Он и она. Дети

Он был тонок в кости и сложение имел атлетическое. А еще крупный резкий нос, выразительные глаза и четко очерченный красивый рот. И по баскетбольному полю  летал. Всеми тонкими косточками взмывал, уносясь из своих стандартных ста семидесяти трех  стремительно и смело, вперед и вверх.  И примагниченный к его тонким рукам мяч обходил противника и врезался в кольцо словно сам собой. Победа была неизбежна. Он был собой – смелым, высоким, красивым. Мощным, непобедимым.
Но она не знала его! Когда он ее поцеловал – ребенок, восьмиклассник, такого же ребенка – ее, восьмиклассницу, у них ничего не получилось, кроме ужасающих засосов на шее, хотя она очень ждала поцелуя. И от ужаса изрезала в клочья платье, в котором тогда была, и порвала с ним, а он едва не бросил школу.
На экзамен по русскому языку  не пришел.
Все смешалось в доме Облонских – когда это было? После 8-ого или уже после 10-ого? И классная руководительница, а по совместительству учитель русского языка, просила ее уговорить его прийти тайком в школу на следующий день и написать это чертово сочинение – ему все зачтут, помогут, сделают вид, что пришел вовремя – лишь бы пришел!
Она не помнит, уговаривала ли его. Наверное, уговаривала, хотя они уже не дружили. Он все сдал, получил аттестат и пошел в армию. А когда вернулся, пришел сначала к ее отцу – спросить, как можно попасть в КГБ. Он служил в погранцах и думал, что теперь ему легче будет попасть на серьезную службу. И ждал совета от кадрового военного, как это сделать. Но ее отец – кадровый военный - никогда не имел дел с КГБ, вполне возможно, что и терпеть не мог КГБ, потому что обладал феноменальным чутьем на всякую ложь. И ребята – он и его друг, взятый для смелости, – ушли не солоно хлебавши, хоть и были, конечно, накормлены ее хлебосольной мамой. Для КГБ нужно было окончить как минимум вуз, а он пошел в железнодорожное училище. И еще через некоторое время пришел уже к ней, а не к ее отцу. И позвал ее замуж.
Но она уже хотела летать с другим.
Так они и не стали летать вместе.