Запятнанные в крови 22 глава

Секретарь Рита- увидела профессора- восторжествовала. Она снова сидела на своём месте и заваривала ароматный кофе.
- Григорий Иванович будете? - предложила она ему.
Профессор отказался и с неким любопытством наблюдал- чем же в его отсутствие живёт кафедра.
Именно его самолюбие ему не давало, как следует тут развиваться. Посмотрев на стенд с мероприятиями- профессор с кресла приподнялся и ему что-то вроде, как привиделось.
Опять этот смышленый мальчишка оказался снова на высоте.
Этот дохлый, не уверенный аспирант сейчас как не странно обогнал всех. И именно ему стало доверять начальство- проводить исследования, не дождавшись, когда же появится основное на кафедре лицо.
Конечно же основным лицом тут был Нестеров.
Его харизма и жесточайший нрав — всё это нравилось публике, выходя на сцену, он чувствовал их за версту. Таких обычно людей называли публичными личностями. И они не могли жить по-другому.
Во всём нужно было демонстрировать- загадочность и одарённость. И вся толпа, словно ни во что, не вникая передавала чувства восхищения и восторга.
- Вы чем-то недовольны?
Секретарша заметила, как Нестеров повёл бровями и судорожно к стене прижался ладонями.
- Дайте попить воды... - попросил он её.
Секретарь передвинула в сторону чай и в нескольких шагах послышалось как с графина течёт вода.
Он спросил у неё:
- Аспирант Гаврилов, давно у вас сидит на разработках?
- Как только вы уехали, так его и поставили, - проговорилась Ритка, -парень ведь не плохой! Сама проректор о нём положительно отзывалась.
Говорила, что — это наше будущее...
— Вот только некуда старым заводилам деться, - присев, выпев стакан воды от безысходности заявил учёный.
Всё то расписание, что там висело, он ни на одном из мероприятий больше не появился.
 Да и зачем было туда идти, когда его нарочито с кафедры списывали.
Он уже не был тем главным затейником, от которого любое мнение считалось основным.
Профессор, очнувшись направился к выходу.
Шёл он по коридорам не долго. Профессора в нескольких шагах остановил какой-то хлипкий студент.
Тот твердил ему про какие-то лекции, про то, что он готов был какой-то предмет раньше всех сдавать- опережая своих сокурсников по группе. Но для лектора — это была уже некая прошедшая игра, которая кем-то когда-то явно была доиграна, осталось только за малым, проставить за чужие труды отметки и сбежать от некого позора прочь.
Студент так ничего и не понял. Его лектор словно находился в бреду, посматривая на его выразительные черты лица. На этого жаждущего получить выгоду человека, который готов был на всё, лишь бы только заполучить зачёт в четверти.
И тут же профессору захотелось всем сказать:
Как же низко себя они ценят…
Как же низок сам мир и его существование!
И тут же в коридоре появилось знакомое лицо. К профессору подошёл сам очкарик. И именно сейчас он занял его место.
- Привет Егор! – радостно поздоровался с ним Григорий Иванович.
Егорка, стал нервно вести себя и не знал, что в подобных случаях говорить. Узнав на кафедре, что сам Нестеров появился, тот будто опешил, засобирался с института куда подальше бежать. Но судьба – есть судьба и вот они снова стоят друг на друга смотрят.
По глазам видно было, что тот не хотел профессору дорогу переходить и именно руководство решило подвинуть старого зазнайку в сторону и молодому дорогу в научный мир открыть. 
Никто терпеть не станет впредь исключением, ничто не должно держаться на одних плечах. Кругом по кругу должна присутствовать замена. И ни одна личность, ещё не способна дотянуться была до бога.
- Я не осуждаю тебя! - сказал своему наставнику Нестеров, при этом два раза протянул ему свою руку.
Кругом в коридоре толпились ученики и расхаживали со своими конспектами преподаватели.
- У тебя случайно не найдётся для меня несколько свободных минут? - задал вопрос ему наставник.
Егор показал, что он всё сделал, свободен и может куда хочет идти.
Аспиранту захотелось всё же узнать, что же ему предложит профессор. Он, наверное, наивно полагал, что тот откроет ему ещё что-то важное и поведёт его в неведомые закрома.
Но таких мест не нашлось.
Профессор привёл своего наставника в тот же отдалённый бар и они, сев за столик отведали спиртного, по дружбе выпили по рюмочке.
Опьянев, профессор пареньку говорит:
- Ты студент, вообще жизни не видел! – потом закурил. Этот табачный дым, для не курящему мальчишки ударил в самое, что есть не хочу.
Тот сильно раскашлялся, его словно на край стола понесло.
Снова стоявшие лёгкого поведения подали барышни, они не стали теперь уже к ним подходить и их провоцировать, потому как они посчитали старика неадекватным. Вспомнили ту прошлую профессора раннее бурную тут ночь, когда в заведении все стаканы и стулья были разбиты-не считая, порванной у гостей одежды и несколько выбитых зубов.

Егорка не сомневался, он захотел продемонстрировать что он тоже мужик и он тоже может. Но с какого места –весь этот показ начинать, аспирант не понимал, потому как Егорка был в свои несчастные двадцать лет ещё девственником.  И при виде шикарных особ, у того сразу запотели линзы, и он начинал себя вести довольно низменно и робко. У него затряслись руки, стала не закрываться челюсть и на глазах видна была полнейшая неуверенность.
Он никогда не чувствовал себя так плохо. Ему ужас как стало не хорошо.
Подойдя к барышням, аспирант ели стоял, держался ели на ногах, косился от удовольствия на поднявшуюся у сидевшей особы грудь и словно через линзы на них вылупившись таращился.
- Ну всё мальчик, хватит- брезгливо высказалась развратная женщина и тут же отшила беднягу недотрогу.
— Это твой? - подойдя, спросила она у профессора.
Тот, не церемонясь ей отвечает:
- Да, мой- а ты знаешь какой умный? Все звёзды покажет и когда нужно ещё и развеселит…
От такой шутки дамы отсели подальше в самый дальний угол и больше не показывались.
Этот робкий силуэт, вернувшись к себе на место-заревел. Ведь именно сейчас он повёл себя как дитя, у которого видите ли соску забрали.
Ну что поделаешь, если- увы… - не досталась ему тётка- ну о чём тут можно было ещё говорить?
Забрав с собой целую бутылку виски- учёный у аспиранта спрашивает:
- У тебя жить-то есть где?
Тот показывает пальцем на общежитие.
- Ты один там хоть живёшь? - спрашивает у него Нестеров.
Он несколько фраз выдавил из себя:
- Ещё Тётя Глаша утром приходит...
- Молодая? - решил уточнить у него профессор.
- Нет, - смущённо ответил ему стажёр.
Дойдя до его безликой комнаты- они двое не могли открыть заклинившую дверь, но как только оказались внутри, сразу завались спать.
Сон был скоротечный. Тот сладостно развлекал их души и всё они не просыпались.

На следующее утро сильно болела голова, хотелось пить и тут же профессор намеривался смыться с этого ужасного непонятного места.
Профессор не мог понять, как он вообще там очутился. Если кто узнает — это будут ходить по всему институту слухи. Злые языки готовы были этого уважаемого человека загнобить и загнать в тупик.
Нельзя было показывать им свою слабость. Нельзя вот так просто сдаваться и раскисать на месте. Нужно при любых обстоятельствах держаться и искать выход.
И вот он уже вышел с общежития, и направился в институт.
А там между тем в самом институте, его протеже Егорку, когда профессор отсутствовал, каждый стал под себя подминать- пророча аспиранту немыслимое будущее, что всё дошло до того, что с ним каждый даже не относящиеся к разработкам повыпустили совместные брошюры.
Нестеров, узнав это- ворвался в кабинет и был не доволен.
- Чей это труд? - он бросил на стол только что появившуюся на прилавках книжку.
Рядом стоявшие лица сделали непонятные физиономии.
— Это твои проделки? - он крикнул на одного из рядом стоявших преподавателей.
Лектор Сёмин посмотрел на Нестерова и трясущимся языком заявил:
- А что здесь не понятного? - Совместный труд...
Нестеров грозно посмотрел этому прямо в лицо.
- Ты хоть принимал в нём участие? - задал ему взбучку Григорий Иванович и снова на лекцию поспешил.
В этот момент все ученики были в сборе, и все разом приготовились открыть тетрадки и начать слушать лекцию.
Лекция была довольно поучительная и не требовала специальной подготовки. На ней все студенты, открыв рот наблюдали за жестами преподавателя- отмечали в своих головах самое важное и дальше записывали новые определения.
Физика и астрономия науки были не простые, но ко всему можно было привыкнуть, отвечая по книге, даже многим не приходилось головы ломать. И каждый словно вызубривая- готовился к семинару. И там на тех самых семинарах проходил полнейший опрос.
Нестеров там словно не унимался. Его как заведи- так и не остановишь.  Все считали, что это и есть своего дела фанат. Фанат, который просто так свой предмет на растерзание не отдаст.
- Я не вижу ваших рук, - иногда на семинаре жаловался он им.
Но ученики, открыв глаза и шевеля губами, забывали пугливо обо всём. Некие определения сами с головы улетучивались, а новые негде было им снова взять.
- Опять вам сударь двойка! - во весь класс закричал Нестеров, и недовольных стал в тамбур выгонять.

На следующий день на Нестерова поступили жалобы.
Тот самый обиженный преподаватель подал заявку в комиссию и ученого решили с некого сообщества исключить. Не должен был такой как он участвовать в научных конференциях.
Егорка всё понял и несся чтобы только самого Григория Ивановича спасти.
Но не должны были такие люди страдать!
На неком собрании, кто-то, что-то обсуждал и срочно проводились некие мероприятия.
Собравшийся проголосовали единогласно, и повестка дня товарища Сёмина- выглядела довольно убедительно.
Сёмин выходил с кабинета и радушно подозвал к себе обезумевшего юношу.
Некое скромное существо нему подошло.
Оно вроде, как и хотело устроить бунт на корабле, но Егорка был до того немощным, что вся его защита в раз провалилась.
- Ну всё- пришёл в себя? - сказал Григорий Иванович, - А теперь- марш работать! И чтобы носа своего не совал куда не нужно! ...
Сёмин был великолепный стратег, и всё делал, как он считал- нужным.
Он жил исключительно благодаря своим фантазиям. Ходил по магазинам именно тем, где чувствовал собственную выгоду.  Во всём и везде ему были все должны.
Тот, только и успевал везде собирать слитки. На его лице творилось всегда нечто. Весь прилизанный- причёсанный, он появлялся исключительно у парадного входа и не любил прятаться, и своё лицо от кого-то скрывать.
Все должны его физиономию были знать. Иначе не пройдёшь, так сказать, кастинг. И именно так он называл вступительные экзамены.
Он никогда ничего не придумывал. Открытий, как он считал и без него хватало. Поэтому по всюду всех эксплуатировал. Его коммерческая жилка никогда его ещё не подводила. Вот и сейчас он показал прилюдно когти и уже намеревался ехать к себе.
Но, а этот- его миссия безусловно будет работать. Егорка был у него как раб, с этакой тружеников фазенды. Малому ничего не оставалось делать, как снова поехать в обсерваторию, включить большой телескоп и часами за некими процессами наблюдать.
Егорка словно со звёздами сроднился и ни одного часа не мог без них прожить.

Профессор был подавлен. Он зашёл в подъезд и вроде как ему и идти было некуда.  Он поднимался по лестницам и его тело некая сила словно тащила назад.
Снова он искал от квартиры ключи. Войдя во внутрь, пороняв сотни бумаг, профессор не стал их поднимать, подумал:
- Пускай уборщица соберёт! Но не просто же так я плачу ей деньги?
- Да, забыл он о деньгах...
Ох бедная его супруга, которая тотчас же всё узнает и будет в неком шоке с трансом. Она больше не сможет себе купить подобные кофточки, с яркими блузками и не сможет закатить очередной фуршет со своими приятелями.
Как же ему было в этот момент её жалко. Профессор находился в коридоре, побросал в самый дальний угол грязную обувь и снова заперся у себя комнате. Комната — это было единственное его спасение. Там он мог просидеть часами, с включёнными лампами и думать только о хорошем. Если, конечно, это хорошее, где-то всё же присутствовало.
Снова раздался шум. Открылся, клацнул замок. Тут же вошли через порог шумные женщины.
Вдалеке отдалённо послышалось:
- Григорий, ты что ли пришёл?
- Сейчас посмотрю...
Галина тихонечко зашла в зал и присмотрелась:
- Да- кажись он...
Женщины стали переодеваться и приступили готовить обед.
Варка, жарка- слышались по всюду. Даже в самую дальнюю комнату доносится едкий запах.
Профессор вынул со шкафа документы и долго их изучал. Как жалко, что до конца работа была не проделана и именно это открытие, окончательно затмило бы публике глаза. Всё смотрелось там довольно понятно. Каждая формула стояла на своём месте. Но чего-то там всё токи не хватало. Да, не было основных выводов. Нужно поскорее было взять ручку и их дописать. Потом он снова и снова смотрел в окно и тут же кому-то звонил. Нужный абонемент был занят. Профессор собрался и решил куда-то идти. Извинившись, он тут же покинул квартиру.

Несколько встреч дались ему с трудом. И нужно было всё сделать, так чтобы руководство института и само незаурядное общество- убрало это нахальное покровительство у аспиранта.
А там настанет тот день, когда Егорка защититься и станет уже самостоятельным. Новый статус кандидата наук его впечатлит. Это был совершенно другой мир, другие возможности и по по-другому будут смотреть на него крутившейся рядом с ним люди. Только в такой обстановке можно и нужно было изобретать.
Профессор подошёл- положил в аудитории бумаги.
— Это что? - вылупился на него Егорка.
- Григорий Иванович! – он от неожиданности встал.
Его тело повернулось- рот открылся и не закрывался. Та самая разработка лежала на столе.
- Последняя просьба! - сказал он пареньку.
- Но я не могу! – тут же стал отказываться он.
- Нужно Егор... Ну не может пропасть это бесценное открытие лёжа вот так просто у меня в столе.
Это последнее...
Егорка стал пролистывать записи, он понимал, что ему нужно было вклиниться и продолжать работать чтобы держать марку. Иначе вся его известность разом испарится.


Продолжение следует.
http://proza.ru/2025/01/14/552