Телезвездение

Телевизионная драма-фарс в трёх действиях.

Действие первое.
Занавес.

В одно прекрасное утро, когда я прибыл в отчий дом на завтрак, раздался телефонный звонок.
- Это вас беспокоят с телевидения от Малахова.
Я уже имел некоторый опыт общения с этой публикой, знал, что они никогда ничего не платят, но взял себе за принцип никогда не отказываться от малейшей возможности самой мизерной рекламы. Тогда я ещё питал надежды на продажи моих поделок.
- Извините, а кто это Малахов? спросил я.
Отношения с зомбоящиком у меня тогда были односторонние, я его не смотрел почти вовсе.
- Как, вы не знаете Малахова?
Это было сказано с таким изумлением словно я признался что не знаю Кашперовского.
- Это передача «Большая стирка»!
- Я не смотрел, а что у вас?
- А у нас всё, самые разные вопросы. Мы очень популярны и хотим вас пригласить на передачу в четверг (точно не помню, но через две-три недели ).
- А что это будет?
- Ой, это будет очень интересно, передача о цветах.
Я несколько засомневался,
- Да ведь я цветами не занимаюсь.
- Но ведь вы ведущий бонсаист, это ведь тоже цветы? Нам сказали, что вы очень интересно об этом рассказываете. У нас огромная аудитория в прайм-тайм.
- Ну, в какой-то мере бонсай к цветам отношение имеет. В принципе я никогда не отказываюсь от подобных предложений.
- Ой, как хорошо, мы тогда созвонимся накануне вы нам дадите адрес и мы пришлём машину. А бонсай вы можете взять несколько?
- В принципе могу, но сезон сейчас не очень подходящий. Обычно их демонстрируют весной или осенью.
- Ой, да нам не важно.
И тут мне в голову пришла мысль. Дело в том, что у меня есть знакомый Серёжа Генералов, один из ведущих орхидеистов Москвы. Бывало Серёжа в ответ на вопрос о величине его коллекции говорил так – мировая классификация фаленопсисов насчитывает 72 вида, у меня 74… Серёжа ездил на Борнео и привозил не только редкостные, но и, возможно, новые виды. В общем, уровень понятен. И я подумал, что он подходит по тематике, да и мне будет веселее с приятелем.
- Вы знаете, у меня есть знакомый у которого самая большая коллекция орхидей в Москве (всё таки самая большая коллекция тогда была у Михеева), вам не интересно было бы его участие?
- Ой, очень интересно.
- Ну хорошо, я попробую его уговорить.
Надо сказать, что московские орхидеисты не очень любят светиться. Звоню Серёже и докладываю предложение. Он не возражает, но категорическое условие, чтобы они на оранжерею не претендовали. Я его заверяю, что коллекция остаётся неприступной, но они вышлют машину и он может несколько экземпляров взять в студию.
- Да, кстати, кто такой Малахов ты знаешь? Большая стирка какая-то.
- Нет, не видел.
Зомбоящик у Серёжи тоже не в фаворе.
- Ну, всё, я им даю твой телефон.
Сказано сделано. И, как я понял, они так же договариваются с Серёжей, как и со мной.
Спрашиваю маму – что это за передача «Большая стирка»? Мама тоже не знает. Даю ей задание в следующий четверг посмотреть и доложить.         
 Мама смотрит. И в пятницу утром, когда я прихожу на завтрак, ещё с порога кричит – Это ужас!
- А что?
- Я такой пошлятины в жизни не видала. Если это и стирка, то стирка в нечистотах.
……..
Надо что-то делать. Звоню Серёже и рассказываю что оказалось… Сообщаю ему что решил отказаться.
- И за меня откажись тоже.
- Хорошо.
Сказано-сделано. Звоню милой девочке. С чувством плохо скрываемой скорби (дабы не ссориться со всемогущим останкинским шпилем) говорю, что по вновь открывшимся обстоятельствам (срочное заседание малого совнаркома) я просто физически не смогу присутствовать на передаче. При всём моём пламенном желании. Девочка тоже изображает чувство великой потери и говорит, что они очень рассчитывали. Что передача много потеряет. Жаль.
Перед тем как положить трубку я быстро проговариваю – Серёжа Генералов просил передать , что он тоже не сможет…

Занавес.
Конец первого действа.

В антракте.

Через несколько дней звонит Серёжа Генералов.
- Ты смотрел?
- Нет.
- А я посмотрел.
- Ну и как?
- В финале два мужика дрались букетами хризантем.
- Ты уверен? Точно не эдельвейсов?
- Внесомненно.
- У меня складывается впечатление, что эту сценку должны были разыгрывать мы с тобой по замыслу режессёра.
- Хорошо что мы отказались.
- С другой стороны подобных впечатлений у нас в жизни уже никогда не будет… это пугает.
- Да, может мы упустили в жизни нечто главное. Нас могла бы увидеть сама Дана Борисова  и сложить своё тельце к ногам одного из нас. Или к обоим…

Действо второе.
Занавес.

Прошло не так много времени. И вдруг, опять раздаётся звонок.
- Это вас беспокоят с телевидения, от Малахова. Мы хотим пригласить вас на передачу посвящённую очкам. Мы знаем что вы делаете уникальные очки, что в ваших очках Элтон Джон…
- Да это так, но вы меня уже приглашали и я вынужден был отказаться. Мне просто родители не разрешают посещать сомнительные компании. Ваша передача завершилась банальной дракой.
- Ой, вы знаете у нас бывают разные сюжеты, иногда – да, скандальные, но это такой формат. А эта будет очень приличная…
- Нет, общество в котором я вращаюсь просто не позволяет мне принять участие. Как я объясню это знакомым…
- Ну извините нам очень жаль.

Надо отдать должное, девочки вышколены и диалог ведут в крайне любезном и, по ситуации, сожалеющем тоне. Я, признаться, подумал, что дальнейших контактов не будет.
Да, рассказывая этот эпизод Заходеру, я заметил (задним, увы, умом), что был прекрасный ход – обусловить своё участие приглашением Валерии Новодворской. Как известно она была категорическим очкариком -11 диоптрий, кажется. А присутствие такой личности обеззаразило бы любую телестудию и появиться с ней  было бы честью.

Занавес.

Действо третье.
Занавес.

Напрасно я надеялся что меня, наконец, вычеркнули из шорт-листа «Грязного белья», как мы начали называть малаховское фиглярство. Звонок раздался вновь, не минуло и полугода. Речь шла о передаче посвящённой Японии. Почему-то они посчитали, что я большой специалист и в этой отрасли.
Ну, в сей раз я отпустил поводья и закусил удила. Дал себе волю.
Так совпало, что общее возмущение какими-то телесюжетами наложилось на этот звонок и я выдал, не стесняясь в выражениях, всё что я думаю об Останкино в целом и о Малахове в белье и неглиже в частности. Я ей сказал, что абсолютно нечистоплотно не только принимать участие в их пошлейших и безнравственнейших (дома 2 тогда вроде ещё не было) но и смотреть их. Даже осознание того, что подобное имеет место быть на планете (о как!) унижает человеческое достоинство. Что они развращают и без того не ангельское население, что их имена будут вписаны гнойными буквами в поминальную книгу России, что потомки будут начинать утро проклиная всё Останкино и Малахова с подручными особо, что когда их собственные дети ограбят их и вышвырнут из дома (один из самых деликатных сюжетов Малахова) они может быть смогут понять к каким последствиям привела их исполненная подлости, алчности и разнузданного мракобесия передача. И что само приглашение на подобное мероприятие уже является оскорблением само по себе. И…
Улучив момент, когда я набирал воздуху в лёгкие, дива абсолютно бесстрастным тоном как всегда любезно выразила сожаление и откланялась.
Я вновь подивился их вышколенности и самообладанию. Я подумал, что это просто следствие постоянных упражнений, что широкие народные массы столь регулярно посылают сих малопочтенных господ, что реакция на это, единственно возможная для психологического самовыживания, есть исключительно бесстрастная вежливость. Не тут то было. Некий мой знакомый, из вхожих, рассказал мне какое бабло (именно, не деньги) получают эти ассистентки сатанинских действ и как они трясутся за свои синекуры на которые их пристраивают весьма и весьма высокопоставленные покровители.
Что же касается реакции почтенных джентельменов, то и тут мне довелось не раз разочаровываться узнавая в очередной раз, что весьма уважаемая дотоле персона измазалась в грязном исподнем неутомимого Малахова.
Кстати, в передачу о Японии они заполучили небезызвестную Таньку Метаксу (уездную буддистку трогавшую Далай-Ламу!), которой ни прикосновенность к шедеврам Востока (в итоге она заполучила должность директора музея Искусств народов Востока ), ни простая порядочность не позволили оценить безнравственность участия в малаховской мерзости.
Ещё меня удивила Рената Муха. Дама достойная во всех отношениях, близкая подруга Галины Заходер. Скорее всего по старческой наивности она тоже вляпалась в это «грязное исподнее». Когда мне об этом поведала Галина с одобрительной интонацией я не стал её разубеждать. Тем более, как в последствие оказалось, Галина не видела ни одной передачи Малахова.

Занавес.

Все в буфет.