Блаженны нищие духом

«Блаженны (макариой) нищие духом, ибо их есть Царство Небесное.»
Матфей 5:3.
«Блаженны нищие духом, ибо ваше есть Царство Божие».
Лука 6:20.
В прямом переводе греческое слово «макариой» можно перевести как «благословенные», что по сути своей тождественно понятию «счастливые».

В толковом словаре русского языка Дмитриева читаем:
Морфология: блаже;н, блаже;нна, блаже;нно, блаже;нны; блаже;ннее.
1. Блаженным называют человека, который чувствует себя абсолютно счастливым.
«Блажен, кто смолоду был молод, // Блажен, кто вовремя созрел», Пушкин «Евгений Онегин».
2. Время, события и т.д. называют блаженными, если в этот период вы чувствуете абсолютный покой и счастье.
3. Блаженным называют то, что выражает счастье и благополучие, наполнено ими.
4. сущ. Блаженным раньше называли глубоко верующего человека, который оставлял свою семью и имущество и скитался по свету во имя Христа. Люди верили, что блаженные обладают даром пророчества.
= юродивый
5. Блаженным иногда называют человека, который странно, чудно ведёт себя.
6. Когда вы находитесь, пребываете в блаженном неведении, вы не знаете, не подозреваете о чём-либо плохом; выражение употребляется иронически.
«… говорила его мать, находясь в блаженном неведении относительно его черных мыслей.»
Хоукинз, Александра. Рассвет страсти. - Харьков; Белгород: Клуб семейного досуга, 2012. - 253 с.
7. Когда при упоминании о ком-либо вы говорите блаженной памяти, вы хотите с уважением сказать о том, кого нет в живых.
Иоасаф (Тихонов Иван Тихонович, игумен Вологодского Павлова Обнорского мон.; 1801-1884). Сказание о жизни и подвигах блаженной памяти отца Серафима, Саровской пустыни иеромонаха и затворника. – М.: Унив. тип., 1841. - 31 с.

Таким образом, анализ речевого оборота слова «блажен» (блаженный) определяет его, как синоним понятия «счастлив». Тогда в современной речевом обороте эта фраза звучит так:
 «Счастливы нищие духом, ибо их есть Царство Небесное.»

Святоотеческая литература содержит следующие высказывания о нищете духовной и её происхождении:
Иларий Пиктавийский святитель (315 – 367 гг.):
«Господь учит тому, что следует отвергнуть славу человеческого честолюбия, и приводит в пример слова: Господу Богу Твоему поклоняйся, и Ему одному служи (Мф. 4:10). Когда Он предвозвестил через пророков, что изберет смиренный народ, боящийся Его слов, Он положил начало совершенного блаженства в духе смирения. Таким образом, Он определил, что живущие в смирении - это те люди, которые помнят, что обладают Царством Небесным. Ни у кого нет ничего, что было бы его собственным, но всем по дару одного Отца даны одинаковые возможности и условия для прихода в жизнь, а также средства пользоваться ими.»

Иоанн Златоуст святитель (347 – 407 гг.):
«Что значит: нищие духом? Смиренные и сокрушенные сердцем. Духом Он назвал душу и расположение человека. Так как есть много смиренных не по своему расположению, а по необходимости обстоятельств, то Он, умолчав о таких (потому что в том не велика слава), называет прежде всего блаженными тех, которые по своей воле смиряют себя и уничижают. Почему же не сказал Он: смиренные, а сказал: нищие? Потому, что последнее выразительнее первого; нищими Он называет здесь тех, которые боятся и трепещут заповедей Божиих, которых и чрез пророка Исаию Бог называет угодными Себе, говоря: на кого воззрю, токмо на кроткаго и молчаливаго и трепещущаго словес Моих (Ис. 66:2)»

Иероним Стридонский блаженный (347 – 420 гг.):
«Это то же, что мы читаем в другом месте: И смиренных духом спасет (Пс. 33:19). А чтобы кто-нибудь не подумал, что Господь проповедовал нищету бедность, которая иногда бывает следствием необходимости, Он прибавил: духом, чтобы ты понимал не бедность, а смирение. Блаженны нищие духом, которые бедны по воле Духа Святого. Потому относительно нищих этого именно рода и Спаситель говорит через Исайю пророка: Господь помазал Меня благовествовать нищим (Ис. 61:1).»

Преподобный авва Исаия (вторая половина V века - первая половина VI века):
«… не те нищи духом, кои отреклись от мира и терпят только внешнюю нищету; но те, кои оставили всякое зло, и непрестанно алчут и жаждут памятования о Боге».
Слова духовно-нравственные преподобных отцов наших Марка подвижника, Исайи отшельника, Симеона Нового Богослова: - М.: Моск. подворье Свято-Успен. Псково-Печер. монастыря, 1995. – 604. / Преподобного Аввы Исаии отшельника египетского духовно-нравственные слова. 203-428 с.

Евфимий Зигабен (? - около 1118 г.), византийский богослов:
«Не сказал: нищие имуществом, но нищие духом, т е. смиренные душою и желанием, называя это духом. Не тот блажен кто смиряется каким-либо несчастьем, потому что ничто непроизвольное не доставляет блаженства. Всякая добродетель характеризуется тем, что совершается добровольно. Нищим же (;;;;;;) назвал здесь смиренного, от слова ;;;;;;;;;;;;, что значит убояться, или быть устрашенным, потому что смиренномудрый всегда боится Бога, как будто никогда не благоугодивший Ему.»

Святитель Николай Сербский (1880 – 1956 гг.):
«Нищета духовная, или сокрушенность, есть особенность лучших умов, которые когда-либо посещали мир. Это сознание своего недостоинства перед величием Божиим, сознание своей нечистоты перед чистотой Творца, сознание своей полной зависимости от безграничной силы Божией… Блажен тот, кто способен искренне исповедать: моя сила ничтожна, мой разум немощен, воля моя неустойчива. Господи, помоги мне… Нищета духовная — прямая противоположность надменности и хвастовству.»
Миссионерские письма / Святитель Николай Сербский; пер. с серб. С.А. Луганской. - М. : Изд-во Моск. Подворья Свято-Троиц. Сергиевой лав-ры, 2005. – 486 с..

Аверкий (Таушев) архиепископ (1906 – 1976 гг.):
«Христос учит здесь тому же, о чем говорил и Никодиму: нам необходимо переродиться духовно, чтобы создать на земле Царство Божье, этот потерянный людьми рай, и тем приготовить себе блаженство вечной жизни в Царствии Небесном. И первый шаг к тому - осознать свою духовную нищету, свой грех и ничтожество, смириться. Вот почему Блаженны нищие духом.»

Александр (Милеант) епископ (1938 – 2005 гг.)
«Нищета духовная - это не материальная бедность или душевная бездарность. Напротив, «нищий духом» может быть при этом очень богатым или очень одаренным человеком. Нищета духовная — это смиренный образ мыслей, который вытекает из честного признания своего несовершенства. При этом, христианское смирение не есть отчаяние или пессимизм. Напротив, оно полно упования на Божие милосердие, на реальную возможность стать лучше. Оно проникнуто радостной надеждой на то, что с Его помощью мы станем добродетельными и угодными Ему детьми.»

Кураев А.В. (род. 1963 г.) - российский религиозный и общественный деятель, богослов, философ, специалист в области христианской философии, церковный учёный. До апреля 2023 года был священнослужителем Русской православной церкви в сане протодиакона. С 3 апреля 2024 года - клирик Константинопольской церкви, с июля 2024 года в клире «Экзархата Вселенского Патриархата в Литве» в статье «Нищие духом» (альманах Альфа и Омега, №1, 1994), в частности, отмечает:
«Многие современные читатели Евангелия, готовые благожелательно принять «новую мораль» Нагорной проповеди и искренне любующиеся красотами ее афоризмов, испытывают почти болевое ощущение при соприкосновении с первой заповедью Блаженств. Они предпочли бы вычеркнуть ее из Евангелия. … Но Сам Христос не дает никакого толкования своим заповедям, не поясняет Он и этого образа - духовной нищеты.
Нищие духом — это те, к кому можно с полным основанием отнести слова Владимира Соловьева из его речи о Достоевском: «Не искушаться видимым господством зла и не отрекаться ради него от невидимого добра есть подвиг веры. В нем вся сила человека. Кто не способен на этот подвиг, тот ничего не сделает и ничего не скажет человечеству. Люди факта живут чужой жизнью, но не они творят жизнь. Творят жизнь люди веры. Это те, которые называются мечтателями, утопистами, юродивыми — они же пророки, истинно лучшие люди и вожди человечества».

Итак, краткий обзор высказываний отцов церкви позволяет выделить следующие толкования фразы «блаженны нищие духом»:
1) «…Таким образом, Он определил, что живущие в смирении - это те люди, которые помнят, что обладают Царством Небесным.»
Нищие духом – толкуется как смиренные. Причем Златоуст объясняет почему не было использовано слово «смиренные» - «Потому, что последнее выразительнее первого; нищими Он называет здесь тех, которые боятся и трепещут заповедей Божиих, которых и чрез пророка Исаию Бог называет угодными Себе, говоря: на кого воззрю, токмо на кроткаго и молчаливаго и трепещущаго словес Моих (Ис. 66:2)».
В самой Нагорной проповеди о смиренности не говорится ни слова, но есть фраза о кротости, которая коррелируется со смирением: «блаженны кроткие, ибо они наследуют землю.» Но при этом, кротких к Царству небесному Нагорная проповедь не относит. Отсюда можно сделать вывод, что замена «нищих духом» на «смиренны», противоречит внутреннему смысловому содержания проповеди;
2) «…непрестанно алчут и жаждут памятования о Боге». В самой Нагорной проповеди о «жаждут памятования о Боге» ничего не сказано, поэтому это слишком произвольное толкование;
3) «…Блажен тот, кто способен искренне исповедать: моя сила ничтожна, мой разум немощен, воля моя неустойчива. Господи, помоги мне…», но при этом в самой проповеди говориться: «блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят.». Никакого самоуничижения, для того чтобы узреть Бога проповедь не требует. И здесь мы тоже видим произвольное толкование, не соотнесённое с текстом самой проповеди.
4) «…Это те, которые называются мечтателями, утопистами, юродивыми — они же пророки, истинно лучшие люди и вожди человечества». Об этом в проповеди ничего не сказано, поэтому и это толкование – произвольное.

Таким образом, все рассмотренные толкования, начиная с 4 века и до наших дней, являются произвольными, никак не связанными со смысловым содержанием самой Нагорной проповеди.

Еще раз прочтём эту проповедь, в её каноническом изложении:
И Он, отверзши уста Свои, учил их, говоря:
Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное.
Блаженны плачущие, ибо они утешатся.
Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю.
Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся.
Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут.
Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят.
Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими.
Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное.
Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня.
(Мф.5:2-11)

Сгруппируем фразы по их смысловой ориентации:

1 группа
Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное.
Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное.

2 группа
Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят.
Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими.

3 группа
Блаженны плачущие, ибо они утешатся.
Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся.
Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут.

4 группа
Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю.
Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня.

Итак, проповедь начинается с первой группы и практические ею заканчивается. В этой группе основной посыл Царство Небесное, т.е. посмертное существование. И нищие духом, и изгнанные обретут счастье только после смерти. Таким образом, проповедь уравнивает нищих духом с теми, кто пострадает за веру в Христа. И тут возникает первый недвусмысленный вопрос, а кто из слушателей этой проповеди мог пострадать за веру в Христа? Читаем:
«Увидев народ, Он взошел на гору; и, когда сел, приступили к Нему ученики Его.»
О каком народе может идти речь в Иерусалиме во время его посещения Иродом Антипой, правителя Галилеи и Переи с 4 года до н.э. по 39 год н.э.
 «… узнав, что Он из области Иродовой, послал Его к Ироду, который в эти дни был также в Иерусалиме. Ирод, увидев Иисуса, очень обрадовался, ибо давно желал видеть Его, потому что много слышал о Нём, и надеялся увидеть от Него какое-нибудь чудо, и предлагал Ему многие вопросы, но Он ничего не отвечал ему. Первосвященники же и книжники стояли и обвиняли Его. Но Ирод со своими воинами, уничижив Его и насмеявшись над Ним, одел Его в светлую одежду и отослал обратно к Пилату» (Лк. 23:6-12).
Здесь мы узнаём очень важное дополнение. Оказывается, Христос родом из Галилеи и в Иерусалиме все об этом знают. Антипа обрадовался земляку, но тот не стал со своим царственным земляком разговаривать. Тогда «насмеявшись над Ним, одел Его в светлую одежду и отослал обратно к Пилату».
Халлук лаван из белой ткани был одеянием священников. /1/ Соответственно Христос был бродячий проповедник, и в насмешку о его притязаниях на проповедование священных иудейских истин, Антипа переодевает его в установленную для священников одежду уподобляя его Моисею, и отправляет к Пилату.

Нагорная проповедь произносилась до ареста, то есть Христос в это время не отличался от обычного кликушествующего проповедника вне жреческого клана. Но он, очевидно, был не простой бродячий проповедник, а известный в Галилеи, раз представитель царствующей династии обрадовался встречи с ним.
И здесь следует обраться к истории Галилеи.
Раннехристианские источники всех основных персонажей повествования связывают между собой происхождением из Галилеи кроме Иуды Искариота, которого относили к иудеем. Это очень важное замечание, так как по иудейской традиции Машиахом мог стать только прямой потомок царя Давида – иудей. Иными словами, автор Первоевангелия тем самым давал понять читателям, что все изложенное в его повествовании, это всего лишь плод его воображения, максимально приближенный к реальности того времени. На это указывает тот факт, что основным языком в Галилеи был арамейский, а не иврит, на котором говорили и понимали друг друга правоверные евреи. Так что все проповеди Иисуса в Галилеи могли проходить исключительно на арамейском, против которого собственно и боролись зелоты.
Есть основание считать, что разделение Иудеи и Галилеи произошло около 900 г. до н.э., когда на горе Галаад был установлен пограничный знак, который Лабан назвал по-арамейски «холмик шахида» (Джегар-саха-дута), а Иаков по-древнееврейски «холмик свидетеля» (Галид). Отныне два близкородственных народа приобретали независимость друг от друга, и главным отличием при этом становится язык, на котором изъяснялись эти народы.
Когда ассирийская армия около 700 г. до н.э., то есть спустя около 200 лет после разделения народов, осадила Иерусалим иудейские сановники просят ассирийского военачальника говорить по-арамейски, - на международном языке, - которым владеет элита обеих сторон, а не на иврите, чтобы люди на стене (Иерусалима), еврейские солдаты и ополченцы, не могли следить за содержанием переговоров. (4 Цар 18:26; Ис 36:11) Исходя из этого, можно сделать вывод о том, что проповедование на иврите в Галилеи не могло быть ни при каких обстоятельствах, тем более, как далее будет показано, этот иврит был настолько сдобрен эллинизмами, что обычному галилеянину был совершенно не понятен. С другой стороны проповедование машиахизма в стране, из среды которой, вряд ли когда-либо евреи признали бы Машиаха, как минимум занятие совершенно бессмысленное.
Но, как проповедование на иврите в Галилеи дело совершенно бессмысленное, так и проповедование галилеянина в Иудеи, хотя бы и на иврите, дело совершенно безнадёжное, его просто никто не стал бы слушать. Но, как мы видим по реакции Антипы, Христос не обычный галилеянин, а известный.
Наиболее известным галилейским родом в то время был род Хизкия, который около 50 г. до н.э. на границе с Сирией возглавил мощное восстание зелотов. Не смотря на значительные успехи Хизкия в первые годы восстания в 46 г. до н.э. Ироду удалось подавить восстание, а самого Хизкия казнить без суда, что вызвало негативную общественную реакцию со стороны разных социальных слоёв, и он приобрёл соответствующую политическую известность. В 6 г. н.э. его сын, в возрасте 54 лет, возглавляет очередное антиримское восстание под именем Иуда Галилеянин. В том же году восстание было подавлено, а его самого казнили вместе с другими повстанцами. Но у него, традиционно для того времени, было много детей. /2/ Одного их них автор повествования в сцене встречи с Антипой и вывел Христа. Таким образом, Христос главный герой Нового завета, фактически является потомком известного галилейского рода зелотов Хизкия и Иуды Галилеянина.
Но в этом случае он не мог ничего проповедовать в окрестностях Иерусалима, так как по сообщению автора «евангелия от Луки», о его происхождении было хорошо известно. И тогда возникает естественный вопрос, а перед кем же тогда выступал Христос со своей Нагорной проповедью?

Еще раз вернёмся к каноническому тексту этой проповеди, и обратим внимание на фразу: «Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня.»
Из самого повествования о проповеднической деятельности Христа, мы не видим, чтобы его последователей кто-либо преследовал. Да и историческое свидетельство о таком преследовании относится только к 64 г. в связи гонениями христиан связанных с катастрофическим пожаром в Риме. Ещё до того как следствие по поджогу дошло до Иудеи, Иерусалимский Синедрион спровоцировал расправу над руководителем христианской общины Иерусалима Иаковом:
«О том, как скончался Иаков, имеются сведения в приведенном нами рассказе Климента: его сбросили с крыла храма и забили до смерти скалкой.*
* «Праведный» - сброшен с крыши и забит до смерти скалкой валяльщика.» [1, II:23]

И вот здесь мы впервые встречаем имя автора первого из четырех евангелий Нового завета Папы Римского Клиента, который, во время своего папства написал «Евангелие от Марка».
Климент, автор первого евангелия Нового завета – от Марка, лично знал Иуду Искариота начиная с Иерусалимской общины и до его казни, по-этому, вся информация об Иакове и Петре (имя Иуды Искариота, которое он принял после ухода из Иерусалима) исходящая из этого источника заслуживает максимального доверия.

Таким образом, первые христианские гонения на территории Иудеи, которые нашли свое отражение в реальных исторических фактах относятся к 64 году. /3/ Тогда же и было написано Первоевангелие ставшее основой для множества других повествований о Христе, четыре из которых стали основой Нового завета. При этом история самого христианства начинается несколько раньше, а III в. до н.э.

В начале третьего века до н.э. (около 280 г. до н.э.) в Александрии появляется первый греческий перевод изустных иудейских преданий Септуагинта, который распространялся по всему Средиземноморью, где формировались еврейские диаспоры. /4/ Активная эллинизация еврейской аристократии проходила и на территории самой Иудеи, где получали распространение греческие театры и гимназии, при этом местный охлос (простой народ) в этом процессе не принимал участие, следуя раввинскому запрету сближаться с язычниками.
Около 50 г. до н.э. на границе с Сирией вспыхивает мощное восстание зелотов под руководством Хизкия. Идеологической основой этого восстания, была попытка снизить эллинское влияние на внутренний уклад евреев, в том числе и восстановление более радикальных традиций иудаизма.
Это очень важный исторический момент в понимании возникновения христианства. Народные массы не приняли эллинизацию навязываемую им иудейской элитой. И мы видим первые погромы тех, кто принял эллинизацию священных иудейских текстов.

Иудейский мессианизм уходит своими корнями ко временам пророка Моисея, когда он вывел евреев из Египта, но логическое оформление критериев образа Машиаха (освободителя) он получил в правление царя Давида. В связи с этим в Талмуде и мидраше Моисей (Моше-рабейну) именуется «первым избавителем», в отличие от Машиаха – «последнего избавителя», образ которого калькировался с царя Давида, который запечатлен в народной памяти как обладатель исключительных политических и одновременно религиозно-этических достоинств. Давид объединил под своей властью все колена Израиля, превратив их в единый и сильный народ; одержал многочисленные победы над врагами. Царствование Давида сохранилось в этнической памяти евреев как вершина пройденного ими исторического пути. Это важно в понимании разницы между Машиахом (ментальным образом Давида) и его эллинизированной калькой Христом, и причины почему евреи не приняли христианство, так как их Машиах это воин освободитель, а не страдалец за грехи язычников.

Впервые социально-психологический образ Машиаха в раввинских преданиях описывает пророк Йешайау (Исаия, XVIII в. до н.э.) [3, с.149]:
1. И выйдет побег из ствола Ишая, и отпрыск от его корней отплодится.
2. И покоится будет на нем дух Господний: дух мудрости и разумения, дух совета и геройства, дух ведения и страха Господнего.
3. И его чутье при страхе Господнем, не по виденному его глазами будет судить и не по слышанному его ушами увещевать,
4. и он судить будет праведно скудных и увещевать по прямоте за смиренных земли, и бить землю жезлом рта своего, и духом уст своих умертвит нечестивого.
5. И будет праведность препоясанием его стана, а верность – препоясанием его чресл.
 
Ни Исаия, ни последующие толкователи Танаха не называют Машиаха поименно, и до 140 до н.э. эллинизированная калька этого термина «Мессия» никогда не использовалась. Таким образом, Машиах в иудейской традиции, это некий абстрактный не персонифицированный образ освободителя евреев от иноземных угнетателей. Но, в конкретных случаях, он приобретал персональное имя, например, «Кир Великий» во времена строительства Второго храма, или «Бар-Кохба» при рабби Акива (135 г. н.э.), но христиане этих иудейских Спасителей никогда не признавали, так как были изначально чужды иудейским традициям.

В первые термин «Христос» появляется в греческом переводе Септуагинты в пророчестве Даниила:
«Итак знай и разумей: с того времени, как выйдет повеление о восстановлении Иерусалима, до Христа Владыки семь седмин и шестьдесят две седмины; и возвратится народ и обстроятся улицы и стены, но в трудные времена. И по истечении шестидесяти двух седмин предан будет смерти Христос, и не будет; а город и святилище разрушены будут народом вождя, который придет, и конец его будет как от наводнения, и до конца войны будут опустошения. И утвердит завет для многих одна седмина, а в половине седмины прекратится жертва и приношение, и на крыле святилища будет мерзость запустения, и окончательная предопределенная гибель постигнет опустошителя» (Дан.9:25-27). /5/
Таким образом, при отсутствии собственно иудейских письменных источников, происходит письменная фиксация эллинизированной кальки Машиаха в виде Христа. Естественно, эта калька попадала и в бытовой речевой оборот иудеев, что вызывало обоснованное раздражение у простого народа. И к моменту возникновения ессейской иерусалимской общины упоминание Машиаха в его эллинизированной форме Христос было не допустимо.
Таким образом, Христос, как персонаж Нового завета, не мог быть бродячим проповедником в Иудеи, так как, в первую очередь, его побили камнями именно представители охлоса, как осквернителя ортодоксального иудаизма.

Это даёт основание искать корни христианства за пределами Иудеи.

Итак, центром сопротивления эллинизации общественной жизни евреев около 50 г. до н.э. становится Галилея, где под руководством Хизкия оформляется военизированное движение зелотов.
После его казни, это движение возглавил его сын Иуда Галилеянин, но он не просто возглавил вооруженную группировку, но и углубил его философским содержанием. В связи с этим Флавий отмечал:
«Родоначальником четвертой философской школы стал галилеянин Иуда. Приверженцы этой секты во всем прочем вполне примыкают к учению фарисеев. Зато у них замечается ничем не сдерживаемая любовь к свободе. Единственным руководителем и владыкою своим они считают Господа Бога. Идти на смерть они считают за ничто, равно как презирают смерть друзей и родственников, лишь бы не признавать над собою главенства человека.» [2, 18:1:6] /6/
В этом пассаже важно отметить слова Флавия об отношении последователей «четвёртой философии» Иуды Галилеянина к собственной смерти и особенно к смерти близки им людей. В дальнейшем это станет жуткой практикой добровольного жертвования собой и близкими, ради иллюзии не существующего Машиаха в христианских погромах Нерона.
Два сына Иуды Галилеянина, Иаков и Симон, продолжили повстанческие традиции деда и отца. Симон, унаследовал от отца тягу к философии и слыл в Иерусалиме религиозным знатоком иудейских писаний.
Флавий отмечает:
«В Иерусалиме в это время жил иудей, считавшийся особенно глубоким знатоком законов. Его звали Симоном (Шимон). Когда однажды царь уехал в Кесарию, он собрал народ на сходку и решился выступить тут с обвинениями против Агриппы, говоря, что последний не религиозен, и что ему следовало бы запретить доступ в храм, куда могли входить лишь природные иудеи. Эти речи Симона к народу были [немедленно] письменно сообщены царю военачальником города. Тогда Агриппа послал за Симоном и по прибытии его велел ему сесть рядом с собою (Агриппа в это время был на гладиаторской арене). Затем он мягко спросил его: «Скажи мне, что делается тут противозаконного?» Симон не нашелся, что ответить на это, и стал просить у царя прощения. Царь простил его раньше всякого другого; вообще, он считал мягкость особенно царственным качеством и понимал, что великим мира сего более приличествует доброта, чем гнев. Затем он дал Симону еще кое-что в подарок и с этим отпустил его.» [2, 19: 7: 4] /7/
Реконструкция последних дней жизни Агриппы I позволяет отнести это событие к 44 г., когда Агриппа I находился в Кесарии, на празднествах в честь императора Клавдия в Риме, по случаю возвращения его из похода в Британию. В обязательной программе императорского празднества были гладиаторские бои и всякие шумные развлечения.
В 45 г., при первом прокураторе Иудеи Куспие Фаде произошел религиозный мятеж. Флавий отмечает:
 «Во время наместничества Фада в Иудее некий Февда, обманщик, уговорил большую массу народа забрать с собою все имущество и пойти за ним, Февдою, к реке Иордану. Он выдавал себя за пророка и уверял, что прикажет реке расступиться и без труда пропустить их. Этими словами он многих ввел в заблуждение. Однако Фад не допустил их безумия. Он выслал против них отряд конницы, которая неожиданно нагрянула на них, многих из них перебила и многих захватила живьем, истервенев, воины отрубили самому Февде голову и повезли её в Иерусалим». [2, 20:5:1]
В 46 году император Клавдий назначил прокуратором Иудеи Тиберия Александра. /8/ Его еврейское происхождение усилило религиозную критику иудейской элиты, в которой главную роль в это время играли наследственные зелоты Иаков и Симон, старшие сыновья Иуды Галилеянина, казненного Иродом в 6 г.. Не дожидаясь, пока эта критика перерастёт в мятеж, Тиберий Александр казнит обоих братьев через распятье на кресте. /9/
В это время у братьев были уже взрослые сыновья, внуки Иуды Галилеянина. Иуда сын Симона, и Иаков сын Иакова, которые сразу после казни их отцов организовали религиозную общину ессеев-зелотов в Иерусалиме, конфессиональной основой которой было учение их деда «четвёртой философии».
Первым руководителем этой общины был избран Иаков, сын казнённого Тиберием Александром Иакова Галилейского, и внук основателя «четвертой философии» Иуды Галилеянина из Гамлы.
Ни о каком Христе тогда не было и речи. Речь шла исключительно о Машиахе-Менахеме (Мессии-Утешителе). /10/ Но, традиционная идея иудейского мессианства, как показала историческая практика, была аморфной, и позволяла любому экзальтированному фанатику объявить себя Машиахом, на что обращают внимание и Флавий, и Цельс. Иуда понимает это, поэтому принимает себе первый псевдоним – Искариот, как еврейско-армейский неологизм – «прозревший», «тот, кто видел знамение» [5], и предлагает брату Иакову использовать греческий перевод Септуагинты, где Машиах поименован как Христос (помазанник божий). Основной посыл предложения Иуды был в необходимости выделения ессея-зелотского направления в самостоятельную конфессию под сенью культовых традиций иудаизма.
Иаков категорически не согласился с этим предложением, и у братьев на этой почве происходит серьёзное теологическое разногласие, в связи с чем Иуда Искариот, вместе с Климентом, будущим Папой Римским, покидает Иерусалим, чтобы отправиться на создание собственной, уже христианской, общины в Антиохию. Предположительно этот исход Иуды и Климента состоялся около 50 г. По дороге из Иерусалима в Антиохию Иуда вновь меняет своей псевдоним, уже на греческий манер – Пётр (от гр. петра – камень, как основа будущей конфессии), ведь его новая паства, это не сброд язычников римской ойкумены, которых пытался привлечь в свою общину Иаков, а богатые греки, которые также, как и евреи ненавидят римлян, но в отличие от евреев они не так экзальтированны, и склонны лишь к молчаливому протесту. /11/

Итак, около 50 г. Пётр (Иуда Искариот) пребывает в Антиохию, столицу тогдашней римской Сирии, третий по численности город Римской империи того времени. Историческая особенность Антиохии тогда состояла в том, что там к этому времени были самые большие диаспоры эллинов и иудеев, после Рима и Александрии, которые активно влияли друг на друга в культурологическом плане. В первую очередь, это было связано с появлением Септуагинты, которая сделала доступной иудейский мессианизм эллинскому населению Антиохии. Эти новые знания естественным образом накладывались на собственно греческую культуру, в которой особую роль играло оливковое масло. Поскольку собственно греческие культы в Римской империи находились под запретом, в отличие от иудаизма, то его новое направление становилось весьма привлекательным, в том числе и с точки зрения некоторых тождественных взглядов на исконные греческие традиции.
Так, основной фетиш древних греков касался тела и спорта, поэтому уже в 776 г. до н.э. получили свое развитие четырехлетние Олимпийские игры, для выступления на которых тело атлетов должно было соответствовать идеальному представлении о нем населения Эллады. Именно для ухода за телом и использовалось оливковое масло. Особо ценилось масло из священных оливковых рощ овеянных преданиями древности.
И вот, греки, трепетно относящиеся к использованию масла в своей культуре, читают в Септуагинте следующую сентенцию:
«Итак знай и разумей: с того времени, как выйдет повеление о восстановлении Иерусалима, до Христа Владыки семь седмин и шестьдесят две седмины… И по истечении шестидесяти двух седмин предан будет смерти Христос, и не будет» (Дан.9:25-27).
Для любого грека в те времена термин Христос употребляется как эпитет, обозначающий причастность к натиранию своего тела маслом священных оливковых деревьев. А поскольку для получения титула победителя олимпийских игр покровительство богов было обязательным ритуалом, то в насмешку над иудеями греки стали именовать себя христианами, то есть помазанниками божьими. В традиционном иудаизме термин «Машиах» применялся только по отношению к ожидаемому в будущем человеку, который станет главой Израильского царства.
О том, что термин «христиане» впервые появился в Антиохии сообщает Аникет (ев. Лука) в «Деяниях святых Апостолов»:
«Целый год собирались они в церкви и учили немалое число людей, и ученики в Антиохии в первый раз стали называться Христианами» (Деян.11:26).
Таким образом, с появлением Петра (Иуды Искариота) в Антиохии вновь обращенные в иудаизм ессея-зелотского толка греки сами стали именовать себя христианами, а не машиахистами, как это следовало бы ожидать в собственно иудейской среде.

Методы Петра (Иуды Искариота) «христианизации» греков в Антиохии возмутили его единоверца, бывшего римлянина, Павла, тогда ещё придерживающегося ортодоксального иудаизма:
«Когда же Петр пришел в Антиохию, то я лично противостал ему, потому что он подвергался нареканию. Ибо, до прибытия некоторых от Иакова, ел вместе с язычниками; а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных. Вместе с ним лицемерили и прочие Иудеи, так что даже Варнава был увлечен их лицемерием. Но когда я увидел, что они не прямо поступают по истине Евангельской, то сказал Петру при всех: если ты, будучи Иудеем, живешь по-язычески, а не по-иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по-иудейски? Мы по природе Иудеи, а не из язычников грешники» (Гал. 2:11-15).
Итак, мы видим, что уйдя из Иерусалима Пётр (Иуда Искариот) отступает от традиционного иудаизма настолько, что вынужден прятаться от своих единоверцев, в том числе и от своего брата Иакова, руководителя Иерусалимской общины, прибывшего в Антиохию с инспекцией распространения мессианский идей общины. В последствие, работая над текстом Первоевангелия Пётр-Иуда напишет:
«Приходят к Иисусу Иерусалимские книжники и фарисеи и говорят: Зачем ученики Твои преступают предания предков? Ибо не умывают рук своих, когда едят хлеб. Он же сказал им в ответ: Не то, что входит в уста, оскверняет человека; но то, что выходит из уст, оскверняет человека. Это оскверняет человека, а есть неумытыми руками - не оскверняет человека.» (Мф. 15:1-20) /12/
«Приходят к нему ученики Иоановы и говорят: почему мы и фарисеи постимся много, а Твои ученики не постятся?» (Мф. 9:14)
«Пришел Сын Человеческий, ест и пьет; и говорят: «вот человек который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам».» (Мф. 11:19)
Здесь важно отметить противоречие Нагорной проповеди учению Иисуса, которое пропагандировало пренебрежение к иудейским традициям, в то время как Нагорная проповедь, имеет уже ярко выраженное иное направление: «Еще слышали вы, что сказано древним: не преступай клятвы, но исполняй пред Господом клятвы твои.» (Мф. 5:33)
«Если дашь обет Господу Богу твоему, немедленно исполни его, ибо Господь Бог твой взыщет его с тебя, и на тебе будет грех» (Втор. 23:21)
«А Я говорю вам: не клянись вовсе» (Мф. 5:34)
Конфликт новоиспеченных христиан с традиционными иудеями в Антиохии в конце концов вылился в вопрос обязательного обрезания уже в 51 г., что потребовало «апостольского собора» в Иерусалиме. Эта ситуация указывает на то, что центр распространения нового ессея-зелотского учения всё ещё находился в руках Иакова.

Посовещавшись собор принял решение:
«… воздерживаться от идоложертвенного и крови, и удавленины, и блуда, и не делать другим того, чего себе не хотите. Соблюдая сие, хорошо сделаете. Будьте здравы» (Деян.15:29).

Иными словами, вопрос обрезания с повестки дня был снят. Именно это соборное решение 51 г. ознаменовало фактически окончательный разрыв между иудаизмом и христианством, превратив последнее из одиозной иудаистской секты в самостоятельное религиозное направление. Фактически это была первая победа Петра (Иуды Искариота) в борьбе с братом Иаковом за выделение ессее-зелотского учения из иудаизма в самостоятельную конфессию.

Около 55 г. Пётр (Иуда Искариот) покидает Антиохию и возглавляет уже христианскую общину в Риме, где создаются собственные молельные дома не связанные с иудейскими синагогами. Причём, в отличие от синагог, христианские молельные дома являются закрытыми и тайными:
«…помолись Отцу твоему, Который втайне» (Мф. 6:6)
«…но пред Отцом твоим, Который втайне» (Мф. 6:18)

Разделение иудаизма с христианством происходило в условиях теологического противостояния иудейских общин с христианскими. Отголоски этого противостояния отметил римский историк Цельс в своём трактате «Правдивое слово» в 177 – 179 гг.:
«Верующие во Христа ставят евреям в вину, что они не веруют в Иисуса как в бога. (Но ведь если бы он действительно был богом), то каким образом (именно) мы, возвестившие всему миру о предстоящем пришествии посланца бога, который покарает нечестивых, обесчестили бы его, когда он явился? Зачем стали бы мы поносить того, кого предвозвестили? Неужели для того, чтоб мы были наказаны сильнее, чем другие? (Нет, не в этом, конечно, дело); как мы могли признать богом того, кто вообще, как это ясно было, не исполнил ничего из того, что обещал, а когда мы его обличили, осудили и приговорили к казни, скрывался в бегах и был взят позорнейшим образом, преданный теми, кого он называл своими учениками?»
С легкостью с которой Цельс в своём повествовании переходит на изложение от имени иудеев, позволяет предположить, что вероятней всего он был латинизированным евреем.
Это же мнение мы встречаем и на страницах диалога древнеримского писателя Феликса М.М. «Октавий» (189 – 192 гг.):
«… я надеюсь, что вы позволите мне в порыве негодования говорить с большею свободою, – не следует ли сожалеть о том, что дерзко восстают против богов люди жалкой, запрещенной, презренной секты, которые набирают в свое нечестивое общество последователей из самой грязи народной, из легковерных женщин, заблуждающихся по легкомыслию своего пола, люди, которые в ночных собраниях со своими торжественными постами и бесчеловечными яствами сходятся не для священных обрядов, но для скверностей. Это – люди скрывающиеся, бегающие света, немые в обществе, говорливые в своих убежищах! Они презирают храмы, как гробницы богов, отвергают богов, насмехаются над священными обрядами; милосердуют о бедных, если возможно, – сами полунагие пренебрегают почестями и багряницами жрецов. Удивительная глупость, невероятная дерзость! Они презирают мучения, которые пред их глазами, а боятся неизвестного и будущего; они не страшатся смерти, но боятся умереть после смерти. Так обольщает их обманчивая надежда вновь ожить и заглушает в них всякий страх.» [4, с. 235 (VIII)] /13/

Эти отрывки дают представление в каких условиях Пётр (Иуда Искариот) утверждал христианство в Риме. Ни о каких еврейских или римских последователях тогда не могло идти и речи, вся паства новой конфессии рекрутировалась Петром (Иудой Искариотом) целиком и полностью из иноверцев-язычников со всей ойкумены Римской империи, которые в то время переполняли Рим.
Именно, к этой публике и обращена Нагорная проповедь: «Блаженны нищие духом.» К людям потерявшим родовые корни, а не к евреям, которые свои родовые корни не предали, и не приняли христианство. /14/

Таким образом, начиная с Петра (Иуды Искариота) христиане неустанно демонстрировали свою независимость от иудаизма, особенно в вопросе обязательного обрезания крайней плоти полового органа, при этом сохраняя тесную теологическую связь своего учения с Торой (Ветхим заветом). /15/
Окончательное формирование христианства, как самостоятельной конфессии, связано с христианскими гонениями Нерона.

В ночь с 18 на 19 июля 64 г. в лавках, расположенных с юго-восточной стороны Большого цирка в Риме начался пожар, который к утру охвати практически весь город. 10-летний Тацит, будущий римский историк, был в это время в городе, и вдел все происходящее тогда собственными глазами. Пожар бушевал шесть дней и семь ночей. После его окончания оказалось, что полностью выгорело четыре из четырнадцати районов города, а ещё семь весьма значительно пострадали. Позже Тацит об этом пожаре писал:
«Нерон, чтобы побороть слухи, приискал виноватых и предал изощрённейшим казням тех, кто своими мерзостями навлёк на себя всеобщую ненависть, и кого толпа называла христианами.
… Сначала были схвачены те, кто открыто признавал себя принадлежащими к этой секте, а затем по их указаниям и великое множество прочих, изобличённых не столько в злодейском поджоге, сколько в ненависти к роду людскому. Их умерщвление сопровождалось издевательствами, ибо их облачали в шкуры диких зверей, дабы они были растерзаны насмерть собаками, распинали на крестах, или обречённых на смерть в огне поджигали с наступлением темноты ради ночного освещения.» [6, XV:44:3]
Естественно, первым по этому уголовному делу был схвачен руководитель Римской общины Пётр (Иуда Искариот), которого стали пытать на предмет выдачи всех, кто так или иначе был связан с христианской общиной, и, привычный к предательству, он стал сдавать всех, кого знал, и первый в этом списке оказался его брат, руководитель Иерусалимской христианской общины Иаков Праведный Галилейский. Но в Иерусалиме уже знали о гонении христиан в Риме, и чтобы избежать гнева римлян, фарисеи инициируют казнь Иакова. Евсевий так описывает это событие:
«Вот на что они (Синедрион) осмелились против него: приведя его на свое собрание, они потребовали, чтобы он перед всем народом отрекся от веры в Христа. Он же, вопреки общему ожиданию, произнес перед всей толпой смелую и свободную речь — такой они не ожидали, — исповедуя, что Спаситель и Владыка наш Иисус есть Сын Божий. Они не смогли перенести свидетельства этого человека, которого все за его совершенную жизнь, мудрую и благочестивую, считали праведником; они убили его, воспользовавшись анархией: Фест в это самое время умер в Иудее, в стране были безначалие и беспорядок.
 О том, как скончался Иаков, имеются сведения в приведенном нами рассказе Климента: его сбросили с крыла храма и забили до смерти скалкой.*
* «Праведный» - сброшен с крыши и забит до смерти скалкой валяльщика.» [1, II:23]
В этом пассаже мы видим глубокую трансформацию взглядов Иакова, после размолвки с Иудой Искариотом перед его исходом в Антиохию, когда он категорически был против использования греческой терминологии в их учении. Но успехи Иуды в Антиохии, и особенно в Риме, убедили его в правильном выборе языковой трансформации учения их деда Иуды Галилеянина, и он уже от неё не отрекается даже под страхом смерти.

А Пётр (Иуда Искариот) находясь под стражей в Риме, сдаёт всех своих единоверцев и пишет своё покаянное Первоевангелие, с которым, очевидно, в материалах следствия, позже ознакомился Тацит.

Иуда безусловно хотел жить, и до последнего надеялся, что следователи разберутся, что всё это христианское учение не более чем плод ессейского воображения.
В тексте Первоевангелия он приводит два реальных факта своей жизни: он Иуда Искариот и он же Пётр-Симон, и оба они предатели Христа. Внимательный анализ этого текста позволяет увидеть его искусственность.
Главный персонаж повествования Иисус Христос не имеет реального аналога. Мало этого, всего через 70 лет раввины во главе с рабби Акивой официально признали нового Машиаха, что было бы совершенно невозможно, если бы у Иисуса существовал реальный прототип. Но его не было. /16/

Исследователи христианских гонений при Нероне отмечают, что христиан вначале обвиняли как поджигателей, на которых указал перепуганный Нерон, а после проведения расследования и выяснения их религиозного отличия от иудеев объявили вне закона. Христианство перестали рассматривать как ответвление иудаизма, и потому оно лишалось статуса дозволенной религии (religio licita), под «сенью» которой существовало до этого. Теперь перед его приверженцами стоял выбор: участвовать как гражданам или подданным Римского государства в официальных политеистических культах империи или подвергнуться преследованиям. Поскольку христианское учение не допускает участия в языческих культах, христианам оставалось только находиться вне закона: non licet esse christianos (быть христианами не дозволено) - таков смысл «общего закона» в отношении этнических конфессий в Римской империи. В дальнейшем Дж. Зейллер изменил свою позицию, трактуя institutum Neronianum скорее, как обычай, чем как писаный закон (lex); противники его теории признали новую трактовку более близкой к истине. [7][8] Такое отношение к христианам объяснимо, если учесть, что римляне подозрительно относились ко всем иноземным культам, распространение которых с давних времен рассматривалось как опасное и вредное для общества и государства явление.

Представление христиан о себе как об «истинном Израиле» и их отказ от исполнения еврейского церемониального закона приводили к конфликту с ортодоксальными иудеями. Христиане оказались в таком положении перед римскими властями, что не было никакой необходимости в общем эдикте против них, т.к. действовало право обычая, чтобы человек, какой бы социальный статус он не имел, подчинялся какому-то признанному на государственном уровне теологическому закону: если он не подчинялся иудейскому закону, он должен был подчиняться закону собственного города. Если же отвергались оба этих закона, то он подозревался как враг богов, а следовательно, и общества, в котором жил. При таких обстоятельствах обвинения перед властями со стороны личных врагов, в том числе и ортодоксальных иудеев, всегда для христиан были потенциально опасными. /17/
Таким образом, анализ правовой системы Римской империи и конфессионального права на её территории, указывает на то, что вероятной причиной гонения христиан при Нероне был не пожар как таковой, он был использован как прикрытие, а конфликт Петра (Иуды Искариота) с ортодоксальными евреями. Причём отголоски этого кровавого конфликта докатились не только до Иерусалима, но и до других городов империи. Этот вывод, позволяет констатировать, что основная проблема общественного отторжения христианства в римском обществе, находилась в искажении основ традиционного иудаизма, признанной в Римской империи этноконфессии.

Иуда Искариот был психологически подавлен числом жертв, на которые он обрёк своих единоверцев, и как искупление за предательство перед ними он символически сложил свою голову под «меч», который, к сожалению, не исполнил своего предназначения и не очистил «путь Господу». В этом смысле перевернутый крест был символом меча, который позже использовали крестоносцы освобождавшие Святую землю от сарацинов. Но, на самом деле, всё могло быть гораздо проще. Как и любой предатель, Иуда панически боялся мучений, поэтому в последние мгновения своей жизни искал облегчения. Казнь вниз головой провоцирует инсульт, который сокращает срок мучений на кресте. Очень уж ему не хотелось повторить судьбу его книжного героя.

Возвращаясь к Нагорной проповеди, следует отметить, что она нашла отражение только у двух авторов из четырёх: у Гигина (136 - 140 г., Матфей) и Аникета (155 - 166 г., Лука). В связи с этим можно предположить, что её не было у Иуды Искариота, иначе бы Климент I (88 - 97 г., Марк) не прошел бы мимо неё. Сегодня трудно сказать была ли эта вставка инициативой Гигина, а Лука уже воспользовался ею, либо эта версия имела в то время анонимное хождение в многочисленных апокрифах того времени, и оба автора не зависимо друг от друга использовали этот материал в своих текстах, но она попала в канонический сюжет Нового завета, и сегодня является его неотъемлемой частью. Как показало проведенное исследование, сентенция «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное» ориентирована исключительно на охлос, оторванный от родовых корней и глухо ненавидящий Римскую империю, как собственно и всё христианское учение продвигаемое Иудой-Петом. При этом особое внимание Иуда Искариот уделял богатым эллинам, которые за 200 лет до этого были покорены Римом.
В 146 г. до н.э.  близ Коринфа ахейская армия, вдвое превышавшая римскую, была разбита, рассеяна и частично захвачена в плен. В наказание за дерзость к Республике римляне сожгли Коринф, консул Луций Муммий перебил всех мужчин-коринфян, женщин и детей продал в рабство, а всё движимое имущество и произведения искусства были вывезены в Рим. С этого года Эллады, как независимого государства, больше не существовало, поэтому эллины были той благодатной почвой, которая впитывала и пестовала христианство, под прикрытием узаконенного в Римской империи иудаизма.
И, надо полагать, что в первой половине II века, основную роль в римском христианском епископате играли именно эллинизированные представители римского охлоса, которые нуждались в массовости своего учения, поэтому и появляется Нагорная проповедь, где уже в её заключении уточняется к кому она обращена:
«Ибо если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный» (Мф. 6:14)
 «Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться. Душа не больше ли пищи, и тело одежды?
Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их?
Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту хотя на один локоть?
И об одежде что заботитесь?
Посмотрите на полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них; если же траву полевую, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь, Бог так одевает, кольми паче вас, маловеры!
Итак, не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться? потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом.
Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам.
Итак, не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы.» (Мф. 6:23-34)

Таким образом, Нагорная проповедь, обращена не к евреем, так как она переполнена ненавистью к ним, не к римским гражданам, как к завоевателям обездоленных, а к бродягам, грешникам, преступникам, бездельникам и сектантам – то есть ко всем тем, кого мы сегодня называем «бездуховный сброд». В годы становления христианства быть «нищими духом» внутри христианских сект было не только не позорным, но достойным их тайного Отца, который вёл их, как овец, на убой во имя «благородной» цели разложения Римской империи, а затем всей её ойкумены и далее.
Итог этой целеустремлённости и пренебрежения к судьбе паствы просто поражает, но он никогда не состоялся бы в таких всепланетарных масштабах, если бы не было столько «нищих духом», готовых обменять свою свободу на добровольное рабство власти сказочного литературного персонажа Иуды Искариота Иисуса Христа. Поэтому те конфессии, которые при этом беспрецедентном давлении сохранили свою аутентичность заслуживают исключительного уважения, в отличие о тех, кто пренебрёг исконными культовыми традициями, ради сказочных посулов о загробной жизни.

Очень хочется верить, что когда-нибудь русичи очнутся от этого дурмана и перестанут считать себя «нищими духом», и вернуться, с покаянием за грехи своих предков, к своим родовым корням, без смрадного яда лжепророков.


Примечания.

/1/ Обычная одежда этой эпохи — нательная рубаха без рукавов и панталоны, поверх которых надевались еще рубаха типа халата — халлук (буквально «гладкая одежда») и штаны, а затем верхний плащ; обувь — кожаные или деревянные сандалии, или башмаки. Богатые и ученые люди, а также женщины носили нижнюю рубаху по щиколотку. Халлук считался самой необходимой частью одежды; он изготовлялся из шерстяной или льняной ткани, а иногда — из папируса или войлока. Часто упоминается белая верхняя рубаха (халлук лаван), которая, по преданию, служила первосвященническим облачением Моисея; подобное белое облачение последних первосвященников Второго храма изготовлялось из полупрозрачной ткани. (Прозрачную сетчатую рубашку носили проститутки.) Швы одежды обшивались различной отделкой; гладкий халлук был редок и считался знаком особой скромности.

/2/ Сыновья Иуды Галилеянина, Яков и Симон, были распяты Тиберием Александром в 46 году.

/3/ При этом не надо путать христианские погромы с подавлением антиримских восстаний, которые сотрясали Иудею на протяжении всего римского владычества.

/4/ Появление Септуагинты не нашло отражения в раввинской литературе того времени, лишь спустя 1000 лет, в VIII веке появилось предание в трактате Софрим о переводе священных текстов на иностранные языки, где лишь косвенно было выражено осуждение этого факта через сюжет о золотом тельце: «… и был тот день лютым для Израиля, как день, в который сделали ему тельца, ибо не могла Тора быть переведена удовлетворительно.»
Сюжет о золотом тельце связан с гневом Моисея на сотворение евреями кумиров. Можно предположить, что авторы трактата Софрим, таким образом высказали своё отношение к уже окончательно утвердившемуся христианству.
Следует отметить, что первые письменные источники иудейских преданий появились только не ранее 170 г. до н.э., т.е. через сто лет после Септуагинты, как необходимость кодифицировать ортодоксальные предания, в связи с активным распространения иудаизма среди язычников.

/5/ Историчность Даниила подтверждается его присутствием на пиру вавилонского царя Валтасара в октябре 539 года до н.э., когда спустя несколько дней персидская армия Кира Великого вошла в Вавилон. То есть, события описанные Даниилом в его пророчестве относительно Христа, который в изустной традиции иудеев именовался Машиах, произошло в VI веке до н.э. При этом кроме язычников (не иудеев) так Машиаха никто из евреев не называл.
Седмина, из контекста пророчества, вероятней всего означает неделю из семи дней, тогда: 1 сд. = 7 дней; ; сд. = 3,5 дня; 7 сд. = 49 дней; 62 сд. = 434 дня (1,19 года).
Декрет о восстановлении храма Соломона (Второй храм) вышло в 538 г. до н.э.
Появление Машиаха Даниил предполагал через 1,32 г. после этого, т.е. в 537 г. до н.э., а ещё через год, в 536 г. до н.э., Машиах будет казнён, а Иерусалим разрушен, и будет введена податная единица времени в 7 дней, а интервал культовых обрядов не чаще одного раза в неделю. На самом деле предсказание не сбылось. Персидский властелин Кир Великий приказал вернуть в Иерусалим храмовую утварь, увезенную Навуходоносором, а также оплатить из казны расходы по постройке Храма, строительство которого закончилось в 519 г. до н.э.
В связи с этим в пророчестве Исаии отмечается:
«Я Господь, Который сотворил все, один распростер небеса и Своею силою разостлал землю… Который говорит о Кире: пастырь Мой, и он исполнит всю волю Мою и скажет Иерусалиму: «ты будешь построен!» и храму: «ты будешь основан!» (Ис.44:28)
Не смотря на то, что Кир погиб в 530 г. до н.э. в низовьях Волги, а не в 536 г. до н.э., как это предполагал Даниил, и он был язычником, тем не менее у Исаии его представляют, как помазанника Яхве, таким образом, подтверждая появление Машиаха. Евреи то ли забыли благодеяния Кира, то ли, как в сказке А.С. Пушкина о разбитом корыте, им все было мало, но они продолжали ждать очередного Мессию, и дождались для язычников в образе Иисуса Христа.
Надо отметить, что современные исследования, относят текст Исаии в варианте дошедшем до наших дней, начиная с 40 главы к более поздней вставке, относящейся ко времени конца VI века до н.э., когда был возведён Второй храм Соломона (519 г. до н.э.), а 53 глава не ранее III в. н.э., так как она воспроизводит мотив Нового завета.

/6/ Анализ Тетроевангелей позволяет сделать вывод о том, что Первоевангелию Петра (Иуды Искариота) предшествовал более ранний вариант писания, который предположительно можно отнести к авторству или соавторству Иуды Галилеянина. Условно этот текст имел следующую схему изложения:
1.  Он тот (Иешуа), о котором сказал пророк Исаия: «Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямым сделайте стези Ему.»
2. Кормление Иешуа пяти тысяч человек.
3. Хождение по воде.               
4. Творил чудеса он различные перед людьми; они же видя не видят, и слыша не слышат, и не разумеют; и сбывается над ними пророчество Исаии, которое говорит: «Слухом услышите, и не уразумеете; и глазами смотреть будете, и не увидите.»
5. Говорил Иешуа: «ученик не выше учителя, и слуга не выше господина своего.» И спросил он: «за кого вы меня почитаете.» И ответили ему: «за Машиаха.»
6. Когда входил Иешуа в Иерусалим многие постилали одежды свои по дороге, а другие резали ветви с деревьев и постилали по дороге, говоря: «благославен Царь, грядущий во имя Господа!»*
7. Удалившись в дом, учил он последовавших за ним: «те, кто последуют за мной, гоним будет как я.» В дом, где был он со своими последователями, вошла женщина с сосудом мирта и полила им Иешуа. Иешуа продолжал: «я дал вам пример, чтоб вы делали то же, что я делал вам.»
8. И привели Иешуа на Голгофу. Казнившие его солдаты разделили между собой его одежды по жребию. В тот же вечер явился он своим последователям.
* этот фрагмент коррелируется с событиями взятия Иерусалима в 66 г., когда Менахем бен-Иехуда Галилейский «облаченный в царские одежды», карал и миловал противников и сторонников восстания. То есть, к этому моменту, сказание ессеев, очевидно, было уже широко распространено.
В приведенной реконструкции Иешуа переводится как «Спаситель» или «Избавитель», а не как имя собственное.
Надо полагать, что похожий вариант биографии нового Машиаха появился во времена Иуды Галилеянина, как ессейский список, которым воспользовался Пётр (Иуда Искариот) при создании своего Первоевангелия. Косвенно на это намекает Флавий указывая на особый интерес к философии Иуды Галилеянина со стороны молодёжи, приведший евреев к гибельным для них последствиям.

/7/ Имя Симон довольно часто упоминается в Новом Завете от Симона-рыборя, первого апостола, до Симона Киринеянина, который нёс крест для распятия Христа. Его появление в новозаветном повествовании не случайно, так как через Керинейскую философскую школу связывает его с отцом Иуды Искариота Симоном Галилеянином казненного прокуратором Иудеи Тиберием Александром в 46 г.
/8/ Тиберий Юлий Александр происходил из богатой еврейской семьи. Его отец Александр Лисимах был самым богатым евреем Александрии, занимал должность алабарха (вероятно, таможенного чиновника) при императорах Тиберии и Клавдии. Александр Лисимах отказал в 35 году в кредите в 200 тысяч драхм Ироду-Агриппе I, который всегда нуждался в деньгах, но дал деньги его жене, Киприде.
Надо полагать, что сыновья Иуды Галилеянина Иаков и Симон, после разгрома Февда с ещё большим усердием принялись критиковать религиозную элиту Иерусалима. И с назначением латинизированного еврея прокуратором стали с особой яростью обвинять его в предательстве ортодоксального иудаизма, что, вероятно, и стало поводом для их совместной казни через распятие. Позже Иуда, сын одного из казнённых братьев Симона (Шимона), использовал реальный факт казни своего отца, для своего литературного персонажа Иисуса Христа.

/9/ Так казнили особо опасных преступников: бунтовщиков, изменников, военнопленных, разбойников, беглых рабов. Наибольшее распространении этот вид казни приобретает после подавления восстания Спартака (74  - 71 гг. до н.э.). Все взятые в плен рабы - около 6 тысяч человек были распяты на крестах вдоль Аппиевой дороги от Капуи до Рима. Марк Лициний Красс так и не отдал приказа снять тела, как долго они висели неизвестно.

/10/ При создании Септуагинты не персонифицированный термин Машиах-Менахем превратился в понятие Христос, который толковался Иудой Искариотом как «Утешитель Помазанник Божий» (Мессия). В Первоевангелие контекст термина растворился в повествовании и за главным персонажем закрепляется уже не «Утешитель», а имя Иисус, и прозвище Христос (помазанник божий, как дополнительное определение).

/11/ Еще одним из мотивов смены псевдонима, кроме языковой трансформации, могло стать осознание Иудой скрытого перевода термина «искариот» - «тот, кто предал знамение». В последствии именно этот перевод он использовал в образе Иуды Искариота в своем Первоевангелии, также, как и скрытый подтекст своего предательства Машиаха-Менахема на греческого Христа.

/12/ Следует отметить, что эта фраза есть только у Гигина (ев. Матфей) и нет у других евангелистов, что указывает нам, на то, что, вероятно, существовало несколько списков Первоевангелия Петра (Иуды Искариота), кроме основного списка, которым пользовался Климент (ев. Марк).

/13/ «Это – люди скрывающиеся, бегающие света, немые в обществе, говорливые в своих убежищах!»
Возможно именно эта черта христианского культа: его закрытость и замкнутость, привлекала язычников, которые в глубине души ненавидели Римскую империю с её напыщенной публичностью и пафосом, высокомерием и пренебрежением к иноземцам, хотя и восхищались её прогрессом и мощью. Эта черта христианства культивировалась в охлосе, и совсем другая: лесть, обман, раболепствование, подкуп и шантаж, в среде властьимущих, что и стало основой практически моментального по историческим меркам официального признания этого культа на государственном уровне.

/14/ Фактически Нагорная проповедь – это обращение христианской Церкви к язычникам, среди которые оказались славяне и русичи, которые этого не понимают, потому что не умеют читать Новый Завет:
«И вот, женщина Хананеянка, вышедши из тех мест, кричала Ему: «помилуй меня, Господи, Сын Давидов! дочь моя жестоко беснуется».
Но Он не отвечал ей ни слова. И ученики Его приступивши просили Его: «отпусти ее, потому что кричит за нами».
Он же сказал в ответ: Я послан только к погибшим овцам дома Израилева.
А она подошедши кланялась Ему и говорила: «Господи! помоги мне».
Он же сказал в ответ: «не хорошо взять хлеб у детей и бросить псам».
Она сказала: «так, Господи! но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их».»
(Матфей гл.15: 22-27)

/15/ В связи с этим, примечателен христианский праздник «Сретение Господне», который отмечается ежегодно 15 февраля.
Любой иудей ещё за долго до своего рождения обременён клятвой исполнения иудейских заветов. Чтобы его потомок оказался в числе избранного народа он неукоснительно должен исполнить в отношении его все необходимые иудейские предписания. Нарушившего клятву ждало неминуемое изгнание с земли обетованной.
В отношении новорождённых это обряды обрезания и посвящения.
Обряд обрезания берет своё начало с Авраама, с которым Бог заключил сделку (Быт. 17:10–14):
«… да будет у вас обрезан весь мужеский пол; обрезывайте крайнюю плоть вашу: и сие будет знамением завета между Мною и вами. Восьми дней от рождения да будет обрезан у вас в роды ваши всякий младенец мужеского пола, рождённый в доме и купленный за серебро у какого-нибудь иноплеменника, который не от твоего семени. Непременно да будет обрезан рождённый в доме твоём и купленный за серебро твоё, и будет завет Мой на теле вашем заветом вечным. Необрезанный же мужеского пола, который не обрежет крайней плоти своей [в восьмой день], истребится душа та из народа своего, ибо он нарушил завет Мой».
В дальнейшем он был подтверждён Моисеем (Мошей):
«И сказал Господь Моисею и Аарону: вот устав Пасхи: никакой иноплеменник не должен есть ее; поселенец и наёмник не должен есть ее.
Если же поселится у тебя пришлец и захочет совершить Пасху Господу, то обрежь у него всех мужеского пола, и тогда пусть он приступит к совершению ее и будет как природный житель земли; а никакой необрезанный не должен есть ее;...». (Исх. 12: 43-48)
Таким образом, мы видим, что обрезание, есть натуралистическое выделение «избранного» народа из всех прочих этносов. Уклонится от этой традиции означало для еврея превратиться в изгоя.

/16/ На это указывает его имя Иисус: Их-со-йз (;;-;;-;;). В иудейской традиции именослова такая форма имени никогда не использовалась. Ближайшее имя фонетического соответствия Исаия, поэтому Иосиф, как право-верный иудей, не мог назвать своего сына языческим именем Иисус, в отличие от ренегата Иуды Искариота, который использовал в этом случае греческое слово «;;;;» (ихиз) – «прямой», в переносном смысле «справедливый»; направление, стремление; образ мыслей в отношении Христа.
Вероятно, в качестве источника имени Христа Иуда Искариот использовал фразу из Исаии: «Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми (;;;;;;;) сделайте в степи стези Богу нашему» (Ис. 40:3), трансформировав её в имя собственное с двойной семантикой: «прямой путь»; «справедливый Господь», «единственный посредник между верующим и Богом». Что дало основание Ницше, Толстому, и их последователям, сомневаться в необходимости Церкви, как дополнительного посредника между человеком и Богом. Результатом этих сомнений было: Ницше сошел сума, Толстой был предан публичной анафеме.
К тому же, следует отметить, что тема непорочного зачатия блуждала в ближневосточной мифологии со времен шумер, и была хорошо знакома эллинам в мифе о Персее. Эллины видели в Персее образец героя, побеждающего мировые уродства и утверждающего власть нового мироустройства. Иными словами, в их мифологизированном сознании образ Иисуса Христа был производным от знакомого им с детства образа Персея. В иудейской мифологии тема непорочного зачатия не нашла своего отражения из-за прагматизма евреев. При этом, ссылка на Исаию представляется сомнительной, так как его пророчества слишком переполнены поздними вставками.

/17/ В этом свете совершенно по-иному воспринимается информация о многочисленных гонениях христиан до обретения официального статуса в 313 г. Эти гонения были целиком и полностью инициированы ортодоксальным иудаизмом. Поэтому в это время шла борьба христианства не с римской государственностью, ради чего собственно оно и создавалось, а с подавлением позиции ортодоксальных евреев в отношении христианства. Иными словами, ессея-зелотская оппозиция иудаизма всеми силами рвалась вытеснить ортодоксальный иудаизм с территорий подконтрольных Римской империи, что она успешно и выполнила. А в дальнейшем, уже распространялась на территориях, которые официально под контролем Римской империи никогда не были.


Литература.

1. Евсевий Кесарийский. Церковная история - СПб.: «Издательство Олега Абышко», 2013. – 544 с.
2. Иудейские древности: [В 2 т.] / Иосиф Флавий. - М.: АСТ: Ладомир, 2002. / Т. 1: Кн. 1-12. - 2002. - 784 с.; Т. 2: Кн. 13-20. – 612 с.
3. Книга Йешайау с толкованием раби Давида Кимхи. В 3 т. Т. 1. – Иерусалим – Запорожье : ИД «Еврейская Книга», 2010. – 256 с.
4. Сочинения древних христианских апологетов. - СПб.: Благовест: Алетейя, 1999. - 945 с.
5. Тантлевский И.Р. Искариот: «тот, кто видел знамение» //Вестник РХГА. 2014. № 15.
6. Тацит П.К. Анналы. Малые произведения. История. - М.: АСТ; Ладомир, 2003. – 984 с.
7. Зейллер Дж. Ранние гонения, имперское законодательство, касающееся христиан. В гонения при Флавианах и Антонинах. Великие гонения середины III в. и период религиозного мира с 260 по 302 год. Последнее гонение // История Церкви от истоков до наших дней / Под ред. А. Флиша и В. Мартина. П., 1937. Т. 1-2.
8. Френд У.Х.С. Мученичество и гонения в Ранней Церкви: исследование конфликта от маккавеев до Доната. Оф., 1965;