Держись, шофер!

Лето в нашем лесном краю оказалось на диво засушливым. Хоть синоптики с завидным постоянством пророчили шквалистые ливни, небо с утра было лазорево-ясным, а в сетях августовских пауков сверкала лишь роса. Проводив до калитки собравшуюся в школу дочь, я посмотрела на красные кисти рябины и дроздов, шумевших в ее ветвях. Кругом, под кустами и деревьями, пестрым ковром лежали желтые листья. Скоро, всего через несколько дней, начнется осень…
Задумавшись, я не услышала, как к калитке подошла моя соседка Серафима Александровна - официальная староста нашего села.
- Грустишь? – Спросила она.
- Машу проводила. – Ответила ей. – Последний год в нашей школе. А там – либо в райцентр, либо в колледж.
- Растут детки… - Тетя Сима села на лавочку, утопавшую в красных листьях девичьего винограда. – Иди, посиди со старухой.
- Да ладно! – Я села рядом. – Твоей энергии можно только позавидовать. Общественная работа, огород, корова и куры… Представляю, какой заводной девчонкой ты была в молодости!
- Это точно. – Тетя Сима потерла свои натруженные ладони. – Раньше в наших селах было весело. Праздник урожая, клуб, волейбол… Я была капитаном команды. Но ты этого не помнишь.
Я улыбнулась.
- Не только не помню. Даже не знаю. Всего-то лет пятнадцать здесь живем.
Тетя Сима подняла голову и, прищурившись, посмотрела на прыгающих по веткам птиц.
- В те давно ушедшие времена наш край звали «китаем». Знаешь, почему? – Ее руки машинально расправили складку на стареньком халате. – Домов было много. Не поверишь, но только у нас да в Мирино их стояло больше трехсот. Старшее поколение, прошедшее войну, молодежь и подростки – все работали в совхозе. Какие у нас были кони! А молочное стадо? Цистерны на молокозавод каждое утро и вечер гоняли! Да что об этом говорить? – Она махнула рукой. – Вот ты, когда росла, в самодеятельности участвовала? Под аккордеон пела?
- Нет. – Я пожала плечами. – У нас особенно и заняться-то было нечем. Потом в город учиться уехала. Встретила Павла, вышла замуж. Теперь живу с тобой по соседству.
- Ну ты и скучная! – Рассмеялась Серафима. – Толи дело мы: на фестивали ездили, в спортивных состязаниях сражались!
- И как? – Поинтересовалась я. – Выиграли хоть один приз?
- Было дело. – Кивнула соседка и тут же покричала выбравшейся на улицу еще одной нашей соседке-старушке. – Надежда! Подь сюды! Вот! – Пока та, опираясь на палку, шла к нам, тетя Сима ткнула пальцем в ее сторону. – Звезда нашей самодеятельности!
- Да-а? – Похлопав ресницами, удивилась я. – Видела в ее доме какие-то расшитые покрывала…
- У каждой из нас они есть. – Тетя Сима снова взглянула на идущую к нам подругу. – Это все ерунда. Жаль, ты не слышала, как она поет… Какой голос! Ее даже приглашали в знаменитый народный ансамбль. Вот же память, забыла, как называется… Да, Надь?
- Приглашали. – Тетя Надя с облегченным вздохом села между нами. – Но я не поехала. Что обычной доярке, не знающей нотной грамоты, делать в столице? Эх, вот и пролетела наша жизнь, словно один миг.
- Пролетела. – Согласилась Серафима. – Зато каким он был ярким!
- Трудным.
- Пусть так. Но, в отличие от многих, нам есть, о чем вспомнить!
- Точно. – Рассмеялась тетя Надя. – До сих пор перед глазами день, когда мы в областной центр на театральный конкурс ездили.
Тетя Сима расплылась в улыбке и стукнула ладонями по коленкам.
- Кому расскажешь, не поверят!
Мне стало интересно.
- Попробуйте. Должна же я знать, с какими выдающимися личностями свела меня судьба!

В то непогожее октябрьское утро снова шел дождь. Мелкий и унылый, заливший водой не только леса с полями, но и все окрестные дороги, превратив их в мешанину из влажной грязи, доступную лишь тракторам.
- Кость! – Молодая и деятельная учительница Серафима, занимавшая должность завклубом, отыскала водителя старенького автобуса, на котором они собрались ехать в город. – Давай отправимся пораньше. Видишь, что за окнами творится?
- Ага. – Флегматичный Константин посмотрел в окно. – Пасмурно.
- Пасмурно ему… Ты когда последний раз дорогу видел?
- Чё, - улыбнулся тот, - застрять боишься? Не боись, проедем.
- Вчера телепневскую цистерну трактором тащили!
- Ой, Симка, не нагнетай. Телепневские водилы – сплошь городские, привыкли по асфальтам кататься. Ты, кстати, уверена, что все в автобус уложила? Помнишь, как летом за забытым баяном возвращались?
Фыркнув, Сима умчалась, но уже в половине третьего дня стояла перед автобусом, еще раз проверяя членов своего драмкружка и взятые из дома костюмы с инструментами.
Скоро, сняв плащи и сапоги, все расселись в салоне и тронулись в путь, обсуждая возможности других конкурсантов на победу. И только когда водитель свернул с ухабистой дороги в лес, вернулись в реальность.
- Ты зачем сюда поехал? – Маленькая Сима положила руку на спинку водительского сидения. – Жить надоело?
Костя довольно хохотнул.
- Через холм дорога посуше. Кум вчера ездил к брату, говорит, пролетел, не глядя! Между прочим, этим путем два часа сэкономим!
- Ох, что-то я сомневаюсь… - Сима покачала головой. – За лесом будет подъем, а там – глина.
- Не каркай, женщина! – Важно ответил водитель. – Сейчас-то мы едем? Едем. Под колесами даже не хлюпает. Так что иди себе обратно. Да и вообще, скоро праздник. Хоть бы песню какую спели!
И тут же сам затянул:
- Не страшны ни дождь, ни зной, ни слякоть… Крепче за баранку держись, шофер!
Впрочем, лес скоро кончился. Рельеф местности начал повышаться, превращая равнину в небольшие холмы, прорезанные оврагами. Колеса начали скользить, с трудом удерживая автобус на размытой дороге. Косте, впрочем, как и остальным, стало не до песен. Закусив губу и сжав кулачки, Сима думала: «только бы проехали…» Если они застрянут и не попадут на конкурс, усилия парней и девчонок пропадут даром, а успех с известностью достанется кому-то еще. Возможно, не настолько талантливому коллективу, как созданный ей самой. 
 Однако автобус, рыча двигателем, все же влез на холм и резво заплюхал среди мелких сосен.
- Костик, браво! – Крикнула одна из девушек.
- Артист! – Подхватил сидевший у окна парень.
- Мастерство не пропьешь! – Довольно отозвался водитель и прибавил на спуске скорость. Только мокрая глина, если отнестись к ней без внимания, покрытие коварное. Ухнув передними колесами в скрытую под водой яму, автобус подпрыгнул и, проехав несколько метров юзом, слетел с дороги, напоследок чем-то громко хрустнув.
- Приехали. – Негромко сказала Надежда - первая певунья в селе.
- Ты… ты… - Из глаз Симы брызнули слезы, а кулачок проехался по крепкому Костиному плечу.
- Похоже, подшипник. – Спокойно сказал один из парней. – И десять км до нормальной дороги.
- Накрылся наш конкурс. – Прошептал кто-то еще.
Но Сима привычно взяла себя в руки.
- Так… Что сейчас можно сделать?
Костик, уже побывавший у колес, мокрой глыбой растопырился в двери.
- Вроде, не подшипник, но выехать только на двигателе не получится. Надо толкать.
Девушки и парни посмотрели на свои «городские» костюмы.
- Да и плевать. – Первым сказал Леха Ижванов, снимая с себя рубаху и брюки. – Не хочу ночевать в этой дыре.
Надев резиновые сапоги, он вышел под холодный дождь. Трое оставшихся парней молча последовали его примеру.
Костик снова завел машину, которую уже качали сильные мужские руки.
- Никак… - у открытой двери, сплевывая залепившую лицо грязь, появился один из артистов и посмотрел на девушек. – Кто из вас готов сесть за руль?
Сима взглянула на девчонок.
- Я сяду. – Уверенно сказала она. – Кость, покажи, что делать!
Тем временем Надя с ее подругой Галей сняли юбки с блузами, оставив на себе только плащи.
- Мы тоже будем толкать!
Как только Костик дал отмашку, Сима решительно включила первую передачу и прижала ногой акселератор…
Каким чудом маленькая девушка удержала на скользкой дороге выскочивший из ямы тяжелый автобус, так никто и не понял. Зато, когда ей начали хлопать чумазые артисты, неожиданно разревелась.
- Ребят… - хлюпала она носом. – Мы все еще успеваем на конкурс! Представляете?!
Кое-как растерев нашедшимися в запасах Костика тряпками грязь и кутаясь замерзшими телами в реквизитные занавески со скатертями, все быстро расселись по местам.
- У меня тут бутылочка завалялась. - Неожиданно сказал водитель, порывшись под сидением. – Думал после возвращения триумф ваш отметить…
- Давай! – Леша, обмотанный скатертью, словно тогой, взял литрушку в свою ладонь и вытащил пробку. – Наша, цикориевая! Где-то тут я видел стакан…
- А что, девчонки, - минут через пять разрумянившаяся Надя поскребла ноготком подсохшую бурую корочку, - давайте-ка петь! По муромской дороге стояли три сосны…
Ее плечико в сползшей занавеске касалось крепкого Лешкиного плеча, с удовольствием смотревшего на ладную певунью.

- А дальше? – Я словно очнулась от просмотра увлекательного фильма. – Чем все закончилось?
Серафима с Надеждой переглянулись.
- Когда мы, похожие на чертей, вылезли из автобуса у областного театра, нас не хотели в него пускать. Но мы, в своей естественности, были так убедительны!
Тетя Сима рассмеялась и продолжила:
- Мы старались стать лучшими и действительно получили первое место!
- А те, кто с вами в этом автобусе был? Константин, Алексей… другие ребята?
Тетя Надя вздохнула.
- Почти никого нет в живых. Только мы с Симой все небо коптим.
Тут я задумалась.
- Постойте… Теть Надь, а твоя фамилия…
- Ну да, Ижванова. – Улыбнулась она. – Следующей весной, аккурат на красную горку, мы с Лешкой свадьбу сыграли.
- Так и жили! – Засмеялась Серафима и тихонько затянула: - Не страшны не дождь, ни зной, ни слякоть…
Тетя Надя подхватила, и я поразилась ее все еще сильному, украшенному переливами голосу:
- Крепче за баранку держись, шофер!