Сладкий яд твоей души. Глава 30

После того рокового столкновения Глеб больше не предпринимал никаких попыток остаться с ней наедине и поговорить. И перестав испытывать в его присутствии то странное волнение, Чехова по-прежнему продолжала ловить на себе его взгляды в институте до окончания сессии, что не могло, в свою очередь, её не смущать.

Хорошо хоть сама Вика перестала смотреть на него как на врага, подозревая этого парня во всех смертных грехах, едва до неё дошло, что ион не представляет для её подруги никакой опасности и судя по его смирному поведению вряд ли рискнет покуситься на её честь повторно.

Так прошла большая часть лета.

В тот день Лера собиралась перейти к следующему этапу расследования в запутанном деле своих родителей, когда обнаружилось, что для его завершения не хватает ещё одной информации, которую можно было найти только в архиве. Поэтому как только у неё выдалось свободное время, она сама отправилась в другой район города, заранее предупредив Рудаковского о том, что обязательно ему позвонит, как только со всем будет покончено.

Освободиться после работы пораньше не получилось. Её там как всегда задержали, и когда она покинула больницу, за порогом уже был поздний августовский вечер.

Немного поежившись, Лера оглянулась по сторонам. В принципе, бояться ей было нечего. Она уже не первый раз возвращалась домой так поздно. С ней не должно было произойти ничего страшного.

Однако выдвигаясь в тот вечер в архив и переживая, чтобы не пострадали её находки, она все же немного волновалась, тщетно пытаясь отогнать от себя пораженческие мысли, моментально её охватившие, как только крыльцо больницы и светящиеся окна здания остались позади.

***

Покинув стены архива и все ещё прокручивая в голове отдельные фразы прощального диалога с бабкой-сторожем, которая долго не хотела выдавать ей на руки историю болезни Дениса, Чехова рассеянно шагала вдоль заброшенной части парка, намереваясь собрать воедино пазлы и выстроить четкую структуру из всего, что ей пришлось услышать и увидеть, когда до её слуха донеслись звуки приглушенных шагов и обрывки странного разговора.

— Чертова мусора, дежурят теперь чуть ли на каждой улице… Из-за этих уродов может ничего не получится! — пробубнил один из незнакомцев, чьего лица она никак не могла рассмотреть по той простой причине, что он стоял к ней спиной.

Спрятавшись за выступом какой-то арки, Лера насторожилась. Не каждый день ей приходилось выслушать подобное. 

— Ты сам втянул меня в эту авантюру, а ведь я говорил, что с этой дурой лучше не связываться, но ты польстился на её денежки, значит это дело придется довести до конца! — возмутился второй, пытаясь заткнуть своего ворчливого напарника.

Не придав особого значения услышанному, Чехова намеревалась продолжить свой путь, пока один из них не проговорился:

— Это ты во всем виноват! Из-за тебя нас чуть не повязали в прошлый раз…

Сказанное этим типом заставило её кровь застыть в жилах, пока мозг лихорадочно обдумывал дальнейший план действий. Лера просто не могла поверить, что это возможно.

Она хотела ошибиться, уверенная, что ей все это послышалось, только реальность оказалась слишком явственной, чтобы её можно было отрицать напрямую.

Прикрыв на миг глаза, она взмолилась, чтобы эти двое прошли мимо и не заметили её. На улице было прохладно, но из-за переполняющих волнений её блузка стала мокрой и начала прилипать к спине.

Стать жертвой этих типов не хотелось, а это значило, что ей придется приложить немало усилий, чтобы не вляпаться в очередную неприятную историю с не очень многообещающими последствиями.

Не успев как следует спрятаться от них, Чехова с ужасом отметила, что эти парни подошли к ней почти вплотную. Еще немного — и они вполне могли её заметить. Широко распахнув глаза, Лера попятилась назад, скользнув взглядом по ошарашенным физиономиям Юрасика и Левочки, стоящих в нескольких шагах от неё.

— Это она! — воскликнул один из них, плотоядно осклабившись.

— Что ж, тем хуже для нее, — ухмыльнулся второй.

Та едва успела отскочить в сторону, мельком подумав о том, что надо бежать, спасая свою жизнь, когда в следующий момент ей зажали рукою рот, пресекая на корню вырвавшийся из её горла крик. 

— Молчи, сука, — зашипел державший её тип.

— Надо её кончать и поскорее отсюда сваливать, — отозвался его напарник. — Ее наверняка могли услышать. Как бы сюда не заявилась подмога.

— Тогда передай мне нож, я свой забыл.

— Сверни ей шею — и дело с концом! — не скрывая своего раздражения, посоветовал ему собутыльник. — Давай, пошевеливайся, кретин!

Юрасик своевременно забыл о собственном ноже, предоставив Чеховой возможность вспомнить о своем, пристегнутом к поясу блузе на пояснице, который она с некоторых пор стала носить при себе для самозащиты.

Охвативший её страх затуманивал сознание, мешая сосредоточиться на дальнейших действиях. В её мозгу, стремительно сменяя друг друга, вертелись обрывки несвязных мыслей, среди которых все явственнее вырисовалось только одна, наполненная желанием выжить во что бы то ни стало. Собрать воедино остатки своего помутненного разума, собраться с духом и попытаться удержать себя от потери сознания.

С трудом умудрившись вытащить из ножен свой кинжал, и не целясь, Лера воткнула его лезвие выше ключицы в изгиб шеи нападавшего, когда тот, схватив её за подбородок, уже собирался свернуть ей шею.

Резко захрипев, лысый тип отшатнулся назад, вынимая из своего тела окровавленное лезвие. На темную блузку Чеховой, её шею и лицо полилась чужая кровь.

Завалившись набок, Юрасик упал на землю, не подавая больше никаких признаков жизни. Его глаза потухли и как-то резко застекленели. А на лице была написана всего лишь одна эмоция, говорившая о том, что получив несовместимое с жизнью ранение, он даже не успел осознать, что он умирает. Уже третий раз Лере приходилось отнимать чужую жизнь, спасая при этом свою собственную…

— Бля-бля-бля! — заорал второй тип, о присутствии которого она имела неосторожность забыть. — Ты замочила его!

В следующий момент на её голову, живот, руки и плечи обрушились яростные удары тяжелых подошв ботинок. На миг у Чеховой возникло ощущение будто она умирает, страстно желая выжить…

В какой-то момент боль притупилась, будто отделившись от неё, а потом она и вовсе перестала что-либо соображать. И почти теряя сознание, прежде чем закрыть свои глаза, она все же успела разглядеть сквозь пелену силуэты чьих-то фигур, направляющихся к ней со стороны ближайшего квартала.

***

С трудом разлепив глаза, Лера с непривычки прикрыла их от яркого света. У неё было такое ощущение, будто ей под веки насыпали песка.

Чуть поерзав, она вскоре обнаружила, что её нога, которую она умудрилась слегка подвернуть во время падения на землю, по-прежнему болит, но вдобавок ко всему теперь к этой боли добавились неприятные ощущения в области ребер, оставшихся после яростного избиения.

Её мысли текли вяло, но она вполне могла соображать. Кажется, её в очередной раз успели спасти… И вопреки пессимистическим прогнозам она почему-то не оказалась убитой.

Прикрыв глаза, Лера подождала, пока те привыкнут к свету. Спустя время скакавшие перед полем её зрения разноцветные круги исчезли, мешая разглядеть окружающую обстановку, и получив, наконец, возможность рассмотреть помещение, в котором она пребывала, она обнаружила, что её каким-то образом занесло в больничную палату.

Закашлявшись, Чехова попыталась сесть, но вместо этого лишь обессилено упала обратно на подушку.

Она понимала, что рано или поздно сюда должен был кто-нибудь прийти, но иррациональный страх снова остаться одной, кинутой всеми на произвол судьбы, опять дал о себе знать, сдавливая спазмами её горло. И едва она собиралась поддаться приступу неконтролируемой паники, когда в следующий момент дверь в палату приоткрылась и в помещение ввалился сам Рудаковский.

Увидев, что Чехова очнулась, он тотчас бросился к ней, словно в бреду повторяя: «Лерочка!». Поудобнее устроившись на больничной постели, она попыталась его успокоить, утверждая, что с ней все в порядке и ему не стоит так переживать, но в ответ удалось прохрипеть лишь что-то невнятное.

— Погоди, Лер, я сейчас… — растерянно пробормотал Вовка, протягивая ей стакан с водой.

Приняв у него из рук емкость с жидкостью, она жадно приложилась к нему губами, глотая воду  так, будто её целый месяц мучила страшная жажда.

Забрав из её подрагивающих рук второй по счету стакан и поставив его куда-то на тумбу, Рудаковский аккуратно вытер Чехову полотенцем и присев на уголок кровати, вопросительно уставился на неё, словно прикидывая в уме, можно ли ей задать накопившиеся за этот период времени накопившиеся вопросы или нет.

— Что произошло? Как я здесь оказалась? — переспросила она осипшим голосом, надеясь услышать от него правдивый ответ.

— А ты разве ничего не помнишь? — задал ей встречный вопрос Рудаковский, озадачено всматриваясь в её лицо. Лера отрицательно кивнула.

— Я помню только, как на меня напали — молвила она, неприязненно скривившись.

Годом раньше подобного рода события моментально бы выбили её из колеи, надолго вогнав в депрессию, теперь же, начав понемногу привыкать к череде странных и преимущественно трагических событий в собственной жизни, она едва нашла в себе силы воскресить отдельные фрагменты данного нападения, перестав слишком эмоционально реагировать на происходящее.

Как ни крути, а третье убийство уже не вызывало столь мощного отторжения в её системе морально-нравственных понятий, как первое. Не то, чтобы оно далось ей легче… Просто она стала воспринимать происходящие с ней вещи более спокойно и отстраненно, не заморачиваясь по поводу последствий.

— А кто меня спас, прежде чем я успела отключиться?! Ты? — обратилась она к Рудаковскому. — Мне кажется, я успела тогда кого-то там увидеть… — неуверенно прибавила она, покачав головой.

— Нет, это был не я, к сожалению, — смущенно пролепетал парень, будто стыдясь того факта, что спас её не он.

Чехова мысленно вздохнула, словно благодаря Провидение, что эта напасть обошла его стороной, невольно вспомнив, чем обернулось для него её последнее спасение.

— Когда я не дождался от тебя обещанного звонка, то начал звонить тебе сам. А потом сообщил всем остальным, включая Глеба… Когда мы оказались на месте, (я просто был единственным, кто знал, где ты), и я боялся, что… боялся, что ты… — дрогнув, его голос внезапно прервался на полуфразе.

Крепко зажмурившись, Рудаковский судорожно сжал пальцами целой руки ткань собственных брюк. Немного смутившись, Чехова прикусила язык, не зная, как прокомментировать услышанное.

— Как видишь, все обошлось, Вов… — пробормотала она. — Я жива, почти невредима и тебе нет необходимости так за меня переживать.

Дернув головой, Рудаковский почти согласился с её утверждением.

— Да, жива. Только пролежала без сознания почти два дня... 

Вспомнив, как её били ногами по животу после того, как она умудрилась убить одного из этих типов, Чехова приподняла свою больничную пижаму, рассматривая на ребрах следы от синяков.

Если бы не вмешательство ребят, сейчас её, возможно, не было в живых. Вздрогнув от воспоминаний подробностей той картины, Лера невольно поежилась, пытаясь унять свой озноб.

— Ты, наверно, проголодалась, — быстро проговорил Рудаковский, поднимаясь с места и тут же бросаясь к двери. — Как я раньше не догадался, Лер?! Пойду, принесу тебе что-нибудь поесть. Заодно позвоню Вике и скажу ей, что ты давно очнулась.

Не успев вставить в его сбивчивую речь хотя бы одно слово и предостеречь его от лишней суеты, Чехова проводила парня взглядом до двери и едва Пинцет, пообещав её накормить, поспешно скрылся за дверью, обессилено откинувшись на подушки, она снова закрыла глаза, планируя о многом ещё подумать.

Глава 31

http://proza.ru/2025/01/10/697