Лучший опер района

                На спящий город опускается туман,
                Шалят ветра по подворотням и дворам,
                А нам всё это не впервой,
                А нам доверено судьбой
                Оберегать на здешних улицах покой.

                Любэ

– Стой!

Одновременно с окриком перед носом стажёра словно из воздуха опустилась твёрдая рука. Лишь в последнее мгновенье он успел затормозить, едва не влетев в этот импровизированный шлагбаум.

– Что такое? – стажёр озадаченно покосился на короткостриженного спортивного мужчину в гражданском, преградившего ему путь, но тот в ответ лишь лёгким кивком головы указал на землю под ногами.

– Посмотри-ка сюда, – в ситуацию ловко вклинился куратор стажёра сержант Дубинин. Он опустился на корточки и аккуратно двумя пальцами приподнял упавший кленовый лист, под которым скрывалась основная часть следа от мужских ботинок сорок пятого размера. – Видал? – спросил он и подозвал криминалиста с чемоданчиком.

Чтобы не мешаться все трое отошли к машинам.

– Что думаешь? – спросил сержант Дубинин, закуривая.

– ****ец, – лаконично резюмировал свои умозаключения мужчина в гражданском.

– Так плохо? Думаешь убийцу теперь не найдём? – бросил пробный камень Дубинин, но промахнулся.

– Думаю, что найдём. Ещё один труп. А может быть даже и не один.

Посчитав на этом беседу исчерпанной, мужчина в штатском запрыгнул в чёрный джип и уехал.

Дубинин обернулся к неловко переступающему на месте стажёру.

– Ну, что? Получил по носу? И правильно! Нечего поперёк батьки вперёд лёзть. Чуть все следы нам не затоптал.

– А кто это был? – робко спросил стажёр, всё ещё глядя вслед отъехавшему автомобилю.

– Ну ты даёшь! Не знаешь что ли?

Совершенно пришибленный стажёр лишь помотал головой.

– Это, брат, Вася Синицын. Лучший опер района!

***

– Спасибо, я лучше здесь пока постою, – настороженно ответил стажёр на предложение судмедэксперта подойти поближе и самостоятельно осмотреть труп девушки.

– Не боись, здесь-то уж ничего не затопчешь! – весело поддел его сержант Дубинин.

– Причина смерти? – с протокольной холодностью уточнял в это время Василий Синицын.

– Непроникающее колото-резаное ранение грудной клетки, повлекшее за собой массивный гемоторакс.

– Получается, работал профессионал? – оживлённо подключился сержант Дубинин, но снова промазал.

– Напротив, – обернулся к нему доктор, – жертва погибла от обильного кровотечения, хотя сердце задето не было.

– Следы насилия? – спросил Василий.

Судмедэксперт отрицательно покачал головой.

– Есть небольшой синячок на руке, но вряд ли он имеет отношение к случившемуся. Девушка получила его за несколько дней до гибели.

– Судя по углу наклона, – Василий уже примерялся к ранению на груди девушки. – Убийца был выше жертвы, – эти слова, хоть и были произнесены задумчивым голосом, прозвучали скорее как утверждение, нежели как вопрос.

Доктор немного помялся, но всё же решился ответить:

– Думаю сантиметров на пятнадцать-восемнадцать.

Стажёр восхищенно посмотрел вслед уходящему Василию и тихонько выдохнул:

– Вот это да! Действительно, лучший опер района!

***

Спустя всего две недели мрачное пророчество Василия сбылось. Новый труп и новый выезд. Сходство между жертвами очевидное – обе белокурые девушки имели примерно одинаковый рост и схожую комплекцию. Стажёра на мгновенье даже охватило чувство дежавю. Покачав головой, он поискал глазами Василия и теперь неотрывно следил за его чёткими, отработанными движениями. Сперва тот осмотрел сам труп, потом внимательно изучил пятачок вокруг. Он постепенно расширял исследуемую площадь и, наконец, удалился в кусты. Из них он вернулся, сжимая носовым платком пластиковую бутылку из-под газировки. Стажёр был так впечатлён прошлыми подвигами лучшего опера района, что не удивился бы, если бы тому удалось у него на глазах накормить пятью хлебами и двумя рыбками всех бездомных города или даже воскресить погибшую девушку. И всё же он осмелился задать вопрос:

– А почему Вы считаете, что эта бутылка связана с преступником?

– А я вовсе так и не считаю. Просто она лежала в кустах почти по прямой от тела к ближайшей пешеходной дорожке. – Василий обернулся и махнул рукой назад. – Поэтому пусть уж лучше побудет у нас, – добавил лучший опер района.

***

В связи со сложившейся обстановкой Министерством Внутренних Дел было принято решение организовать усиленное патрулирование парка в котором накануне был обнаружен третий труп.

Бравый коренастый парень с худенькой напарницей уже второй час неспешно прочёсывали свой сектор, когда впереди замаячил очередной подозрительный тип.

– Мужчина! – строго окликнул его младший сержант, и фигура впереди почти сразу остановилась. Патруль быстро нагнал его. Фигура обернулась.

– Ой, здравствуйте, Василий Андреевич! – сержант Ольга Канарейкина непроизвольно улыбнулась. – Вы меня не помните?

– Привет, Оля! Конечно, помню, – Василий Синицин расплылся в ответной улыбке.

– А Вы какими судьбами здесь? – удивилась сержант Канарейкина.

– Я же из местных, живу тут недалеко, вот и вышел вам на подмогу. На общественных началах, так сказать. А вы меня, поди, за маньяка приняли?

– Проявляем бдительность в связи с происходящими в городе событиями! – лихо отрапортовала девушка.

– Молодцы, – похвалил Василий искренне. – Разрешите идти?

Оля захохотала и кивнула.

– Это Василий Андреевич, – всего минуту спустя рассказывала она своему напарнику. – Он у нас в академии преподавал, – и, понизив голос, добавила, – говорят, это лучший опер района!

***

Шёл пятый час просмотра видеозаписей с единственной камеры над входом в парк, где за последние два месяца были обнаружены уже четыре трупа молодых девушек. Стажёр честно, до рези в глазах, вглядывался в экран монитора. Он почти уже не верил в целесообразность происходящего. Качество чёрно-белой записи оставляло желать лучшего. Левый глаз от напряжения начал слезиться, и стажёр на мгновение оторвал взгляд от экрана. Практически в этот самый момент из дальнего угла кабинета раздался радостный голос Василия:

– Кажется, есть!

Все немедленно вскочили со своих мест, и стажёр, утирая слезы, тоже поспешил к его компьютеру. Василий отмотал запись и показал всему отделу два коротких отрывка, датированных 13 сентября и 11 октября, на которых примерно около половины седьмого в парк входил высокий подкаченный мужчина в спортивном костюме.

Теперь они целенаправленно искали на записях конкретное лицо и довольно быстро обнаружили этого же мужика и 27-го числа. Кроме того, на видео от 13 сентября в десятом часу был зафиксирован его уход из парка. Время смерти эксперты определяли в районе восьми часов вечера, а потому у опергруппы наконец-то появился конкретный подозреваемый.

– Молодец, Синицин, выражаю тебе благодарность, – объявил начотделения на планёрке.

– Теперь вычислить местожительства этого субчика – дело техники! – радостно вставил сержант Дубинин.

Начотделения обернулся к нему и тяжело вздохнул.

– Учись, Дубинин, как работает лучший опер района!

***

– Откройте, полиция! – Василий Синицин лично возглавил операцию по задержанию подозреваемого.

– Всем лежать, руки за голову, работает ОМОН! – закричал Дубинин, врываясь следом в квартиру мимо ошарашенной супруги подозреваемого.

Но Василий к тому времени уже защёлкивал наручники на запястьях Картаполова Игоря Анатольевича 1986 года рождения, не позволив тому даже положить вилку с насаженной на неё котлетой. Он же лично вывел подозреваемого и сопроводил его в машину. Вместе с Игорем Анатольевичем из квартиры были изъяты: ботинки 45 размера с характерным рисунком протектора, початая упаковка бутылок с газировкой, все ножи, имеющиеся на кухне, и набор латексных одноразовых перчаток.

Задвинув тяжелый засов за спиной подозреваемого, Василий утомлённо, но вместе с тем облегчённо вздохнул. Он вышел на улицу. Дошёл до того самого парка, и устало опустился на скамейку. Свежий воздух приятно холодил лицо. То, что нужно, после такого утомительно дела. Он был уверен, что не ошибся. Конечно, подозреваемый всё отрицает. Но доказательств более чем достаточно. Ещё и с перчатками так удачно получилось. Игорь Анатольевич заявил, что он просто посещает курсы по художественной лепке из глины. Но кто же теперь ему поверит? Тем более что убийства после этого точно прекратятся. Василий был в этом убеждён. Он откинулся на спинку скамейки. Воспоминания нахлынули на него. Всего четыре месяца назад он сидел на этом же самом месте, когда впервые увидел Игоря Анатольевича. Тогда ещё даже не зная, собственно, как его зовут. План в голове Василия возник практически молниеносно. Вся операция, как пазл по кусочку собиралась в его мозгу. А что ещё ему оставалось поделать с этой безмозглой дурой Викой? Чего доброго она и впрямь могла рассказать про них его жене. Избавляться от неё надо было окончательно, фактически, по-настоящему. А потому действовать требовалось решительно и надёжно. Для того чтобы всё получилось, ему жизненно необходим был маньяк. А тут как раз мимо его скамейки пробегал Игорь Анатольевич. Рост выше среднего, крепкое телосложение, объёмные скулы, залысины на лбу. Абсолютно непримечательная обычная внешность, да ещё этот мешковатый спортивный костюм. Типичный маньяк.

Составить расписание пробежек и отследить их маршрут оказалось для опытного опера делом несложным. В один из вечеров он провёл недотёпу до дома и выяснил где тот живёт. Раздобыть такие же ботинки также не составило особого труда. Даже характер раны ему удалось рассчитать верно. Пришлось немного выворачивать запястье при ударе, но это ничего, ничего. Всего дважды весь план едва не пошёл насмарку. Первый раз, когда стажёр по рассеянности едва не затоптал следы. Второй – когда он прибыл на место преступления с бутылкой, которую как-то раз подобрал в мусорке у дома Игоря Анатольевича, предварительно убедившись, что на ней окажутся его отпечатки пальцев. Василию едва хватило самообладания. Он опасался, что кто-нибудь обязательно обратит внимание на что-то продолговатое, оттопыривающее карман его куртки. Что-то, что пропало сразу же после его вояжа в кусты. Но никто так ничего и не заметил. Недаром он был лучшим опером района.