Окрошка

Каждая женщина выбирает себе мужа под стать. Под какую "стать" я ориентировалась, выбирая себе мужа, мне до сих пор непонятно. Я активная, громкая, как муж говорил - с чудинкой. Слушая мои байки, он всегда шутил, что Большой театр много потерял, не взяв меня в труппу. А я и рада была такому комплименту от мужа, наивно полагая, что я действительно так хороша.

Муж мой в молодости был высоким, красивым, спортивным  парнем, который к тому же ещё и военный. Короче,настоящий дамский угодник.
Всегда ревновал меня к каждому столбу, при этом уточняя, чтобы я держала рот на замке. Иначе, как только я заговорю, то все присутствующие сразу же попадут под магию моего вещания. Потому как всё это умещалось в нашей семье, я до сих пор не до конца понимаю.

Мы переезжали из гарнизона в гарнизон, рожали детей и продолжали любить друг друга.

Муж порой смеялся, что по свидетельствам о рождении наших сыновей можно судить, где мы служили. У нас для прикола на стене в детской висела огромная карта Советского союза, на которой флажками были отмечены города, где родились наши мальчишки.

Служили мы на точке на Крайнем севере и ждали появления нашего второго сына. Жили в забытом Богом военном городке, который находился в глубине леса на расстоянии  полутора километров от основной трассы.

Беременность проходила тяжело, и я много времени проводила в разных больницах.
Сначала меня положили в местную на сохранение, хотя я не жаловалась на самочувствие, но врачам было виднее.

Больница находилась в соседнем посёлке, питание было так себе , а вкусненького хотелось постоянно. В ноябре на Крайнем севере уже вовсю хозяйничала устойчивая зима. Снега было по-взрослому очень много, да и мороз не позволял расслабляться. И вот в один из таких зимних  вечеров, находясь в больнице, я услышала, что меня кто-то зовет на улице. Выглянув в окно, я увидела своего любимого, который во все горло кричал, что он мне принёс окрошку. Он стоял с битончиком и улыбался во все тридцать два зуба. Время было уже позднее и  посещения были невозможны. Дверь в больницу была закрыта, а мой муж продолжал кричать, что он только вот  после службы, пока нашёл свежие огурцы, пока всё нарезал.. Да вот...  Привёз, так как он раньше никак не мог, у него же ещё служба, и еще сын дома остался.
И его подробный рассказ слышали все, и я в том числе, но дверь не открывалась.
Тогда мой решительный супруг скомандовал, чтоб я открыла окно, он бросит мне веревку ( он её прихватил на всякий случай), привяжет битончик с окрошкой, а я подниму его на этаж. И у меня будет что вкусненькое поесть.

Все тонкости операции под названием " Окрошка" моим мужем были продуманы до мелочей.

А поскольку свои намерения он озвучивал вслух, то секретом это ни для кого не было. Слышали все, и те, у кого были ключи от входных дверей, и я, и все остальные, кто лежал в этой маленькой больничке. И в этот момент, вероятно, сработало человеческое участие. Медсестре, что была на посту  и все это тоже слышала, просто стало жалко моего мужа. Уж больно старался парень, зимой окрошку сделал в то время, когда свежего огурца практически тогда достать было невозможно. Потому входная дверь была открыта и окрошка была  доставлена медсестрой мне в палату. Муж торжествовал. Крепость под названием "Больница" была им взята без боя.

Я была и счастлива и смущена одновременно. Уж больно шумно всё получилось. Но зато окрошка досталась всем: поела и я, и медсестра, и  все те, кто стали невольными зрителями и свидетелями этого семейного шоу.
(З.А.)