Глава 5. Город висячих мостов

 «Крик удивления, почти ужаса вырвался у нас из груди. На вершине горы, купающейся в розоватых лучах заходящего солнца, показался фантастический город, что-то похожее на летающий остров Гулливера».
               
                Александр Дюма


 «Единственная значительная вещь, которую я когда-либо видел, это Константина. Бездонная пропасть окружает город. Это что-то потрясающее, от чего кружится голова. (C’est une chose formidable qui donne le vertige.)

                Гюстав Флобер

 «И вот Константина, удивительный город Константина, охраняемая, как змеёй, свернувшейся у её ног, Рюмелем, фантастическим Рюмелем, рекой ада, текущей в глубине красного каньона, как бы обожженного вечным пламенем. Эта ревнивая, захватывающая река превращает город в остров»
 

  Ги де Мопассан "На солнце" (1890г)



Когда мы с родителями возвращались откуда-нибудь, Константина нас встречала  маленькой тёмной фигуркой, распростёршей крылья над городом с самой высокой вершины. Я спрашивала маму: " Кто эта летающая тётя? " Но мама ничего толком объяснить не могла.

Позже, став взрослой, я узнала, что это был не ангел-хранитель города, а языческая богиня победы Ника. По сути тоже ангел, но падший. Стояла она на триумфальной арке, возведённой в честь победы во второй мировой войне. Французы на весь мир славились своими вольными каменщиками, сотворившими шедевры зодчества по всей Франции. И, как правило, если видишь языческое божество или древнюю символику, то ищи масонский след.

Константина - удивительный город, в котором смешалось много разных цивилизаций: древнеримская, византийская, османская и французская. По своему возрасту город старше Константинополя, и ему уже около двадцати двух веков. Французы же владели Алжиром более ста лет.

Расположена Константина на горном плато, окружённом со всех сторон глубоким каньоном. Не знаю, как поднимались к городу в древности, возможно, каньон был доверху заполнен водой, и город окружала река. Но в 19-20 веках французские завоеватели провели к городу висячие и каменные мосты над ущельями. Каждый из мостов - отдельное произведение инженерного искусства.

Их строительство в таких экстремальных условиях как высокие скалы вызывает просто восхищение. А когда видишь это воочию, то теряешь дар речи и способность комментировать.

Сейчас в 21 веке в нашей богатейшей России на ровной местности часто не хватает мостиков через реку или ручей, дороги - заплатка на заплатке, новые дома совершенно не держат уровень и стоят к земле под углом (про старые не говорю), это видно невооружённым глазом.

А в Константине вековые сооружения  не разрушились, не покосились, не дали усадку и не растрескались при огромных ветровых нагрузках, землетрясениях, наводнениях. И мы ещё, бывает, думаем, что наши предки были глупее и беспомощнее нас! И что наука была на низком уровне развития. Всё это миф, предки были гении. И секреты мастерства утрачены или тщательно скрываемы от нас.

На машине по мостам мы ездили ежедневно. Но один раз, помню, мы прошлись по длинному пешеходному мосту Меллаха Слимана. К нему нужно было подниматься на лифте. Его входные арки напоминали средневековый стиль.

Когда мы шли по этому мосту, нас всех охватило чувство тревоги и страха. Ветер слегка раскачивал висячий мост, он чуть поскрипывал, внизу гремела речка. Даже родителям стало не по себе, и они нервничали, чтобы мы не приближались к краю.

Папа из разговоров с местными узнал, что при строительстве мостов совершались жертвоприношения, как договор с нечистой силой, чтобы мост долго служил людям и был надежным. Тогда, как неверующего материалиста, папу это позабавило. Какого рода приносились жертвы, осталось во мраке неизвестности.

Один короткий каменный мостик назывался Мост Дьявола. Откуда у него такое зловещее имя, история умалчивает. Все эти подвесные сооружения через пропасть явно принадлежали творению рук вольных каменщиков.

Как в осадочных породах каньона и соседних скал виднелись разные слои, так и в архитектуре города совершенно органично сочетались чуждые по своему стилю объекты: османские разукрашенные мечети, древнеримские руины, французские симпатичные постройки 19-20 веков. Куда ни взглянешь, всюду налёт истории и  канувшие в Лету тайны чьих-то великих судеб и завоеваний, поражений и побед.

В 1862 году в Константине была проведена железная дорога, ведущая в столицу, а позже и в другие города. Я её не видела ни разу, но мама рассказывала услышанные от подруг холодящие кровь случаи про исчезающие в никуда поезда, как будто проваливающиеся во временные порталы.  Может это всего лишь легенды, кто знает.
 
В 1913 году у железнодорожного вокзала французы воздвигли великолепный мраморный памятник Константину Великому в стиле древнегреческих статуй(фр. скульптор Люсьен Брассер).

Надпись на пьедестале гласит: «Константину Великому, поднявшему из руин город Цирту, уничтоженную Максенцием, и давшему ей своё имя в 313 году».

Природа щедро одарила этот город красотой, богатой растительностью, своим особым климатом. Однажды на прогулке по парку мама нашла плоды дуриана. Оказалось, что этот тропический плод здесь тоже растет.

Факт, что этот уникальный город малоизвестен, даже в качестве курорта, наталкивает на мысль: были-таки у масонов на этот город грандиозные планы(как в Сен-Пьере на острове Мартиника), но почему-то их осуществить не удалось.

(К слову сказать, в Сен-Пьере тоже есть памятник языческой богине Нике в честь победы во второй мировой войне. Поэтому не следует думать, что языческие божества ушли в прошлое вместе с древними греками и римлянами.)

Ходили слухи, что в скале, на которой располагается город, есть множество подземных ходов и тоннелей, но правительство их приказало закрыть для посещения.

В городе работало много советских специалистов, которые строили заводы и жилые кварталы. На одном заводе делали по французским технологиям вино, на других производили стройматериалы, полимеры, алюминиевую посуду оранжевого цвета с тефлоновым покрытием. Посуда у нас до сих пор сохранилась в очень хорошем состоянии по сравнению с современными сковородками, хотя все сорок лет она подвергалась нещадной эксплуатации.

Мы посещали несколько раз старый город, от которого мама была в восторге. Помню множество медной узорчатой кухонной утвари с ручной чеканкой, дешёвые серебряные украшения с трёхцветными эмалями, пёстрые коврики и покрывала из козьей шерсти с плетёным этническим узором, мешки с пряностями и крупами, запах кофе и базарный гул толпы. В основном это были мужчины.

Алжирские женщины встречались редко и по одной не ходили.  По двое, по трое, часто с детьми, полностью закрытые с головы до ног чёрной паранджой, они, словно тени, тихо и скромно передвигались по своим срочным делам, не смея поднять ни на кого глаза, ибо это считалось дерзостью.

Женщины покрывали лицо ниже глаз красивыми белыми салфеточками с кружевом внизу, подвязывая их за тесёмки, что создавало впечатление белой занавесочки. Это делало речь женщин более внятной и слышной, да и дышать, наверное, становилось полегче.

Мама мне вручила монетку, чтобы я подала милостыню чернокожему дедушке-инвалиду. Прежде я никогда не подавала милостыню: у бабушки в Москве не было просящих подаяние инвалидов. На меня этот эпизод произвел глубокое впечатление, и я потом долго ещё приставала к маме, расспрашивая о больном дедушке.

Всё-таки папа решил отвезти нас к Летающей тёте. Это самое высокое место в Константине. Даже казалось, что вокруг неё проплывают облака. Там было сыро и зябко. Мама накинула на меня свою мохеровую кофту и пошла собирать по склону мелкие белые цветы, похожие на подснежники. А я смотрела на тётю с крыльями и словно спрашивала её: "Кто ты? Добрая ты или злая?" Ведь нас с ней никто так и не познакомил.

http://proza.ru/2025/01/26/1644



Все фото взяты из интернета