Свидание с детством

Вот тут он стоял – дом моего детства. Между Несвижским и Оболенским. Напротив и чуть наискосок от гастронома.

Всякий раз, как я приезжаю в Москву, я прихожу сюда – на свидание со своим детством. Дома уже давно нет, но вот эта ливнёвка – она была напротив парадного. Она здесь, это чудо, и это та самая ливнёвка! Я стою перед ней и ощущаю за своей спиной мой старый дом. А напротив – прямо напротив парадного, через дорогу – стоит та же самая трансформаторная будка из моего детства. Её даже толком и не ремонтируют, и она такая же, как и раньше: маленькая, обшарпанная, местами с отбитой штукатуркой. Сколько же ей лет? Уж точно больше восьмидесяти. И ещё наискосок через дорогу – длинный дом, в котором в моём детстве на первом этаже располагался гастроном. Он мне казался огромным.

В школу можно было идти либо слева от гастронома, либо справа – со стороны зеленной лавки. В первом классе я ходила слева, но во втором, когда в моей жизни появилась Женя, мы стали встречаться с ней у зеленной лавки и ходили в школу уже её дорогой, от Пуговишникова, не моей.

А этим летом я решила пройти к школе опять моей дорогой. Вошла в ворота слева от гастронома и, оставляя по правую руку серые кирпичные дома, пошла к школе. Всё было как тогда, в моём незабвенном детстве, даже дорожка была той же – и я вышла к школе спустя минуту. А я совсем забыла, как близко всё было!

И вспомнила я ту девочку с белым коленкоровым портфелем, ещё плохо ориентировавшуюся в новой школьной  жизни после шестидневки в детском саду. Какая она была славная, немножко смешная и странная, как инопланетянка. О чём она мечтала в свои семь-восемь лет? Чего ей тогда хотелось? Мечтала о красивой одежде – любила наряжаться в мамины кофточки и платья, нюхать мамину сумочку и шёлковые платочки (мама работала сутками, и я что хотела, то и делала), слушала мамины пластинки – очень любила итальянские песни.

Исполнились ли мечты этой маленькой, очень одинокой девочки? Да, она выросла, живёт за границей, у неё теперь есть красивая одежда,  и она ни в чём не испытывает нужды. Но могла ли она тогда себе представить, что, достигнув всего, чего хотела, она, уже поседевшая,  будет умирать от любви и счастья на узкой дорожке, ведущей её в старую школу номер 39 в Хамовниках... И вспоминать это время с глубочайшей нежностью как самое любимое.