Артек-Остров дружбы. Продолжение

И вот эти 5 дней прошли, и мы с утра ожидаем прибытия детей следующей смены. Подготовка корпуса отвлекала от скуки по первой смене, но забыть детей было невозможно. Эва Яновна как ни в чем ни бывало, активно трудилась, увлекая меня за собой. Я во всех вопросах был ей помощником, и она как то мне выдала – Спасибо твоей маме за воспитание. Потом это же фраза звучала много раз и я, не понимая, почему она обделяет своим вниманием папу, спросил у нее – Ты полагаешь, что папа в моем воспитании не участвовал? Почему только маму благодаришь?
Оказывается, она все время сталкивалась с семьями, где детей растила одна мама и потому полагала, что и у нас такая же картина. Узнав, что оба моих родителя живут вместе, очень обрадовалась за нас, и стала говорить – спасибо родителям.

У Эвы Яновны была младшая сестра, Марта, такая же симпатичная, как и Эва. Она в те годы училась в институте, а на каникулах приехала к нам, на побывку. Когда мы бывали заняты, она сама совершала прогулки по Артеку, по Гурзуфу. В Гурзуфе был дом советской молодежи. Там всегда отдыхали ребята из всех республик СССР. Мы часто навещали их и вместе проводили вечера. Как то Марта сама поехала в Гурзуф, и по нашим меркам, слишком долго задержалась. Мы стали за нее переживать, и поскольку в этот день я был выходной, и мне легче было заниматься ее поиском, я поехал в Гурзуф. До нас вела одна улица. Транспорт ходил не часто, сам город не большой, поэтому найти ее не было проблем.

Причина задержки Марты, оказалась очень смешной. У них в городе Цесисе,  квас продавали в тех же бочонках как и в Грозном - передвижные, большие. В Гурзуфе в них продавали молодое сухое вино. Полагая, что стоит в очереди за квасом, она выпила большую кружку вина и опьянела. Ей было стыдно в таком состоянии возвращаться, и она ждала, пока не протрезвеет. Мне Марта призналась, что заметила мужчин, с удивлением взиравших на девушку, но не предполагала, что в таких бочках, может, продается и вино. 
       
Почти каждый день заходили Валера и Евгений и мы на час, два уходили охотиться к Аю-Дагу, прихватив с собой еду. Здесь я впервые узнал, как красив и разнообразен подводный мир. Сколько бы мне с Евгением, Валера об этом не рассказывал, пока мы сами не убедились, не могли полностью ощутить его великолепие. Если при помощи маски, трубки и ласт, мы могли познать азы прелести,  то понимали, как много знает о подводном мире Валера, имевший опыт погружения в гидрокостюме с кислородным баллоном.
 
Когда нам по громкоговорителю объявили, что через 20 минут прибывает первая группа ребят, мы с Эвой Яновной первыми пришли к месту сбора. Дети были одеты кто как. Каждый имел с собой сумку чемодан, иногда таких больших размеров, что мы не понимали с какой целью они его взяли. В лагере дети сразу переодевались в пионерскую форму и до конца смены ходили в ней. Никаких проблем со стиркой, с глажением, с обменом – каждая мелочь была предусмотрена.

Когда все дети вышли из автобуса, почему то мой взгляд остановился на миниатюрной, симпатичной девочке лет 11- 12, Она стояла особняком, оценивающе смотрела на всех. При улыбке у нее на лице появлялись ямочки, к которым я всегда был не равнодушен. Мне показалось, что она скучала по родителям и не особо рада была тому, что приехала. Я сам на себе испытал, каково молодым людям, когда ты вдали от родителей, братьев, сестер. В 16 лет, я, окончив школу в Киргизии, выехал на Кавказ, проучился два курса, отслужил в армии. Поэтому переживания ее мне были понятны. Я подошел к этому милому созданию и спрашиваю:

- Как ты относишься к синему цвету?
                - Мне нравятся все цвета. И синий тоже.

                - Ты можешь представить, как выглядит вожатый синего корпуса?


- Он должен быть таким же симпатичным и общительным как вы – ответила она.
 

- Молодец, угадала. Теперь это твой корпус, а я твой вожатый. Пойдем со мной.

Она подняла лежащий рядом чемодан. Я тут же взял его у нее из рук, и мы вместе пошли к себе. Я спросил у нее, есть ли в автобусе еще кто - ни будь, кого она хотела бы иметь в одном отряде. Таковых не было.
                Татьяна Медноногова, так звали эту девочку, была одной из 44 наших пионеров и пионерок второй смены. Все дети для меня были одинаково дороги, ко всем относился  хорошо, но запомнил лишь то, как ко мне в отряд попала Таня. Каждый из детей был индивидуален, мы с Эвой Яновной всех берегли, всех лелеяли, но имели и своих любимчиков. Об этом не знали дети, это не выдавало наше поведение, это было глубоко внутри нас.

На следующий день, получив форму, пообедав, мы пошли на лужайку, знакомиться друг с другом. Каждый рассказывал о себе, о своем любимом занятии, о своем любимом виде спорта. По их увлечениям мы и выбирали им поручение и вид спорта. Таня была жительницей Ленинграда, занималась фигурным катанием.
 
Как и в прошлую смену, отряд наш вновь блистал в конкурсах. Я продолжал слыть лучшим танцором лезгинки, потому как других не было. По прошествии двух дней, я убедился, что Эва Яновна оказалась права. Прошлую смену не забывал (не люблю предателей), но дети второй смены тоже  были на уровне.

На разных сборах я всегда рассказывал детям о чеченских обычаях и традициях, о М.А.  Эсамбаеве, М.М. Магомаеве, абреке Зелимхане, Хампаше Нурадилове, ансамбле Вайнах. Однажды Таня, долго слушая мои рассказы, заметила – Муса Рашидович! Я поняла. Чеченцы это самые, самые, самые. Я посмеялся над ее словами, но сказал, чтобы знали все: - Мы ведь для того и собрались в таком прекрасном месте как Артек, где отдыхают дети со всего мира. Наша задача познать друг друга, чтобы у нас было больше друзей и знакомых. Вожатые тоже желают, чтобы о них и их народе у детей было представление.

С июня месяца к нам в лагерь стали заезжать иностранцы. За три летних месяца здесь успевали побывать дети со всего мира, вплоть до США. У нас с Эвой Яновной, первыми из иностранцев, были пионеры из Болгарии. Руководителями их группы были две женщины, одна из которых была внучкой известного коммуниста, Генерального Секретаря ЦК БКП Георгия Димитрова. Они почти не вмешивались в нашу работу и чаще, в дневное время отдыхали. Не знаю, каким видом транспорта болгарская делегация ехала в СССР, но вина они с собой привезли столько, что его хватило на многих и на целый месяц. Запомнилось, то, что дети из Болгарии и ГДР, были очень развиты в спортивном плане и с удовольствием принимали участие во всех мероприятиях.

Когда проходил день Болгарии, на празднование прилетел Министр просвещения СССР Михаил Алексеевич Прокофьев. Обычно торжества для вожатых проходили в помещении нашей столовой и обязательно после отбоя. Другим детям мы не мешали потому, как столовая была в стороне от их корпусов. Но наши с Эвой Яновной пионеры имели возможность из коридора наблюдать за нами, что иногда они и делали. Это мы узнали потом, когда они нас стали хвалить за танец или песню.

М. А. Прокофьеву особенно понравилась игра переница, там юноша и девушка танцуют в кругу, потом один после поцелуя удаляется и оставшийся выбирает партнёра на следующий танец. Мы этой игрой уже насладились, играли часто и потому, все девочки, выбирали Михаила Алексеевича, чему он был очень рад. Расставаясь с нами, он просил дать ему телеграмму при следующей игре. Обещал прилететь. Как сложно представить, чтобы нынешние министры так легко и просто общались бы с народом.
Ближе к середине смены все отряды ходили в пеший поход на летнюю базу, находящуюся в горах и подаренную Артеку Н. С Хрущевым. Раньше она была в ведении ЦК КПСС. В пути мы бывали почти целый день. Еду брали сухим пайком, на месте были все условия и там мы проводили неделю. На самой высокой точке горы, на теневой стороне, всегда лежал снег. Интересно было видеть: - жаркая погода и тут же целые сугробы снега. На этом месте детям всегда хотелось задержаться, мы вместе играли в снежки, а по мере замерзания, переходили греться на солнечную сторону.
Таня все время была в поле моего зрения. К этому времени она уже называла меня братом. Я и  Валера в одну из фляг взяли сухое вино и на привалах делали по глоточку. Заметив, что мы с фляжкой обращаемся особо осторожно, Таня подходит к нам и говорит, что хочет пить. Я ей протянул фляжку с водой, но она просит воду из другой. Я ей тихо говорю, что в этой фляге наш с Валерой секрет. Она мне отвечает, что сестра секреты хранить умеет. Сделав глоток, Таня вернула нам флягу, но была горда тем, что мы поделились с ней нашим секретом.

Уже позже я узнал о семье Тани Медноноговой. Ее отец, Вячеслав Александрович, Герой Советского Союза, делегат съездов КПСС, депутат Ленсовета, командир самолетов Ил 18, Ту 154, мама Людмила Дмитриевна, оба были замечательными людьми, в чем я сам убедился, когда посетил их в Ленинграде.

Нашу группу в институте за хорошую учебу наградили поездкой в г. Ленинград, это был 1969 год. Я позвонил домой к Медноноговым, Таня в эти часы была на занятиях по фигурному катанию, но мама спросила у меня, не Муса ли Рашидович вы? Я ответил, что да. Она предложила мне приехать к ним, мол, пока мы будем общаться, Таня вернется домой. Я так и сделал. Дома был и отец Тани, который специально для кавказца в духовке сделал шашлык. Я получил большое удовольствие от знакомства с ними. Когда я уходил от них Вячеслав Александрович сказал – Муса, Таня тебя называет братом, ты член нашей семьи, будешь в Ленинграде, никаких гостиниц, приходи к нам.

В последующие дни нашего пребывания в Ленинграде, благодаря Вячеславу Александровичу, мы каждый вечер посещали театры, стадионы, концерты. Достать билеты на показательные выступления фигуристов мира было почти невозможно, но для депутата Ленсовета, проблем не было. Мы увидели всех звезд мирового фигурного катания на тот период и самых лучших из них – первых Олимпийских чемпионов СССР по фигурному катанию Людмилу Белоусову и Олега Протопопова. В Кировском театре смотрели комедию Севильский цирюльник; в киноконцертном зале, выступление Государственного академического симфонического оркестра СССР, под управлением Е. Ф. Светланова. Одним словом, Медноноговы оказали большую услугу вожатому своей дочери, за что им огромное спасибо. С Татьяной Вячеславовной мы общаемся и ныне. Она окончила институт иностранных языков и преподавала там же.

Мои сокурсники завидовали, что я имею таких знакомых и такую насыщенную программу. Завидовали и те двое, шушукавшие вожатые, что были со мной в Артеке. Им следовало вести себя с детьми искренне, сердечно, с любовью, а не отрабатывать срок. Когда в отношения задействован деловой тон, а не сердечное тепло, получается – с глаз долой и с сердца вон.

На второй, третий день пребывания в лагере, в отряде проходило знакомство, на котором каждый рассказывал о своем любимом занятии, о своих увлечениях и хобби. Запомнился мальчик казах из Кызыл Орды, который не плохо играл в футбол, но любимым занятием своим назвал труд. Его я включал во все виды спорта, где он показывал хорошие результаты и как можно меньше, ставил на уборку территории. Мне всегда нравились и нравятся люди деятельные, не чурающиеся физического труда. Попадались дети, фамилии которых не соответствовали их поведению. Был мальчик – Хорошилов и девочка – Плохушкина. Насколько она была замечательна и хороша, настолько тот был плох. Мы с Эвой Яновной про себя так их наоборот и называли – Хорошилова, Плохушкин. Они об этом не ведали, и каждый получил полную порцию полагающего им внимания.

Замечательная, красивая и добрая девочка из города Иваново по фамилии – Сазонова Женя. Она была веселой, жизнерадостной и с таким неподражаемо приятным смехом, что все ее любили. Костя Расулов из Баку, очень способный художник, Света Кацашвили  оттуда же, москвички Марина и Наташа, Дети из Тулы, Омска, Кишинева, Бишкека, Дербента, Риги ... .Одним словом, я благодарен судьбе, что мне пришлось жить и работать с такими людьми, что были в Артеке. Это были счастливые месяцы и удивительно приятные люди.

 Называть все фамилии наших детей нет возможности и необходимости, но поверьте на слово, помню каждого. Почти со всеми переписывались. Мало того, все письма я хранил в отдельном чемодане, где помимо писем были книги  об Артеке, адреса, фотографии, угольки от костра с третьего Всесоюзного съезда пионеров. Война в Чечне послужила причиной разрыва наших связей, я утерял адреса многих ребят. Но это и не важно, важно то, что все эти замечательные дети сохранились в моей памяти, уверен, что они тоже помнят, то тепло, которым мы их одаривали в те далекие и прекрасные годы нашей молодости.

В соседнем отряде отдыхали двое сыновей одного из основателей коммунистической партии Марокко, Али Яты. Оба были крупного телосложения, очень активны, знали русский язык и часто вступали в дискуссии с нашими детьми. Беседуя с ними, я с удивлением заметил, что они симпатизируют больше Америке, чем СССР. Когда я об этом у них спросил, они мне ответили, что Советский Союз, обещая помощь и поддержку, в самый трудный момент предал их страну. Америка хотя бы постоянна в своей ненависти к ним.

В тот год в Артеке проводился третий Всесоюзный слет пионеров СССР. Событие было грандиозное,  масштабное – были приглашены делегации из разных стран мира, выдающиеся деятели страны, писатели, поэты, космонавты. К этому моменту в лагерь прибыли первый Секретарь ЦК ВЛКСМ С.П. Павлов, космонавты В.В. Терешкова, А.Г. Николаев, заслуженный летчик-испытатель, Герой Советского Союза Георгий Мосолов и многие другие.

Концертную программу ставили на новом общем спортивном стадионе комплекса, режиссеры, снявшие фильм «Неуловимые мстители». Здесь же были и сами артисты, игравшие главные роли в фильме. По завершении праздника отдельный вечер для вожатых и гостей, продолжавшийся до самого утра. Одним словом, событие союзного масштаба прошло на высоком уровне. Угольки от пионерского костра были розданы на память всем участникам слета.

Наши с Валерой и Евгением занятия по ловле рыб не прекращалось ни на день. В выходной день мы брали с собой еду и уходили в пустынное место, чтобы нам никто не мешал. Чаще всего нам попадалась рыба кефаль, очень жирная, из которой получалась вкусная уха. Ее мы делали в моей комнате, здесь условия были лучше. Как известно лавровое дерево в Крыму растет повсеместно, у нас оно тоже росло. Насколько наша уха была хорошей, можно судить по такому факту. Однажды мы приготовили ее к моменту, когда все уже успели пообедать. Возвращавшиеся после обеда двое руководителей военного оркестра Суворовцев проходили мимо. Я предложил им поесть с нами. Они, улыбнувшись, сказали, что сытно поели и отказались от приглашения. Я настоял, чтобы они дали хотя бы оценку нашему труду. Как известно, военные имеют хороший аппетит и могут оценить кухню, особенно полевую, с приложением. Наши гости не только поели полную порцию, но и попросили добавку. Жаль, что не можем угостить этим же блюдом сегодняшних читателей, уверен, вам понравилось бы.

В один из вечеров мы, своей троицей, пошли за крабами и задержались на море больше обычного. Нам они в тот день не были нужны, мы выполняли заказ нашей коллеги из Свердловска, Людмилы. Ее корпус был ближе и чтобы не тащить полное ведро утром назад, мы оставили еще живых крабов у не  в комнате, прикрыв крышкой. Утром, проснувшись, она увидела ползающих по всей комнате, не особо симпатичных, на ее взгляд крабов, испугалась и прибежала ко мне, в надежде, что я сумею их укротить. По храбрости, по отношению к этим созданиям Господа, я не отличался от нее. Один из них ранее кусал меня за палец, и мне этого хватило. Потому укротителем крабов в это утро стал Валера. Ему потребовалось больше часа, что бы достать их из разных щелей. После этого мы на хранение крабов не оставляли, а сразу ставили на плиту. Люда же несколько ночей не могла спокойно заснуть, ожидая, что на нее наброситься краб.
В конце июля к нам в Артек приехала съемочная группа, снимавшая фильм «Туманность Андромеды». В одной из ролей снималась популярная советская артистка Вия Артмане, она была из того же города, что и моя напарница, поэтому в свободное время они мило общалась с Эвой. В фильме снимались и другие известные советские актеры: Сергей Столяров, Людмила Чурсина, Николай Крюков и другие. Мы их запомнили так хорошо, по причине того, что именно в нашем, Синем корпусе, проходили съемки. Для этого нам пришлось на целый день освободить помещение и отдать его в распоряжение Госкино. Не ведаю, каким образом они вышли из положения, но получилось так, что одной из наших девочек, взбрело в голову зайти в комнату за своей одеждой и она попала в кадр. Так, что наш корпус, а может и пионерку,  вы можете видеть в том фильме.

В августе месяце к нам на отдых приехали дети из США. Скорее их можно было назвать детьми конца подросткового возраста. За шесть месяцев, советские дети всего комплекса нам не доставили столько хлопот, сколько эти 25 человек за 20 дней своего пребывания. Никакого воспитания ни у детей, ни у руководителей, что привезли их к нам. Последним было безразлично, чем дети занимаются и днем и по ночам. Познав их, мы убедились, что в Америке, под каждым кустом было то, что позже В. Познер скажет, в СССР не было.

По окончании смены нас, вожатых, наградили дипломами, знаками отличия ЦК ВЛКСМ, Всесоюзной пионерской организации имени В.И. Ленина. Меня отметили и знаком, который выдается отличившимся вожатым, после пяти лет трудового стажа. Никакого стажа у меня не было. Но приятно, когда твой труд оценивают. К тому же руководство Артека, по ходатайству начальника Синего корпуса, написали на меня отдельное письмо, на имя Чечено – Ингушского Обкома ВЛКСМ. Об этом я узнал, когда меня пригласили в Обком  и предложили работу в школьном отделе Обкома. Два года я занимался комплектованием и отправкой детей в пионерские лагеря Артек и Орленок, а так же инспекцией пионерских лагерей республики.

С высоты моих лет и по прошествии годов, после крушения Советского Союза, могу сказать, что наши общие враги, разрушили одно из прекрасных государств, которое воистину было народным. Всякое было на разных этапах, но в целом, особенно в Брежневские годы, это было государство мечты.

Все познается в сравнении. Азербайджанский писатель написал такие слова – Соль, скрывая торжество, приходит пресному на смену, И, не изведав одного, другому, не узнаешь цену. Нам, особенно старшему поколению, дали возможность осознать цену.