Тайная жизнь профессора Семагина

На лекциях профессора Семагина всегда было многолюдно. Антон Петрович рассказывал интересно и с юмором, приводил множество примеров из жизни и практики, общался с аудиторией и никогда не позволял себе оскорбительных выпадов. Даже если студенты на каком-то примере начинали смеяться в голос, Антон Петрович лишь скромно улыбался и тихо ждал, когда в аудитории установится полная тишина. Стоило ему поднять руку, успокаивая раззадоренных студентов, как все тут же замолкали. Антона Петровича любили и уважали абсолютно все: начиная от самого последнего разгильдяя, предпочитающего появляться в университете хорошо если на сессии, и заканчивая ректором. Его лекции и семинары не прогуливал никто. Антон Петрович был преподавателем строгим, но справедливым. На экзаменах всегда спрашивал сурово, хотя никогда не заваливал, а, если замечал, что студент от волнения начинал плавать, всегда протягивал руку утопающему. Благородный – пожалуй это было самое подходящее слово для его описания.

Профессору Семагину было около пятидесяти. Недурен собой, невысок ростом и худощав. Волосы на висках припорошились серебром, греческий нос украшали очки в тонкой оправе, а в тёмных глазах светилась доброта и затаённая грусть. Волосы всегда аккуратно подстрижены и уложены на косой пробор. И ни намёка на залысины, что вызывало зависть у коллег – мужчин, кто к пятидесяти уже обзавёлся приличным брюшком и лысой головой. В Антона Петровича поголовно влюблялись старшекурсницы, и он об этом, конечно, знал, но никогда никого не выделял и не приближал к себе. Если настойчивые девицы поджидали его у выхода из университета, он тактично прощался, садился в машину и уезжал. На письма и записки не отвечал, подарков не принимал. Даже на сессии, когда студенты, раскошеливаясь, пытались задобрить преподавателей разносортными дарами, Антон Петрович был непреклонен.

- Ваши знания – самый драгоценный дар, - говорил он, возвращая подарки.

И каждую сессию повторялось одно и то же. Коллеги смотрели на него, как на чудака, но чудака гениального, и благосклонно прощали чудачества. Студенты его боготворили. Но никто не знал, чем же Антон Петрович занимается в свободное от работы время. И, вообще, есть ли у него семья. Это была тайна за семью печатями, порождавшая множество слухов и домыслов.

Одним тёплым апрельским днём Антон Петрович вошёл в аудиторию и, поздоровавшись со студентами, тяжело опустился на стул. Как всегда, он был одет в прекрасно выглаженный тёмно-серый костюм в тонкую полоску, но сегодня левую руку украшал бинт, стыдливо выглядывавший из-за рукава. Преподаватель выглядел усталым и отрешённым. Студенты молча смотрели на него, ожидая, что будет дальше. Но Антон Петрович не спешил. Он глядел в окно и, казалось, совершенно забыл, где находится.

- Антон Петрович, простите, пожалуйста, - подала голос Лиза, староста группы и первая красавица факультета, - что у вас с рукой?

Профессор будто не услышал её вопроса. Он открыл журнал и быстро окинул взглядом аудиторию. Все были на местах. Мелким косым почерком записал тему семинара, закрыл документ и, положив руки на стол, снова уставился в окно. Еще минут десять прошли в молчании, во время которого студенты боялись даже дышать, понимая, что с их любимым педагогом что-то происходит. Наконец Антон Петрович сказал:

- Давайте немного поговорим, а потом проведём тест.

Голос его был надтреснутым и глухим.

- Гриша, поясни, как ты понял, что такое амигдала? И в чём её функция?

Гришка Сидоров, двухметровый баскетболист, которому учёба всегда давалась крайне сложно, опираясь на шёпот соседей и спотыкаясь на каждом шагу, принялся рассказывать про миндалевидное тело.

- Оно находится в сером веществе…височной доли…

- Дурак, в белом веществе! – зашикали вокруг.

- Ой, да, оговорился. В белом веществе…в какой-то скорлупе…

- Ой, балбес!..

- Да, вы правы, - задумчиво произнёс Антон Петрович. – Миндалевидное тело находится в белом веществе височной доли полушария под скорлупой, примерно на 1,5- 2см сзади от височного полюса. В мозге два миндалевидных тела – по одному в каждом полушарии. И вы правильно сказали, что функция амигдалы заключается в формировании эмоций, в частности страха…

- Но я не говорил, - развёл руками Гришка, беспомощно оглядывая одногруппников. Ребята растеряно смотрели на педагога. Антон Петрович будто не услышал.

- Также миндалевидное тело играет важную роль в функционировании памяти, принятии решений и эмоциональных реакциях…Садись, молодец, пять…

Поставив растерянному Гришке отметку в журнал, Антон Петрович протянул Лизе стопку листов с тестами:

- Раздай, пожалуйста…

Оставшееся время семинара прошло в молчании. Ребята закончили писать тест и тихо ждали окончания урока, а профессор всё так же смотрел, как за окном в небе пролетают пушистые стайки облаков.

Зазвенел звонок. Тесты стопочкой сложились на преподавательском столе. Студенты потекли из аудитории, лишь Лиза задержалась. Она спросила:

- Антон Петрович, с вами всё в порядке?

Профессор убрал листочки в портфель, улыбнулся и проговорил:

- Всё хорошо, спасибо. Не волнуйся. И поторопись, перемена короткая, а вам ещё в другой корпус бежать…

С этими словами он покинул класс.

- Зачем ты спрашиваешь, - сказал Никита, поджидавший подругу в коридоре.

- Ты что, не видишь? У него точно что-то случилось!

- Он всё равно не скажет… Ладно, пошли. Сейчас математичка устроит нам апокалипсис. И никакая амигдала не поможет…


В выходные Лиза с родителями отправилась на кладбище навестить бабушку. Они убрали засохшие цветы, посадили флоксы и пионы. Лиза принесла новый рисунок, на котором россыпью сияющих горошин изобразила созвездия. Это была давняя традиция, которую девушка не собиралась нарушать. Бабушка очень любила её рисунки и всегда бережно их хранила. Теперь новое полотно уютно устроилось между букетами.
На кладбище было тихо и малолюдно. Лишь на соседней улочке на скамеечке сидел мужчина, чья фигура показалась Лизе смутно знакомой. Он плакал, закрыв лицо руками, и девушка, смутившись, отвернулась. Но вот раздался его сдавленный голос:

- Мне так вас не хватает…Сколько лет прошло, а боль всё так же сильна…Я должен был быть с вами…Зачем я поехал тогда на конференцию…Простите меня…Понимаю, что должен вас отпустить, но не могу…Простите…Простите…

Мужчина поднялся, провёл рукой по памятнику и тяжело пошёл прочь. Плечи его опустились, будто горе не давало ему их расправить. Лиза подошла к могиле и прочла: «Марина Васильевна Семагина. Ольга Антоновна Семагина. Любимые жена и дочь». Теперь всё встало на свои места. И отрешённое состояние Антона Петровича в тот день, его тусклый потерянный взгляд. Прошло больше двадцати лет с того дня, когда профессор потерял свою семью, и он всё ещё их оплакивал. Лизе стало так невыносимо жаль, что захотелось побежать за его удаляющейся фигурой, обнять, сказать…Но что сказать? Что можно сказать человеку в такой ситуации? Девушка не знала…


В понедельник в аудитории состоялся военный совет. Лиза рассказала о случайно подслушанных словах на кладбище и добавила, сделав страшные глаза:

- Помните, у него рука была забинтована? А вдруг он вены себе резал?

- С ума сошла? – возразил Гришка. – Столько лет не резал, а тут вдруг решил самоубиться?

- Может всё это время держался, а теперь не смог? – предположила Зоя, тоненькая, как тростиночка, но такая начитанная, будто у неё в голове разместилась вся Ленинская библиотека.

- Двадцать лет, подумать только! – протянула Настя. – И всё это время он живёт один? И помочь ему некому…

- Предлагаю начать присматривать за Антоном Петровичем, как бы он чего не натворил, - проговорила Лиза.

Ребята согласно закивали, и только Никита скептически произнёс:

- Как ты себе это представляешь? Он заканчивает пары, садится в машину и уезжает. Ты за ним на такси поедешь? Мы даже не знаем, где он живёт…

- А вот это я поручу тебе, - Лиза ткнула острым ноготком Никиту в грудь. – Выясни его адрес.

- Я что, Шерлок Холмс?

- Нет, но ты умеешь узнавать то, что другие не могут, - Лиза улыбнулась.

Ребята засмеялись. Никита, довольный, кивнул, притягивая девушку к себе. В этот момент в класс вошёл Антон Петрович. Он снова стал самим собой. Глаза за стёклами очков светились добротой и затаённой грустью. Костюм был безупречен. Но теперь обе руки украшали бинты. Лиза многозначительно посмотрела на одногруппников. Военный совет был закончен.


Прошло три дня. В пятницу Никита по секрету сообщил активистам, что Антон Петрович живёт за городом, в маленьком посёлке с забавным названием Большие дворы. Большими дворами там и не пахло. Большинство домов, старых и неказистых, пустовало. Посельчане давно перебрались в город. И лишь несколько стариков тихо доживало свой век, да Антон Петрович непонятно как оказался в их компании. Его домик одиноко притулился около самого леса. Правда, забор был новый, добротный и сплошной. Так просто на территорию не попадёшь. За забором на разные голоса надрывались собаки. Никита рассказал, что по вечерам Антон Петрович куда-то уезжает на своей машине, отсутствует минимум два часа, и предложил за ним последить. К тому же Артём, Никитин брат, обещал помочь с транспортом. Лиза и Зоя согласились, Гришка сослался на тренировку и ушёл, предупредив, что завтра совершенно свободен.

Чувствуя себя настоящими Пинкертонами, ребята сидели в машине и ждали. Вот на дороге показалась старенькая Лада Антона Петровича, и слежка началась…
Каково же было удивление ребят, когда почтенный профессор отправился в промзону, где принялся кормить бездомных собак! Он доставал из багажника вёдра с кашей, накладывал в подготовленные миски, менял воду и подстилки, собирал мусор. Собаки разных размеров и возрастов хорошо знали своего кормильца. Они кружили вокруг него, размахивали хвостами, подставляли голову под ласку, и для каждой у Антона Петровича нашлось доброе слово, каждой он дал вкусную косточку, каждую ласково погладил.

Так продолжалось несколько дней. Ребята изучили распорядок дня и маршрут профессора. Они давно поняли, что раны на руках не от попытки покончить с жизнью, а, наоборот, чтобы жизнь спасти. Они видели, как он обрабатывал содранную кожу у крупного кобеля, сидящего на привязи. Как не побоялся отбить кота, случайно забредшего на чужую территорию, от охранявших её собак. Как лез на дерево, чтобы достать котёнка. Кого-то Антон Петрович кормил прямо на улице, фотографировал и, видимо, искал для этого животного дом. Тех же, кто нуждался в лечении, он сажал в машину и отвозил к себе. Теперь ребятам стал понятен и разноголосый собачий лай, который они слышали у дома профессора.

Ребята захотели прекратить слежку, показаться Антону Петровичу и во всём признаться, и тут в дело вмешалась Судьба. Как-то вечером профессор, как всегда, отправился кормить животных. Рядом с промзоной был заброшенный колодец, из которого давно никто не брал воду. Антон Петрович закончил раздавать еду и уже собирался уходить, как его внимание привлекли странные звуки, раздававшиеся из колодца. Он осторожно приблизился, заглянул внутрь и замер. Внизу, в воде, барахтался щенок. Как он там оказался, можно было только догадываться, но ему немедленно следовало помочь. Антон Петрович нерешительно огляделся, потом вспомнил, что в багажнике машины была верёвка, и отправился за ней. Он принялся привязывать верёвку к ближайшему дереву, явно намереваясь спуститься в колодец. Когда наблюдавшие за этими приготовлениями ребята поняли, что собирался делать их преподаватель, они выскочили из машины и бросились на помощь.

- Антон Петрович, подождите! – кричали они. – Не надо вам туда лезть! Давайте мы!

- Туда кто-то провалился, да? – Зоя первая подбежала к колодцу и заглянула внутрь.

- Боже мой, там щенок! – взвизгнула Лиза. – Его срочно надо спасать!

- Подвинься, - Никита деловито ухватился за верёвку. – Я спущусь…

Антон Петрович растеряно смотрел на своих студентов, которые свалились, как снег на голову.

- Откуда вы тут взялись? – только и смог спросить он.

- Мы потом вам всё расскажем, - пробасил Гришка. – Да, ведь, ребята?

- Угу, - Никита крепко ухватился за верёвку. – Держи давай!

Совместными усилиями щенка достали в два счёта. Зоя завернула в одеяло дрожащее худенькое тельце.

- Я заберу его домой, - сказала она. – Мама всё равно обещала мне собаку…


Так тайная жизнь профессора Семагина неожиданно стала явной. Теперь все узнали, что уже больше двадцати лет Антон Петрович в свободное от основной работы время спасал бездомных животных. Всё началось с одной собаки, которую много лет назад Антон и Марина, ставшая впоследствии его женой, подобрали с улицы. Они мечтали о собственном приюте для бездомных животных, потому и купили старый домик в почти заброшенном посёлке с забавным названием Большие дворы. Дочка Оленька росла в окружении спасённых собак, кошек и даже диких птиц. Она очень любила животных, и когда научилась твёрдо стоять на ножках, сама стала приносить питомцев домой. А потом случилось несчастье, разделившее жизнь профессора на до и после. Жена и дочь погибли в аварии, пока Антон Петрович был на научной конференции. Он больше не женился, но продолжил их общее с женой дело. Только хвосты и любимая работа привязывали его к этому миру.

После того, как о благородной деятельности профессора узнали в университете, студенты организовали волонтёрское движение и активно принялись помогать Антону Петровичу. И, конечно, в первых рядах были наши хорошие знакомые: Лиза, Гриша, Зоя, Настя, Никита и его брат Артём.

Профессор Семагин всё так же преподаёт в университете, а по вечерам спасает бездомных животных и кормит собак на промзоне. Но теперь у него есть помощники. И он больше не одинок.