Ревность. Окончание

Гермиона смотрела на Малфоя-младшего и вспоминала их встречу  после того, как Драко рассказал  ей о своей измене с Джиневрой Уизли. Когда  он вымолил у неё  прощение,  уверяя,  что явно был чем-то отравлен - Приворотным зельем, которое готовит сама семейка Уизли,  либо чем-то  ещё. В трезвом состоянии и в разуме он бы никогда не стал спать с Джинни,  и уж точно бы не променял бриллиант на стекло.

Зато после разборок  получилось  горячее примирение. Гермиона даже была немного агрессивна,  но блондину  понравилось.  Дикая и жёсткая гриффиндорка завела  Малфоя надолго.

Однако  они в тот  день ( накануне Валентинова  дня ) спешили  на благотворительный вечер  литературы в помощь новому  университету, строящемуся недалеко от Академии Авроров.  Университет должен стать гуманитарным с факультетами: истории ( магии и общей не-магов ), философии, филологический факультет; литературы и искусства. Сюда же должны войти и музыкальный  факультет,  вокальное  отделение, основы  театра и кино, куда войдут драматургия, режиссёрское  отделение и актёрское  мастерство.  Большое здание и многоэтажное.   Спонсоров нашёл дипломат Малфой-младший среди волшебников, работающих  в мире не-магов, бизнесменов,  да и сам пожертвовал на это дело из своего бизнеса - из фармацевтмческой  компании "Орион". Сам он остался инкогнито.  О вложениях Драко знали  лишь министр Кингсли, естественно,  Грейнджер и Главный Аврор Поттер. Слизеринец предпочел в этот раз, чтобы левая рука, не знала, что делает правая. Иными словами,  Малфой-младший  не хотел, чтобы об этом  узнал его отец - Люциус.

После душа Гермиона в этот, пока ещё ранний, вечер выглядила потрясающе. Приглушенный свет в маггловском отеле, отличные пятизвездочные  апартаменты и Грейнджер в своём  новом платье от какого-то потрясающего  бренда. Достаточно короткое платье по мнению магического мира ( до колен );  одна бретелька на правом плече.  Бордовый шёлк  струился  по девушке, а каблуки были настолько высокие, что - берегитесь ноги! Но всё  это безумно шло Гермионе.

Драко вышел из душа, применив чары,  которые сушат волосы. На нем были лишь рубашка и трусы.  Грудь расстегнута и от пупка вниз опускается  полоска светлых волосков,  которые шатенка так любила.

- Грейнджер...  - прошептал мужчина, обняв Миону. Он поцеловал  местечко за ушком,  нежное и сладкое,  которое слизеринец любил. - Ты потрясающая в этом платье.

- Надеюсь, я не переборщила  с платьем и туфлями, - выдохнула  девушка. - Не хочу затмевать Миранду Шеклболт - супругу министра магии на литературном вечере.

- А я хочу, чтобы ты затмила  весь бомонд волшебного Лондона,  - ответил Малфой и прижал Грейнджер  ближе, целуя уже её  шею и плечи.  - Гермиона...

Его напряженный  член прижался  к попке гриффиндорки  и она застонала.

- Малфой,  - произнесла  она, глядя  в их с Драко  отражение в зеркале, - мы же опоздаем, любовь моя!

- Не опоздаем,  любимая! - возразил  блондин и взмахнул волшебной  палочкой, снимая магией с неё одежду. - Люблю видеть нас в отражении.  Видеть тебя,  Грейнджер. Тебя всю, милая. Упрись  руками о зеркало.

И гриффиндорка  исполнила - упёрлась  руками о гладкую поверхность,  и застонала,  не в силах сдерживаться, потому что руки её любимого слизеринца ласкали  её  бока, грудь и напряженные  соски; внешнюю  и внутреннюю сторону бедер; её клитор  и внутри самой Грейнджер. Сладко, нежно и тягуче,  не отрывая взгляда от лица и глаз Мионы.  Драко видел её горячий  и томный  взгляд в зеркале,  и губы, шепчущие беззвучно его имя. Было горячо и хорошо,  что хотелось лишь чувствовать.

- Моя! - шептал  аристократ, лаская любимую. - Попроси  меня, Гермиона...



... Грейнджер сглотнула горечь,  подкатившую  к горлу, и посмотрела на Драко,  который лежал на больничной  койке весь в проводках и с капельницей  в вене.  Бледный,  измученный каким-то  страшным и неизвестным проклятием,  имеющим отпечаток - молнию, какую оставляет лишь убивающая Авада Кедавра. Но то была не она. Что-то  иное, которое забирало сейчас все  силы Малфоя-младшего. Гермиона всхлипнула.  Даже она была здесь бессильна.  Она, которая в магии плавает, словно рыбка в воде. И даже Грейнджер не знала,  что делать.

- Неужели нет спасения? - услышала шатенка  голос Люциуса,  который в этот миг спрашивал  у главного колдомедика Мунго, Гиппократа Сметвика,  есть ли шанс для Драко.

- Если мы найдём в течение 48 часов того, кто наложил проклятье,  то Драко  может его снять. Или если убить злого мага, -  ответил колдомедик. 

Гермиона боковым зрением  заметила лицо Рона Уизли,  которые при словах Гиппократа побледнел  и чуть вздрогнул.

Говорят, в мозге человека откладывается  много увиденной-услышанной-прочтённой  информации в течение жизни, за год, месяц, неделю или за час. Пока Грейнджер не была в силах осознать то, что зафиксировало её зрение, и что отложилось  в мозгу. Но это  произошло. А пока...



- ... Гермиона... прошептал Малфой. - Ну же, попроси меня.

- Мои губы просят беззвучно,  Драко,  - ответила девушка.  - Мне просто очень хорошо, и ты это знаешь. Пожалуйста,  Малфой...

- Моя девочка! - довольно улыбнулся слизеринец и плавно вошёл в шатенку,  нагнув  чуть её  спину. - Не закрывай  глаза,  Грейнджер,  смотри на нас и на себя в отражение. Ты прекрасна,  дорогая!

Гриффиндорка  тяжело дышала,  глядя на себя и Драко в отражение зеркала. Её  дикий взгляд  был горячим, а  губы искусанными  от напряжения  и желания. Она подавалась навстречу любовнику и видела, как он держит  её за горло. Грейнджер любила  это. Малфой  тоже был красив  и стоастен  в отражении.

- Смотри, Гермиона, что я сделаю с тобой сейчас.  И после благотворительного вечера. Всю ночь, Грейнджер...



Гриффиндорка  открыла глаза и вздрогнула, услышав тихий голос Джиневры:

- Гермиона, никто не понимает и не знает, как всё  произошло в том маггловском квартале близ Лондонской консерватории. Как получилось, скажи ради Мерлина,  что вы с Драко  оказались в одном месте? Как и откуда напал на вас тот маг в маске?

Грейнджер посмотрела на Кингсли.  Министр магии стоял рядом с леди Малфой.  Мрачный,  серьёзный и с руками за спиной.  Его пальцы  были переплетены.  Шеклболт посмотрел тоже на Миону. Все ждали её ответа.

Но шатенка не смогла ответить,  она лишь зажмурилась и воспоминания снова захлестнули  её,..



... Малфой  был горяч не меньше Гермионы. Его пальцы правой руки стали ласкать клитор,  пока он налёг  чуть на девушку,  а она, совершенно доверяя  ему, раздвинула  шире ноги, дав пальцам любимого  больше доступа. Зеркало от дыхания Грейнджер чуть запотело,  но это не мешало ей видеть всё и ощущать  полный кайф  от того, что с ней делал Драко. Она вспотела  и по её нотами стекали  капли пота и влага собственного желания. Гриффиндорка сжала  парня в себе,  чувствуя, что удовлетворение близко - вот-вот накроет.

- Не могу насытиться  тобой, Грейнджер, - произнёс Драко. - Чем активнее я в тебе ( как сейчас ), тем   сильнее хочется.

- Аналогично, Малфой!  - простонала она  в ответ.  - Единение  с тобой - это всё,  что я хочу. Только ты!

- Только я? - рассмеялся  хрипло блондин и большим пальцем чуть сильнее нажал на клитор,  и Миона зажмурилась.  Она закричала  и с наслаждением  кончила.

- Ты бесподобен, Малфой,  - ответила Грейнджер. - Никто не в силах сравниться с тобой. Ты делаешь меня счастливой. Только ты один.

Драко  тоже задрожал,  вошёл до самого  основания и достиг  освобождения,  заполняя  собой лоно  любимой женщины.

- Уизли  так не мог? - спросил аристократ, когда они немного пришли в себя и отдышались. 

- Я была с ним не так близка,  чтобы оценить, - выдохнула Миона. - Кому-то  из его девиц  нравится, но мне не понравилось. Однажды. Ни тебе прелюдий,  ни кульминации для меня - только его похоть. Это противно. Но вот ты - другое дело. Ты даёшь мне всё  в наших отношениях. Хорошо иметь любовником  того, кто интеллектуально равен тебе, а не примитивный, словно зубочистка.  Секс,  пиво, поесть и поспать.

- Со мной всё  будет иначе,  - ответил Драко.  - Для меня значение имеешь  лишь ты, а всё  прочее пусть подождёт...



- ... Гермиона,  - услышала она сквозь воспоминания недовольный голос Рона,  - моя сестра спросила тебя. Так потрудись  ответить ей.

Грейнджер  снова вздрогнула и открыла глаза.

- Я не знаю, Рональд,  - выдохнула гриффиндорка, - и это так. Всё  произошло быстро. Утром  мы с Драко получили одинаковые записки, в которых  говорилось,  что в пять часов вечера мы должны прийти в маггловский отель "Гранд",  чтобы на ресепшене  взять какие-то  документы.

- Какие документы, Гермиона? - удивился Поттер.

- Не знаю, Гарри, - ответила Миона. -   Но вряд  ли это законопроект  о свободе эльфов, над которым  я работаю. - Она повернулась к министру Шеклболту и дрбавила: - Это именно так, Кингсли.  Человек был в маске "Medico della Peste" - Чумного доктора, какую носили  в Венеции в Средневековье,  а сейчас лишь на карнавале,  и то не всегда. Драко  лишь закрыл  меня собой, потому что... По всей вероятности,  Кингсли,  заклятье предназначалось мне, но Малфой  поймал его вместо меня.

- Ну, а теперь, - проговорил вдруг Гиппократ Сметвик,  - я попрошу вас всех выйти, собираются колдомедики,  мы проведём  консилиум, чтобы решить, что делать дальше с мистером Драко Малфоем.




* * *




Гермиона отошла подальше ото всех, поднявшись на шестой этаж, где была большая  смотровая площадка для больных,  или большая лоджия. Сейчас  на ней никого не было из магов и волшебниц.  Крытая  лоджия с панорамой на город.

Она задумалась,  а потому не услышала, как к ней кто-то  подошёл.

- Что скажешь, Гермиона, - произнёс  голос Рональда, - если  я открою тебе, что наблюдал за вами в тот день?

Грейнджер потёрла  пальчиками  виски.

- О чем это ты, Рон? - увидивилась девушка.

- Не глупи,  - ответил рыжий,  - это  тебе  не к лицу.

- Я не понимаю тебя, Уизли, - кивнула гриффиндорка.

- Ну как же? - фыркнул Рональд. - Ваш секс с Малфоем в номере 394. У зеркала.  И твоё  признание слизеринцу,  что я так трахать  не умел тебя,  как он. Припоминаешь? И что интеллект у меня как у зубочистки, и многое что ещё.

Хлесткая пощёчина разрезала  воздух и припечаталась к щеке Уизли,  отчего  у него голова откинулась  назад. Уж чего-чего, а унижать Грейнджер себя никогда и никому не позволяла.  На третьем курсе она ударила кулаком в холеную  морду Малфоя, а на шестом - Кормаку Маклаггену,  когда он решил зажать  её в коридоре Хогвартса  и хорошенько  трахнуть.  В тот день Кормак не только съел драконьи яйца, но и получил пинок по собственным двум.

Но через миг Уизли схватил Грейнджер за горло и прошипел, стирая со щеки кровь - это девушка рассекла  её  своим ногтем.

- Знаешь, - прошипел Рон, - я всегда уважал  и оберегал тебя от всякой слизеринской  швали.  Напрасно,  видимо. Я видел тебя с этим Малфоем, и тебе нравилось  то, что он делал с тобой, Гермиона. Такого ты не позволяла  мне.

- Ты был жалок  в постели, Рональд, - прохрипела Грейнджер. - Один раз. Тебя хватило на пару минут,  ты кончил в презерватив и захрапел.  Забыл? Да,  ты так не мог и никогда не сможешь, как Драко. А теперь отпусти меня,   мне больно.

- Не сомневаюсь! - ответил рыжий. - Я сожалею лишь в одном,
Гермиона, что не убил вас обоих  тогда. Но я исправлю сейчас - убью тебя и добью Малфоя. Но перед этим скажу, что моя сестра солгала вам обоим - она не беременна.  Странно, что ты снюхалась  с блондином,  а не с Поттером.

- Тогда ты убил бы Гарри? - возмутилась  шатенка. - Всё  из-за  той же зависти и ревности? Зависть - потому что Поттер  лучше и знаменитей  тебя, а ревность - из-за меня?

- С великой радостью бы убил Поттера, - рассмеялся Рональд.  - Но сейчас он пьёт  Приворотное  зелье, сваренное моей матерью.  Он будет послушным нам,  когда умрете  вы с Малфоем. Авада...

- Авада Кедавра! - услышала Гермиона со стороны и провалилась в темноту.




* * *




Гермиона очнулась спустя время. Она лежала в палате. Рядом с ней сидел Малфой-младший.  Он склонился к девушке и поцеловал нежно в уголок губ. Он всё  ещё был бледен,  но уже в сознании.  И главное - живой.

Грейнджер обняла любимого  и заплакала от счастья,

- Как ты очнулся? - спросила тихо гриффиндорка. - Что произошло?

- Министр спас тебя на лоджии, - ответил слизеринец. - Он узнал всё  из слов Уизли.  Кингсли не дал ему тебя убить. С его смертью заклятье  перестало работать и колдомедики меня спасли. Сейчас Гарри допрашивает  всю семью Уизли.  Думаю, их  ждёт Азкабан и полное лишение магии. Ревность и зависть - два крыла птицы  под названием Безумие. Ревность и зависть  всегда ведут к погибели. Ну, а мы с тобой поженимся. Отец, наконец,  дал согласие.

- И нам больше  не придётся  скрываться, прятаться в отелях? - улыбнулась Гермиона.

- Нет,  Грейнджер,  больше не придётся,  милая! - кивнул Драко.

- Знаешь, - призналась  девушка, - я ведь тоже не святая, Малфой.  - И я ревновала.  И буду  ревновать всегда,  когда какая-то  девица приблизится  к тебе, Драко.  Ты - мой и только мой!

- Я знаю, Гермиона! - ответил блондин. - И я тоже не без греха. Ревную,  когда ты работаешь со своими  коллегами в своём отделе Судмедэкспертизы. Закроешься  с ними в своей лаборатории,  а я ревную.

- Думаю, все влюбленные  на земле так или иначе ревнуют,  - ответила
Грейнджер. - И дело вовсе не в недоверии  любимым,  а просто срабатывает  инстинкт защитить свое. Я чуть с ума не сошла, когда Джинни заявила, что заполучит тебя любым путем.

- Теперь всё  закончилось, Гермиона,  - кивнул Драко. - Теперь будем только  мы и наша любовь. И никаких Уизли!



-