О посохе со спиралью

( полглавы "Байерштрассе" из шванклера "Мюнхен-Ironimus" )
-------------------------------------------

Сидят,
     наблюдают за посохом со спиралью, которым можно по башке, а пока что он на фасаде напротив . 

Нечто вроде Исторической записки к конкурсному прожекту ревалоризации
     Аврелий это Аврелий, а «Августинер на Байерштрассе» это пивоварня с  питейным заведением, встроенным в здание, что на углу Байерштрассе и Хольцапфельштрассе . Его адрес Байерштрассе 19.
     Номеров с 21-го по 29-й по Байерштрассе и в помине нет.
     Огромные здания под номерами 31 и 33 стоят почти впритык. Это (похоже) самые первые сооружения, построенные Терезой Вагнер на загородном пустыре в 1857-м году. Их первоначальное назначение (мы сами догадались, а вы опровергнуть попробуйте) – «цеха бочкового додержания-доброжения» пива-первача, сваренного на Нойхоузерштрассе.
     Здание по адресу Байерштрассе 35 мало похоже на участвующее в пивоваренном процессе. Оно замыкает «квартал Августинера».
     Арендованный участок пополнялся другими производственными и конторскими зданиями. В итоге сюда переместилось всё пивное производство Терезы Вагнер.
     Теперешное чудище-юдище состоит из множества полусросшихся» 1-2-3-х этажных построек.
     Технологическая нужда, как известно, эстетики не разумеет.
     На Байерштрассе в щелях между зданиями – или пристройки в один этаж, или въезды на территорию.
     Над пристройками – терраски со стульями и столами – ни интерьер, ни экстерьер: возможно, что это место для перекура пивоваров.
     Заняли эти недодома-мандражи, симпатические недоцеха (если сравнивать с современными километровыми монстрами), забавные bau-фрики периметр и внутренности немалого квартала *162*  .
     Вросли в территорию дымовые трубы… вернее трубища… высотой до облаков.
     С дрона… нет, лучше по геометрии: квартал Августинера в плане это вытянутая трапеция. По длинной стороне её, той, что по Байерштрассе – четыреста шагов; а если глянуть в заржавелый прицел-дальномер от Karl Zeiss к маузеру Gewehr98, то 300 мерок СИ.  Не боись, обыватель; не трусь, козлик; не ссы, выпивоха, моя стрелять не будет .

                P/S
      «Сюда в самый раз купца нашенского посылать: за Аленьким цветочком и в обмен на доченьку: слово, мол, дал. А то слово купеческое и нынешнее бизнесменское (вранливое и бессовестное донельзя) – две большие разницы».

Могут!
     В Августинере, что напротив Мейнингера, теперь знают об «этих»…, вояжёрах-сопутчиках, чёрт бы их… Приехамши, шарохают русские еврозелье крепкостью за 5,2° вполне себе зер-гут. Не уступают аборигенам. Не блюют по пустякам.
     А вот с потаканием традициям, с перенятием древнейшей немецкой культуры пития, ужасть как худо: не хотят облегчаться: ни по-малому под стол, ни аккуратом в штаны.
     И это уж ни в какие ворота не лезет: не пердят.
     Perdida serdida. Uberhaupt nicht . Кошмар какой! Считают это стыдным делом, краснеют, когда случается по нечайке.
     –  Эй, русские, не хотите-ль gestrige Experiment? Заходьте, поболтаем, Алоизыча обсудим. Как вы к нашему фюреру? Простили-нет? Пора бы уж…
     –  Низя нам heute (сёдня в переводе), – отвечают бородатые русские с подсумками мирными (без патронов и поясов невинности шахидских девочек), – у нас план. По осмотру достопримечательностей Hauptstadtа вашего von Bayern. Нойхоузер паблишер штрассу хотим посетить.    Музеумы ваши пощупать. Штайны  потоптать. Получится – выковырнем на память. А к фюллеру зайдём, ну знаете – в Хофброй… M;dchen f;hlen – mit den Augen, mit den Augen, keine Angst...*166*  Wollen мы ваши W;rstchen aprobieren. Сосисок то бишь пожевать. Первосортных вашенских. Против наших говённых, понимаете, да? Чем свинюшек кормите? Как добились  бодибилдерного вида? Десерт? Фитнес? Качалка?
     А мы своих ждём, простите, мюнхерцы дорогие. Мы сёдня агнцами пребудем. В следующий раз обязательно… Можем с танками – от вас зависит.
     – Карашо, карашо, ja, ja – отвечают мюнхерцы. А в уме думкають: «йоксель-моксель, та шож таке, ити не пробачили, гади такі».

То был Джойс.
     Наш же брульонщик, местами аплодируя Джойсу, но не облизывая в целом – тот не мороженое на палочке, – вовсе не таков.
     Перефразируя известное со скиф-сарматских времён, доводим до сведения пере-у-цивилизованного мирового сообщества:
    
     «Краткость – медсестра, она же пупорезка таланта».

     Краткость (она же ткань-фабула, сущность-сюжет-спойлер) у нашего брульонщика особой конструкции, но это всго лишь одно из свойств, а не суть.
     Главное же у его типографских изделий наполеоновского вида*167*  – специфично волшебный вкус, приправленный непостижимой горечью русской истории, впитавшейся в плоть и кровь нашего брульониста.
И это отнюдь не пафос, а несколько наоборот.
     При этом никакого веселья, взамен него ирония и сарказм.
     «Победа будет за русскими», – так буднично думает он, укладываясь в самодельную постель из древесно-стружечных плит, полированных и служвших когда-то дверцами шкафа.
     «Мы не великие, мы справедливые», – валясь на хостельную койку с клеймом Мейнингера, не снимая обуви.
     «Мы глубинный народ, – забираясь на чердак с горами затхлых книг по истории европейского искусства, включая архитектуру, и медицинские фолианты до кучки, с цветными картинками о том и о сём, – и я, видать, тут не случайно».
     «Мы такие естественные, – спотыкаясь о муравейник с дохлой змеёй на вершине, – ух ты, какие кусучие».
     «Всяко бывает, вот так подвезло», – падая в траву, на которой разлеглась скромная комсомолка… для поджарки белых своих сисек, – не бойся, красавица, я писатель и архивирую биографии. Хочешь и про нас расскажу?»


-----------------------------
     *162* -  Пивоварню «Августинер» оконтуривают улицы: на севере Байерштрассе (в наст.время Ландсбергер штрассе), с востока Хольцапфельштрассе, на юге Вестендштрассе, на западе Шренкштрассе.
     *166* - Девочек пощупать – глазами, глазами, не бойтесь…(нем.)
     *167* - Поиметь рецепт «бабушкиного наполеона» у жителей Угадая считалось величайшим кулинарным событием. Главный секрет таковского заключался не столь в химсоставе компонентов, как в способе уплотнения сочней. Так, в качестве ИДЕАЛЬНОГО пригруза использовалось тельце будущего брульонщика шванков (а в тот момент 3-х-летнего несмышлёныша), которого усаживали на дощечке поверх формуемого изделия и держали в этакой позе около часа.