однажды мы научимся

– Знаешь, есть то, чему я бы очень хотела научиться. Вот бы купить такой курс, изучить и стать мастером в этом деле.
– А что? Нет такого курса? Или он слишком дорогой?
Он, как всегда, с лёгкостью подхватывал любой, даже самый неожиданный разговор. Им нравилось, что они могли говорить обо всём на свете, совершенно о любых вещах, не напрягаясь и не готовясь специально. Но на этот раз она даже не шелохнулась, чтобы ответить. Это было странно. Он удивлённо посмотрел на неё. Она смотрела куда-то прямо перед собой, оставляя ему право на свой профиль. Проследил за её взглядом и вернулся обратно к пряди волос, выбившейся из-под бейсболки. «И что за манера носить такое и в пир, и в мир, не снимая… странная мода».
– Так что там с курсом? – спросил так, чтобы было похоже будто он не заметил никаких странностей. – Разве есть что-то, в чём ты ещё недостаточно хороша?
«Фу, какая неизящная лесть, совсем не в твоём стиле!» – так она должна была бы ему ответить и шутейно толкнуть в грудь. Но она снова не повернула головы.
Что-то было не так.
Он откинулся на спинку стула и вытянул ноги. Решил просто ждать.
Сквозь них потекло время.
В моменты, когда позволяешь всему идти своим чередом, можно уловить присутствие времени, его плотность и текстуру, почувствовать как строги и безупречно вышколены секунды – времени преданное воинство.

– Я бы хотела научиться жить так, чтобы моя жизнь и всё, что я в ней делаю, становилось признанием в любви… – её чувства, наконец, переплавились в слова и соскользнули с губ. Это было не просто. Поэтому он не мешал.
– Каждое слово… каждое действие… я не знаю как это объяснить… какими словами…

 Секунды продолжали исправно нести свою службу.

– … даже если удаётся найти слова, не все легко произнести… не находятся удобные моменты… что-то с чем-то не совпадает: то место не то, то время, то ситуация… от этого просто голова кругом… время уходит, а ты так и не говоришь то, что только и имеет смысл сказать: как ты любишь… человека… жизнь… какое-то дело… этот снег или этот закат… мы просто не говорим такое, потому что всегда есть тысячи причин… это так грустно… мы не говорим о таком, потом привыкаем, а после и вовсе забываем, что кого-то или что-то любили… становимся людьми «как все» и говорим себе: «Всё норм! Все так живут!»
Она смотрела перед собой, будто говорила это кому-то невидимому, там вдалеке.
– …но… когда мать готовит еду своему ребёнку, добавляет щепотку соли, пробует на вкус, разве этим она не признается в любви к нему? Она не просто из продуктов создает что-то вкусное и полезное, потому что так надо, а потому что это её способ сказать: я люблю тебя, моё сокровище, расти быстрее… Если бы я умела проснуться утром и всё, что дальше, чтобы ни делала было про любовь… было моим признанием… чтобы именно так жить, говоря о любви собою и всем, что я могу сделать… Это ведь возможно? Это ведь не ахти какое умение? Не космический же корабль построить, правда? Но… я так не умею… Я живу как все, откладывая важные вещи на потом, думая, что когда-то настанет подходящий момент… Подходящий момент… Если подумать, мы жалкие существа. Не умеем таких простых вещей…
Она повернула голову и посмотрела на него.
Свет от настольной свечи, преломленный многократным отражением в стеклянных предметах, коими было наполнено пространство, в котором они сидели, создавал живые узоры на всём, с чем соприкасался. Он живописал с невероятной лёгкостью, не заботясь ни о «холсте», которым было её лицо, ни о месте, ни об уместности, абсолютно уверенный в своём праве на это деяние.
Они смотрели друг на друга и как никогда чувствовали, что именно сейчас то самое время, чтобы сказать «я люблю тебя» не только словами, а самим этим моментом, в котором находишься. Самой жизнью здесь и сейчас.
Он протянул руку и заправил выбившуюся прядь под бейсболку, прикоснулся к горячей щеке, накрыл своей большой ладонью её маленькую.
– Твой чай остыл, – сказала она в ответ и помахала официанту свободной рукой, – Принесите, пожалуйста, горячий… он любит горячий чай…

Однажды мы научимся признаваться в любви каждым мгновением жизни.
Каждым движением своего тела.
Каждым словом и каждым поступком.
Если будем усердны.
Если постараемся.
Если сумеем осознать свою природу, как умеет это свет, танцующий в стеклянном подсвечнике на столике в одном из миллиардов кафешек на одной из многих планет… в одном из многих времён… в одной из многих жизней…