Немецкий мальчик в казахском ауле

    
Отрывок из повести "Теодор - Мусульман"

Быстрее самого резвого скакуна, жителей станции Аксу облетела новость о приезде уполномоченного представителя из района.
Алма растерялась… Столько ждали, а когда ждать перестали – вот он, вернее – она, явилась на ночь глядя! Как отдавать в сиротский дом ребенка, с которым уже столько пережито, который стал своим, близким, родным?

Во двор вошла женщина гренадерского роста, в брюках – галифе,  сбоку на кожаном ремне  – кобура. Своим богатырским видом и громким голосом  она внушала трепет и панический страх.
- «Грос Тантэ»… - с ужасом шепнул рыжий брат своему черноголовому брату, - Надо убегать!  Прятаться! Она хочет посадить нас в холодный поезд! Там все умирают!
Мальчик заметался по двору как ягненок, выбранный на заклание,   потом  со всех ног бросился в дом и забился под родительскую кровать.

Уполномоченная показала Алме  бумагу с подписью и синей печатью - предписание на «изъятие и доставку в детский дом  мальчика немецкой национальности, примерно пяти - шести лет, имя и фамилия неизвестны»…
Пока  хозяйка дома, то и дело,  роняя  всё из рук,  растапливала баньку и  собирала на стол, «Гросс Тантэ» вместе с Арыстаном распрягли  усталую  кобылу, напоили ее, дали свежего сена…

-  Где немец? – женщина  быстро «вычислила»  перепуганного  Мусульмана  и  за ногу вытащила его  из-под кровати.
- Не вздумай бежать, поганец! – она погрозила толстым указательным пальцем перед его носом. – Иначе я арестую всю вашу семью! Понял? Что молчишь? Понял? Я тебя спрашиваю!
- Пожалуйста, не кричите на мальчика, он Вас боится!
Тётка  перебила хозяйку дома:
- Соберите в узелок самые необходимые вещи и продукты  на один день!   Отправление - в пять утра! Да,  про воду не забудьте!

Братья, не сговариваясь, бросились к дому Сапара.

В надежде, что после баньки и ужина сердце гостьи смягчится, Алма,  подливала чай в пиалу незваной гостьи,  снова и снова уговаривала раскрасневшуюся женщину:
- Мы с мужем решили усыновить мальчика. Он уже привык к нам! Стал родным! Меня мамой называет, Газиза – отцом!
- Это невозможно! - разомлевшая начальница,  смакуя кусочек  сахара, по причине  вредности своего характера, продолжала  нагонять страху:
- Предписание получено? Получено! Сами знаете, что бывает в военное время за неисполнение!  Причем, без суда и следствия!
- Но... мальчик однажды уже потерял родных! Он очень тяжело  это пережил - молчал несколько месяцев!
- Ой, только не надо мне тут жалостные сказки рассказывать! Я всё сама вижу! Совсем затюкали пацана! В дикаря превратили! Трясется как припадочный!  И потом… - она многозначительно подняла вверх палец, - Информация в обком  партии  поступала, что аульные дети чуть не убили      «фашистёнка»!
- Он не фашистенок! А дрожит, потому что Вас испугался! И с соседскими детьми  муж побеседовал! Мальчики  уже давно дружно  играют вместе!
- Ага... Играют они! Как  же!
Знаем мы таких «друзей»! Сегодня играют, а завтра опять кинутся  на фаш... на немца с камнями и палками! - тётка протяжно зевнула, - Поубивают друг друга, а наши враги только этого и дожидаются! «Красный крест» тут же поднимет шум на весь мир.
Да и вы, видать,  политику партии не правильно понимаете! Прежде всего,   он немец – представитель нации неблагонадежных и готовых перейти на сторону Гитлера!
- Да он просто ребенок! Малыш! Сирота!  А дрожит, потому что Вас испугался! Муж вернется, что я ему скажу?
- Надо было раньше думать! Если бы вы действительно хотели его усыновить,  давно бы уже всё  оформили!
- Мы ждали, что найдутся его родители! Потом, у меня роды преждевременные, тяжелые случились, ребеночек родился недоношенный, плакал день и ночь.  Газиз  сутками на работе. Сейчас в командировке – на ремонте участков железнодорожного пути. Я одна с тремя детьми.  К зиме  он  будет  посвободней - сразу поедет  в город и  все  бумаги выправит!
- Не знаю… Не знаю...- «Грос Танте» протяжно зевнула, -  Зачем вам эта  обуза? Могли бы нормального ребенка взять! Украинца или белоруса… А-а-а!!! Поняла! Из-за хлебной карточки?! Так вот вам мой ответ: Нет! И  нет! И еще раз – нет! - даже в расслабленном состоянии она оставалась грозной и непреклонной. - В пять утра  выезжаем! Черт побрал бы эти грунтовые дороги! Такие тряские…
Женщина прислонила голову к маленькой подушке и тут же, на кошме, по-богатырски захрапела.

Под утро заплакал младенец и Алма, не в силах открыть глаза,   приподнялась на локте, стала кормить его грудью. Малыш, наконец,  насытился, засопел. Женщина на ощупь принялась перекладывать его в колыбельку. Услышала шорох… Сон как рукой сняло: на кошме богатырским сном спит уполномоченная. Громко тикают ходики  на стене. Топится печка, на плите  - кастрюля. У печки на табуретке  - плечо к плечу сидят  Арыстан и Мусульман...
- Эй, сыночки, вы чего? А ну марш спать! Рано еще!
- Скоро пять часов! -  Арыстан положил руку на плечо Мусульману, - Мы   с братом в детский дом поедем вместе!
- Как это?
- Мама,  мой брат  там никого не знает! Без меня его могут побить!

Женщина растерялась, не нашла что  ответить сынишке. Вот тебе и  малыши - несмышленыши! Пока она, взрослая женщина, испугавшись суровой начальницы и бумажки с синей печатью, искала выход из сложившейся ситуации,  её  сыновья  уже всё решили!  Не каждый взрослый мужчина из-за названного брата отважится на такой шаг!
Она встала, подошла к плите:
- А в кастрюле  что?
- Так… Варим… В дорогу!
               
            16.
На заре у дома Газиза собралась толпа односельчан. Люди,  от мала до велика, молча стояли у  открытой калитки.
«Грос Танте» сама открыла ворота, вывела со двора запряженную лошадь.
В сарае  раскудахтались куры, мычала корова.
- Убедительно прошу Вас! – в отчаянии молила Алма, -  Оставьте ребенка! Муж  всё решит с усыновлением!
- Значит, получается, я зря  целый день тряслась в телеге? И вернусь порожняком?

Морщась, как от зубной боли, уполномоченная бесцеремонно отодвинула худенькую Алму, пытавшуюся  загородить собой  мальчиков, сцепившихся в крепких объятиях как сиамские близнецы.
Громко ругаясь, «Гросс Танте» легко подхватила «близнецов»  и закинула в телегу на сено.
- Знаем мы таких братьев! По дороге сам соскочит!

Толпа колыхнулась…
Алма бросилась к толпе,  встала перед  лошадью, раскинув руки.
Пожилые люди, женщины и  дети  в едином порыве, сплотились за ней,  перегородив дорогу.
Уполномоченная  взяла в руки кнут:
- Бунт устроила? Отойди! Два раза повторять не буду!
- Нет!

Раздался свист плётки…
От невыносимой боли Алма рухнула  на колени, застыла, не в силах сделать вдох…

И вдруг, сквозь слезы, она увидела, как по улице несется всадник в гимнастерке, с непокрытой головой, в  одной руке - поводья, другая откинута назад, словно в полете… Морда лошади в белой пене…
Следом, на скакуне, - летит старший сын Сапара.

- Успел!!! – выдохнула толпа.

Газиз быстро спешился, одного за другим,  снял с повозки перепуганных сыновей.

Тетка грозно двинулась на него, расстегивая  кобуру.

- Опомнись, женщина! - он остановил ее движением руки, - Перед тобой -  инвалид войны! Ты ответишь, что сейчас, на глазах у всего аула,  ударила плеткой мою беззащитную жену! Уезжай по-хорошему! - его голова дрожала. -  Я осенью приеду и усыновлю ребенка! Прямо сейчас могу  заявление  написать!
 
Наверное,  до уполномоченной, наконец, дошло, что она  сильно переборщила со своими «полномочиями».

Тяжело пыхтя, «Грандт Танте» забралась на телегу и  с богатырского размаху стегнула животное. Лошадь мгновенно вздыбилась и, рванув с места,  понеслась во весь опор.

Газиз обнял плачущую жену и детей.
Вдруг мальчики переглянулись и, сорвавшись с места,  бросились вдогонку за удаляющейся повозкой.

Потрясенный Газиз еле-еле догнал их:
- Вы куда? Не понял!
- Яйца уехали!
- Какие ещё яйца?
- Мы ночью сварили! В дорогу!  Пять  штук!

Мужчина присел на землю,  прижал к себе  сыновей и, в первые за  долгое время,  громко и весело расхохотался.

Подбежала  запыхавшаяся Алма,  за ней – односельчане...

Вначале тихо, а потом все громче и громче люди  заливались смехом...

Насупившиеся братья размазывали по щекам слёзы и недоуменно смотрели на взрослых…
________________________________________________


Фото из общего доступа в интернете