Путешествие на остров Науру

Оригинальное название - "Лачуга стоимостью миллиарды долларов".

Общая информация. Площадь острова Науру в Океании составляет 21 квадратный километр, а население около 11 тысяч человек. В прошлом веке Науру был богатейшей страной по ВВП на душу населения благодаря экспорту экскрементов птиц, которые за многие годы превратились в удобрение. После того как залежи удобрений исчерпались, островитяне остались у разбитого корыта - сказка закончилась.


В свирепой тропической жаре я стоял в нескольких футах от входной двери здания -- на самом деле, лачуги -- о которой некоторые говорят, что она привела Россию на колени и разрушила её как современную нацию. Нет никакой таблички, отмечающей это достижение, и, возможно, я был первым, кто совершил это паломничество. В конце концов, всего два рейса в неделю вылетают из Брисбена, Австралия, которые вообще могут доставить вас сюда -- сюда, в страну Науру, крошечный остров в 1200 милях к востоку от Новой Гвинеи в Тихом океане, чуть южнее экватора. Это может быть так далеко от всего, как только можно, и всё же оставаться где-то.

Науру -- это не место, которое просто посещают. Пляжи изрезаны острыми коралловыми образованиями, и естественной гавани здесь нет. Иностранцы, которые приземляются на взлетно-посадочной полосе, оставленной японскими завоевателями во время Второй мировой войны, в основном ограничены австралийскими инженерами, работающими на почти истощенных фосфатных шахтах острова.

Хотя этот остров является одним из самых загадочных мест на планете, Науру в последнее время приобрел известность в западных кругах международных финансов. На фоне недавнего роста числа центров отмывания денег, которые, по оценкам экспертов, превратились в теневую экономику объемом $5 триллионов, Науру является публичным врагом номер один.

Группа семи, организация семи ведущих экономических держав, имеет рабочую группу в Париже, которая регулярно ''называет и стыдит'' дюжину или около того стран — от Филиппин до Кука — которые предоставляют убежище для незаконных денег. В этой редкой компании Науру выделяется. По словам заместителя председателя центрального банка России Виктора Мельникова, в 1998 году российские преступники отмыли около $70 миллиардов через эту лачугу в Науру, отнимая драгоценную валюту и подрывая бывшую супердержаву. Для сравнения, скандал с отмыванием денег в Банке Нью-Йорка в прошлом году, который потряс финансовый мир, отмыл $7 миллиардов.

Половина из этого тоже прошла через Науру.

В результате Науру страдает от, пожалуй, самых жестоких санкций, наложенных на какую-либо страну, включая санкции против Ирака и Югославии. Западные банки, начиная от Deutsche Bank и заканчивая Bankers Trust, больше не разрешают никаких долларовых транзакций, связанных с Науру. В цифровую эпоху это действие имеет такую же силу, как старая морская блокада.

Науру не всегда была страной-изгоем. Десять лет назад это была развивающаяся страна в старой глобальной экономике — она неплохо справлялась с единственным экспортом, основанным на её географической изоляции. На протяжении миллиона лет мигрирующие птицы делали перерыв на туалет на этом коралловом заповеднике, оставляя внутреннюю часть острова, состоящую из богатых фосфатных залежей. В течение некоторого времени экспорт этого ключевого ингредиента удобрений сделал науруанцев одними из самых богатых людей на душу населения в мире. Но с истощением минеральных ресурсов лучшие умы Науру обратились к головокружительным богатствам новой экономики международного банковского дела. В частности, они выбрали оффшорное банковское дело, при котором страна регистрирует новые банки с мягкими правилами и позволяет им работать где угодно в мире — кроме как на территории страны регистрации.

Новая банковская система Науру, как говорили, была полностью сосредоточена в государственном учреждении под названием Корпорация Науру, которое, как утверждали, не было ничем иным, как просто гудящими компьютерами, находящимися внутри... лачуги. Стуча в его дверь, я надеялся заглянуть в лицо новой глобальной экономики.

Добраться до этого места было непросто. Официальный представитель правительства сказал мне, что ни одному журналисту не будет разрешено находиться на острове. Поэтому я поехал как турист. Когда я объявил о своем статусе кассиру в Брисбене, она рассмеялась мне в лицо.

Но таможня на Науру — я приземлился в 4 утра — была слишком уставшей, чтобы заботиться о моих причинах визита, поэтому меня быстро пропустили, и я поймал такси до Менема, одного из двух отелей на острове. В моей комнате было напечатанное уведомление, призывающее гостей быть внимательными к расходу воды, поскольку страна находилась в третьем году засухи. Моя попытка принять душ закончилась через 30 секунд.

В 7 утра я решил прогуляться по дороге примерно на два мили к группе зданий, которые местные жители с размахом называют ''столицей Ярена.'' Богатство на удаленном острове проявляется в странных формах. Каждый науруанец, казалось, владел автомобилем, но многие дома были построены из необработанных бетонных блоков. Из-за засухи дворы представляли собой конфигурации из грязи. Мусор, слишком дорогой для вывоза, просто собирался в кучах сзади, как в Аппалачах. Даже на краю берега многие пальмы острова погибли от засухи — без кокосов, без листьев, изогнутые непристойно к солнцу.

Возвращаясь в отель, я попытался найти Корпорацию Науру. Ни один из клерков никогда о ней не слышал. Водитель единственного такси на острове тоже не знал, но он отреагировал на мои жалобы о том, как я поджарился на солнце, отвезя меня на единственный рынок на острове, где продавали шляпы. Проходящий грузовой корабль, должно быть, сбросил паллету с ними, все такие же: ярко-красные бейсболки с лозунгом ''КГБ -- Секрет раскрыт.'' Моя тайная прогулка превращалась в фарс.

Науру — это идеально круглый атолл, примерно в треть размера Манхэттена. Но почти 80 процентов внутренней части острова составляют заброшенные карьеры, и она непригодна для жизни. 10,000 жителей страны живут исключительно на кольце зелени, которое обнимает берег, соединенное одной петлей дороги.
Прогуливаясь вдоль этой дороги, я прошел мимо гольф-клуба Науру. Из-за засухи всё девятилуночное пространство былы полностью без травы. Я направился к почтовому отделению, где завоевал доверие почтового клерка, разговаривая с ним о марках. Он достал карту и указал мне путь к Корпорации Науру. Это было всего в нескольких шагах.

Стоя наконец перед зданием, которое разрушило Россию, я ощутил странный ужас. Корпорация Науру действительно была лачугой -- на самом деле, половиной лачуги. Одна сторона была сдана в аренду. В почти каждом окне были вставлены кондиционеры, предположительно, работая на полную мощность, чтобы охладить компьютеры. Место имело побитый вид студенческой квартиры вне кампуса. Тем не менее, я дрожал, когда подошел достаточно близко, чтобы увидеть буквы, написанные на двери: Корпорация Науру. Семьдесят миллиардов долларов. Русские мафиози. Чиновников в Москве расстреливали за меньшее.

Я постучал в дверь, она слегка открылась и показалась женщина с метлой. Уборщица новой глобальной экономики. Она не была особенно враждебной, когда я спросил, есть ли кто-то внутри, с кем я мог бы поговорить. Но она сказала, что никого нет и что мне следует позвонить. Когда я спросил ее номер, она сказала, что не знает его, и закрыла дверь.

Отмывание денег включает в себя бесконечные вариации на простую тему: взять деньги, заработанные незаконным путем, и переместить их через одну или несколько транзакций так, чтобы они выглядели законными. После «очистки» эти средства можно легко потратить на легитимные сделки, такие как недвижимость или акции.
Например, предположим, что вы наркоторговец с $100,000 в купюрах по 20 долларов, запачканных кокаином. Вы можете зайти в казино и купить фишек на $100,000, немного поиграть, а затем обменять свои фишки на кассовый чек. Поскольку любая банковская транзакция на сумму свыше $10,000 должна быть зарегистрирована, вы можете теперь передать кассовый чек казино для депозита в банк и, без особых подозрений, назвать это «выигрышем». Другой метод отмывания денег включает в себя использование ваших наркодоходов для покупки кассовых чеков на сумму менее $10,000. (Наркоторговцы обычно нанимают группы людей, которых сотрудники правоохранительных органов называют «смурфами», чтобы выполнить эту услугу.) Эти деньги могут быть внесены без лишнего шума и позже переведены на оффшорный банковский счет.

В 80-х годах проблема отмывания денег наконец начала восприниматься всерьез. Первый законопроект, принятый Конгрессом с словами ''отмывание денег'' попал в заголовки в 1986 году. Международные организации, такие как Группа семи, также начали борьбу с этой проблемой. В результате некоторые страны начали исправлять ситуацию. Швейцария, например, больше не будет полностью защищать личности владельцев старых ''номерных счетов''. Но, став на путь исправления, швейцарцы просто создали новый спрос на свои старые услуги. И они сделали это накануне цифровой революции, позволив любой суверенной стране с телефонной линией войти в игру. Множество маленьких стран, таких как Науру, воспользовались этой возможностью.

Науру специализируется на так называемом оболочечном банке, который существует только на бумаге. Здесь нет окон для клиентов, нет банкоматов. На самом деле, большая часть деятельности оболочечного банка происходит не на Науру (или даже в хижине), а в ''корреспондентских счетах'' в других странах. Корреспондентский счет похож на расчетный счет — только он предназначен для целого банка.

Поскольку большинство банков обязаны по закону страны, в которой они зарегистрированы, вести учет каждой крупной транзакции, проходящей через такие счета, деньги могут быть отслежены. (Большинство банков также обязаны сообщать о подозрительных схемах деятельности и знать личность своих клиентов.) Но Науру позволяет своим оболочкам банков работать без таких ограничений. Хотя конкретные суммы денег могут поступать на корреспондентский счет в настоящем банке с физическим офисом, человек, отвечающий за управление этими транзакциями, видит только неопознанный поток средств, проходящих через счет. И как только средства проходят, они становятся неотслеживаемыми.

Недавний скандал с Банком Нью-Йорка выявил не только последние методы отмывания денег, но и критическую роль, которую может сыграть такая крошечная нация, как Науру. Схема была разработана российскими банкирами, но управлялась супружеской парой в Нью-Йорке — Питером Берлином и Люсей Эдвардс, вице-президентом Банка Нью-Йорка. (Эдвардс родилась Людмилой Притскер в Ленинграде.) Начав в Москве, два известных банка, Собинбанк и МДМ, открыли два отдельных банка — Депозитарно-Клиринговый Банк, или ДКБ, и Банк Фламинго — чтобы служить каналами для бегства средств.

Средства от Flamingo и DKB затем были направлены в оболочку банка, зарегистрированную на Науру, под названием Sinex. (Да, эти имена реальные.) Sinex был основан в начале 90-х несколькими русскими, один из которых, Алексей Волков, в конечном итоге работал напрямую с Берлином и Эдвардсом из их офиса в Нью-Йорке. Sinex открыл корреспондентский счет в Коммерческом банке Сан-Франциско, что позволило ему работать в Соединенных Штатах. Платежи от Sinex, как правило, осуществлялись нескольким оболочкам — компаниям, которые не вели никакой деятельности, кроме как получение этих средств — с текущими счетами в Банке Нью-Йорка. Чтобы избежать подозрений, Берлин и Эдвардс постоянно создавали новые названия для этих оболочек: Benex International, General Forex, Torfinex, Lowland Inc., Becs International. Оттуда деньги отправлялись в многочисленные офшорные локации, где они оставались как чистые корпоративные средства, легко доступные.

Одним из русских, подозреваемых в участии в этой схеме, является Семен Могилевич, печально известный глава мафии, известный как Красный Дон. Не хочу слишком акцентировать внимание на качестве клиентов, но когда Эдвардс признала себя виновной в Нью-Йорке по обвинениям в отмывании денег ранее в этом году, она призналась: ''Я знала, что сотрудники DKB время от времени . . . боялись покинуть банк, потому что сказали, что клиентов с автоматами ждут снаружи.
В течение трех лет, пока Берлин и Эдвардс управляли своей операцией с верхнего этажа здания 118-21 на бульваре Куинс, они использовали три стандартных компьютера для выполнения 160,000 транзакций. За отмывание 7 миллиардов долларов из России они получили примерно 1.8 миллиона долларов в виде комиссий, которые в конечном итоге были размещены на офшорных счетах на острове Мэн. Их схема, возможно, все еще работает, если бы не выкуп в 300,000 долларов который был предназначенн для похитителей российского бизнесмена по имени Эдуард Олевинский и использовал трубопровод Benex для осуществления платежа, что и вызвало расследование ФБР.

Открыть банк в Науру просто и сравнительно дешево. Если вы перейдете на www.anti-taxes.com, вы сможете открыть его всего за 25,000 долларов. (Эта организация занимается регистрацией и платежами в Корпорацию Науру.) Преимущества широки, согласно веб-сайту: вы можете ''улучшить свой имидж, владея собственным банком'', скрывая свои деньги от ''мстительного бывшего супруга.'' Предложение явно не направлено на среднего инвестора. ''Заберите свои активы, прежде чем ваши кредиторы даже подумают об этом,'' рекомендует сайт.

Как только ваши грязные деньги прошли через банк, зарегистрированный в Науру, они по сути освобождены. Никакой следователь не может вызвать ''документы'' для отслеживания потока денег -- потому что их просто нет. Банк Науру является защитным экраном для любого следственного чиновника. Что, собственно, было в транзакции? Откуда пришли деньги? В Науру деньги останавливаются там.

Нетрудно понять, почему Науру решило заняться офшорным банкингом. Страна имела только один экспорт и, как и многие колониальные зависимые, полагалась на экспертов из развитого мира, чтобы использовать его и получать выгоду.

В расцвет колониализма в конце 19 века, когда каждая европейская нация с лодкой стремилась в Тихий океан, чтобы заявить права на крошечные острова, Германия первой водрузила свой флаг на берегах Науру. Согласно легенде, колониальный офицер заметил, что большой камень, использовавшийся как дверной упор, был сделан из чистого фосфата. Сразу же были проложены пути для железной дороги вглубь острова, и экспортеры начали вывозить, корабль за кораблем, землю острова.

Австралия захватила остров у немцев в Первую мировую войну. Японцы захватили его во время следующей мировой войны и депортировали около 1,200 науруанцев на острова Чуук, где 500 из них погибли из-за рабского труда. После войны Австралия возобновила добычу и заработала огромные прибыли, прежде чем остров получил независимость в 1968 году. Траст роялти по фосфатам Науру зарабатывал деньги на протяжении следующих десятилетий. Медицинское обслуживание и образование были гарантированы каждому науруанцу. Автомобили, кондиционеры и другие импортные товары были доступны почти всем. К началу 90-х годов траст имел оценочный капитал в 800 миллионов долларов, с инвестициями в недвижимость в Орегоне и Гавайях.

Но в этом нестабильном десятилетии было сделано множество плохих инвестиций. Один из финансовых консультантов страны в Лондоне, Адриан Поуэлс, присвоил 60 миллионов долларов из траста. Науру также была главным спонсором лондонского мюзикла, основанного на жизни да Винчи. ''Леонардо'' провалился.

В 1992 году Науру вложила средства в схему ''первоклассных банковских нот''. Это была афера, которая заманивала инвесторов обещанием того, что супербогатые тайно торговали этими нотами для получения огромной, быстрой прибыли. Науру вложила $30 миллионов в эту сделку. Деньги, скорее всего, были отмыты через Антигуа и теперь безвозвратно исчезли.

Недавние оценки доверительных фондов показывают, что они упали примерно до $130 миллионов. И нет никакой другой очевидной экономики в ожидании. Туризм мог бы быть возможностью когда-то, если бы не столетие добычи фосфата, которое оставило Науру, вероятно, с самым разрушенным экосистемой на планете. В опасности находится не только экономика острова. В опасности находится и сам остров.

В 5 утра, на следующий день после моего прибытия, мои биологические часы разбудили меня в полной темноте. Я стоял на пляже, наблюдая за звездами, пока горизонт мигал, и кроваво-красное утро мчалось по поверхности моря. В ярком свете я решил обойти остров, прежде чем жара станет невыносимой. Как только я начал идти по дороге, машина остановилась, и её любопытный водитель предложил мне подвезти.

''Что ты делаешь на Науру?'' - спросил он.
''Просто в гостях,'' - ответил я.
Он посмотрел на меня боком, затем рассмеялся. ''Позволь мне спросить тебя о чем-то,'' - сказал он. ''Ты когда-нибудь занимался журналистикой?''
''Я. Известен. Тем, что. Практиковал. Что-то. Похожее. На. Журналистику. Технически. Это. Так.''
''Я бы не хотел говорить с журналистом, который использует моё имя,'' - сказал он.

Это решив, мой новый друг предложил провести мне экскурсию по острову. В течение 20 минут мы проехали по окружности Науру, остановившись один раз у маленького магазина, на пустых полках которого продавалось только одно: белый хлеб. Когда мы ехали, ничего не было замечено или указано. Экскурсия проходила в зловещем ожидании тишины, потому что мы оба знали, что есть только одна вещь, которую хочет увидеть посетитель Науру. В конце концов, водитель остановился рядом с фосфатным заводом. ''Вы хотите увидеть Топсайд (внутреннюю часть острова), верно?'' - спросил он, используя местное прозвище для внутренней части острова.

Мы свернули на грунтовую дорогу. Все еще можно было увидеть, как огромные валуны были доставлены по железной дороге, чтобы быть обожженными и переработанными в очищенный, порошкообразный фосфат. Мы доехали до места на вершине того, что осталось от внутреннего холма атолла, где мы могли одним взглядом увидеть живот острова.

Нет слов или изображений, которые могли бы адекватно передать то, что горное дело натворило на Науру. Выйти и стоять там - значит испугаться, почувствовать подавляющий страх быть одному в колизее. Маленький атолл по сути был обрит, лишен всей зелени и вырыт до скалы. Убывающая растительность на периферии -- мертвые пальмы, панданус с черными кронами, безтравяное поле для гольфа -- это хорошие новости. Вся внутренняя часть острова представляет собой лунный пейзаж вырытых каналов. С исчезновением верхнего слоя почвы и фосфата остались лишь извивающиеся каменные каналы, отмеченные выцветшими известняковыми башнями и коралловыми выступами.

Одна из экологических теорий, объясняющих постоянную засуху на Науру, называется эффектом печи. Белоснежная горячая плита внутренней части Науру создает столб обожженного воздуха, который поднимается достаточно быстро, чтобы сдуть дождевые облака.

Мы медленно ехали с опущенными окнами. Водитель остановился и, осматривая скелетный ландшафт, рассказал мне, как в детстве все это было густым тропическим лесом. Он и его друзья ловили черных нодди с помощью сетей, а затем приносили их домой, чтобы приготовить в традиционном науруанском стиле. Сегодня, сказал он, осталось мало нодди.

Мы сидели в шипящей тишине некоторое время. Не было ни ветерка, только мелкий тальк, в воздухе и неподвижный, как частицы. Он, казалось, трещал и шипел в тяжелом воздухе без птиц. Возможно, более тревожным, чем пейзаж, было лицо водителя — лишенное всяких эмоций, напряженное чем-то невыразимо грустным. Он держался неподвижно, с выражением стыда, которого я никогда прежде не видел. Он и его народ, возможно, не осознавая этого, продали свою родину. Это происходило постепенно, по нарастающей, и на фоне радости от внезапного богатства. Наверняка были рационализации и объяснения, и все же это было непостижимо — видеть и чувствовать это. Представьте себе, что Франция засыпает Бордо; Израиль застраивает Иерусалим; Испания солит Кастильскую равнину. Водитель сказал, что надеется, что однажды у меня будет возможность попробовать птицу нодди, а затем высадил меня у почтового отделения.

Я шел по дороге к хижине, чтобы постучать еще раз. Никто не ответил. Я беспокоился, что, возможно, никогда не увижу лицо новой глобальной экономики. Я был на полпути обратно в свой отель, шатаясь под экваториальным солнцем, прежде чем понял, что смотрел на это все утро.

Как подразумевает фраза ''отмывание денег'', существует несколько циклов в процессе очистки. После получения средств некоторыми незаконными способами, отмыватель денег сначала переводит деньги через банк, зарегистрированный где-то вроде Науру. Но в ''центрифуге'' эти деньги должны пройти через экономически стабильное место с большим количеством чистых денег — такое место, как Соединенные Штаты Америки. Когда эти деньги проходят через наши банки, они приносят легкую прибыль. В результате собственные стандарты США по отмыванию денег, мягко говоря, запутаны.

''Просто говоря, криминальные деньги незаконны; коррупционные деньги — нет,'' сказал Рэймонд Бейкер, специалист по отмыванию денег в Центре международной политики. Если деньги получены из криминальных источников, таких как наркотики, Америка официально против этого. Но если они получены из коррупционных иностранных источников — таких как генерал Сани Абача, чья семья, как считается, отмыла миллиарды из богатой нефтью Нигерии за его жизнь — тогда это нормально.
В течение большей части 90-х годов Citibank вел счета для миллиардов Абачей. Это было законно, потому что перевод денег, накопленных от взяток и вымогательства в другой стране, здесь не является преступлением. Citibank признал, что обрабатывал миллиарды долларов от всех видов коррумпированных лидеров и их родственников: Омара Бонго, президента Габона; Хайме Лусинчо, бывшего президента Венесуэлы; Рауля Салинаса де Гортари, брата бывшего президента Мексики. Как и большинство крупных американских банков, Citibank имеет специальную программу для таких состоятельных клиентов: она называется частное банковское обслуживание. Помимо идентификации клиентов только по секретным кодовым именам для сохранения конфиденциальности, частное банковское обслуживание предоставляет удобства, такие как ''проходные счета'' — которые позволяют неидентифицированным деньгам временно поступать в американскую банковскую систему, прежде чем быть переведенными на оффшорный счет.

Из-за этой тонкой грани между преступными и коррумпированными фондами через американские банки отмывается примерно 40 миллиардов долларов коррумпированных средств каждый год. Как считает Бейкер, ''Мы осуждаем один вид отмывания денег, в то время как поощряем другой.''

Действительно, наказания, назначаемые за отмывание денег, не являются сдерживающим фактором. Например, скандал с Банком Нью-Йорка на данный момент привел к одному тюремному сроку для Светланы Кудрявцевой, секретаря в нью-йоркском офисе, которая получала 500 долларов в месяц за мониторинг сомнительных счетов. Заявив, что он хочет ''послать сообщение'', федеральный судья США Джед Ракофф приговорил ее к тюремному заключению — на две недели.

Поскольку сегодня так много людей могут легко отмывать деньги, проблема быстро усугубляется, что беспокоит многих экспертов. Джонатан М. Уайнер, бывший чиновник Государственного департамента, описал отмывание денег как своего рода рак. ''Он метастазирует и проникает в разные экономики,'' сказал он. Он привел в пример коллапс Албании в 1998 году, когда слабые банковские регуляции позволили пирамидальной схеме проникнуть в экономику страны. В конце концов, когда это рухнуло, люди впали в панику, штурмовали армейские склады страны и заполнили Албанию Калашниковыми. Эти повстанцы переправились в Косово, дав своим антисербским соседям достаточно импульса и оружия, чтобы начать войну, которая в конечном итоге потребовала вмешательства Америки для завершения.

С точки зрения таких людей, как Уайнер, тревожное количество недавних кризисов — крах мексиканского песо в 1994 году, разграбление России, разрушение Венесуэлы, текущее обирание Колумбии её наркобаронами — имеют отмывание денег в своей основе. Кризис хедж-фонда Long-Term Capital Management 1998 года — ещё один пример, ближе к дому. Фонд инвестировал миллиарды в сомнительные зарубежные сделки, связанные с некоторыми офшорными манипуляциями. Когда фонд был на грани краха, высокопоставленные финансовые чиновники, включая Алана Гринспена из Федеральной резервной системы, утверждали, что, как бы это ни было несправедливо, американское финансовое сообщество должно его спасти. Оно это сделало, потратив 3,6 миллиарда долларов.

Почему? Страх, по словам Уинера, заключается в том, что нестабильность, вызывающая такие скандалы, может проникнуть на американский рынок, сила которого в настоящее время зависит от доверия и уверенности. Вот почему министр финансов Лоуренс Саммерс теперь так настойчиво говорит о защите ''глобальной финансовой архитектуры.''

Но эта задача не будет легкой. С появлением на сцене стольких новых государств — сосед Нauru, Палау, конкурент в бизнесе оболочных банков, стал независимым только в 1994 году — продажа суверенитета становится только проще. А для стран с небольшими природными ресурсами соблазн схемы электронных переводов велик.
Действительно, даже если Государственный департамент сможет заставить такие страны, как Науру, привести свои дела в порядок, технологии угрожают сделать отмывание денег настолько простым, что сложные уловки, такие как оболочные банки, не будут необходимы. Через несколько лет наркоторговец может получить цифровые доллары прямо в свой Palm Pilot, заключая сделку в переулке — а затем перевести эти средства в Лихтенштейн, прежде чем перейти улицу.

Хотя их работа явно сложна, такие чиновники, как Уайнер, отказываются сдаваться. ''Мы должны продолжать усилия по контролю за глобальной финансовой системой, потому что вы должны понять, что банковское дело — это своего рода игра на доверии,'' сказал он. ''Ваш типичный мошенник должен завоевать ваше доверие только на то время, которое необходимо, чтобы получить ваши деньги. Но банкиры должны завоевать ваше доверие и сохранять его навсегда.''

Вернувшись из Науру, я узнал, что его президент собирается посетить Нью-Йорк, чтобы выступить на заседании Организации Объединенных Наций во время саммита тысячелетия. Бернард Довийого занимал эту должность четыре раза за последнее десятилетие бурной внутренней политики Науру.

Учтивый человек, Довийого пригласил меня к себе в номер отеля на Парк-авеню на завтрак. Мы с ним сидели вместе, вместе с послом Науру и несколькими другими государственными чиновниками, и делили тарелку с сосисками и яичницей, приготовленной в безупречно желтом стиле отеля.

''Мы сотрудничаем с властями, когда они приезжают на остров с судебными приказами,'' сказал мне Довийого.

Безусловно, Науру сотрудничала в некоторых довольно известных делах. В 90-х годах флоридская организация под названием Greater Ministries International, связанная с Ку-клукс-кланом, управляла схемой Понци. Христиане, ищущие легкую прибыль, инвестировали в программу под названием Удвойте свои благословения, только чтобы их деньги исчезли через банк Науру. После того как мошенничество стало общеизвестным, Науру аннулировала банковскую лицензию G.M.I.

''Мы проверяем каждую компанию,'' сказал Довийого, утверждение, оспариваемое Государственным департаментом. ''Мы проверяем юридическое описание компании. Это не правда, что они говорят о российских деньгах и Науру. Если бы эти деньги прошли через Науру, у нас был бы золотой рудник.'' Он поправил нож на своем столе. ''Эти деньги прошли через Банк Нью-Йорка.''

Поскольку банковская система Науру тщательно избегает мониторинга транзакций, она не может действительно зарабатывать комиссионные с размера или количества переводов. Правительство Науру собирает только крохи: одноразовый стартовый взнос и затем ежегодные сборы за продление.

''Обновление стоит $1,000,'' объяснил Довийого.

Согласно данным Министерства финансов, на острове зарегистрировано как минимум 400 оболочек банков (половина из них принадлежит российским клиентам), что приносит полмиллиона легких ежегодных доходов. Это не тривиальная сумма для страны с такой маленькой популяцией. Но Науру планирует несколько дорогостоящих проектов, которые должны удерживать его в бизнесе офшорного банкинга на некоторое время.

Довийого сказал мне, что его страна надеется реабилитировать внутреннюю часть острова. Поскольку верхний слой почвы отсутствует, такое предприятие займет 20 лет и обойдется в $300 миллионов. ''Одна из вещей, которые мы имеем в виду,'' сказал Довийого, ''это то, что часть вырытой области должна быть оставлена такой, какая она есть, чтобы будущие поколения могли увидеть, какой она была.'' Как музей, добавил посол.

Так что, возможно, впереди у Науру новая экономика: экотуризм, только наоборот.
Я тогда спросил Довийого, какие еще идеи обсуждаются в Науру для заработка. Он сказал, что они изучают одно предложение разрезать известняковые пики на поперечные сечения, полировать их и продавать на Западе в качестве кофейных столиков. Когда я спросил, какие другие бизнес-возможности рассматривает его страна, он откусил кусочек тоста.

Другой правительственный чиновник позже сказал мне, что обсуждается возможность разрешить использовать телефонный код страны для секс-линий 1-900. Вануату, еще один остров отмывания денег в регионе, уже пошел по этому пути. Науру держится за кофейные столики.

Самый большой праздник Науру называется День Ангам. Он отмечает несколько случаев в прошлом, когда население острова составляло 1,500 — волшебная цифра, необходимая для процветания жизни там. Сегодня, когда на острове проживает 7,000 науруанцев — и с экономическим будущим, зависящим от западного спроса на известняковые кофейные столики — я осторожно спросил президента, что может произойти с народом Науру в следующие 10 лет.

''Это не проблема,'' сказал он, объясняя, что остаточное добыча фосфата удержит их.
''Что насчет 20 лет?'' - спросил я.
''Это может быть проблемой,'' тихо сказал президент.

Вскоре после моего разговора с Довийого группа из 7 человек, которая следит за сомнительными банковскими практиками, выразила редкую похвалу странам, описанным как ''улучшающими'' свои банковские законы. Науру не было среди них.

Один высокопоставленный чиновник Министерства финансов сказал мне, что Науру стало только более агрессивным - до уровня вымогательства. Довийого написал в Министерство финансов письмо, в котором утверждал, что поскольку Науру ''стало жертвой несправедливой негативной медийной огласки на основе необоснованных обвинений в отмывании денег,'' страна не может ''продолжить реализацию своего намерения реформировать свой оффшорный финансовый режим'' до тех пор, пока Америка не выплатит Науру как минимум ''10 миллионов долларов.''

Стюарт Е. Айзенстат, заместитель министра финансов, ответил в своей речи: ''Науру не следует ожидать большой чек в ближайшее время.'' Если что-то, финансовая блокада может вскоре стать формализованной. Законопроект, написанный представителем Джимом Личем и в настоящее время ожидающий выхода из комитета, даст полномочия Министерству финансов, без одобрения Конгресса, изолировать любую страну, которая откажется соответствовать банковским стандартам Америки. Науру, в определенном смысле, является испытательным полигоном для новых глобальных финансовых полицейских.

Тем временем Науру игнорировала Запад и переключила свои усилия на современную стратегию: связи с общественностью. В октябре я получил приглашение от Хелен Богдан, агента по связям с общественностью в Мельбурне, которая представляет ''страну Науру.'' Она летела в Нью-Йорк, чтобы выступить в одном из более модных клубов города, Lot 61. Там она покажет 10-минутный фильм, что-то вроде того, что вы могли бы увидеть в самолете перед началом фильма.

Мероприятие началось в полночь в субботу. Меня провели мимо веревочной линии, где нетерпеливые клубные ребята ждали шанса войти и выпить напитки по 10 долларов под пышными движущимися картинами улыбающихся науруанских детей, колеблющихся пальм и бирюзовых волн. Краткие кадры внутренней части острова были настолько быстро нарезаны и плотно сфокусированы, что вершины напоминали красивые полинезийские тотемы. С многочисленными женщинами в пастельных тканях, улыбающимися из соломенных хижин, и множеством каноэ, бьющихся на сверкающих волнах, Науру внезапно выглядела так, как мог бы представить её Поль Гоген.

Я поздоровался с Богданом, платиновым блондином, одетым во всё чёрное с подходящим беретом, и спросил её о слухе. Я слышал, что Науру купила землю в Австралии на случай, если глобальное потепление угрожает острову наводнением. Богдан сказала, что история отчасти верна, поскольку Австралия когда-то предлагала науруанцам остров у Большого Барьерного рифа. Подарок был отклонён, потому что он требовал от науруанцев отказаться от своего суверенитета в пользу Канберры.

Но, похоже, что Науру придётся планировать на случай такой непредвиденной ситуации. Даже если бы Науру стала следующей Швейцарией, деньги не пришли бы на берег достаточно быстро. Повышение уровня моря всего на несколько футов поглотит скромное обитаемое кольцо острова, оставив коралловое кладбище внутренней части острова в полном одиночестве на море, снова доступным для миллионов лет птиц.

Перевод с английского.
Источник: Hitt, Jack (10 December 2000). "The Billion-Dollar Shack". The New York Times.