Байка от Сокерина

В незапамятные времена, когда НАТО и их ближайшие приспешники из лагеря, враждебному социалистическому, в своём милитаристском угаре нагнетали международную напряженность до таких степеней, что идеи уничтожения человека человеком просто физически витали около наших священных границ. Ясное дело, это не могло не отражаться не только на психо-эмоциональной сфере советских военнослужащих, денно и нощно берегущих и защищающих мирный труд советского же народа, но и на их быте и даже физиологии. Так один старший офицер в сердцах не единожды говорил: «Я такую личную неприязнь испытываю к этим вероятным противникам, не дающим мне спать дома по ночам в кровати с женой, что даже кушать не могу!»

Ответить на их злобные происки мы могли только одним – доведением боевой готовности до высших пределов, ну и, конечно, еще более тесным сплочением вокруг ленинского ЦК и лично товарища маршала Леонида Ильича Брежнева. Одним из ответов на империалистические угрозы было несение дежурства по приёму и выпуску одиночных самолётов. Дежурство неслось даже во всякие «красные дни календаря», когда угроза провокаций возрастала многократно.

И это не красные слова – враг действительно никогда и нигде не дремал, причём был он везде. Ментальность «особой общности – советского народа»  не позволяла никому расслабляться и в праздники, накануне которых (да и сразу после них) не только ничего не летало, но и стоянки были опечатаны и сданы под охрану вооружённым настоящими автоматами караулам вместе с опечатанными ёмкостями со спиртосодержащими и ядовитыми жидкостями. Но на этом обычно не успокаивались и пристрастно проверяли внутренний порядок в кубриках, баталёрках и ленкомнатах.  Последние иногда соответствовали идеалу одного политработника, утверждавшего, что ленинская комната должна быть такой, чтобы у военнослужащего срочной службы сразу наворачивались слёзы на глаза и он тут же садился писать письмо маме.

Вот в один из таких дней, когда аэродром даже запасным ни для кого не был, заступил «на вышку» геройский морской лётчик, которого назовем скромно, но со вкусом – Вова К.  Не буду отвлекаться на рассуждения о роли личности в истории и исторической же справедливости – у нас традиционно многие подлинные герои безвестны, тут уж ничего не попишешь. Одним словом – заступил, ну, и заступил. Родина сама знает своих героев.

Пора стояла даже не летняя, а грибная. Надо добавить, что хоть уровень жизни и благосостояние советского народа неуклонно росли, и государство обеспечивало своих воинов пшеном, рисом, горохом и мясом мелкого и крупнорогатого скота, но грибы в их рацион решительно не входили.  А у нас издревле люди занимались и выживали собирательством и охотой, включая такую её поэтическую разновидность, как «тихую охоту». А инстинкт, как известно, куда сильнее любых правоустановлений и табу.

Грибы, а это у нас даже малые дети знают, до товарного вида успевают вылезти из-под земли за 8 - 12 часов. Потому  любители их собирать «без отрыва от производства» и употреблять в пищу, успевали  за каждую смену накосить и по пакету и даже по все два. Безотрывность заключалась в нахождении в пределах визуальной доступности на склонах сопки, где гордо возвышался авиационный храм – КДП.

Одним словом, увлёкся ли Вова К. (охота – пуще неволи!) или просто с другой стороны сопки в тот момент был, или же его обостренное внимание селектировало только явных врагов мира и социализма, или оно перенастроилось на поиск грибов, но Вова просмотрел, как на КДП принесла нелёгкая зама командира 5-й МРАД лично полковника Акпорисова. Полковник сразу полковником не родился, а произвелся в него из лейтенантов, поэтому не имел никаких иллюзий по поводу восприятия нашими гражданами реальности угроз – зря что ли мы с пионерских лет задорно распевали:
- Солнечному  миру - да, да, да!
- Ядерному взрыву - нет, нет, нет!

«Отворя потихоньку калитку и войдя в тихий садик, как тень», Акпорисов обнаружил привычную картину: на КДП никто не бдил, никто не кинулся ему «долаживать», никто не охранял ни бесценное секретное  оборудование, созданное гением советских учёных и трудом пролетариев, ни даже закрытый на висячий замок металлический ящик с документами группы руководства полётами. Ящик тащить до машины было накладно, ручку сломать таким сволочам – мало, поэтому мстительный полковник умыкнул посильную для вредительства ракетницу и убыл в гарнизон.

Намеренно не буду давать оценку действиям таких полковников, подрывающих боеготовность военных аэродромов, разукомплектовывая оборудование КДП, и не принимающих мер к поиску дежурного и восстановлению боевых порядков дежурных сил гарнизона. Теперь уже Бог ему судья. А он шельму метит и помнит. Если уж кто и мог быть ему благодарным за такое - только сам Вова К. Да и то только за то, что Акпорисов у него не отнял и не конфисковал собранные грибы, а отправил домой со вкусом провести выходные («…рядом, рядом – радость и беда!»).

Далее всё было более чем прозаично, по накатанным рельсам и известным лекалам. Акпорисов, разумеется, настучал командиру 924-го гв. МРАП, тот – командиру 2-й АЭ Г.Н. Перегонцеву, передав ему якобы какой-то «привет» от подчинённых, а этот принялся решать неразрешимую задачу – не только кого-то в праздник изловить на замену дежурного по приёму и выпуску, но и чтобы он был хоть потрезвее прочих.  Хотя и в хорошем подпитии не было большого греха – таких грибы не разволнуют... ни лисички, ни боровики, ни белые. Таким – крупняк подавай, серьёзные злодейства. А при отсутствии возможностей, размах обычно сникал и силы меркли...

Какие уж там кровопролития на КДП... Уж на что "зверь", казалось бы, Акпорисов, но и тот, как сказал бы классик, «птичку съел» - и ведь Михаил Евграфович, как в воду смотрел.

P.S.
Ракетница та была, так сказать, резервной. Потому как местными умельцами на базе металлического ящика из под загадочного для многих метеорологического прибора, замеряющего нижнюю кромку облаков, было изобретено многоствольное стреляющее устройство с многообещающе-самоподнимающейся при включении тумблера крышкой, из которого те ракеты (разных цветов) и стартовали при нажатии ПР.

Умельцы предусмотрели даже возможность стрельбы залпами, каковая была продемонстрирована в одну из новогодних ночей всему гарнизону, причём неоднократно. Сложно сказать, для чего могла ещё понадобиться такая способность,о чём сигнализировать («Спасайся, кто может?!»), но оттачивание действий стартового расчёта по залповой стрельбе в ту ночь проходило до полного израсходования запаса ракет на КДП. Полезный в этом опыт сокращённая ГРП под руководством Миши С. передавала уже теоретически. Да и после того, как с ним разбирался всё тот же спец. по ракетной технике, он уже охладел к ликвидации технической безграмотности и боевому слаживанию расчётов КДП...