Лидия. Глава 15

 Год пролетел довольно быстро. Сдав сессию на отлично, Сашка засобиралась домой. Она очень по всем скучала, особенно по матери. Никого не предупредив, она появилась дома поздним июльским вечером, свалившись на всех, как снег на голову. Лидия была вне себя от счастья. То и дело снуя от дома до летней кухни и обратно, она всякий раз что-то приносила к столу. Ей хотелось накормить Сашку всем и сразу. Стол уже ломился от разных блюд, но она всё равно, в какой-то момент, снова поднималась, отправлялась в дом, а чуть позже возвращалась с каким-нибудь новым угощением. В саду, к этому времени, было очень комфортно. Дневная жара наконец то отступила, и можно было не суетясь насладиться живительной прохладой. Уже практически стемнело, но свет от фонарей мягко освещал уютную летнюю веранду. На лицах всех, кто там находился, блуждали почти умиротворённые довольные улыбки, и со стороны сразу было заметно, что за столом собралась семья. Все весело смеялись, Света со Степаном дружно о чём-то постоянно расспрашивали Сашку. То о её учёбе в институте, то о жизни в другом городе, то о преподавателях и зачётах, то о друзьях, а уж про то, как ей живётся в общежитии, и подавно.
- Как же хорошо дома,- улыбаясь проговорила Сашка, склонив голову на плечо матери.
- Да ты кушай, доченька, кушай,- тихо проговорила Лидия, и едва касаясь её волос, погладила рукой по голове.
- Я так наелась, мам, что в меня больше ни кусочка не влезет,- рассмеялась Сашка,- всё так вкусно. Я, наверное, целый год так не ела. Спасибо, мамочка.
Услышав такое от дочери, Лидия не на шутку расстроилась, рисуя в своём воображении картины, как Сашка весь этот год жила впроголодь. Образы сменяли друг друга, не давая Лидии вздохнуть свободно.
- Доченька, а ты, часом, не голодала? Может тебе денег не хватало? Почему ты мне ничего не говорила?
- Мам, да я не об этом, просто у тебя всё очень вкусно получается, чтобы ты не делала,- лукаво произнесла Сашка,- я так соскучилась по твоей готовке. И денег мне вполне хватало. А если уж говорить об общежитии, то там точно на всех никаких денег не хватит, так что ты об этом даже и не думай.
- Доча, ты жениха то там себе ещё не нашла?- вдруг неожиданно спросил Николай,- того гляди и замуж, учась в институте, выскочишь, красавицей то какой стала.
- Ой, пап, желающих то поначалу много было, да потом постепенно рассосались все. Пока в моей голове только учёба. Вот закончу институт можно будет и о замужестве подумать. Есть у меня один стойкий воздыхатель. Сынок профессора. Да он мне не нравится нисколько, неуклюжий какой-то уж очень.
Сергей, сидевший всё это время с блаженной улыбкой, иногда чуть слышно вступая в разговор с Сашкой, не подал и виду, услышав о её предполагаемом замужестве, что сердце его будто бы оборвалось и запрыгало с невероятной силой, стремясь угнаться за нелепыми мыслями. За этот год, что прошёл без Сашкиного присутствия, ему казалось, что он избавился от этого наивного обожания, но достаточно было одного единственного взгляда в её сторону, чтобы понять, что ничего не изменилось, что он по-прежнему в неё влюблён. Он прекрасно понимал, что не имеет никакого права испытывать подобные чувства по отношению к сестре, но у него было одно единственное оправдание, которое всякий раз заявляло о себе, вступая в спор с разумом, и всякий раз проигрывало, когда в голове всплывал образ родителей. С самого раннего детства, сколько помнил себя Сергей, он везде и всюду был с Сашкой. И с самого раннего детства, они довольно часто слышали от местной детворы, а порой и от взрослых, что уж очень не похожи друг на друга. И этому есть простое объяснение, говорили они:" Вы - не брат и сестра". Сашку называли подкидышем. Некоторые взрослые называли её снегурочкой, и после небольшой паузы, со смехом, добавляли, что её папка дед Мороз. Сергей всегда заступался за Сашку, громко выкрикивая в ответ обидчикам, что это неправда, а с мальчишками так просто вступал в драки. Такие истории всегда заканчивались Сашкиными слезами. Она горько рыдала, а со временем и сама стала понимать, что слишком уж она не похожа ни на кого из родственников, и даже свыклась с этой мыслью, научившись ей управлять. " Пусть так,- думала Сашка,- пусть я и подкидыш, но ведь мама и папа стали моими, значит я стала их дочкой". Лет с двенадцати, самым большим её желанием было перекрасить волосы в тёмно-русый цвет, какие были у Лидии, чтобы больше никто и никогда не говорил, что она чужая. Но со временем эта идея отпала сама собой. Сашка поняла, что тёмный цвет ничего не изменит, а только лишь подольёт масла в огонь, указывая на то, что на душе у неё неспокойно. Ревностно оберегая отношения с отцом и матерью, уже ничьи слова не могли повлиять на её любовь к ним. Сергей же, на протяжении всего этого времени, защищая сестру от неприятных разговоров, и сам не заметил, как в его сознании появилось какое-то смутное, но устойчивое предположение, что Сашка, и вправду, неродная. Он очень ей сочувствовал, очень жалел её из-за этого. И со временем детская привязанность переросла в нежные чувства, и что с этим делать он не понимал. Иногда у него возникало желание подойти к родителям и расспросить обо всём, но всякий раз это желание разбивалось о весьма простой вопрос. "А что если я ошибаюсь?!"-думал Сергей. И на какое-то время, желание поговорить с родителями, исчезало.
Вот и сейчас, рассматривая Сашку в свете фонарей, он как никогда чувствовал, что чего-то не знает. Она сидела такая непохожая на всех, такая красивая, что смотреть на неё у него не было сил. Сославшись на усталость, Сергей ушёл в свою комнату. Долго он не мог уснуть, ворочаясь в постели. Ему очень хотелось, чтобы Сашка узнала о его чувствах, но одновременно и очень боялся этого. Не зная, как поступить, он решил просто выплеснуть все свои чувства и переживания на бумагу, в надежде, что ему станет легче, потому что отчётливо понимал, что заговорить с Сашкой на эту тему он никогда не решится. Взяв в руки тетрадь, он впал в задумчивость на некоторое время, а потом вдруг начал быстро писать. Мысли ложились на бумагу хаотично, порой путались, переплетаясь друг с другом, но не становились от этого менее искренними. Отложив авторучку в сторону, Сергей наконец-то почувствовал, что невыносимо хочет спать. Небрежно свернув, и сунув под матрац, исписанный лист бумаги, он уронил голову на подушку и крепко уснул.
 Пробыв дома почти пару недель, Сашка уезжала обратно в город. Семья снова в полном составе собралась на перроне вокзала. В кармане Сашкиного плаща, который лежал на дорожной сумке, скрывалось послание от Сергея, то самое, которое он написал в первый день её приезда. Сергей подложил его в надежде, что Сашка прочитает и поймёт его чувства. Но прошло совсем немного времени, и он уже очень сожалел об этом, мысленно ругая себя на чём свет стоит. Вернуть назад своё письмо на глазах у всех, у Сергея не было никакой возможности, и он уже хотел только одного, чтобы это письмо просто на просто выпало из кармана Сашкиного плаща и куда-нибудь затерялось. Но этому случиться было не суждено. Не прошло и получаса, как поезд тронулся в путь, а Сашка уже сидела и читала, написанное размашистым Серёжкиным почерком, признание.