Счастье

Я приехал на Михайловское месторождение, так как на передвижной электростанции запороли коленчатый вал. Из Сургута привёз комплект вкладышей, и слава богу, обошлось. Вал был в порядке, а вот вкладыши пришлось менять все, и коренные и шатунные.
Механик на объекте был молодой, бригада состояла тоже в основном из молодёжи, поэтому я решил задержаться и проследить за ремонтом, чтобы всё сделали правильно. Объект был ещё не обустроен, поварихи не было,и бригада питалась в столовой на буровой, я питался там же. Народу в вагон-столовой было всегда немного. Все питались по времени, буровики приходили в своё время, шумной толпой, но ели быстро и уходили на буровую. Бригада электростанции питалась в последнюю очередь и всех это устраивало. В это время питались шофера, привозящие разные грузы на буровую,лесорубы, прорубающие трассу под трубу, и разные подсобные рабочие. С первого дня я обратил внимание на мужичка, небольшого роста, в телогрейке и ватных штанах. Он был ничем не примечательный, обычный работяга, но что-то привлекло моё внимание к нему. Он приходил всегда в одно и тоже время, брал еду, садился один в угол, и медленно ел, но он не видел, что ел, вернее не смотрел. Смотрел он куда-то в угол, и в глазах его было, что-то блаженное, мечтательное. Иногда довольная улыбка освещала его обветренное, обожжённое морозом лицо. Первый раз, когда я увидел его, что-то шевельнулось в моей памяти, но я не стал задаваться вопросом, где я его видел, нигде я не мог его видеть.
Но каждый раз, приходя в столовую, я видел его, и смотрел только на него. Потом мне опять стало казаться, что я его где-то видел, но память не хотела выдавать свои тайны.
      Я закончил ремонт и собирался уезжать в Сургут, мой водитель с ГАЗ 66 хохол Серёга, схватился, что-то ремонтировать в машине. Пришлось дать ему нагоняй за то, что неделю лежал, дрых, а как ехать, схватился. В последний день я пришёл на ужин поздно, народ уже весь поел и расползся по вагончикам. В столовой был только мой «знакомый мужичок», с мечтательным взглядом. Тут он наконец обратил на меня внимание, я громко разговаривал с поваром. Он поздоровался со мной, подвинул мне стул, но всё это проделал не как со знакомым, а как с каким-то начальником. Вышел повар, положил на стол, заказанные мной бутерброды на завтрашнюю дорогу и пожелал мне счастливого пути. Мужичёк спросил:
  -« В Сургут едете ?»
Я утвердительно ответил.
  -« Я там тоже был, и скоро снова поеду».
  -«Когда ?»
  -«Года через два, вот денег накоплю и поеду».
И тут я вспомнил его. Я видел его в Сургуте в ресторане, и даже пил за его здоровье. В Сургуте открыли ресторан «Строитель», и каждый вечер он был полный, попасть в него было проблемно. Всего в Сургуте стало два ресторана, а это капля для молодёжного города, где масса мужиков с карманами, полными денег, ищут, где бы их пропить. Мы, я и два механика решили сходить в новый ресторан, и попали туда только после того, как сунули швейцару купюру хорошего достоинства, а может и не одну. Нас посадили за столик в центре зала. На эстраде упражнялись две гитары и баян, и лохматая безголосая девица пыталась изобразить Пугачёву. Вечер уже начался и весь ресторан уже не обращал внимание на её безголосье, и дружно подпевал. Мы разлили по второй, и тут услышали и увидели «чудо». За столиком, в углу за пальмой, сидел один мужичок в старом свитере и в унтах. Он стучал вилкой по фужеру и просил внимания. Когда все угомонились, он встал и произнёс речь, язык его не был приспособлен много говорить, но постепенно все его поняли. Он сказал, что через месяц и три дня у него день рождения, и он хочет, чтобы все сегодня отпраздновали это событие. Короче он всех сегодня приглашает. Все захохотали, стали отпускать, обидные для мужичка шутки, а он со слезами на глазах стал говорить, что-то бессвязное, а потом чуть не взвизгнул:
  -«Официант, на все столики шампанское и водку!»
Все дружно захохотали, а официанты громче всех. Концерт! Мужичок вытащил из-за пазухи свёрток, завязанный грязным носовым платком, развязал и положил на стол большую пачку денег, и опять просительно воззвал к официантам. Официант чуть не запнулся, подбежал к столику и накрыл пачку ладошкой. Пачка в ладошку не вошла, толи ладошка маленькая, толи заработок у мужика большой. На все столы принесли шампанское и водку, все разлили, и один здоровый нефтяник, в унтах, но в костюме с галстуком, произнёс красочную речь о настоящем работяге, его доброте, его щедрости, его замечательном характере, поздравил мужичка, и нажелал ему всего-всего. Потом в сопровождении женщин нефтяник подошёл к столику именинника, и все выпили за его здоровье. Мужик со слезами радости пил вместе со всеми. Весь ресторан пил и гулял за счёт мужика почти до утра. Мужичок пил со всеми, но не упал, видимо радость и внимание придавали ему силы. Его приглашали за другие столики, женщины пытались научить его танцевать, музыканты и «Пугачёва» исполняли для него песни. Это был его звёздный час. Потом, кто-то рассказывал, что под утро мужичок выпросил у официанта мелочи на автобус и уехал в аэропорт, где летал рабочий борт на месторождение.
    Вот это я вспомнил в вагон-столовой буровой Михайловского месторождения. Я стал расспрашивать мужичка, ка он съездил в отпуск. Ни в какой отпуск он не съездил, улетел на работу, и это случилось уже второй раз. Как же так, взял отпуск за три года, получил отпускные и пропил их за один вечер, и это уже второй раз, Этоже не нормально. Мужик был очень рад, что встретил меня, участника его праздника, он с воодушевлением, в захлёб, сказал, что это нормально, это очень хорошо, зато он весь вечер был с людьми, которые его уважали и любили в этот вечер. Все его поздравляли, с ним женщины танцевали, для него играла музыка и пели песни. А деньги дело наживное, ещё заработает. Только боится он, что никуда дальше Сургута не уедет. Заработает, опять возьмёт отпуск и обязательно повторит «Именины». Мы распрощались с ним, и он счастливый и довольный ушёл к себе в балок. Я взял у повара заварки чая на ночь, и он мне рассказал, что мужичок бывший детдомовец, и никуда никогда он не уедет в отпуск, он всего боится,
А вот устроить такие «именины», это его мечта. Мечты бывают разные, а ведь ему можно позавидовать, один раз доставить себе удовольствие и гори оно всё синим пламенем.
Сургут 1979.