Когда я

Виктор Матюк

Когда я
 
Когда я бренный мир покину, вместе с собой в мир внеземной
Унесу свою боль и кручину, буду пристально смотреть с чужбины
На зелёные поля, стройные тополя и заснеженные горные вершины!
В рутине земного бытия долго безмолвствовали грешные уста,
Перед взором - тлен и суета взирают из-за каждого куста,
Как маета и духовная пустота устремляются в никуда,
Безмолвствующая толпа не убегает от греха!
Мысль слаба, она земными проблемами стеснена,
Злословие осталось позади, а впереди - новые грехи!
Печальный итог авторский слог предвидеть не мог,
Страдание вырывается из воинственной груди,
Тишь здесь, а за пределами небес свирепствует вихрь,
Канувших в Лету ожиданий и надежд!
Здесь - земля обетованная,
Там - даль туманная,
Сладость в думах есть, грехов не перечесть,
Куда от них бежать? С кем и как свою душу спасать?
Неисповедимы грядущие пути,
Как в страну изгнания пройти?
Не могу от небес взгляд оторвать,
Продолжаю у придорожного камня стоять,
Невдалеке соловьиные трели звучат, теснится грудь,
Пытаюсь глубоко вздохнуть, искус велик: вникнуть в суть
Происходящего, что толку от него?! Он смиренно ждёт,
Когда же грешное нутро откажется от тягостных мук и слёз!
Шум и галдёж попутный ветер одним порывом унёс,
Пролито немало горьких слёз, и что ж?
Раскаяниям пустым нет места нигде,
На православной земле душевное тепло
Рабские чувства погубить до сих пор ещё не смогло!
От души не отлегло таинство одно,
Коль что-то суждено, сбудется оно!
На дикий камень сажусь, жуть вокруг,
Себя стыжусь, кручусь как белка в колесе,
И вру самому себе и проказнице судьбе,
Что как-то без чужой помощи обойдусь,
Долго ли продержусь наедине? Не известно мне!
Всё, что не сбылось, прошило насквозь мужскую горсть,
И стремглав унеслось в сторону заснеженных гор!
Кричу ему вослед: «Счастливого пути! Желаю истину найти!»
Стеная и вопия, не таю зла ни на себя, ни на ангела своего,
Напряжение в душе росло, из близких рядом нет никого!
Непринуждённое лобзание, боль и страдание простирают руки
Навстречу таинственным звукам ахов и вздохов,
Без подвохов не обойтись, неприглядная жизнь
Множество таинств таит, она страсть встревожит,
И риск женитьбы умножит, никто не сможет её очернить,
Как быть, если карта бита и нечем крыть чужие козыря?
Куда подевалась удаль твоя? Слышен волчий рык,
Дрожит кадык, язык к мягкому нёбу прилип,
Вокруг много барыг, они пробуют грешниц на клык,
Неужто им кирдык? Стою с преклонённой головой
Перед бесчувственной толпой, я – не герой её романа,
Утро туманное, непознанное и незваное, разум не жалует,
И обещаниями сильно не балует, взгляд падает на женскую грудь,
Мне бы воздуха глотнуть, и перешагнуть через дым и полымя,
Не обманывая себя ни в чём! Тих речной затон,
Перед глазами муть, хочу слезу со щеки смахнуть,
Избавляясь от душевных мук! О них забудь, их суть не в том,
Чтобы уснуть вечным и безмятежным сном, она в другом:
Ты не можешь заранее знать, что ты должен небу отдать,
Чтобы постоянно не мучиться и долго не страдать?
Жить по закону мне не дано, грех выглядит смешно,
Все живут грешно и что? Крутится фортуны колесо,
Жизнь – не в радость, человеческая слабость
Вызывает жалость у похотливой судьбы,
Если люди были бы умны, им не было бы цены!
Жизнь давно уже не та, что была когда-то,
Поднимаешься с утра, вновь дуют ветра,
Душа - больна, плоть - слепа, доля - хитра,
Жизнь меняет цвета, мы все стареем,
Жить праведно не умеем!
В безвестном краю
Я новый смысл бытия ищу, наедине грущу,
И грязное бельё в дождевой воде полощу!
Слёзы льются скопом по уставшему лицу,
Они бы исповедовались Творцу,
И встали бы тотчас на колени,
Нет просветления
В седовласой голове, только святость таится вовне!
Боже правый, ответь девице лукавой и скажи ей в ответ,
Что мужчина на склоне прожитых лет ей поёт свой сонет!
Виновному пощады здесь нет, он всю жизнь пытался мало говорить,
Нежно и предано женщин любить, горячий взор вынес ему смертный приговор!
Он не плачет, бедолага за все грехи сполна заплатит, пусть толпа до сих пор судачит,
Что он был многократно в распутных женщин влюблён, его взор светом страсти опален,
Его взгляд наивен и печален, он исподволь зрит на окна чужих спален,
Когда-то и он был с одной проказницей обручён!
Теперь всех регалий лишён, колокольный звон
Напоминает ему вечером и днём
Только о безрассудстве одном!
Осталось только руки от грязи отмыть,
О былом забыть, малость остыть,
Не стенать и не ныть,
Что детородный инстинкт пытается совесть твою затмить!
Не стану лицемерить, разбитую чашу нельзя склеить,
Чем соизмерять боль мою в этом благословенном краю?
Обещаю верить Богу, року и судьбе, как самому себя,
Пытаюсь искоренить похоть в рано поседевшей голове,
Хотя наяву никчёмными мечтами до сих пор живу,
Никого не сужу, ни за кем не плачу, слёзы зря не трачу,
Однако уповаю на удачу! Утро туманное, утро долгожданное
Вновь наталкивает на грустное воспоминание, оно таится в душе,
Изредка мелькает в многоголосой толпе, будто холодный сон,
Чужд мне отчий дом! Темно и смутно в нём, ничего не видно,
Горько и стыдно в тени чувств своих писать странный триптих!
Призвав на помощь всех святых и божественный стих
Попытался как-то я законной цели достичь, наткнулся на кирпич
Красного цвета, не захотел на него наступать,
Но глаза застил мрак! Трудно понять, что и как?
Желания сведены на нет, любви зримый след
До сих пор с глаз не исчез, её месть велика,
Блаженствует завистливая толпа,
Мои незначительные ошибки
У неё вызывают подобие улыбки!
Сдуваю с красной калины паутинки,
Слышу обрывки чужих странных фраз,
Я же их слышал не раз и не два раза,
Что ноша та была для меня тяжела!
На небе всплыла серебристая Луна,
Уж лучше бы минувшего дни
Оставались с тени,
Оборвалась связь давно минувших дней,
Осталась неприязнь в душе моей!
Раскаяния нет, и нет опасений,
Что ветер осенний душу на жалкие клочья изорвёт,
Когда неурочный час грядёт и мысль прекратит долгий полёт!
Не попасть бы в капкан, гибкий женский стан встал посреди дороги,
Бывший интриган сжалился над судьбой, он не пошёл по дороге столбовой,
Вышел на резное крыльцо, почесал одно яйцо, и громко крикнул интриганам в лицо:
«Ну, что ещё вам надо от меня? Стеная и кляня, струи леденящего душу дождя,
Вам не поднять с земли огромный камень, брошенный цыганами
Или пришлыми людьми, они землю извели страшными предсказаниями!
Они отсюда ушли, но свою свободу до сих пор ещё не обрели!»
Миф о прискорбной участи земли мчался, каялся и обижался на всех,
И вот лопнула самая тонкая струна своенравного мужика,
Он терпеть не мог нераскаянный грех, тьма затмила свет,
Жалостливый человек не смог отказаться от высоких идей,
Их снаружи не видно, они таятся внутри хилой и болезненной груди!
От властей помощи не дождёшься, и вновь в дым и смрад вернёшься,
Стон вырвется из груди, в тот момент мы все равны: не братья мы, мы – враги!
Свинцовая слеза тотчас затмила взбалмошный взгляд,
Чем ниже опускалась она по-старому скользкому карнизу,
Под порывами морского бриза возрастала интрига святых видений
Вблизи столпотворения разношёрстной толпы! Утренняя роса на вид чиста и проста,
Как грешная, но набожная душа, она то радуется, то трепещет, то шепчет, то грохочет,
Её намерений никто понять не может! Чем ближе подхожу я к сущности хладной,
Отдаляясь от жизни отрадной, сладкой и приятной, раздробленной и якобы святой,
Проходит век золотой, когда любой изгой путал любовниц с прекрасной женой!
Наверное, нельзя жить с женщиной легковерной конченому ханже,
Видно по его состарившейся роже, что негоже ему
В очередной раз искушать собственную судьбу!
Он склонился над книгами святыми,
Там написано по латыни буквами золотыми,
Что все мы только в интиме находим радость общения!
Потом в голове наступает длительное затмение,
Без видимой причины не достигнув вершины,
Исполины земли, нарушив все законы, потратили силы
На яркие порывы страждущей души, они и вправду хороши!
Живёшь в глуши, носишь на два размера больше сапоги,
Исподволь внушаешь себе, что твоя мечта уже близка,
Золотая чаша будет полна прекрасного вина!
Пока надежда не умерла и в окно ещё светит ущербная Луна,
Стоишь у окна, зришь на небеса почти до утра, пытаешься избегать
Новых утрат, вспоминаешь ветхую старину и желаешь любить только женщину одну!
Как ни силится твоё воображение, принять достойное решение,
Не выходит ничего, рок зрит на тебя с закрытыми глазами,
Ты едва шевелишь губами и обливаешься горькими слезами!
Там под небесами в господнем храме может быть
Тебя будут небесные боги по своим законам судить,
Трудно тот суд пережить,
Однако только там суждено всем нам истину искать? Найти или заживо пропасть?
Иного не дано! Всякой женщине при муже всё равно любовник нужен,
Чтобы мужу на замену мог любить в дневную смену! Что за время?
Что за нравы? Средь степей сухих, пытаюсь найти запах уст твоих!
Хочу к ним прижаться, с тобой нежно обняться, не впасть бы в кручину,
Женщина всегда находит причину, чтоб не рубить с плеча, лишь иногда
Она может вспыхнуть, как свеча, в стужу и в зной бежать за судьбой
По булыжной мостовой с едва дребезжащей, но горящей свечой!
Пусть эта мысль меня в заоблачные дали вновь умчит,
И ярким светом озарит скромный быт скитальца,
Он не гадает на картах, только в пылу азарта,
Лишившись фарта, в минуты бушующего пожара
Отложит прелюбодеяние на завтра! Тогда лучи заката
Вырвут из сердца интригана боль от прежней утраты,
Только кастраты могут на это пойти, жизнь в глуши
Во мраке заточения накладывает осложнения
На мимолётное телесное общение!
Сколько лет вокруг шумит пугливый свет,
Под звон монет странные видения исчезают в момент!
Память опять пытается в лабиринтах головного мозга блуждать,
Ему трудно понять, почему плоть, находясь под впечатлением
Яркого мгновения, теряет терпение? Новые впечатления
Без чёткого названия приносят боль и страдание
Не только мне, а Бог, року и судьбе!
Столпотворение мыслей в голове,
Они продолжают душу угнетать и что-то ей на ухо постоянно шептать!
В погожий день едва-едва различимая тень времени былого
Уводит память отсель, здесь в былые времена звучала соловьиная трель,
Зато теперь, что ни день, то новая дребедень прижимается к мужской груди,
Грешную плоть так родители воспитали, что она не желает вникать в мелкие детали!
Не нам судить, как она будет дальше жить? Она верила женским уверениям,
Они исчезли, как смутные сновидения в туманной дали,
Теперь срывают едва заметный покров со страждущей души!
Глушь вокруг, в душе – испуг, рядом нет ни друзей, ни подруг,
Сук, на котором сижу, трещит подо мной, серые небесные своды
Пытаются разгадывать кроссворды непредсказуемой погоды!
Жалкие уроды бегают вокруг, их не интересует, счастлив ли ты,
Или тебя на краю чужой земли беспокоит душевный недуг?
Гордый дух попытался не воспринимать чужие мысли,
Они всю душу изгрызли и мысленно добрались до смерти,
В земной круговерти легче сгореть,
Чем под ногами почувствовать твердь!
Мне бы только успеть, чуть дыша,
Сбежать не погасив остатки костра
Пылающего у отчего очага, стынь и суровая пурга
Уносят слова моего покаяния на большое расстояние,
В нём мало слов любви и признания, одно негодование,
Оно долго таилось в душе, потом на крутом вираже бытия,
Очень узкая и скользкая стезя встала на попа! Красная заря
С небес на чёрный лес глядит, лихая мысль вылетает из-под ресниц!
Их интригующий вид порочную жизнь чернит, снаружи и изнутри,
Память чужда всякой новизне, жизнь приятно выглядит во сне!
А так – тьма и мрак, обшарпанные обои, люди – не изгои,
Но и не герои, дело святое – обустроить семейные покои!
Не изничтожать их, не гробить устои, обустроить их
Для двоих, пока ты последнее пристанище не нашёл,
Не чини произвол нигде, ни на суше, ни на воде!
Здесь повсеместно все мечтают о рае небесном,
В храм идут в день воскресный, хлеб пресный
Там покупают за гроши, тратят тысячи на кутежи,
Честнее них выглядят алкаши, все желают в этот раз
Услышать бессмертия глас, но ему никто из нас – не указ!
Не стану и я святые постулаты опошлять, жар грусти
Сразу убьёт пламень высочайших чувств, рабов страстей
Ангелы погонят взашей из земли своей, пока их дух
Ещё не померк, и к нему не нагрянула смерть,
Простой и набожный человек
Признал собственный грех!
Есть одно святое место,
Где можно честно
Признаться, братии небесной о босоногом детстве и отсутствии денежных средств
На одежду и еду, да, жизнь прожита в кромешном земном аду,
Вряд ли смогу преодолеть последнюю преграду!
Пока ладонном дышу, и как-то свожу концы с концами,
Пришло время расстаться с горькими слезами раз и навсегда!
Слова, как дождевая вода, уходят в песок, трудно рот закрыть на замок,
Вечно двигаться нельзя, стоять можно, на душе тревожно от шороха одного,
Человеческое естество ищет блаженство для тела своего, взвесив всё против и за,
Пристально зришь на святые образа, с глаз долу капает горькая слеза,
Здесь верить никому нельзя! От грязи бытия и власти чиновничества
Раскалывается голова, уже который год на земле главенствует дьявольский род,
Толпа устала ото лжи и вранья, ею забыты кованные сундуки и тайные закрома,
Не от избытка ума мы ищем сферические зеркала, чтобы необъятное объять,
И истоки истины осознать до конца! На всё воля Отца и Его Духа,
Роковой случай повсюду лает, как дворняга на бандитскую ватагу,
В его руках нет никакой бумаги, только фляга с питьевой водой,
Случай слепой следует за безмолвной толпой,
Окунувшейся в грех с головой!
Бог ты мой, ночной порой
Тяжкие думы просятся на временный постой,
Вопрос больной, он связан с роком, Богом и судьбой!
Их не оставишь за порогом, будут спать рядом с домом,
В душе вечно молодой витает Дух Святой, едва живой!
Этот горделивый Дух к чужим просьбам глух,
Он устал от оплеух грешных и погубленных душ!
Он всегда искал и везде отраду для земного бытия,
Насильно заставить любить себя нельзя, и вот до этих дней
Он вертится в кругу не прошенных гостей, они требуют блаженства,
Сами далеки от совершенства плоти! Постоянно буром на небо прут,
Особо не вникая ни в Истину, ни в божью Суть! Дни расплаты грядут,
Им не чужд каждый звук колоколов, им приятна гармония земных слов,
Музыка без слов звучит в тиши для отшельников и молоденьких вдов,
Как зов отчей земли, которую они уберечь до сих пор не смогли
От наглого и коварного Сатаны! Святоши повсюду галдят,
Что Рай и Ад не созданы для нас, они не раз пытались
Прервать свой однообразный рассказ из уличных слов и фраз?
Небесный факел пока не погас, джаз и половая связь опьяняют нас!
Когда-то мы все навечно исчезнем в небесной высоте,
Оставим здесь, на земле, нательный крест зажатый в руке,
Душа наедине исчезнет во мгле грядущих лет,
Быть может, оставит на земле едва заметный след,
Кто-то будет воспет, а кто-то свои заслуги оставит вовне!
Пока же плоть воет волком от болезненных ран,
Ещё не собран чемодан для таинственного отбытия,
Тело недугами разбитое постепенно сгорает,
Чем ближе время к весне, где-то в глубине
Сознания рождаются слова для созидания!
Время неумолимо, незримо наступает апатия,
Страна безмолвия протягивает руки для объятий,
Не вовремя и некстати, мне не до рукопожатий,
Грешник ещё не все свои силы растратил
В мирской суете, что-то творил и писал
О невыносимой тоске, не приукрашивал жизнь лаком,
Рок ставил его раком согласно Зодиаку, я же не остался внакладе,
Отрёкшись от проклятий, вдруг услышал визг собачий в глухой подворотне,
Подобной преисподней, и тут же в голове по воле Господней, долу седину свою склоня,
Вспомнил старые письмена, там мелькали давно забытые имена!
Всё пролетело мимо, жизнь похожа на пантомиму,
На однообразную и скучную холодную зиму,
Хотя даже она желаний была полна!
Меняются времена, меняются нравы!
Я же начал поздно сознавать, что половой вопрос надо на трезвую голову решать,
Тайный страх застыл в обескураженных грехом глазах! У бабы на сносях
Он попытался на час иль два задержаться, помешал ему малый пустяк,
Бывшая страсть мелькнула, как снежный вихрь, когда же он затих,
Каждый остался при интересах своих! Судьба жестоко бьёт под дых!
Боль туманит сознание, не укладывается в уме моём то страдание,
Которое незаметно на расстоянии, но чем шире разрастается его пятно,
Тем больше влияет оно на грешное житие! Мы все прошли через препоны,
Все мы нарушали законы, потом били поклоны Отцу и Сыну, и Святому Духу,
Ждали чуда, но откуда ему взяться, если судьба вот-вот должна разрыдаться!
Слёзы по её щекам струятся, тайный страх не видим впотьмах,
Он бродит на небесах, пока же звёзды горят,
С людьми шёпотом говорят,
Разум продолжает искать
По перелескам и перекатам в часы вечернего заката пути для возврата
В объятья церковного набата, он летит над кромешной темнотой
Над заснеженной горной грядой с дырявой сумой за спиной,
Его звон несётся над землёй и водой, этот глас бессмертия
Звучал в этих местах не только во время причастия!
Неужто ему позволено изменять суть наших горестей и бед?
Грех бежит то позади меня, то впереди, у него роль – поводыря,
Бог нам всем  - Учитель и Судья, он то следует за толпой,
То в темноте ночной глумится надо мной,
Он унижает плоть и душу,
Что-то строит и рушит!
У каждого из нас свой ад, свой рай - всё своё: высокое чело и гнилое нутро,
Мы все равны перед судьбой, характер крутой рвётся в бой,
Запах хмельной изо рта не воспринимает вспыльчивая душа!
Своё понятие мироощущения и его восприятия!
Пухлые, взбитые в пену облака, несутся будто моей жизни годы,
Потом исчезают, как дни земного бытия за крутым поворотом,
Словно бы жизнь прожита зря, примешь сотку на коня,
И вот перед тобой знакомая стезя и та же высокая колея!
Ни дыма, ни огня, везде разбросана мирская мишура!
Человек появляется в муках на белый свет,
Оставляет едва заметный след,
Убегая от дрязг и бед,
Он вновь гол и раздет, он – не младенец и не беглец,
Он – немощный дед,
Когда-то он женщин восхищал, любил их и целовал,
Потом в опалу попал, но не склонял перед судьбой колена,
Гордость и измена располагала к переменам земного жития,
Небось, опосля закончится эта невзрачная чёрно-серая полоса!
Радость, страсть и трагедия – символы ежедневных эмоций,
Они, как три ярких созвездия проявляют неслыханное терпение
Даже в состоянии неведения, что истоки нашего наследия
Нам господь приурочил для дегустации,
Впав в состояние прострации,
Расставляешь интонации
В спешном порядке
В толстой общей тетрадке! Пусто в голове, святость вовне,
А в руке – нательный крест, что-то символическое в этом есть!
Указующий перст судьбы воспламеняет намедни потухшие костры
В глубине страждущей души, ей некуда деться, не с кем согреться!
Когда-то оборвётся житие, соберутся во дворе жильцы все,
Будут сморкаться в носовые платки, их рты будут закрыты на замки
До поры и до времени, ростки тобой брошенного в землю семени
Испепелят грехи, что-то оборвётся внутри, не свихнутся набекрень мозги!
В суете сует блеснёт сумрачный просвет, седую голову покинет бред,
Вновь Фаворский свет осветит узкую и скользкую тропу,
Именуемую в быту столбовой дорогой,
Гляжу с болью и тревогой
На горные отроги
Земного бытия!
Не вечен я, скоротечен цикл земного жития, едва мелькнула с детства знакомая стезя,
Однако до меня донёсся только гул от солдатского сапога моего тысячелетнего врага!
Видать нам не судьба хлебать щи из общего котла! О да! За зеркалом бытия
Осталась одна таинственная стезя, в сутолоке дня и ночи земные пороки не видны,
Где-то в душе одинокой остались следы думы глубокой, её не возьмёшь с собой
В неприглядную вечность, мешает беспечность моя лихо пришпорить коня
Перед тем, как покинуть бренный мир насовсем, зачем?
На небеса никогда взлететь не поздно,
Можно повременить,
И жизнь на земле продлить!
Затихнут речи, погаснут свечи в студёный зимний вечер,
Кто-то проворно задёрнет штору на окне равнодушно,
Она послушно прикроет с детства знакомый пейзаж,
Блажь исчезнет из глаз, снежинки всё так же кружат,
Они создают приятный антураж, старьё и хлам
Отнесут в гараж, или выбросят на свалку,
Через девять дней помянут «Старкой»,
Лёгкая пьянка закончится перебранкой,
Оградку покрасят серебрянкой,
А за баранкой прекрасной машины
Появится моложавый на вид мужчина!
Пока женская слеза по щекам катилась,
Ей божественная истина немного открылась,
Надежда появилась на благоприятный конец,
Авось, истец и Творец где-то там ударят по рукам,
Стыд и срам не всплывёт, давнишние помои пришлый народ
Стремглав выльет в чужой огород! Грехам потерян счёт!
На ночь глядя, не хлеба ради молодые и пожилые ****и
Дают и спереди, и сзади, только промозглой ночью
Все прочие заботы сводятся к многоточию!
До сих пор топчу картофельную ботву
И мну пожухлую траву,
А на том берегу
Толпа ищет свою судьбу, мне же здесь невмоготу,
Одному не переиначить долю и судьбу!
Зачем мы были созданы?
Шоры с глаз сорваны,
Грехи не оправданы, они от Сатаны, неужто все люди обречены
Умереть в бесславии? Я же поднимаю свой бокал «За здравие»,
Хотя в душе сохранилась жалкая тень от невзрачно прожитых дней!
Спереди – пионерка, сзади – пенсионерка,
Одним словом – не целка, а подделка!
Мораль грязными руками не тронь,
Когда войдёшь, сразу всё оценишь и поймёшь,
Где правда, а где откровенное вранье и ложь!
Что посеешь, то взрастишь, если дождь не смоет с крыш
Зарево из любовных дрязг и семейных интриг!
Возможно ты тотчас подцепишь заразу,
И тут же разобьёшь семейную вазу,
Не сразу, а опосля, когда бывалая ****ь
Не станет время попусту терять и обведёт тебя, как шныря или неандертальца
Вокруг среднего пальца, ирония судьбы – неисчерпаема, все её тайны таятся вовне,
Не в мозгах, а в душе, в самой глубине! Пороки все приходят извне, то есть снаружи,
Голос простуженный переходит на крик незаслуженный, жизнь принимает иной оборот,
Женщина тебя во всех своих грехах клянёт и твердит, что в рот она давно ничего не берёт,
Явно врёт, каждый идиот туда свой болт сует, дама постоянно ищет предлог,
Чтоб не вступать с мужем в диалог, ей приятен монолог,
Там между строк будет сказано всё,
Что стремглав ей на ум взбрело!
Знающие люди в миг блуда легко въедут даме в очко,
Вначале не глубоко, порозовевшее женское лицо
Хочет ещё глубже, коль первородный инстинкт от вечной спячки разбужен,
Блуд женщине нужен и в холод, и в стужу, познакомившись с иными позами ближе,
Она станет податливее и послушнее, согнув колени, забудет о кратковременной измене,
Пусть благоверный и её суженный во время завтрака или ужина не замечает,
Что его жена не беспорочна, она умна, молода и стройна,
Дескать дама никогда бы не смогла
Нарушить ни одну из клятв любви!
Зачем унижать святую душу лишними расспросами?
Лучше свои сомнения до поры и до времени оставить в тени,
Не бери в голову дурные мысли, меньше думай о любви и жизни,
Все здесь грешны, святых праведниц на земле не ищи!
Их трудно найти, коль женщине дозволено всё,
Люби грешное естество, пока оно ещё твоё!
Оно родное, дело пустое - естество ветреное
В часы безветрия подвергать осуждению,
Коль не доказано его грехопадение! Взирая на женщину одну,
Ты начинаешь осуждать ущербную Луну за её беспечность,
Скоротечность бытия нам даровал Всевышний Учитель и Судья!
Я так тоже думал сначала, меня любовь восхищала,
Я до сих пор не могу негатив произнести,
Благословенны Господние пути!
Такую любовь считать за счастье я бы не смог,
Невзирая на стройность женских ног,
Нельзя бабам позволять
Свою честь одним махом растоптать!
Не опираясь на плечо своего давнишнего партнёра,
Дама избежала прилюдного позора, её роль – низвести супруга в ноль,
Он – не принимает алкоголь, не ходит без штанов, не валяет дурака,
Не уходит в бега, вот-вот разразится гроза! Он за тобой и в огонь, и в воду,
Он чтит свободу и семейный закон, он же по уши в блудницу был влюблён!
Из его души раздался зычный и безграничный стон,
Жить розно он не желал, у бабы появился под правым глазом огромный фингал,
Уж лучше пьющего мужа иметь, чем из его рук принять зловещую смерть!
Зашаталась земная твердь, мужчина глянул вверх, там Творец – наш Верховный жрец,
Пусть Он скажет, почему мой грех так тяжек?
Женское желание принесло мужчине боль и страдание!
Кто же будет грешницу судить? Кто будет за её грехи платить,
Вот-вот прервётся связующая нить и каждый будет плыть
По бурной реке земного бытия сам по себе!
Когда-то изменится жизнь на земле,
Тщетны мои желания, я стал жертвой своего же сострадания, не виноват я ни в чём,
Хотя и соприкасался с грехом, открывал двери лбом, горькие слёзы вытирал рукавом,
Ныне сожалею о пагубной идее, она гонит любовь в шею, пытается как можно скорее
Затмить прежний блеск былых терзаний и благословенных надежд!
Гаснет свет в опочивальне, в комнате дальней царит тишина,
Жена – не стена, если она своему мужу была не верна!
Теперь едва я жизнь влачу в слезах,
Воспоминания о прошлых днях,
Прожитых второпях, в семейных путах и цепях на белых простынях,
Разбил на щепки свирепый сквозняк, я же один из тех бродяг,
Кто ходит в грузинской кепке, и никогда не пятится назад,
Старый мудак опять пытается свои мысли вернуть вспять!
Любовь и страсть не красят жизнь, если потерян её зловещий смысл!
Зловещей силой толпы был он гоним, будто падший ангел или херувим!
Женщина пристально за бывшим мужем следит из-под огромных ресниц,
Она зрит в оба, когда же муж твердолобый вновь уверует в Господа-бога?
Жизнь среди людей ничтожных, бывших придворных, бесповоротно
И неохотно встала на другую стезю, не дано уму моему
Осознать до конца тайные намерения Творца!
Ухожу из родного края, подметая тропу свою
Полами старенького пальто, в дырах оно
И его уже не купит никто!
Уставшее лицо немного от мирских тревог отошло,
Морщинистое чело отвести в сторону зло до сих пор не смогло,
Оно в неистовство пришло, неужто сердца нет у голубых небес?
Пока жизнь не потеряла интерес,
На её стороне явный перевес, немало утех укоротили людям век,
Грешный человек бежит от супружеских пут и цепей! Перед ним груда камней,
Грешные люди служат обузой даже для вечности роковой, мир земной
Повернулся спиной к давно минувшим дням, хочется послать ко всем чертям
Милых дам, им святость до фонаря, с ними общаться спокойно нельзя!
Взгляните на женский лик, их и вправду грех велик, дрожит кадык,
Солнечный блик напомнил о себе, он в душу только что проник,
Хотя росточком невелик, его женская наглость страшит!
Ядовитая злоба грешную плоть вот-вот угробит,
Доведёт её до истерического озноба,
Надо зреть в оба, ибо свобода чувств
Полна всевозможных причуд!
Часто по неосторожности
Народ не использует все возможности
Для достижения цели, даже в постели
Бушуют вьюги и метели, приятные ощущения изменяли отношения
Двух особ, их бил озноб, а вспотевший лоб девицы или светской львицы
Стремглав дошёл ниже поясницы, если влюблённые в стельку люди пьяны,
И страшно друг в друга влюблены, никто не боится в постели новизны,
Исчадие Сатаны не ведая страха, ради оргазма погибнуть были бы рады,
Отголосок доли неземной чудовищную мысль ведёт по безлюдной мостовой!
Все хотят чужую душу познать, но не в этот раз, мне ли растекаться слёзной лужею?
Я же с безобидной ухмылкой зрю, как судьба с обмылком в руках
Пытается оставить рок в дураках, ему наплевать на всё,
Что свято иль грешно, толпу не перекричать,
Она бежит впотьмах, преодолевая страх
С дырявой сумой на плечах,
В путах и кандалах
Со слезами на глазах, на место собственной казни!
От постоянной мышиной возни пощады не жди!
Она глумится над общим позором,
Зрит с укором на миг отрады,
Её раздражает свет старинной лампады, от прежней мужской бравады
Не осталось ничего, всё, что было потом и кровью добыто, слезами снизошло!
Разум памятью не блещет, Сатана постоянно на род людской клевещет,
Только вечность внеземная о себе нам напоминает в глубоких снах!
Ветер листья с деревьев резко срывает, он покой из души изгоняет,
И ядовитое жало подколодной змеи тут же сковывает уста мои!
Сердце бьётся в ожидании бури, в человеческой натуре,
Как в латинской рецептуре: пока целебное свойство микстуры
Не испытаешь на собственной шкуре, до конца не поймёшь,
В чём правда или ложь? Вдали виднеется церковный погост,
Туда нельзя входить без горьких слёз, всё наносное
Грешников в землю раньше времени зароет,
И счастье земное накроет холодный прах,
Не ищи соболезнования в глазах судьбы!
Увы, все мы – грешны, я же стащу старомодную кепку с виска,
Взгляну на мир свысока, не дрогнет дрожащая рука, ни звон топора,
Ни взгляд, устремлённый вдаль на статных и развратных баб,
Не смогут объять сущий в жизни пустяк, коль ты – холостяк,
Свободу твою не дано никому у тебя отнять!
В стране, кующей цепи для своих рабов,
Даже в день их похорон,
Осенив своё чело крестом,
Знатный мудозвон попытался стать анахоретом,
Следуя заранее обдуманным сюжетом,
Не спешил с ответом проказнице-судьбе,
В стареющей голове мелькали только мысли те,
Что по своей наивности и простоте
Когда-то уже были распяты на кресте!
Позади осталась эпоха Возрождения,
Резко поменялись убеждения,
И только в минуты откровения ты понимаешь,
Насколько был ты глуп, нынче гол, как сокол, и к тому же необут,
Тебя ебут, куда хотят, рядом весенние ручьи звенят,
Тебе надоело ждать грядущих перемен, зачем?
Всё – тлен! Всё – суета! Жизнь - только миг,
Небытие – навеки, солнце не всем здесь светит,
Время сбрасывает маски, забываются сказки,
Рассказанные для острастки, однако накипь
Нельзя легко убрать из страждущей души,
Умственные калеки и врождённые бунтари
Бегут от опеки властей и греховных страстей
В безлюдные края, там земля ничья!
Один Бог для них - Учитель и Судья!
Нет! Нет! Нет! Нет! Нет! Я не усну
Сном вечным, в мире небезупречном, огромном и бесконечном,
Где судьбами толпы правят предрассудки, и где мертвецы
Свой последний путь должны пройти, не проронив наземь слезы!
Ужасен грех ночных безудержных утех, трудно жить без них,
Они способны грех затмить, их нечем заменить,
Куда подевалось людское счастье?
Чреда напастей скрутила запястья,
Возникло разногласие в теле и в душе!
Вижу ежеминутно, как тяжело и неуютно
Оставаться наедине, когда в кромешной тьме
Нет покоя ни в душе, ни в кромешной темноте!
Мир тает вовне, за окном воют метели,
Протесты давно уже зрели в немощном теле!
Печаль отяготила плоть, её горький плод
Затмевает стареющий мозг,
Он мягкий, как майский воск!
Я же не пророк и загодя знать не мог,
Что от красоты женских ног зависит последний итог
На стезе земного бытия, как бы не репетировал я азы земного бытия,
Узкая и скользкая стезя и высокая колея особенно после дождя
Будоражат печальный взор, наземь сброшен головной убор,
Над головой застыл простор небес, однако грех сразу не исчез!
Он в кругу состарившихся повес проявлял неподдельный интерес
К дамам неопределённых лет! Им не более сорока лет,
Жизнь оставила заметный след в уголках печальных уст,
Цепь таинственных чувств отторгла тоску и грусть
От бесконечного безумства, жизнь неожиданностей полна,
Среди тоски необъяснимой исчезает мир нелюдимый,
Таинственный и неповторимый! Глаза любви слепы,
Былые чувства мертвы, если ты не способен прыгнуть выше головы!
Отпылали страсти, в одночасье исчезло счастье за крутым поворотом,
Распри и склоки привносят потоки нечистот, ими забита память и рот,
Чреда новых невзгод может прервать тихий ночной монолог,
Мир жесток и даже рок с этим ничего поделать не смог!
Память человека – ровесница его несчастий и бед,
Она светоч его поражений и побед, она на склоне лет
Обнажает стареющий скелет и вместо конфет
Дарит тебя немало новых надежд,
Их свет манит тебя, томя и теребя,
Стеная и скорбя, ты пытаешься прислушиваться к зову Творца,
Смотришь издалека на грозовые облака, они скрывают до конца
Намерения Творца, что же тебя ждёт в конце пути: час славы или стыда?
Мне не велено знать, где суждено грешнику упасть
Или наслаждаться всласть истоками греха!
Под окном скрипит старая ольха,
Судьба и не плоха, и не хороша,
Молодая дева исполняет танец живота,
И смотрит свысока на будущего жениха,
Состарившегося седовласого мужика!
Боль, злоба и тоска усиливают печаль,
Твой идеал тебе в душу злобно наплевал,
Он в твоих глазах упал и злобу источал!
Боль заставляет плакать, а любовь – говорить,
Но праведно жить никому не суждено,
Грех людей тащит на самое дно,
Там темно, грешно и холодно,
Зябко и голодно!
Рекой не льётся с горчинкой вино,
Дух отчаяния и зла охватила смута, она плоть обвила
И свела её с ума, когда-то мне взгрустнётся,
И толпа от грешника навсегда отвернётся,
К нему память обратно вряд ли вернётся,
Да, ему нелегко ходить в старом пальто!
Преходяще всё, с годами проще подмечать,
Что скрипучая кровать не может долго ждать
Пылкого и страстного общения, от промедления легко сбежать,
Лучше лишний раз промолчать, в словах – переизбыток,
Ни одна из попыток к улучшению отношений не привела,
И вот ты стоишь у одинокого придорожного столба
И пристально зришь на небеса, там твоя душа
Вот-вот попадёт под огромные каменные жернова!
Исчезнут тлен и суета, не останется проблем,
Ты же получишь взамен - не Эдем,
А хрен с плеча, опустив долу рукава
От старого лапсердака подыщешь нужные слова,
Чтобы раз и навсегда умолкла людская злоба и молва!
Пока ты в разуме и в силе и ездишь не на ишаке, а на игривой кобыле,
Никто в этом мире не промедлит сказать, что страсть продолжает пороки сжигать,
И дарит душе благодать, однако многие люди ждут, чтобы ты испарился,
В сизом тумане растворился, или сквозь землю провалился,
Или в бушующем море утонул, только бы ветер в другую сторону подул,
И под любимой женщиной не качнулся старенький стул, муж бы зевнул,
И вечным сном тотчас уснул! Тот, кого не любили и не ценили,
Может исчезнуть однажды, убегая от холода и жажды!
До него уже не докричаться, он продолжает в житейском мире
На крохотном челне в бурю и шторм подобно трухлявой щепке болтаться,
Ему нечем заняться, не на кого на кого опереться, больное сердце
И камень на страждущей душе постоянно напоминают о себе!
Глубокое женское декольте и нательный крест, зажатый в кулаке,
Заставляют заново начать прерванную беседу тет-а-тет,
Пусть прежний грех останется в стороне,
А несусветный мрак найдёт утешение в женской слезе!
Грешная плоть вновь впала в озноб, вспотевший лоб
Пересилить душевную боль так и не смог,
Впереди мрачный острог, душа мчится вновь туда,
Где ночная тьмы и бытовая кутерьма сводят толпу с ума!
Под собой не чувствуя ног, иноходь сменилась на галоп,
И вдруг рок тебе помог свалится с игривой лошади в сугроб!
Не преодолён последний редут, не изменилась суть бытия,
Грешен я, грешна душа моя, мой исход предрешён,
Грешник вновь в тяжкие раздумья погружён!
Над головой горит одна путеводная звезда,
Она горит судьбе в укор, печальный взор
От идеальных дум далёк, дым и смог затмили очи,
Чтобы они не видели людские пороки! В душе – разруха,
То буча, то заваруха, желание что-то выпить и чем-то занюхать,
Являются порукой тому, что грешник уже неспособен ни к чему!
Смесь обыденности и безумия появилась не вследствие слабоумия,
Она - источник словоблудия, лишённого всякого благоразумия!
Не собираюсь уезжать, я здесь не потеряюсь, не стану возражать
И судьбу расспросами раздражать, мне бы суть бытия понять,
Но не всем давно, ощутить во рту вкус шоколадного эскимо!
Пока дышу – живу, не знаю, к какому берегу причалю?
Ничего не предполагаю и даже небу не обещаю
Жить и не грешить, не судить и не осуждать,
Зазорно за других людей семейных вопросы решать!
Как много рядом тех, кого не пугает грех,
Он один у всех, заметь, словесный бред
Нам дарован в ответ на наш интеллект!
Просвета нет, наш язык был бы рад соблюдать нейтралитет,
Однако он давал небесам обет, что на рот наденет корсет,
Пока же его там нет, можно судьбу предостеречь,
Что пошлая речь во время мимолётных встреч
Может растревожить мелкий сброд, который живёт,
Как последний сумасброд!
Тускнеет взор, когда- то он на падших женщин с небесных высот взирал,
И долго бесстыжих глаз не смыкал, им насквозь больное тело протыкал,
Ругал и обличал его волчий оскал! Взоры ледяные,   
Кажись, не впервые вторгались на каменные мостовые,
По ним когда-то ходили люди набожные и святые,
Теперь от них не осталось даже призраков никаких,
Здесь воздух свеж и тих, только в ночи кто-то пишет стихи,
Когда в тот беспечный миг в лесу начинают токовать глухари!
Все может разрушить нежданная смерть,
Так будет и впредь, надо чаще под ноги смотреть,
Чтобы в больницу случайно не загреметь!
Подчас спешный уход меняет наш подход
К граду и дождю, я же выливаю на себя бадью помоев,
Не желают жить среди изгоев! Надёжное плечо
В нужный для нас момент осталось далеко,
Рядом нет никого, кто бы тебе руку помощи подал,
Кто бы до конца осознавал, что кого ты нежно любил,
Никогда их не предавал! Даже когда ревновал
И долго ждал в холодном парадном,
Жизнь шла свои чередом,
Стынь и холод оставались за узким окном!
Мыслей быстрота и их глубина – отголосок прожитых дней,
Всё сильней они врывались в мир полыхающих страстей,
Их не прогонишь взашей, не превратишь их в хлам,
Ведь там благодать потворствует не только мечтам,
Но и словам, а стыд и срам вопрошает к глупцам:
«Я не молчу, не кричу, я тихо плачу, не обсуждаю,
Зря не судачу, только силы напрасно трачу
И не беру сдачу за интригу и удачу,
Деньги все вот-вот истрачу,
Но не никуда не сбегу,
Только тихо рок и судьбу спрошу:
Почему живу в сутолоке лет,
Счастья, как не было, так и нет?»
Пришёл и мой черёд ослабить хватку,
Не бросать врагу в лицо перчатку,
И не призывать страну к беспорядку,
Пытаюсь к себе прижать аристократку
И призвать её к порядку, будто пристяжную лошадку!
Я помню то чудное мгновение, когда случилось недоразумение,
И мне тогда пришлось сказать её прямо и лоб, что ни один бы остолоп
Эту грешницу никогда бы в своё спальное ложе не привлёк!
Без ебли милая зачахнет, и жизнь не будет ей мила,
Вокруг неё одна кромешная тьма, ни дыма, ни огня,
Только тлен и повседневная суета!
Страдают плоть и душа, они не знают ни одного заморского языка,
Они взирают на небо свысока, однако смерть близка,
Хватит им валять дурака! Этот миг и тощ,
Как полевой хвощ и к тому же бескорыстен,
С небес льётся поток давно забытых божьих истин:
«Не убей», «Не укради», только праведно живи
В деревенской глуши, «Зазря не стенай»,
И «Лишний раз не горюй», «Свой нос в чужие дела не суй»,
Хочешь - до седьмого пота весь божий день паши,
Не вылезая из грязи, не хочешь – куй,
Всё равно за все свои тяжкие труды,
Получишь *** или ****ы
От местной братвы
Или обезумевшей толпы!
Увы, реалии жизни таковы, что без нравственных ущемлений
Божественное Проведение не позволит тебе стать поющим Орфеем,
Оно погонит в шею даже высокую идею, эта идея – сущий пустяк,
Мы на земле в гостях, над нами довлеет беспредельный страх
О прожитых днях, меркнет взгляд, глаза страстным огнём не горят,
В кармане последний четвертак, ноги от усталости гудят,
Значит, что-то на земле не так, как боги хотят!
Не мы же все виноваты, что не звонит Царь-колокол поломатый!
Мать его эти, куда идти, чтобы святость обрести?
Неисповедимы Господние пути!
Боже, прости за нераскаянные грехи!
Мы без них давно бы околели,
Не достигнув поставленной цели!
Как самый счастливый билет в лотерее,
Так и русская женщина в доме старого еврея!
Ей не подошла пошлая компания,
Мужики липнут, как листья банные,
Всё, что написано на нашей судьбе,
Оставляет свой след в седой голове!
И только звезда печальная, в цепи закованная,
Обнаглевшая и заинтригованная что-то шепчет бессвязными словами
В чужом заброшенном вигваме, она обливается горькими слезами,
И едва шевелит мозгами, пока под небесами боги зрят на красочный орнамент,
Жизнь уже теряет смысл, она играет шахматный блиц, с высоко поднятой головой
Прощается с толпой, падая вниз! Тебе уже не нужно выбирать,
С кем спать и кого тащить в скрипучую кровать?
Лучше баб не знать и бывших жён не признавать!
Судьба чувствует умно женское и мужское нутро,
Однако рассуждает глупо, ей бы в толк взять науки,
Однако женские руки поддерживают мужские брюки,
Как не крути, рядом нет ни одной родственной души!
Женщины и не хороши, и не плохи, они гораздо хуже,
Чем холод, стынь, вьюга иль стужа!
Женщины способны на всё,
Мужчины – на всё остальное!
Годы промчались, и снова правда суровая всплывает наверх,
Грешный человек пытается стремглав забыть собственный грех,
Он на нравственном суде от него отпирается и пустословием не занимается!
Полжизни - выживаешь, полжизни – доживаешь,
Пылинки с жены, как с картинки сдуваешь,
Опосля понимаешь, что не ту женщину лобзаешь,
Не в ту щель втыкаешь кое-что, житие грешно, и что?
Страшно жить и хорошо! Не завидует никто!
Простой человек клянёт за смятение всех,
И боится в смерть разудалый взгляд упереть,
Она может испортить его посмертный портрет!
Ты - наивен и сед, к тебе доверия нет,
На карту брошено всё, что накоплено трудом,
Уж лучше не сожалеть ни о чём,
Коль рок поставил вопрос ребром,
Ему здесь не писан закон!
Доживая краткое мгновенье,
Молю небо о грядущем воскресении,
Однако мужской голос лжив, его мотив - бесшабашен и тосклив!
Жизнь на радость нам дана в старые и добрые времена,
Она быстро прошла, не затронув ни сердца, ни чела!

г. Ржищев
8 января 2025г. 19:53