Отшельник с Подкаменной Тунгуски. Книга 4. Гл 23

Глава 23. Михалыч и Михаил.


                Спустя час, как Михаил распорядился обживать наши с Юркой хоромы, на печи вовсю парили своими эманациями три разнокалиберные кастрюли. Спутницы громкоголосых бородачей любезно попросили меня не мешать им в чудодействии приготовления пищи, да я и сам бы не решился на такое действо – кто ж осмелится пробовать мою похлебку? Славик на всю громкость включил свой магнитофон, а когда прослышал о скрывающемся наверху Юрке, так и пропал давно уже там. Видимо, что нашли общий язык, да и музыку сверху чуть слышно. Альма сначала покрутилась внутри среди гостей, а теперь лежат во дворе вместе с Алтаем, да сторожат невиданные транспортные средства. Интересное дело получалось: главным у всей этой компании был самый крупный и представительный Михалыч, а проводником по здешним местам выходил не уступающий в размерах Михаил. Я так и спросил у него недавно:
                - А ты каким боком с ними образовался?
                - Меня же списали после ранения, а чуть оклемался, то и устроился в ЧОП. Уже второй раз сопровождаю группы по здешним местам в качестве охранника. Первый раз ходили в место падения Тунгусского метеорита, а вот теперь по Подкаменной Тунгуске. Нормально, хорошо платят, я не жалуюсь.
                - Так, выходит, что это все москвичи?
                - Ну да, испытывают, да рекламируют японские снегоходы. Половина из какого-то института, половина – бизнесмены. Кстати, это я им проложил этот маршрут, и сам понимаешь – почему.
                - Ясно теперь. А до куда пойдете?
                - Пока не решили, завтра с утра прикинут по бензину, и скорее всего один снегоход оставим у тебя, да ещё и Ольга простудилась. Мы ж ее чуть не утопили.
               - Это как?
               - Провалились под лед в первый же день, но возвращаться не стали. Теперь вот с температурой.
               - Так оставляйте, пусть отлежится.
               - Завтра решим. Ну а что молчишь то? Чем озадачил меня тогда?
               - Долгая история, вечером уединимся, так и расскажу.

               Михалыч действительно вместе с доктором наук провели электричество на второй уровень, и лампочки, вывешенные у самого лаза на верх, вполне прилично высвечивали все окрестности вокруг печи. Да и ветер во дворе был этому подстать, как вроде бы по заказу.  Ученые, заодно с бизнесменами, выстроили в ряд складные столики, а я им в угоду из оставшихся досок соорудил подходящее сидало. Наверное, правым оказался Петрович, когда выстроил пребольшой стол, а я вот по неосмотрительности его и укоротил, да что теперь руками попусту размахивать. Народ понемногу рассаживался вдоль стола, громко обсуждая свое благополучное прибытие, а поварихи по моим, еще не опробованным, стальным мискам раскладывали свое парящее варево. Михалыч, завидев мое стеснительное просиживание в отдалении, постучал ложкой по столу, и попросил слова:
            - Друзья! Я очень рад, что мы добрались благополучно в это знаковое место, где проживает такой замечательный человек, о котором мне так много поведал Михаил. Егор Семенович, дорогой ты наш, в такой торжественный момент разреши пожать тебе руку и обнять как нашего общего друга! Вот рюмку бы еще поднять, да в другой раз обязательно! Не запаслись в дорогу.
            - Дак у меня имеется, - чуть шевеля губами от волнения выдал я еле слышно, чем обрек все благородное сообщество в сиюминутный ступор. И пока затянувшаяся пауза не переросла в другое неожиданное качество, крутнулся в угол, и возвернулся с двумя бутылями заморского самогона. Михалыч, не успевший еще присесть, бережно взял одну из моих рук, тут же округлив глаза, и решился на продолжение:
           - Виски? Откуда? Вот если бы кто в Москве неделю назад сказал, что меня в этой глуши будут угощать таким напитком, я бы того посчитал за идиота! Егор Семенович, ты меня поразил окончательно, в самое яблочко! Друзья мои, перед всеми вами обещаю, что вернусь сюда еще раз, и моему угощению не будет предела!
           - А можно, я еще добавлю?! – вдруг рядышком образовался Михаил, - насколько я знаю, он не только меня спас, но наберется еще дюжина людей, кого он излечил, либо отвел от погибели. И как последний пример – приютил сейчас у себя мальчонку, у которого нет ни родителей, ни дома. И пацан - то какой замечательный растет! Спасибо тебе, дядя Егор, за все!
           И пока начальник разливал понемногу, я вернулся еще с двумя бутылями и осторожно выставил их на стол. На что Михалыч лишь развел руками, и, попытавшись что-то сказать еще, лишь отмахнулся правой рукою.
           Я сидел рядышком со столом и, кажется, что влажными глазами рассматривал всю, окружающую меня, развеселую и дружную команду, как назвал всех мне недавно Михаил. Это надо же, собрались в кучу, прилетели за тыщи километров, и теперь шастают по тайге непонятно за чем. Что за народ такой пошел, я бы не смог, просто так, без нужды. А может и есть у них все-же какая на то потребность…

                Ближе к полуночи, когда все, наконец, наговорились и улеглись прямо на полу поближе к печи, я вспомнил вдруг о нашем с Михаилом уговоре. Даже и не думал уже, что поговорим сегодня, да особо и не собирался после такой вечерней. Юрка со Славиком, вместе с женщинами, уже давно отдыхали на верху, а дружная компания, постелив все, что у них оказалось под рукой, наконец – то надумала угомониться. Михаил, по долгу своей службы, засобирался во двор проверить, не оставил ли кто включенным свет, да не валяется что без надобности. Ну а я за ним следом:
                - Помнишь Петровича, хозяина этого места? Я тебе про него как – то говорил.
                - Ну да, мне и Владимир Иванович много чего рассказывал про него. И что?
                - Помер он, а прах его я тут недалеко и прикопал.
                - Да -да, припоминаю, здесь, кажется, и жена его погибла.
                - Живая она.
               - Это как?
             И я пересказал товарищу обо всем, что было мне известно, а так же не забыл высказаться про то, что Владимир Иванович утаил, и от Петровича, и от его детей, и что, возможно, обитает она где-то поблизости одна одинешенька, в тоске да печали.
               - Ну, дядя Егор, загадал ты мне задачку. Выходит, что она либо в Ванаваре, либо в Байките, других поселений поблизости сейчас на реке уже нет, разве что рыбацкие или охотничьи артели. И что сам – то предлагаешь?
              - Поспрашивай у своих, может кто что и знает. У тебя же остались здешние знакомые?
              - Остаться то остались, а как определить – она или не она, столько лет прошло.
              - Не должна она имя сменить, вот и узнай, как её точно звали. Тебе это не трудно. А самое то главное, почему вся эта история образовалась, так это отметины у ней на лице от медвежьей лапы.
              - Ну да, примета необычная.
              - Утром тетрадку ее отдам, вдруг сгодится. А что надумали насчет завтра?
              - Все пойдем, Ольга наотрез отказалась оставаться, да и у Михалыча планы поменялись. Дойдем до Байкита, половину снегоходов продадим на месте, половину оставим, а сами самолетом до Красноярска.