Косичка

Маршрутка катится вдоль небес и ловя в салон тени от фонарей, будит светом давно поникшие растения, которые приросли в пути к проходной завода. Холодные виды на тёмный выброс Немана к берегу, который заполнен оранжевой техникой с маячками для развода труб в голубом облаке объятого серебром дыма. Я остановлюсь на тротуарной площадке, которая удерживает край берега от впадения в реку, пока с противоположной полоски ветра спадает красный водопад от внутренностей пожарной колесницы.

На воду ложился траурный лёд и чтобы разбиться о пасмурную топь моста, холодной стрелой влетал в борт обитой колонны. Солнце прётся через стадион к лечебнице и не осматриваясь на трибуны, оставляет свои жаркие следы на мягком асфальте с чёрным джемом.

Вымести кистью ядовитую пыльцу из узоров цветов, которые вянут в огненном кольце клумб, где уже по касательной тревожатся школьники перед линейкой. Выбраться из своего класса и уединиться рядом с ломким позвоночником берёзы, которую облака до дождя украсили серебряными ниспадающими от ветвей брошками.

Я только утром вожу свои мысли по тонким карнизам лечебницы, чтобы пугать голубей бессонными ударами ступней о спинку перевёрнутого к подоконнику тела. Я пробегусь между витрин с зеркалами вместо стенки за прозрачными дверцами, которые будут стянуты хрупким замочком. Ивы под окнами туалетов станут подсвечиваться тусклым отвратительным до недержания лучом, который будет мерцать, когда в раме дрожащим негативом проявится больной курильщик или худосочная уборщица.

Навсегда остаться в громадной колыбели с томиками поэтов, которые сеют по простыням свои сухие строчки, чтобы мне всю ночь тревожно метаться плечами от стенки с обложкой и обратно к столу с вазой фиолетового молока у воздушного телефона. Птицы в ультрафиолете звёзд едва уловимой чёрной косичкой переплетались над остановкой, которая была малолюдна и буднично пустынна.

В лесу сосны приникли к луне верхушками, чтобы слушать, как длинные иголки выцарапывают на белом диске свои вертящиеся ноты.

Листва в мыльной жидкости таза у колодца погрузилась на дно и пятнами приелась к серебряной стенке, которая не отмывалась пальцами от розовой царапины даже при прямом попадании луча в линию. К домам подбирались дети и стыдливо становясь на ступеньки подъездов, смотрели на пьяниц при скамейке, которая была усеяна шелухой и белыми плевками у пустой бутылки на рождественской ветке от недостающего в корне вина. Мы промчимся мимо домов родителей, когда я буду задерживать в себе ангельское дыхание по салону, который заперт до приезда и наполнен тёмной волной кашля без влажности от моря фонарей.

Почва бессонницы станет ночью мягче и во время побега уронит меня в свою колею так, что я потеряю рассудок в обмен на душу. Прыгать от весны на этаже школы, которая сложена из пустых кубиков с ручьями звёзд в подвале, куда спускается лишь сторожевой луч от бессонницы, чтобы отбирать на конкурс те, что поярче падают и тухнут на полке.

Я могу следить за больничными оранжереями бесконечно, потому что бессонные розы ловят в свои пьющие бутоны женские капли покрепче, чем те снотворные ручьи, которые пропускают через себя мои девственно настороженные вены. Неман привлекал меня в свои переснятые утром сны, которые ночью разбивались о зеркала с дождевым треском выставленного за дверь отражения. Разбросать по волнам разбитые кувшинки звёзд, чтобы следя за течением ловить ладонью холодный свет от лепестков только-только взошедшей и сорванной реки.