Ромб и другие фигуры

— Ромочка, ты волшебник!
— Я только учусь, Светлана Анатольевна!
В зеркале отразилась спокойная улыбка Ромы.
    Он умудряется быть галантным, уравновешенным со всеми. Сколько ему приходится переживать: дамы за сорок много раз ему предлагали своё покровительство, с этими же интересами обращались и так называемые мужчины. Но Рома к 25 годам обзавелся красавицей – женой, а год назад стал счастливым папой. Он не только гениально стрижёт, красит и укладывает. Он успокаивает и вселяет уверенность.
    Светлане Анатольевне было приятно, что в её салоне работает такой мастер.
     О себе она знала всё. Плюсы и минусы. Сейчас ухоженность — её неоспоримый козырь. Может себе позволить. Внутренне ещё жила в ней худая высокая конопатая девчонка с непослушными волосами цвета соломы и почти полным отсутствием бровей.
     Сейчас Ромочка волосы уложил в элегантную причёску, имитирующую лёгкую небрежность. Её худоба «обросла» некоторым количеством «возрастных» килограммов, от которых страдают подружки. А у неё всё в самый раз. Брови достаточно «естественно» нарисованы. Джинсы, рубашка, туфли, сумочка — всё вполне молодёжно, но не кричаще молодёжно. Светлана Анатольевна себе нравилась сейчас больше, чем в молодости.
     «Ромочке нужно выписать премию», — подумала воодушевлённо.
«Хорош он, конечно, на какого – то артиста похож,» — она окинула мастера взглядом: стройный, подтянутый. Тёмные волосы, аккуратная бородка, лучезарная улыбка: «Да он же на Ромба похож!»
      Когда Светлана Анатольевна была Светкой Пугалом (не потому, что такая страшная, просто фамилия — Пугалова), её соседом был красавчик Рома, которого все звали Ромб. Он был крутой. Играл на гитаре, носил длинные волосы, зачёсанные в хвост, у него был мотоцикл и почти кожаная куртка.
     Светке Пугале не на что было рассчитывать. Ромб выбирал из многих, лежащих у его ног штабелями. Но у неё было преимущество: расположенные рядом дома, именно поэтому Ромб частенько подвозил Светку из школы или в школу. А ещё они часто сидели на лавочке возле Светкиного дома и говорили о том о сём. Неоспоримым достоинством красавчика было его умение слушать. При всём своём самолюбовании он умудрялся вникать в то, что говорят ему собеседники, а не только балдеть от собственных историй.
     Светка много читала и думала, поэтому Ромб любил с ней поговорить о жизни. Он даже иногда жаловался: мол, никто его по – настоящему не любит. Никому не интересен его внутренний мир. Светка вздыхала только.
Однажды она решилась сказать ему о своих чувствах. Он с удивлением посмотрел на неё:
— Ну ты чего? Не придумывай! Ты ж мне как сестра!
     Больше таких разговоров она не затевала. Но замуж вышла за человека, немного напоминавшего Ромба внешне. Любви не было. Её Юра был спокойным и стабильным. Он динамично продвигался по службе. Впервые Светлана почувствовала материальную независимость. Родился сын. Всё внимание теперь приковывал он, её Мишенька.Несколько переездов в связи с назначениями мужа окончательно разорвали связь с прежним миром и с информацией о Ромбе.
      Жизнь дала Светлане возможность понять, что она любила мужа по – настоящему. Когда случился его первый инфаркт, она вдруг почувствовала в сердце боль и страх за него. Потом последовали  ещё два инфаркта и длительное лечение. Светлана была рядом всегда. Ей казалось, что в сердце мужа образовались пробоины, из которых вытекает жизнь. Она пыталась заделать их своей любовью. Хорошо, что к этому времени Миша уже был взрослым. Иначе Светлана не смогла бы справиться с горем. Юра ушёл тихо, во сне.
      Психологи говорят, что процесс горевания нужно пережить. У Светланы он затянулся на несколько лет. Её мир схлопнулся. Не хотелось внешней жизни, а внутренняя разрывала болью. Миша старался что – то сделать, но его усилия разбивались об отстранённую улыбку матери. Тогда он занялся своим бизнесом, благо — отцовская хватка в нём была. И кое – какие накопления имелись. А потом открыл парикмахерский салон и обратился с просьбой к маме возглавить его, потому что он разрывается между основными объектами бизнеса. Он был убедителен. Светлана взялась. Сначала нехотя, не шатко не валко, а потом втянулась, ожила и стала нынешней элегантной и уверенной в себе Светланой Анатольевной. Сын спас её тогда.
      После приятной процедуры захотелось себя побаловать ещё. Неподалёку находилась кондитерская, где предлагали отведать необыкновенно вкусные профитроли. Светлана Анатольевна направилась туда. Она наслаждалась лавандовым рафом и пирожными, когда в уютное помещение кондитерской вошёл Ромб. Она его узнала. Вопреки. Да, вопреки тому, что он сейчас представлял. Очень худой, с морщинистым лицом, преодолевшим многие года злоупотребления алкоголем. Волосы всё так же были завязаны в хвост, но многие из них потерялись в круговоротах жизни. Глубокие залысины и скупые седые космы. Одни глаза были те самые, вполне узнаваемые. Удивительно, но в них горел   прежний огонь.
      Он её тоже узнал. Несмотря на…
— Светка!
Он ринулся к ней и обнял за плечи. О, сколько раз она мечтала о таких объятиях! Но сейчас его несвежая футболка и последствия редкого ухода за собой сделали это движение не особенно желанным.
— Ромб? Роман? Какими судьбами?
Светлана приподнялась, освободившись от объятий.
В этой кондитерской было всего два столика для посетителей.
— Светка! Как я рад тебя видеть! Ты божественно выглядишь! Правда! Я сейчас возьму себе чай, поговорим. Хорошо?
     Он пошёл к прилавку, а Светлана с нарастающей тоской рассматривала его.  Дорогие, но уже потерявшие всякий вид кроссовки, растрескавшийся ремень. Вернулся с чашкой чая и улыбнулся. Как при всём разрушительном действии времени на него он сохранил белоснежную улыбку — загадка.
— Рассказывай, как ты.
— Угощайся, Ромочка, — Светлана сделала приглашающий жест к коробке с профитролями.
— С удовольствием. Так как ты?
— Всё хорошо. Работаю. Сын взрослый. На днях обещал познакомить меня со своей девушкой. Осенью планируется свадьба.
—А муж твой?
— Я вдова. А как дела у тебя?
— Всё отлично. Здесь я у друга в гостях. Завтра еду домой. Вот зашёл что – нибудь к чаю купить. Друг хочет в ресторан устроить меня к себе. Оговорили репертуар. Я ж пою в ресторане, но полгода   назад подрался сильно, меня выперли. Ну, и мой бывший шеф всех своих коллег, так сказать, напряг, чтобы меня никто не брал. А здесь другой город, гнобить мой бывший шеф меня тут не может. А то я прям духом пал.
Ромб смущённо оглядел себя.
— А где же жить будешь здесь?
— Да квартиру сниму.
—  А как у тебя дела семейные?
—  Хорошо! Живу сейчас с Матильдой одной.
—  Что? Так и зовут?
—  Неет! Зовут Риткой, это я её так величаю. Из – за неё и подрался с одним козлом, а этот козёл оказался крутым челом.
— А дети?
—  Не знаю точно. Сто пудово есть. Даже в вашем городе одна говорила, что сына родила и в честь меня назвала. Вот перееду — надо поискать. Как же её? Галя звали, по- моему.
Светлане стало жаль этого несчастного. Захотелось уйти.
—  Прости, Рома, но мне надо идти.
— Ох, Светик, и не поговорили толком. Может, обменяемся контактами.
—  Давай.
Она обняла Ромба и направилась к двери, помахав ему на прощанье. А тот направился к витрине, чтобы выбрать что- нибудь к предстоящему чаепитию с другом.
Светлана Анатольевна устало вошла в салон.
—  Ромочка, а как зовут твоих родителей?
—  Маму зовут Галина Петровна, она меня одна воспитывала. Отчество у меня по дедушке — Петрович. Что-то случилось?
—  Нет, так, на ум взбрело, что я мало о тебе знаю. А что, клиентов уже нет сегодня?
—  Через пятнадцать минут. Только ушла Ева.
—  Хорошо. Евочка все нервы вымотала?
—  Есть немного!
—  Ладно, отдыхай.
    Светлана вошла в свой кабинет. Стоит ли рассказывать мальчику об отце? О таком отце? Возможно, это просто совпадение. И нужно ли ей общаться с Ромбом ещё? Одна неверно сказанная ему цифра в номере телефона давала ей право выбора.