Как Пипа и Пупа старый Новый год встречали

– Скажи, пожалуйста, почему ты хочешь встречать именно старый Новый год? Почему не новый Новый – как все? – спросила мышка Пупа свою приятельницу Пипу.

– Потому что я старая. И ты, кстати, тоже.

– Совсем не кстати напоминать даме о возрасте, – обиделась Пупа.

– А где дама? Я тебе говорю. Ну, подумай сама, – примирительно добавила Пипа. – Солидным мышкам, вроде нас с тобой, как-то неловко гоняться за новизной, стрелять хлопушками, танцевать хип-хоп и зажигать с зелёной молодежью на площади.

– Как интересно! А давай пойдём на площадь. Пипочка, ну, пожалуйста! Я никогда не танцевала хип-хоп. Это на что больше похоже – на  хоровод или на хорнпайп?

– Думаешь, я знаю?

– Тем более, надо узнать! Пошли.

– Сейчас, разбежалась. Знаешь, сколько сейчас народу на площади? Тебе не только хвост оттопчут, но и голову оторвут.

– Пипа, какая же ты...

– Какая? Ну, договаривай.

– Не буду. Грубая, вот!

— А ты старая дура. Иди, если хочешь!

Пупа решила не отвечать грубостью на грубость. Но и на провокацию заодно, потому что идти одной было страшно.

Когда Пупа обижалась, на неё находил стих – так Пипа называла приступ уборочной страсти. Пупа хваталась за веник и тряпку, поднимала страшную пыль в норке, отчего Пипа чихала и кашляла. А потом начинала мыть и драить все, что попадалось на глаза – от входной дыры до кончика хвоста Пипы. Обычно в тот момент, когда Пупа добиралась до хвоста, уборка заканчивалась – терпению Пипы наступал предел.

На этот раз уборка производилась в зловещем молчании, хотя обычно Пупа что-то напевала себе в усики. Пипа сделала вид, что ничего не замечает и удалилась с новым романом миссис Маусси в свое любимое кресло, предусмотрительно поджав под себя хвост. Она надеялась, что уборка успокоит нервы и поднимет настроение Пупы.
А пока Пипа погрузилась в любовные перипетии прекрасной принцессы Грызельды и неотразимого князя Мышинского, и забыла о ссоре.

Вернувшись в реальность, она  обнаружила, что соседка  по-прежнему воинственно молчала. Пупа в боевом настроении отошла ко сну только на рассвете, не пожелав подруге спокойной ночи – первый раз в жизни. Пипу это сначала огорчило, потом разозлило. Нет уж, в этот раз она не будет мириться первая!

Мышки мучались почти две недели, плакали потихоньку каждая в своей кроватке, похудели и перестали даже смотреть телевизор, потому что для этого пришлось бы сидеть рядом у прогрызенной в комнату дыры.

Наступило 13 января. Пипа не забыла о своей идее встретить старый Новый год, а наоборот решила устроить праздник назло бывшей подруге. Пусть одна. Зато согласно традициям. Она  отказалась от дневного сна, чтобы приготовиться к встрече: облазив все крестные помойки с риском для жизни, притащила в норку маленькую искусственную елочку и украсила её блестящими фантиками от конфет, напекла пирогов  с почти свежими колбасными обрезками и сделала настоящий торт из засахарившихся райских яблочек и засохшего бисквитного печенья. Пупа с завистью поглядыаала на это великолепие, внюхивалась в соблазнительные запахи, но принцип – превыше всего!

Наконец настал вечер. Пипа надела свое самое лучшее платье, зажгла свечи и села за накрытый стол в ожидании боя часов... В полночь она зажгла свечку, пригубила из рюмки с наливкой и отрезала себе кусок пирога. Но аппетита не было.. Без Пупы кусок а горло не лез. Пипа посидела ещё минут пять, вздохнула и заглянула за занавеску...

Пупы не было!

Пипа обшарила все закоулки – безрезультатно. Главное, что за хлопотами' она не заметила, как ушла её подруга. Обежала знакомых – никто не видел маленькую пожилую мышку. Пипа успокаивала себя , что Пупа могла пойти в магазин. Лишь бы не попалась в лапы коту. Картины – одна другой страшнее – теснились в воображении: то ей представилялось, что Пупа попалась а мышеловку, то думалось, что она по наивности соблазнилась на отравленный мармелад, то казалось, что подруга попалась на глаза сторожу, и он застрелил её из ружья...

Схватившись за сердце, Пипа побежала домой – вдруг Пупа вернулась, сбежала от преследователей и лежит, истекая кровью... Но дома по-прежнему было пусто.
Пипа проверила запасной выход. Ничего. У мусорного бака тоже никого.
Она поскользнулась на обрывке газеты, машинально подняла его, пробежала глазами... Это было объявление о наборе в танцевальную группу  хип-хопа. Теперь стало понятно, где искать, непонятно – куда идти. Адрес был совершенно незнакомый. Нужно свериться с картой. Но  где её взять? Пипа заметалась, не зная, что делать. "Надо поесть, а то в голову ничего не лезет", – решила благоразумная мышь.

Только она вскипятила чайник и откусила пирога, как у входа в нору раздалось подозрительное шуршание – Пупа инстинктивно напряглась. Кто-то протискивался во входную дыру. Кто?! По настоянию Пупы дыра была такая узкая, что хозяйский кот даже лапу просунуть не мог. Змея? Пипа содрогнулась.

– Эй, есть кто?

"Это не змея, слава мышам!" – пронеслось в сознании Пипы. Она осторожно выглянула в прихожую. Два странных молодых мыша – один с фиолетовым хохолком, другой – с блестящими заклепками в ушах – стояли над беэжизненным телом Пупы.

– Ваша? Принимайте!

Пипа не могла ничего сказать, только закивала головой и жестами показала, куда отнести Пупу.

Пока она растирала холодное тельце подруги, тот, что заклепками, словно понимая немые вопросы Пипы, рассказал, как они возвращаясь с тусовки домой, нашли на ступеньках универмага замерзшую мышку. Она что-то лепетала про Гагарина, но потом отключилась. Видимо, крыша поехала. Хорошо, что у неё в сумочке была записка с адресом.

"Какая я молодец, что сунула эту бумажку ей в ридикюль, – подумала Пипа. –Но что ей понадобилось в универмаге?" – в сердцах она больно шлепнула мышку по щеке.
Пупа застонала и открыла глазки.

– Где я?

– В космосе! Ты зачем в универмаг поперлась?

– Пипа?

– Ну, мы пойдём? – спросил мыш с заклепкой.

– Погодите. Спасибо большое! Вы герои! Хотите пирога?

Праздный вопрос для мышей, особенно молодых.

– Лапки мыть и за стол!

– А я? – еле слышно прошелестело из-под кучи одеял.

– А ты лежи, старая вертихвостка, сюда принесу.

Мыши отдали должное всем вкусностям, развеселились и расшалились. А когда Фиолетовый Хохолок начал танцевать хип-хоп под насвистывание и прищелкивание Блестящей Заклепки, Пупа вылезла из-под одеял. Она не могла оторвать глаз от танцора и даже начала подергивать лапками в такт.

– Так значит, ты решила стать хип-хопером? – спросила Пипа.

— Как ты узнала?

Пипа показала объявление. Пупа призналась, что прочитала объявление в газете и решила сама найти эту студию, но  заблудилась.

— Но откуда у тебя это объявление? - спросила Пупа.

— Я его нашла там, где ты его выронила, у помойки.

Пупа потупилась и прижала ушки – ей стало стыдно, что она не смогла пройти мимо мусорного бака, чтобы не поискать чего-нибудь вкусненького. Получается, она сама виновата в своей неудаче.

– О какой студии вы говорите? Я не слышал, чтобы у нас кто то набирал группу хип-хопа, – вмешался в разговор Фиолетовый Хохолок. – Дайте-ка!

Посмотрев объявление, он рассмеялся:

– Смотри!

Блестящая Заклепка тоже хохотнул.

– Да в чем дело? – не выдержала Пупа.

– У нас в городе нет улицы Гагарина. Мы с бро решили, что Вы того, бредите... Вы хоть посмотрели газету, из которой это объявление выгрызли?

— Нет. Я посылку получила от тёти Пуси, завернутую в эту газету. Ну, конечно, – всплеснула лапками Пупа, – как я не подумала, что газета из другого города?

– Если вы, действительно, хотите научиться, почему бы не начать прямо сейчас?

Молодые мыши отодвинув стол и стулья, освободили середину комнаты, и урок начался. Пупа старательно повторяла движения.

– А вы не хотите? – обратился Фиолетовый Хохолок к Пипе.

– Нет, меня увольте. Я буду зрителем.

Пипа налила себе рюмку наливки и села в кресло-качалку. «Все-таки хорошо я придумала отметить старый Новый. Праздник определенно удался, и Пупа счастлива...»

Покачиваясь и попивая наливку, она смотрела на танцующих, пока не задремала. И ей снилось, как Пупа с молодыми мышами отплясывает на площади возле переливающейся разноцветными огнями огромной елки.

А, может, это был не сон?