Тоска ночи

Холодная осенняя ночь укутывала город, словно тяжелое темное покрывало, насквозь пропитанное влагой и терпким ароматом опавших листьев. Я шла по пустой улице, наслаждаясь тишиной, где шорох ветра в кронах деревьев и дрожащий свет фонарей казались живыми, как будто все вокруг само по себе ощущало эту щемящую тоску.
В эту ночь я хотела побыть в одиночестве, но сама не знала, от чего убегаю. И вдруг, словно явившийся из снов и воспоминаний, он появился в тусклом свете фонаря, не оставив ни шороха шагов, ни теней. Я застыла, как зачарованная, всматриваясь в его лицо — все то же, до боли знакомое, с тем самым глубоким, спокойным взглядом.
Мы молча смотрели друг на друга, и каждый видел за этой внешней легкостью ту боль, что так и осталась в прошлом, не находя покоя. Мы оба не раз возвращались к тем дням в мыслях, но теперь эта встреча, случайная или судьбоносная, вдруг разбередила то, что казалось давно затихшим.

— Как ты? — спросил он негромко, чуть прищурившись, будто сквозь туман.

— Хорошо, — ответила я и сразу почувствовала, как пусто и обманчиво звучат мои слова.

И мы заговорили — просто, будто ничего особенного не было между нами. Несколько фраз о жизни, короткие замечания о пустяках. Он шутил, рассказывал о чем-то будничном, и я смеялась, стараясь не смотреть в его глаза. Но в этом кажущемся беззаботном разговоре таилась странная напряженность, словно за каждым словом пряталось нечто невыразимое, то, что оба боялись произнести вслух.

Наши улыбки, легкий смех — все было наигранным и горьким. И когда он на мгновение замолчал, посмотрел в сторону и тихо сказал: «Рад, что встретились, береги себя» — я ощутила, как болезненно сжалось сердце. В этих простых словах, в этом тихом голосе притаилась такая тоска, такая безысходная нежность, что я не могла ответить, боясь разрушить зыбкое спокойствие этой ночи.
Мы стояли упрямо молча, каждый стараясь спрятать свои чувства, но они были в каждом взгляде, в каждой паузе, в каждом полузабытом воспоминании. Говорить дальше было бессмысленно. Все было ясно без слов, и мы оба понимали: будь это летняя ночь, возможно, мы позволили бы себе больше, чем эти случайные фразы. Но холод осени, безмолвные деревья и мерцание фонарей словно напоминали, что между нами пролегла невидимая граница — столь же хрупкая, как покрытые инеем листья.

Прощаясь, он слегка прикоснулся к моей руке — мимолетное, почти неощутимое прикосновение, в котором все было сказано. Я проводила его взглядом, чувствуя, что он снова исчезает, как исчезал прежде, и остается только легкий запах листвы и глухой шум ветра в пустом переулке. Слишком много невысказанного осталось меж нами. Слишком многое навсегда поглотила эта холодная осенняя ночь.