Пусть он и привык наблюдать за смертью, я не хочу, что-бы он ею проникался, а тем более считал, что убивать в порядке нормы. С другой стороны, если я не смогу обеспечить ему нормальные условия, то вскоре и ему придется взяться за оружие. Нужен компромисс.

С этими мыслями я сказал: "Он не был хорошим человеком, Мика. Мусорщики лишь кажутся людьми, а на деле стреляют в спину "условно не своим". Хороший человек не будет заговаривать тебя, а предложит разойтись."

Мика посмотрел на меня. Противогаз скрывал его лицо, но для меня оно казалось полностью открытым. Его недоумевающие детские глаза, полные милосердия и любви. Кажется мои слова не возымели эффекта. По телу прошлась лёгкая дрожь.

- "Ладно, хотя-бы закрою им глаза." - кашляя сказал я, прикрывая ладонью веки Геши, то же самое я повторил, подойдя к затихшему Второму.

Обыскивать карманы мало толку. Вряд ли что-то стоящее там есть. А вот лежащий рядом рюкзак второго.

Я бегло пошастал в нём. Из полезного: три банки тушенки, гильзы и порох в мешочках. Остальное хлам по типу личных вещей. В принципе не плохо: еда и вода у нас уже есть; осталось собрать бутылки в рюкзак и выходить. Думаю мы уже достаточно взяли. Трупы стоило бы убрать: вентиляция уже давно не пашет. Впрочем, в этом месте мы уже вряд ли найдем ещё воды. Значит остаётся уходить на Север города.

Пять бутылок мне хватит на два месяца: если меньше двигаться и не тратить энергию попусту. Однако это с учётом, что будет время на поиски воды.

Стоп, со мной же Мика. Тогда этого нам хватит на месяц в лучшем случае.

И как я только забыл...

Упаковав всё в рюкзак, я встал, приказным тоном сказал Мике: "Всё, идём".

Не хочется постоянно командовать им, но с детьми иначе никак.

Пора к центральной лестнице. Не самое безопасное место - слишком часто его раньше использовали. Но с нашего текущего местоположения она ближе всего. Вероятность, что кто-то ещё сегодня решится спуститься сюда мала, но не равна нулю. Нужно всегда быть наготове.

- "Мика, стой позади" - сказал я, готовя оружие и ступая по лестнице вверх.

Каждый шаг наполнен мыслю, что придется стрелять. "Уметь концентрироваться в нужное время - самый важный навык для бойца и особенно для полевого врача" - когда-то учил нас товарищ сержант Щекутов . Забавно, но он был прав. Жаль, что так рано пришлось использовать эту теорию на практике.

Пролёт за пролётом и вот мы в жёлтом коридоре восточного крыла. Лампы тут только чудом работают, однако их свет давит на глаза и ужасно расфокусируют - лучше места для засады не придумать.

"Не терять бдительности. Быть наготове." - повторял я сам себе. В любой момент кулаки или банда мусорщиков может напасть. Учитывая, что мы встретили парочку внизу, вероятность этого очень высока. Если не их товарищи, так их враги, что следили за ними на пути.

Шаг за шагом.

Вперед бежал Мика. Я хотел было закричать, но так бы выдал себя. Но если ничего не сделать. Если враг есть...

Я ускорил темп.

"Не позволю" - сказал я сам себе.

Мика выбежал за опасный угол - лучшее место, где могли пасти ублюдки. Вбежал туда, как если-бы играл в салки. Я закрыл глаза. В голове пронеслась картина: хлопок, я вбегаю, Мика уже мертвый, его тело лежит сжимая рану в груди, а следующая пуля летит в меня. Страх, нет - ужас - вот, что я испытал.

Пересилив себя, я выбежал в опасный угол, готовясь стрелять. Тут, перед моим прицелом стоял Мика. Спокойно так стоял, разглядывая упавшую стенгазету. Я выдохнул и вслед за этим схватил Мику за шиворот.

- "Ещё раз ты так убежишь, Мика, я тебе устрою" - со злобой прорычал я.

Мика виновато отстранился опустив взгляд. Может и не стоило так налегать на него. Хотя нет. Нельзя даже допустить неповиновение. Он последнее, что осталось у меня и лишь я могу его защитить от этого кошмара. Глупая мысль, но если эти идиоты верующие правы, то сейчас Отец и Мать смотрят за нами. Если Мика умрет, я ничего не смогу им сказать. Любой ценой, но я вытащу его отсюда. Я обещал.

- "Всё, ид..." - не успев договорить я заметил труп в конце коридора. Я мигом спрятал Мику за своей спиной, а сам направил оружие к разбитым стеклянным дверям выхода. Под трупом растекалась большая лужа ещё не высохшей крови. Его явно убили недавно.

Значит у тех двоих были товарищи. Каким же боком их занесло на безжизненный юг уровня?

Я подошёл поближе к телу.

Он лежал между стенками коридора и сжимал в руках самопальный автомат из какой-то трубы и балона с газом. Одет был в закрытый серый заводской комбез. Из защиты только грубо прикрепленные железяки, защищавшие туловище, руки и ноги. Судя по положению тела он отстреливался от кого-то. Только умер он как-то неестественно. Если он стрелял с угла, то при пулевом должен был упасть либо назад, либо вперед, но никак не лежать между стенами коридора.

Прикоснувшись к руке, я почувствовал холод, но при этом она оставалась мягкой: значит лежит максимум два часа. Перевернув его, обнаружилась причина смерти, сильно удивившая меня: под животом была колотая рана, пробившая защиту, но не вышедшая насквозь, а также кровь у рта. Однако кое-что не сходится: он умер слишком быстро для такой раны.

Ножиком я прорезал одежу и открыл грудь убитого, что-бы лучше рассмотреть рану и тут же обнаружил вторую рану у ключицы, только она была меньше и кругообразной.

Первая рана была колотая, но кажется её насильно расширили до размера кулака. То есть кто-то ранил его, в то же время расширил рану, как-то засунул туда лезвие, а после острие вышло через ключицу, где задела жизненно важные органы. Но что это могло быть за лезвие такое? Откуда две разные по размерам раны? И как ему хватило времени, что-бы так быстро нанести их?

Стоп. Скорее всего было два клинка. Оба они могут возвращаться - то есть выкидные. Если так: одним он сделал первую рану, после чего её расширил кулаком, а вторым добил изнутри, пронзив органы. Гость убивших этих двоих напрягает. Если бы я не привык видеть трупы, то был бы в ужасе.

По телу прошлись мурашки.

Чем я занимаюсь? Он ведь может быть рядом. Может ждать тех, кто внизу. Профессиональный интерес всё же сыграл мне во зло.

Вскинув оружие и направив на выход я заметил ещё один труп, но уже снаружи. Он лежал в шаге от бордюра, а его тело освещал красный флаер возле его руки. Лежал животом вниз, на нём был простенький бронежилет из листов стали, но даже он не спас его: между лопатками, насквозь зияла дыра через бронежилет; по краям этой пропасти в тело распределилась сажа, как от бронебойного боеприпаса или плазменного военного оружия...

Слабо верится, что на уровне ещё осталось подобное оружие. Если только у кулаков остались в запасе бронебойные военные образцы. Но что им могло тут понадобиться и почему он решили потратить драгоценные бронебойные патроны на такую мелочь? Не важно. Какие-бы у них не были причины - меня они не касаются.

- "Мика, уходим через чёрный ход." - прошептал я попираясь назад и целясь в проход. Чуть расслабиться получилось лишь когда мы скрылись за поворотом. Вернувшись обратно, мы спустились по лестнице чуть ниже: на этаж между входом в туннели и парковкой для спецтранспорта.

Открыв техническую дверь в конце пролёта, мы вышли к большое помещение с кучей разметок и давно сломанного оборудования по краям. Тут и до войны машины редко стояли, но когда запахло жаренным, весь оставшийся транспорт резервировали восставшие. Так, где-то справа должен быть служебный выход, где у рабочих была неофициальная курилка. Не зря ведь бегали на работу к отцу. Там и выйдем.

Вот и она: хиленькая стальная дверца с белым по чёрному написанным "служебный выход". Кажется дверь была заперта, но приложив немного усилий всё же поддалась. Со скрипом она выпустила нас наружу в тёмную улочку из который пойдя влево можно выбраться на дорогу.

Наконец-то водоочистительная станция позади. Воздух снаружи как всегда отвратительно зловонный. Я тихо откашлялся, заменив тот смоченный кусок ткани на новый. Дышать стало чуть легче, но пора найти противогаз и желательно с закрытой системой. Скоро очистительные фильтры уровня окончательно перестанут работать; если уже не перестали. В любом случае, если этот момент наступит, то времени у меня будет ещё меньше, чем сейчас.

Покинув улочку мы вышли в тёмные улицы второго производственного уровня. В сущности они мало чем отличается от тоннелей станции: редко где-то встречаются ещё работающие лампы, а ещё реже разбросанные красные флаера - их стоило бы избегать; флаер обычно имеет два смысла: "На нас напали и нужна помощь" или " Идите сюда, мы поможем". Хотя иногда их используют для сигналов или как источник света. Очень редко, но бывает. Впрочем, на юге всё равно почти не осталось людей, да и те, что остались, мало отличаются от меня. Человек человеку волк.

По сути единственное в чем отличается улица уровня от тоннелей станции - наличие транспортной дороги и очень высокий потолок, укрепленный столбами и застывшими обслуживающими платформами. А, ну и трупы здесь куда чаще встречаются. Хотя не часто встретишь свежие.

- "Хорошо запоминай дорогу, Мика." - сказал я, взяв Мику за руку.

Если бы со мной что-то случилось, Мика бы всегда мог вернуться. Не хочется конечно верить в такой исход, но Геша был прав в одном: "Вера - враг человека". Всегда нужно держать в голове план при наихудшем исходе.

Перебежками мы пересекали улочки и переходные через дороги тоннели. На пути пока не встречались видимые признаки гостей. По крайней мере все из них указывали, что здесь недавно никто не проходил. Неужели мы и те четверо единственные в округе, кто решил забраться на станцию? Может действительно кроме нас никого не осталось на юге.

Наконец мы приблизились к ориентиру: "пятнадцатый металлургический завод Герасива." Тут работал старший брат моего отца - Колис. Мы его сильно уважали. Отец даже назвал меня в его честь. Нередко он приходил с разными конфетами и вкусностями к нам в гости. На этом заводе он и погиб, отдав жизнь за Союз.

Могу лишь предположить, но кажется дядя видел во мне Ника - моего двоюродный брата. К сожалению Ник погиб в несчастном случае на службе ещё до восстания. Хотя учитывая его взгляды, скорее всего его ликвидировали во время чисток в рядах регулярки Мебиуса.

Каждый раз проходя мимо завалов, я задаю в пустоту вопросы: "А стояло-ли оно того, Дядя? Жертвовать собой, что-бы не дать восставшим пользоваться заводом. Разве этого бы хотел Ник?".

Вслед за ними, словно по какому-то алгоритму, появляется следующий вопрос: "А могу ли я раскопать завалы? Хотя-бы сжечь тело, как полагается."

И каждый раз мне приходится подавлять их. Благо, я забываюсь, когда мы проходим единственную рабочую лампу над тоннелем дальше.

- "Мика, запомнил?" - спросил я, оборачиваясь. - Через эти развалины и в тоннель, потом направо, перебежать улицу, зайти в первый же подъезд, добежать до третьего этажа и зайти в коридор перед лестницей.

Мика кивнул.

- "Молодец" - положив на плечо Мики руку, похвалил я.

Мы зашли в тоннель. К сожалению, тут осталось много мусора: коробки, разорванные рюкзаки, железяки. По южной части уровня прошлось не мало боев как с начала восстания: против оставшихся сил лояльных Союзу, так и в конце, когда появились банды. Теперь юг считается заброшенным сектором: еды почти нет, воды теперь тоже. Остались только трупы и руины. Не лучшее место для проживания, но зато безопасное.

Наконец вышли к улице. Я выключил фонарь, бегло осмотрев местность. На секунду мне привиделось, что на крыше третьего жилого блока была красная точка излучающая свет во тьме. Она тут же пропала, стоило мне моргнуть. Наверное от нервов.

Ещё раз осмотревшись, лишних источников света вокруг не оказалось - значит безопасно. Включив фонарь и прикрывая его ладонью, мы начали потихоньку проходить между телами. Не знаю точно сколько они тут по времени. Если судить, то по большей части все из них уже кости в рваной одежде с кусочками будто окаменелой чёрной кожи. С учётом отсутствия вредителей я бы дал им пару месяцев или полгода.

Обычно трупная вонь вызвала бы у человека рвоту, однако мы с Микой уже привыкли к ней. Она заменила нам свежий обработанный фильтрами воздух Мебиуса. Хотя Мике в противогазе чуть легче. Мне же каждый раз приходится закрывать рот, что-бы мой кашель не выдал нас. Будет плохо, если я откинусь от яда в воздухе, а не от пули.

Когда скопление трупов перестали мешать проходу, мы на скорости пересекли улицу, забегая в подъезд и пробегая лестничную площадку одну за другой. Ближе к третьему этажу я замедлил темп, готовя оружие.

Три банки на площадке остались на тех же местах; привязанная мною заранее нитка целая. Перешагнув через неё, я продолжил путь. Подойдя к своей двери, оставленный небольшой камешек у её порога лежал на месте. Теперь я спокоен - гостей нет.

Приложив усилия, я открыл дверь. Жаль аварийное питание не распространяется на жилые дома. Так даже не пришлось бы мучаться со всеми этими ловушками, ведь кроме меня ключ карты ни у кого нету.

Мика не разуваясь сразу забежал внутрь, сворачивая в свою комнату. Видно снова хочет порисовать. Отца на него нету. Но ладно - это позволительно, учитывая какая разруха царит вокруг. Хорошо, что он всё ещё ребёнок.

Я закрыл дверь, дополнительно подперев проход шкафом. Теперь спать стало спокойнее. Гости нам не нужны.

Положив рюкзак на тумбочку, а оружие на диван, я проверил запасы: семь литров воды, три тушенки, изюм, конфеты, маринованные в банке огурцы. Не густо, но пойдет.

Глубоко вздохнув, я взял банку с огурцами и присел на диван, смотря на карту и попутно открывая банку. На станции ничего не осталось, а если и осталось, то слишком глубоко - зачеркну. Прилавки ближайших продуктовых уже давно пустуют. В восточных я ещё не был, но скорее всего ситуация там не лучше. Если вспоминать, то там до отключения бесновались кулаки с мусорщиками. Запад у меня без белых пятен. Да, всё таки остается путь на Север. Придется покинуть убежище и идти в опасную зону.

- "Мика, как закончишь, иди есть" - в полутон сказал я, наконец открыв банку и вытягивая огурец за огурцом. За ходку я сильно проголодался, а потому и сам не заметил, как почти полностью опустошил банку, оставив два огурца. Совесть выстрелила в сердце, я добавил к ним пару шоколадных конфет. Диета не лучшая, но хоть порадуется.

Чутка насытившись, я прилёг на бок. Сейчас больше всего я хотел отдохнуть. Тихое жужжание рации на общей частоте и стрёкот в вентиляции стали мне колыбельной.