К 2. Гл 1. Секретный эксперимент. Америка, 1956 г

Книга вторая из цикла "Тонкая грань". Продолжение перипетий судеб главных героев первой книги, разбросанных по разным временным порталам, чтобы найти свою настоящую жизнь, свой предначертанный свыше путь.

Необычный пациент

В 1956 году, как сообщали местные СМИ, в центре биомедицинских исследований (ЦБИ) в Балтиморе, штат Мэриленд, после длительной летаргии проснулся неизвестный мужчина.

Со слов врачей, в 1945 году он внезапно появился в реанимационной палате в состоянии клинической смерти. Сердце удалось завести через 15 минут, после чего он впал в состояние летаргического сна на долгих одиннадцать лет. Причиной такого состояния чаще всего является стресс, сильное эмоциональное потрясение, что можно было выяснить только после пробуждения пациента.

Профессура с большим интересом наблюдала за данным клиническим случаем. После детального обследования медицинский консилиум был шокирован полученными результатами. Обычно летаргия сопровождается значительным понижением всех физиологических функций организма, порой до такой степени, что ее называют мнимой смертью. Восстановление после длительной летаргии - процесс очень длительный и тяжёлый, при этом некоторые функции организма так и не возвращаются к норме.

Но данный пациент просто спал, мышечный тонус был снижен, но периодически наблюдались движения конечностей. Его организм адекватно функционировал и не нуждался в парентеральном питании. У него не отмечалось ни обезвоживания, ни дистрофии, ни каких-либо атрофических изменений как на момент обследования, так и в течение долгих 11 лет.

Кроме того, кое-кто из ухаживающего персонала утверждал, что пациент иногда говорил во сне, правда, слов никто из них разобрать не смог. И еще одна странность, он не старел, как уснул в возрасте где-то от 30 до 40 лет, таким и проснулся.

Все эти годы у пациента наблюдалась высокая мозговая активность, она соответствовала фазе быстрого или парадоксального сна, совпадающей с фазами видения сновидений. Наука о сновидениях (сомнология), еще с древних времен интересовавшая многих философов и ученых, до сих пор остается столь же противоречивой, непредсказуемой и зачастую необъяснимой.
 
Возможности человеческого разума до сих пор ставят наше научное сообщество в тупик, преподнося неожиданные сюрпризы. Данная сфера мозговой деятельности еще полна загадок и до сих пор окутана таинственным ореолом, что в очередной раз подтверждается и этим неординарным клиническим случаем, все сведения о котором держались в строжайшем секрете. Все специалисты, контактировавшие с пациентом и участвовавшие в исследованиях, подписали юридические документы о неразглашении.

Личность таинственного пациента, согласно официальным источникам, так и не была установлена. Что как-то не вяжется и вызывает смутные сомнения в связи с высоким уровнем и практически безграничными возможностями ЦРУ и ФБР. Такая конфиденциальность, строгая секретность наводят на мысль о немаловажном значении полученной информации, которая не должна была выйти не только за пределы ЦБИ, но и за пределы страны.

Кто я?..
 
Вначале он услышал периодически повторяющийся монотонный звуковой сигнал. Затем медленно открыл глаза, постепенно привыкая к яркому солнечному свету. Когда пелена перед глазами рассеялась, попытался поднять голову, чтобы оглядеться, и не смог, что-то мешало. С тревогой ощупав голову, он обнаружил множество присосок, разноцветных проводков, тянущихся от его головы к многочисленным приборам у изголовья кровати, на экране которых высвечивались какие-то буквы, цифры, графики.

Он быстро освободился от присосок, но, к его ужасу, некоторые проводки тянулись прямо из головы. От чего при резком натяжении возникали очень неприятные болезненные ощущения в месте прикрепления и где-то внутри головы, да еще покалывание и онемение конечностей.

Тогда он постарался отсоединить проводки от прибора, после нескольких попыток ему удалось их выдернуть из соответствующих ячеек. Через мгновение он пожалел об этом. Кривая на экране превратилась в прямую линию, и тут же раздался резкий звук. В палату ворвались два амбала, вероятно охранники, и вслед за ними взволнованная девушка в белоснежном халате, судя по данным на нагрудной табличке, медсестра.

— Вы проснулись?! Нет-нет, не вставайте, — она снова уложила его в постель, подсоединила проводки к соответствующим ячейкам, графическое изображение восстановилось, сигнал прекратился.

Затем медсестра обратилась к охранникам тоном, не терпящим возражений.

— У нас всё в порядке, покиньте, пожалуйста, палату.

Те, еще раз цепким взглядом оглядев палату и вышли за дверь.

Девушка наклонилась к нему, тепло улыбнулась и поправила подушку.

— Давайте пока не будем делать резких движений.

От нее пахло лекарствами и чем-то приятным и таким знакомым… В памяти стали всплывать какие-то едва различимые образы. Может быть, поэтому он проникся к ней симпатией и надеялся получить хоть какие-то ответы. – Как я сюда попал? Что со мной?

Улыбка исчезла с ее лица, она с опаской оглянулась назад, приложила палец к губам и снова попыталась приветливо заговорить с ним, но получилось как-то испуганно.

— Сейчас придет врач и все вам объяснит.

«Значит, нас прослушивают», — промелькнуло у него в голове. — «Да что тут вообще творится?»

Буквально через несколько минут дверь в палату отворилась, и вошел, вероятно, тот самый врач, высокий седовласый представительный мужчина и если бы не слова медсестры и белый халат, он бы принял того за военного, причем высокого ранга.

Может быть, поэтому сразу же для себя решил, что этот доктор не просто рядовой сотрудник здесь, а он сам не просто пациент, а, скорее, подопытный. Может, и память он потерял из-за этих опытов. Все эти странные приборы, провода, торчащие из его головы, прослушка и испуганные глаза медсестры подтверждали его подозрения. Он все больше убеждался, что попал в серьезную переделку.


Доктор, внимательно наблюдая за реакцией пациента, вкратце ответил на его вопросы, рассказал, когда и как он сюда попал, о его состоянии и возможных прогнозах. В ходе беседы выяснилось, что «неизвестный», так называли пациента в отчетах, таковым и остался, так как, по его словам, ничего не помнил о себе, вплоть до имени.

Реакция «неизвестного» при этом была довольно естественной, что наводило на мысль о правдивости его слов. В чем нужно было непременно и как можно скорее убедиться. Это было необходимо для дальнейшего прогнозирования физиологических, психологических реакций испытуемого, а стало быть, возможных результатов довольно смелого и интригующего эксперимента, курируемого на правительственном уровне.


Он слушал доктора как-то отстраненно, словно речь шла вовсе не о нем. Какая еще амнезия, да не может такого быть. Похоже, ему и вправду морочат голову. Но сколько ни пытался, так и не смог вспомнить хоть что-то о себе, о своей прежней жизни, в голове было абсолютно пусто.

Хотя постойте, благодаря той симпатичной медсестричке все же всплывали какие-то смутные расплывчатые образы, похожие на тающие в вышине облака. Он задирал голову как можно выше, пытаясь хотя бы удержать их, не то чтобы рассмотреть поближе. Нужно обязательно еще раз увидеть эту девушку, и, если удастся, поговорить с ней по душам. Только как это сделать в обход прослушивающих устройств и бдительной охраны?..

И еще его выводило из равновесия, а точнее, крайне удивляло и тревожило то, что он думал на одном языке, а читал, говорил совершенно на другом. Вероятнее всего, первый был его родным языком, стало быть, он русский. Владение же вторым, английским языком, и его теперешнее место нахождения подтверждало, что он явно не на родине, а каким-то образом оказался, по словам этого подозрительного доктора в Америке.

Из памяти стерлась самая сердцевина, внутренний стержень, определяющий его личность. Но он знал, откуда он, где находится, относительно географических ориентиров, и был в курсе судьбоносных событий российской истории. Включая Первую мировую войну, Февральскую и Октябрьскую революции, Великую Отечественную войну, противостояние СССР и крупнейших держав капиталистического мира, в особенности США, где он сейчас и находился. Поэтому старался всегда быть начеку, чтобы ненароком не выдать свое происхождение, мучительно гадая, кем он являлся на самом деле.
 
Судя по тому, как он воспринимал и анализировал сложившуюся ситуацию, вполне мог оказаться разведчиком или предателем как с одной, так и с другой стороны. Хотя мог быть и просто эмигрантом или случайным лицом, заброшенным на чужбину по воле случая, и выбрал бы скорее второе. Но как бы там ни было, он интуитивно чувствовал, что это место не сулило ничего хорошего. Необходимо поскорее убраться отсюда.


Все внимание медперсонала, независимо от профессионального ранга, было приковано к «неизвестному». Графические записи активности его головного мозга зашкаливали. При этом терапия, купирующая данное состояние пациента, не проводилась. Было строго-настрого приказано тщательно круглосуточно наблюдать за показаниями приборов. Оставалось только ждать:

- То ли полного истощения и разрушения нервной системы «неизвестного», вплоть до состояния «овоща».

- То ли демонстрации его запредельных возможностей, чтобы понять, как их применить на благо государства.

Составлялись ежедневные подробные отчеты о состоянии пациента. За сотрудниками, непосредственно контактирующими с ним, следили так же пристально не только в здании ЦБИ, но и за его пределами. Такое пристальное внимание к злосчастному пациенту, повышенная секретность и тотальная слежка очень напрягали медработников всех рангов. С каким облегчением они все восприняли новость о его возможном переводе в другое место. По ЦБИ поползли слухи о переброске «неизвестного» на одну из секретных баз США, якобы принадлежащей АНБ (агентству национальной безопасности).

Продолжение следует…