Дневник. Июнь 1978. Часть 2

7.06.1978 Среда.

Сижу в своей келье и принимаю посетителей, точнее, друзей. В понедельник
приезжала Анюта и Нина заходила, принесла мне чудесных цветов из похода.
Сегодня с утречка приезжала Коробицына. Занимались немецким, но на
экзамены я вряд ли соберусь. Звонила что-то Зина, Геночка, Танюша из
больницы. У них там каждый день новости. Её завтра выписывают. Витя мой
драгоценный уже бегает. "Грозится" приехать ко мне на "рюмку чая".

Да пусть приезжает. Одним "кадром" больше, одним меньше. Я бы рада была,
если бы они приезжали ко мне по расписанию. Мне ведь нужны положительные
эмоции и солнце. Солнышко хоть радует. Вчера загорала на лужочке возле леса.
Может на речку удастся съездить как-нибудь.

Танюша смеется, говорит: "Ой, Наташа, я так много потеряла!"
- А что?
- Витька ведь предлагал отпуск вместе на костылях провести. А я, дура, отказалась.

Да, Витька хороший парень, жаль только, что "литерболист". Помню, как сидели
мы с ним в последний день перед выпиской у выхода, и Романыч меня
предупредил, что он не волейболист, а "литерболист". А когда меня спросили
в коридоре, делали мне операцию или нет, Витька ответил: " Нет ещё, не делали.
Ножи точат." С ним можно было просмеяться все 3 месяца. Где он сейчас?
Где-нибудь скачет. Он ведь нас наставлял: "Движение - это жизнь!" А с этим
Витей не посмеешься. Я боюсь, что замуж мне предлагает не шутя, а серьёзно.

Все твердят в один голос, что связки не срастутся, надо готовить себя к операции.
Вычитала в Лёвиной книжке: " Гиппократ считал, что настоящий врач — это
прежде всего терпеливый человек, который не торопится вмешиваться в дела
природы. Только тот  -  настоящий врач, кто может вызвать для исцеления все
лучшие силы, заключенные в организме..." Знаменитый лозунг Гиппократа :
"Не вреди!"

Вообще, он мне такую книжку подсунул замечательную. "Спорт даёт нам в
разные периоды жизни такие эмоции, которые волшебно возвышают человека,
и счастливо остаются а памяти на долгие, долгие годы". Или ещё: "Занимайтесь
гимнастикой, плаванием, лёгкой атлетикой, волейболом. Научитесь понимать,
что такое телесная радость после хорошей тренировки, и радость душевная
после любой, даже самой маленькой победы!

Вечер того же дня.
День у меня пролетает, как миг. Чувствую себя в отпуске. Приезжали девчонки.
Они не представляют, как пойдут без меня в поход. Танюша ещё надеется на моё
скорое выздоровление, хотя и прощупала гипс со всех сторон. Привезли они мне
рижского бальзама. Добавляется в кофе - райский напиток. У меня даже нога
потеплела от этого бальзама.

Звонил Юра. Вот кому не пропасть. С ОФП. Он меня в начале весны всё пытался
в кино пригласить, так у нас и не получилось. Куда ты пропала, - говорит, - не
могу застать. Когда узнал обстановочку, задумал навестить меня. Теперь
необходимо записывать все визиты, иначе все мои кадры могут нагрянуть в
один день. Вообще, интересно. К здоровой вроде бы особой любви не питали, а
стала калекой - такое внимание.

11.06.1978 Воскресенье.

Сердце ещё продолжает биться. Вчера была в Раздорах на дорогой моему сердцу
основной Поляне. Геночка на такси отвёз. Всё там идёт своим чередом, играют.
Наслушалась новых советов, насмотрелась слайдов, повидала Лёвочку. Особого
внимания он мне не оказывает, но видно, жалеет. Я была очень довольна своим
сюрпризом. Он никак не ожидал меня здесь увидеть, да ещё на костылях.
Расплылся в улыбке: "Ну, здравствуй, наш инвалид". "Не везёт тебе, Наташка", -
сказал он, и так посмотрел на меня, что у меня опять к горлу  подкатил комок, но я
сдержалась, стараясь улыбнуться, кивнула: "Да, ни в чём". И начала вспоминать
больничные эпизоды.

Моя травма разрубила узел отчуждения между нами. Всё-таки заговорил.
Я, наверное, тоже порядком просияла при виде его. Славу не видела, он,
наверное, играл в дубках с черпаками. А его друг, Валентин... Боже мой.
Мама мне всё твердила про каких-то Беловых, что ездят за границу и в
Раздоры,  Люда с ней вместе работает. И вот пожалуйста... Это они и есть.
Теперь он расскажет всё Славе, и тот будет осторожней себя вести со мной.
Валентин и подвёз меня вчера до дома на своей машине. Раздоры для меня
превратились в сладостную пытку.

Ещё мне вчера запомнился один момент. Когда мы уезжали, в кустиках возле
машин сидел Лёва (ещё один Лёва, Маринкин любовник),сидел блаженный
и покорный, обмотанный простынёй, а сама Марина его стригла.
"Ну вот, здесь и парикмахерская", отметил Валентин.

Сегодня с утречка шёл дождь. Просыпаться не хотелось, снились Раздоры.
Приехал Юра Мельников с ОФП. Странный он очень и, по-моему, тоже в меня
чуточку влюблён. Убедил меня заниматься учёбой и купить абонемент в Лужники,
т.к. в 1980 году толпа "иудеев" хлынет набираться здоровья и не попадёшь туда.

12.06.1978 Понедельник.

Сижу сегодня дома. Жду звонка от Юры. Ведь обещал же он меня в диспансер
отвезти... И экзамены сегодня наши сдают. Я решила отложить на осень, не поеду.

На работе вечная проблема со свёклой. На всех отсутствующих выделили грядки,
а у всех присутствующих справки. Симонову совсем довела Ирина.  Ложится на
обследование в больницу. Одна Танечка работает в поле. Уже сгорела. Я бы
сейчас с удовольствием на свеколку. Много чего я бы сейчас поделала с
удовольствием.

Вчера смотрела фильм по телевизору о Дюма, чехи поставили. Такой
неунывающий повеса в молодости, любитель женщин, не признающий никаких
нравственных устоев. Женщины женили его на себе все по очереди.  А он писал
своих Мушкетеров, развлекался с женщинами, навещал иногда мать своего
первого сына, дарил ей подарки. И как-то легко рождались в его воображении
образы героев, которые он перекладывал на бумагу.
Как хочется почитать о нём что-нибудь.

13.06.1978 Вторник.

Неужели у меня когда-нибудь будет здоровая нога? Даже не верится. Перевернуть
несколько листочков в дневнике - и вот, я уже прыгаю. Только что отец прочитал
мне нотацию о фанатизме. Говорит то же, что и мои бабки на работе. Если у него
что попросишь, он, конечно, делает, но потом начинает этим колоть глаза. Так
что лучше не просить. Недаром мама у него денег не просит никогда. Вместо того,
чтобы хоть как-то скрасить мою жизнь, он меня просто убивает своими
никчемными выступлениями. Бывают же люди. Мама говорит, в крайнем случае
Лёву попросим, чтобы он поехал в диспансер со мной.

Получила письмо от Галки с Любой. Бродят по Планерскому с волейбольным
мячом, ищут спортивный комплекс, о котором я говорила Галке. Кажется, в конце
письма напали на след.

А я сижу, пишу экзаменационную работу по немецкому, вычислительную технику
в институт. Надо поскорее всё это закончить, ибо неизвестно, что будет со мной
завтра. Говорят, в диспансере за неделю ставят на ноги. Надо только туда попасть.
Чем больше я узнаю об этом диспансере, тем страшнее мне становится.

На моём столе стоят прекрасные розы. Впервые я вижу, чтобы в вазе они так
распустились. Тёмно-бордовая издаёт удивительный аромат, у светло-розовой
аромат более нежный, совсем иной. Они так хороши, что я просто не переживу,
когда они завянут. "Прощай, моей любви хмельное лето", - говорю я в самом
начале этой удивительной поры.

Начинается лето,
Бьёт черемуху дрожь.
Для чего мне всё это,
Если ты не придёшь?

Получила письмо от Бумберг из Риги. Спрашивает, когда у меня отпуск, куда мы
намыливаемся. Предлагает махнуть хоть на недельку на т/б "Горная".

14.06.1978 Среда.

За время болезни испишу все свои тетради, заполнив ими свою и без того тесную
келью. Пишу каждый день.

Сегодня вышла утром на улицу, подышать воздухом, сделать небольшую зарядку
в лесочке, а соседка Нина мне говорит: "Вот нажила ты себе, Наташа, беду. Как же
ты теперь, я не могу представить. После такого и вдруг - вообще не двигаешься,
сидишь. Это равносильно тому, что ребёнка от сиськи отнять." Я рассмеялась.
Хотя второе я мало себе представляю, но очень похоже, что сравнение
правильное.

Вчера звонил Витя из больницы. Я его отругала, что долго не звонил. "Ах, ты мой
сладкий - послышалось в ответ, - я боюсь надоесть". Рассказывает, что ему
назначили массаж. Приходит делать массаж молоденькая девушка. Она снимает
ему трусы, и от этого ему очень стыдно. Поэтому массаж ему не приносит пользы.
- Ну что ты, Витя, это же так приятно, - возразила я ему.
- Ах ты, какая хорошая, тебе бы такое удовольствие...

15.06.1978 Четверг.

Жизнь идёт своим чередом. Люда по-прежнему живёт со своим "хахалем",
который подбил ей глаз и сломал три ребра. Валя тоже вернулась к своему
"ухажору" до очередного сотрясения мозга. Их можно понять, если сравнить это
всё с моей Поляной. Меня ведь тоже тянет со страшной силой на Поляну.

Нинуля рассказывала, как на свадьбе познакомилась с одним мужчиной. Очень
обходительный, но котище, как все. Встречала она с ним рассвет. Звал "до хаты",
но сказала ему: "Хата, поди, у тебя и так не пустует, пусть хоть сегодня будет
перерыв. Давай лучше рассвет встретим."

Я, может быть, со своей болячкой и отвлекусь хоть немного от своих любовных
похождений. Вот нужна я сейчас Лёве? Нет. А Славе? Тоже нет. Переживает за
меня Гена, Коля Мушков как-то хочет помочь. Юра Светин довёл-таки меня до
Мироновой сегодня. До самой Мироновой! А я ещё артачусь. Не хочу снимать
гипс. Романыч сказал: "На 3 месяца." Мне тоже хочется походить ещё в гипсе.
Чего торопиться лезть под нож?

18.06.1978 Воскресенье.

Удивительно солнечный, теплый денёчек. А я сижу дома в каком-то смятении.
Вчера такой был день, полный эмоций. Генка отвёз с утра на Поляну, играл со
мной в волейбол сидя. Ах, какое это счастье: снова встретиться с мячом, ощутить
его, прикоснуться. С электрички шли ребята наши, смеются:
- Наташ, тебе уже сидя можно?
- Да, уже можно сидя...

Это было прекрасно. Правда, я что-то быстро устала. Да и пошёл пресильный
дождь, намочил всю траву и площадки, пришлось идти под тент. Потом я
встретила приветливую улыбку Славы. Он даже помахал мне рукой. Подбежал,
поздоровался за ручку, начал что-то там советовать, ободрять, говорить, что я
сильный человек и здоровый - всё выдержу, и всё на мне срастётся.

К нам подошёл мой телохранитель-Лёва. Нет, не Паровоз. Паровоз нем и глух к
моему несчастью. Вспоминаю, как ещё в больнице сказала Вите: "Тот, кого я жду,
не придёт..."
- Так ты ему напиши.
- Некуда писать, - грустно усмехнулась я.

Теперь всё идет по плану. Он не мешает мне выбирать себе кадра из тех, кто
помогает мне пережить эту беду. Этого, другого Лёву, все прочат мне в женихи.
Теперь я понимаю Стаса, понимаю почему он женился на Галке, а не на той, кого
любил. Этот Лёва-чудесный человек, но далеко не "бабник", не "кот", когтей
которого мне всегда почему-то не хватает.

А Генка... Боже мой! Он взял меня вчера на руки и, словно пушинку, нёс через
неровные кочки и грязь. Я сначала спорила с ним, но почувствовав его сильные
руки, я сладостно покорилась, и от души пожалела, что этого не видит Лёва
Паровоз, а то носит меня как мешок, на спине.

В этот день меня что-то все опекали и жалели, и сочувствовали. В перерывах
между грозовыми ливнями пытались играть на площадках. Славкин кружочек,
конечно, не разошёлся, вовсю играли под дождём. Нинуля подошла ко мне, вся
мокрая, довольная до чёртиков.

Домой я уже собралась после третьего дождя. Машины все уже разъехались,
надежды на подвоз больного человека хотя бы до станции почти не было.
Генерал оставлял на костёр и шашлык, был пьяный до невозможности. У этого
костра сидели уже Генка с Лёвой, тоже начавшие отмечать день рождения
Рыжего. Генерал начал приглашать Гену и меня, но поговорив с Лёвой, сказал:
"Ладно, езжайте".

А мне многозначительно заметил: "Наташка, секи теперь, где хорошие люди
(кивнув на Геныча), и где пьянь одна (махнул рукой в сторону костра).
"Я уже многое поняла, Генерал", - грустно вымолвила я.

До дома меня провожал Лёва Галкин . Еле уговорила его зайти ко мне. Или он
стеснительный очень, или деловой, занятый человек-не знаю. Посидели, попили
кофе с ликёром. Мне не удаётся увидеть в нем ни одного недостатка. Такой
положительный человек. Я его спрашиваю: "Лёвочка, тебе сколько ложек кофе
положить?"
- Спасибо, Наташ, я и так возбужден.

Порой я его понять не могу. Мама от него вообще в восторге. Нинуля мне
вечером сказала по телефону: "Наташ, а тебе не кажется, что Гене ты тоже
нравишься? Ведь не будет человек так за тебя переживать, не имея к тебе
симпатии."
- Да, наверное...

Господи... На сессии в прошлом году в одной из моих тетрадей Крюгер мне
написал:

"Этот мир несуразно построен,
Не могу помириться я с ним:
Кого любишь - того не достоин,
А кто любит-тобой не любим."

Сочла за ерунду тогда эти строчки, а сейчас что-то вдруг к ним прониклась.

А вечером мне позвонил... Боря.
- Я слушаю.
- Наташ, ты слушаешь?
- Да.
- Ты  внимательно слушаешь?
- Боря, неужели это ты?
Правда, малость со Славой чуть не перепутала. Голос немного вкрадчивый.
- Что там случилось с тобой?
Говорили мы с ним долго. О походе, о моей травме, о счастливых случаях,
о походах, о слайдах.
- Мы ещё сходим с тобой в поход, Наташ. Всё будет нормально. Срастётся всё
у тебя. Тебя, наверное, все утешают. Я не буду говорить тебе много слов,
успокаивать. Но знай: всё будет хорошо.
Ох, Боря.
- Я думала, ты не позвонишь.
- Почему это?
- У тебя и без меня много дел, - хотела я добавить "личных".
- Да. Сделал все дела. Теперь звоню.
- Я рада твоему звонку. Очень.
Обещал приехать. Взяла у него телефон.

А сегодня... Боже мой. Я не могу опомниться ещё от одного внимания. Есть,
конечно, телефонные звонки и встречи, от которых я таю. Но тут. Такая
бесцеремонность. И совершенно нежелательное действие с его стороны. Юра
Мельников. Да, я играла с ним, сама забыла когда, в баскетбол в Лужниках. Там
все меня боготворили, потому что я одна из женщин носилась с ними, иногда с
Надеждой. Потом, помню, встретила его в метро, когда ехала с занятий,
пригласила в Раздоры. Он появился на Поляне, взял у меня телефон, позвонил
пару раз, даже, помнится, в кино пригласил. А когда узнал о моей травме, взял
за правило меня навещать по воскресеньям.

В прошлый раз он поцеловал меня в щёчку. А сегодня вдруг осмелел. Я совсем
от него этого не ожидала. Предложил отвезти меня на Поляну, но я отказалась,
т.к. ждала Риту Ивановну. Предложил свои услуги. У него тоже есть блат
пробиться к Мироновой. Я попросила его пока с этим подождать.

Собравшись ехать, он так на меня посмотрел, что я сразу наклонилась к пакету
с апельсинами. "Юра, съешь апельсинчик, пожалуйста." Он взял апельсин из
моих рук, бросил его обратно в пакет и наклонился ко мне. Я подставила щёку
для поцелуя, но он взял меня за подбородок, приоткрыл губы. Я ведь хозяйка.
Я должна благодарить всех за хлопоты, за сочувствие, за эти визиты. И я -
больной человек. Не хотелось, чтобы он целовал меня. Он такой странный, и
плохо воспитан. Не разувается, в грязных кедах ходит по ковру, и пьёт кофе из
блюдца. Цветов не может подарить девушке. Это не Лёва.

Он входит в дом, и сразу спрашивает: "Где тут у вас туалет?" Ужасно. Ну и
поцелуй, конечно... Продлять его не хочется. Хорошо, что он торопится.
- Юр, ты что? - растерянно спросила я.
- Это вместо апельсина, - быстро проговорил он.
Всё так нелепо. Я не хочу его внимания, и не могу ему об этом сказать. Ещё мне
не хватало его грязных кед и поцелуев каждое воскресенье. Он меня уже
раздражать начинает хотя бы тем, что говорит мне по телефону: "Что это за "ага"?
Пора тебе отвыкать от этого слова." А если он узнает, что я ещё и курю. Да мало
ли. Что ещё за нотации? Благодетель какой нашёлся...

24.06.1978 Суббота.

Сегодня шёл сильный град. Он не миновал нашей Поляны. Третий выходной я
на Поляне, и не обходится без дождя. Генка меня возит на такси, играет со мной
в волейбол, сидя на травке, переносит через грязь. Господи! А сегодня... Я его
опять упрашивала взять деньги, а он мне говорит: "Нет, только в щёчку" Ну я,
конечно, его поцеловала, и отругала себя за то, что не испытываю к нему
никакого чувства, потому что я не ощутила при этом невинном поцелуе смятения
с его стороны. Хотя бы из благодарности...

Генка-чудо, Лёва Галкин - прелесть, а я помираю по "своему" Лёве, и чёрт знает
по кому. Узнала, что Васильев порвал связки прямо на сцене. Сейчас снова
танцует. Может, всё ещё и обойдётся.

26.06.1978 Понедельник.

Великое событие: сняли гипс в ЦИТО. Романыч сказал, что 3 месяца и ни дня
меньше ходить в гипсе. А Миронова мне сегодня сказала: "Да что ты, после 3-х
месяцев вообще играть не будешь в волейбол." Велела мне разрабатывать коленку:
делать тёплые ванны, и в воде потихоньку сгибать. ЛФК, массаж,
электростимуляцию 4-х главой мышцы бедра.

Коленка моя совсем ослабла, не сгибается в коленном суставе. Сижу, маюсь.
Вроде бы чего тревожиться особенно: занимаются профессора, всё будет
нормально. Но на сердце очень тяжело.

30.06.1978 Пятница.

Четыре дня усиленно разрабатываю коленку свою. Кажется, никаких сдвигов.
Жаль, что в наших поликлиниках нет нигде электростимуляции. На ЛФК
показали несколько упражнений. Чем чаще делать, тем лучше.

Очень мне нравится массаж. Хожу делать его к слепой массажистке Инне.
Самой такой массаж не сделать, как ни старайся. Всё пытаюсь уследить
за её руками, но очень хочется под этими руками поблаженствовать.
Какое всё же это искусство-массаж.

27.06 была у Романыча. Собрался целый консилиум. Обсуждали: почему
Миронова сомневается в диагнозе. Вадим Ефимович сам меня принимал и
обнаружил, что сустав ходил, куда хотел, связки не было. И моё счастье, если я
пойду без операции.

О, судьба моя горькая!
Ты награди до рокового дня
Терпением и мужеством меня.