Шёпот северных ветров Глава седьмая

Глава седьмая


     Вечно недовольные волны приветствовали восход солнца негромким гулом едва сдерживаемой ярости. Сколько веков они терпеливо бились об этот каменистый берег? Сколько валунов, древних, как сама история, превратили они в послушную их воле гальку?.. Об этом не знают и сами волны. Тысячи лет они по крупинкам забирали у суши все, что ненароком оказывалось в их власти, редко что оставляя взамен. И сейчас они злобно шипели, рассыпаясь розовой в предрассветных сумерках пеной, не в силах более отнять у суши то, что шутя выбросили на берег. Напрасно они теперь тянулись своими холодными пальцами к странному предмету, застрявшему между двумя валунами - отлив не внимал жалобе волн. Морю достался лишь бесконечный поток гальки, стремившейся как можно скорее попасть в его глубины.
     Прошло немного времени и первый солнечный луч с любопытством дотронулся до случайного дара моря. Позолотив лохматый кончик троса, луч скользнул вдоль мощного деревянного остова, похожего на крест, и, потеряв всякий интерес к жалким останкам некогда горделивой мачты, затерялся в тени прибрежных деревьев.
     На смену первым прозрачным лучам пришли яркие потоки дневного света, отыскавшие среди гальки и валунов еще несколько обломков. Уделив этим свидетельствам возможной трагедии не больше внимания, чем гальке, на которой те лежали, или скалам, возвышавшимся в центре округлой бухточки, солнечный свет вступил в борьбу со взъерошенными облаками, которые пригнал утренний ветер.
     Из-за скалистого мыса на краю бухты показались двое. Шли они медленно, с трудом выбирая дорогу среди нагромождения валунов. Постепенно они спустились к самой кромке воды, где берег был усыпан мелкой галькой, перемешанной с песком и водорослями. Дойдя до середины полукруга, который описывал берег, один из них – высокий светловолосый молодой человек в сильно потрепанном офицерском мундире – повернулся в сторону суши с явным намерением уйти от воды. Его спутник – тоже светловолосый, но ниже и более хрупкого сложения в измятом сюртуке и наглухо застегнутом жилете – напротив, опустился на обломок скалы, застрявший у самой кромки прибоя.
     - Капитан, мы идем уже целую вечность, – устало проговорил он по-французски.
     - А вы предлагаете оставаться на месте? – Ремизов сел на другой обломок скалы.
     - Не вижу смысла тратить последние силы на бесцельное блуждание по острову, – Ровальи говорил медленно, на лице застыло холодное, слегка раздраженное выражение. – Разве не будет разумнее остановиться и просушиться у костра? – он поежился. – Эта сырость и холод...
     Ремизов с любопытством посмотрел на него. Тот сидел нахохлившись, словно сердитый воробей: светлые волосы высохли и торчали в разные стороны; тонкие брови нахмурены, побелевшие губы плотно сжаты. Ему явно хотелось закутаться в свой пострадавший от морской воды сюртук, но он каждый раз сдерживал это движение, отчего казалось, будто он постоянно вздрагивает.
     - Как вы себе это представляете? - с некоторым опозданием отозвался Ремизов. – У нас нет ни спичек, ни кресала. Пожалуй, единственное, что можно сейчас сделать, это найти местных жителей или какое-либо жильё.
     - С чего вы взяли, что здесь есть жители? – несмотря на весьма жалкий вид, юноша сохранял презрительное выражение лица.
     - Если бы нас отнесло на юго-восток, то единственный остров там - это Сейбл, – сказал Ремизов. – Но он песчаный, узкий и плоский. Других островов со стороны Атлантики ни в этом направлении, ни севернее больше нет.
     - И что же?
     - Эта земля достаточно большая, здесь много скал и деревьев. Похоже на Новую Шотландию или остров Принца Эдуарда, – Ремизов скорее рассуждал вслух, чем отвечал на вопрос, - Едва ли нас отнесло обратно в залив. В крайнем случае, это один из островов вдоль береговой линии... Даже если остров необитаем, здесь наверняка найдётся хижина китобоев.
     - И вы предлагаете просто ходить и искать эту хижину? – презрение в голосе Ровальи уже было почти оскорбительным. – Вы представляете, сколько на это потребуется времени?
     - А вы предлагаете просто сидеть и ждать, пока вас найдут? – капитан начал терять терпение.
     - Ни в коем случае, - сказал Ровальи, не обращая внимания на прозвучавшую насмешку. – Я предлагаю для начала развести костер.
     - Каким же образом вы собираетесь это сделать? – Ремизова стало раздражать упрямство его спутника. – У вас же нет спичек.
     - Ну и что? – фыркнул тот. – Есть же солнце.
     С этими словами он встал и направился к группе деревьев, растущих на вершине берегового склона.
     Через некоторое время оттуда действительно потянуло дымом, однако Ремизов не торопился уходить с берега и все это время что-то сосредоточенно чертил на песке.
     - Почему вы не идете к огню? – спросил Ровальи.
     Удивленный тем, что капитан проигнорировал его усилия и весьма нестандартный метод разведения огня (оказалось, он воспользовался выпуклым стеклом своих часов, каким-то чудом не потерявшихся во время бури), он вернулся назад и теперь стоял рядом, рассматривая линии на песке. Постепенно выражение высокомерия на его лице сменилось лёгким удивлением. Это была достаточно подробная карта залива св. Лаврентия с указанием широты и долготы. До середины залива был проложен курс. Рядом шли какие-то вычисления.
     - Вы можете это посчитать? – недоверчиво спросил Ровальи.
     Ремизов поднял голову, видимо, продолжая думать о чем-то своем.
     - Вас это удивляет? – спросил он.
     - Это ведь не совсем стандартный курс навигации, – Ровальи сосредоточено о чем-то думал.
     - Вы знакомы с навигацией? – теперь уже удивлялся Ремизов.
     - Весьма отдалённо... – последовал равнодушный ответ. – Но вы, видимо, не такой тупица, как ваш лейтенант...
     - Простите?..
     - Несмотря на ваш глупый поступок, в навигации, вы, видимо, действительно, разбираетесь....
     - Глупый поступок? – озадаченно повторил Ремизов. – Вы о чем?
Ровальи смотрел на него, явно не понимая, что же того так удивило.
     - А разве с вашей стороны не было глупостью бросаться на помощь незнакомому и очень неудобному пассажиру, когда ваш корабль мог вот-вот затонуть? – сказал он.
     Капитан был настолько ошеломлен услышанным, что даже не знал, что сказать.
     - Тем более, что я почти выбрался сам, – равнодушно продолжал юноша. – И если бы вы не свалились мне на голову в своем глупом порыве, мы оба сейчас были бы на «Чайке», вместо того чтобы бродить по неизвестному острову.
     В какой-то степени он был прав. Возможно, если бы Ремизов не рванул на шкафут так не вовремя, Ровальи действительно смог бы выбраться без посторонней помощи. Но звучало это как-то... Унизительно?
     - Идите к огню, – Ровальи продолжал говорить, нисколько не заботясь о чувствах своего собеседника. – Вода холодная, а вы были нездоровы. Не хватало ещё, чтобы ваша лихорадка вернулась...
     - Не стоит беспокоиться, – холодно проговорил Ремизов: высокомерие этого юнца стало выводить из себя.
     - Я не о вас беспокоюсь, – Ровальи развернулся, чтобы уйти. – Если вы умрете, я не смогу отсюда быстро выбраться, даже если найдется какая-нибудь лодка.
     - Так вот, в чем дело, – тон капитана был все холоднее. – Вы удивительно рациональны...
     - Да, – Ровальи, был все так же равнодушен. – Поэтому, прошу вас, не создавайте новых проблем и идите к огню.
     - Что ж, – капитан встал и стряхнул с одежды песок. – Думаю, вы абсолютно правы. И, дабы не доставлять вам больше хлопот, я избавлю вас от столь неудобного общества.
     Ровальи вновь обернулся. По его лицу нельзя было понять, что же он всё-таки думает. Это равнодушие, смешанное с легким недоумением (неужели он и в самом деле не понимал, что же так задело его собеседника?) было совершенно невыносимо!
     - И откуда вы только взялись на мою голову! – невольно вырвалось у Ремизова.
     - На ВАШУ голову?!
     В тоне, которым это было сказано сквозило такое искреннее изумление, что Ремизов на мгновение задержался. Но он был слишком зол. Поэтому, даже не обернувшись, быстро зашагал вдоль береговой линии.
     Пройдя ещё около двух миль, он совершенно выбился из сил: сказывались недавняя болезнь и ночная борьба с волнами. Поднявшись на береговой склон, он сел на камень в тени деревьев и задумался.
     Пожалуй, он погорячился. Этот странный мальчишка мог быть просто напуган тем, что с ним произошло, и вёл себя так вызывающе исключительно из-за переутомления и неопытности. В конце концов, сколько ему было? Шестнадцать? Семнадцать? Ремизов был почти на десять лет старше и, несомненно, имел более богатый жизненный опыт. Кроме того, Ровальи, действительно, был в какой-то степени прав: они могли быть сейчас все ещё на «Чайке», если бы... Если бы Ремизов сам проследил за тем, что пассажир во время шторма будет у себя в каюте. Если бы он сам убедился, что на шкафуте никого нет, а не поручал это Гашевскому. Если бы он не помчался его спасать так не вовремя...
     Думая об этом, Ремизов испытывал почти физический дискомфорт. Этот маленький несносный француз был пассажиром на его корабле, и он как капитан нес за него ответственность. Несмотря ни на что, он обязан был его защитить и убедиться в том, что тот доберется до нужного ему порта. И, тем более, нельзя было оставлять его одного на неизвестной земле. Даже если он может сам развести огонь и имеет некоторое понятие о навигации.
     Придя к столь неутешительному выводу, Ремизов отправился было обратно к тому месту, где он оставил Ровальи. Но, не успел он выйти из тени прибрежных деревьев, как его внимание привлекло движение на море. Обернувшись, он замер от неожиданности: вдоль береговой линии плавно скользили два корабля, синхронно маневрируя в сложном фарватере. Первым шел великолепный пятидесятипушечный фрегат с черными бортами и ярко-красными портами, придававшими его облику какой-то мрачный и торжественный вид. Следом за ним, мягко перекладывая галсы следовала знакомая бригантина с высокой кормой.
     Вместо того, чтобы выбежать на каменистый пляж, где его могли бы заметить, Ремизов быстро шагнул обратно в тень деревьев: бригантина была той самой «Джозайей», которую он преследовал совсем недавно, а вот фрегат...
     О! Он хорошо его помнил, хотя встречал всего пару раз! Этот вытянутый, словно летящий корпус, малейшие детали рангоута и такелажа врезались в его память еще при первой встрече чуть больше года назад.
     В то время русская эскадра только прибыла на Мартинику, и командование решило для более быстрого ознакомления с текущей ситуацией усилить французский конвой русскими судами. Так и получилось, что «Чайка» в одном из своих первых рейдов сопровождала французский двадцатичетырехпушечный корвет «Увертюра», несший береговую охрану у северной оконечности острова. Совершая совместные маневры, присматриваясь и оценивая возможности и навыки друг друга, корабли отошли достаточно далеко от берега, когда на горизонте показался изумительно красивый фрегат с черно-красными бортами и изящными линиями вытянутого корпуса. Он шел под всеми парусами по направлению к Доминике. В какой-то момент он резко поменял курс: то ли решил сократить путь, то ли ветер вынудил его сменить галс. Но теперь его путь пролегал буквально под самым носом береговой охраны.
     Капитан «Увертюры» слишком поздно понял, что означали странные маневры фрегата. В результате тот оказался в более выгодном положении по отношению к ветру, лишив корабль береговой охраны возможности свободно маневрировать. «Чайку», державшуюся в нескольких кабельтовых позади от «Увертюры», фрегат проигнорировал, обратив все свое внимание на корвет. Выстрелом перед его носом он потребовал, чтобы тот лег в дрейф. Когда же это требование осталось без ответа, на «Увертюру» посыпался град ядер, сбивая ее рангоут и такелаж. «Увертюра» попыталась увернуться, но ветер помешал быстрому маневру, и она продолжала терять оснастку. Развернувшись, наконец, бортом она успела дать залп по фрегату, не давая тому приблизиться.
     В это время Ремизов, воспользовавшись тем, что фрегат увяз в бою с «Увертюрой», вывел «Чайку» к его правому борту и, оказавшись в развороте на параллельном курсе, дал залп полным бортом по его корпусу. Тот явно не ожидал ничего подобного и, попав под прямой огонь, несколько минут оставался в том же положении. «Чайка» тем временем, развернувшись через оверштаг, уже встала к нему противоположным бортом и снова дала залп из всех орудий. Нужно ли говорить о том, что все снаряды попали в цель? Ремизов очень жестко следил за мастерством своих канониров, используя для тренировок экипажа малейшую возможность. Поэтому ни грамма пороха не было потрачено впустую: франтоватый борт фрегата после двух прямых залпов превратился практически в щепки.
     Это настолько разозлило капитана фрегата, что тот, забыв про «Увертюру», со всей яростью накинулся на маленький бриг. Но куда там! Скорость, с которой «Чайка» маневрировала, уклоняясь от его ядер, впоследствии стала легендой и несколько десятилетий после не давала покоя морякам всей Атлантики, пытавшимся повторить нечто подобное!
     Тем временем «Увертюра», счастливо избежавшая внимания фрегата и вдохновленная действиями «Чайки», развернулась, намереваясь атаковать. Тем не менее на фрегате тоже не теряли времени даром. Дождавшись, пока «Увертюра» подойдет ближе, фрегат резко сменил курс и, внезапно оказавшись к ней левым бортом, дал залп из всех орудий, опередив ее буквально на пару мгновений. Этого оказалось достаточно, чтобы удача мгновенно отвернулась от французского корвета: повреждения были настолько серьезны, что о продолжении боя не могло быть и речи. Воспользовавшись тем, что фрегат снова накинулся на «Чайку», «Увертюра», неловко лавируя и давая все более заметный крен на левый борт, направилась к прибрежным водам Мартиники.
     Ремизов, не дождавшись поддержки от «Увертюры», постарался вывести «Чайку» из-под огня фрегата, оставив его в тот день без добычи.
     Впоследствии его пытались обвинить в малодушии и бесславном бегстве с поля боя. И, хотя ему и удалось разбить противнику правый борт и бушприт, русское командование очень долго пеняло ему за то, что он отказался от попытки продолжить бой.
     Совсем иной была реакция со стороны французов. Они буквально устроили команде русского брига овацию, едва та сошла на берег в Форт Рояле. Причина оказалась довольно проста: фрегат был флагманом той самой пиратской флотилии Дэвида Джастинса, ради которой и была организована эта экспедиция в Новый Свет. И фрегат этот до недавнего времени считался абсолютно неуязвимым и непобедимым, и едва ли не призраком, гнаться за которым в одиночку не рискнул бы и соответствующий ему по силе противник. Поэтому отвага и мастерство капитана «Чайки» быстро стали достоянием гласности, сделав его одной из самых популярных фигур обеих эскадр. Теперь ему доверяли сопровождение не только русские купцы, но и французские и испанские торговцы. Считалось, рейд пройдет непременно удачно, если в составе каравана будет «Чайка». А учитывая его способности в языках, это делало Ремизова абсолютно незаменимым в том числе и при совершении всевозможных сделок, и при формировании сборных караванов, объединявших торговцев из разных стран.
     Даже капитаны русской эскадры в конце концов изменили свое мнение, так как популярность Ремизова позволила французам с большим доверием отнестись и к другим русским кораблям. Но именно за «Чайкой» к концу года числилось наибольшее количество рейдов и наибольшее число успешных стычек с пиратами.
     «Чайка» очень быстро стала эталоном скорости, маневренности и удачи. На Мартинике уже легенды ходили о том, из какого пекла она выходила, отделавшись парой царапин. Лишь однажды – и об этом было принято говорить шепотом – «Чайка» едва не погибла.
     Полгода назад Ремизов был поглощен поисками весьма назойливого капера, действовавшего где-то между Мари-Галант и Гваделупой. Знакомый фрегат выскочил из закрытой бухточки буквально в пяти кабельтовых от «Чайки» и, медленно развернувшись, лениво прошел мимо нее, держа курс на Дезирад. Видимо, пират посчитал «Чайку» слишком мелкой добычей, недостойной его внимания, или он был в тот день миролюбиво настроен, ибо на этот раз он ограничился насмешливым выстрелом над кормой военного брига, невозмутимо продолжая свой путь. Что поделать! Искушение было слишком велико. Кроме того, у Ремизова были личные счеты с этим гордым фрегатом. Конечно, силы были неравны, но кто собирался вести ближний бой?
     Ремизов рассчитывал на маневренность «Чайки» и меткость своих канониров. Ошибся он только в одном: воды Мари-Галант были изменчивы. Это решило исход дерзкого замысла. «Чайка» легко завершала разворот вокруг фрегата, успев сделать несколько удачных выстрелов, которые настолько разозлили противника, что тот, пытаясь отвечать, весьма опрометчиво подставлял свои черно-красные борта для следующих залпов «Чайки». Ремизов намеревался сделать очередной маневр, который заставил бы горячего противника встать к ветру и замереть ровно настолько, чтобы меткий пушечный выстрел разбил его руль, превратив тем самым в беспомощную игрушку волн. Но «Чайка», уворачиваясь от ядер фрегата, прочно села на мель. Нужно ли говорить, в какой восторг сие событие повергло экипаж противника! Об этом мог свидетельствовать торжественный «салют», произведенный несколько раз из всех орудий с убийственно близкого расстояния. Результатом подобного проявления радости стали замечательные дыры в подводной (вернее, когда-то подводной, а ныне, из-за сильного крена на правый борт, надводной) части корпуса «Чайки». Право же, она уже десять раз успела бы затонуть, если бы не сидела на мели.
     Первый же прилив непременно должен был поставить последнюю точку в краткой и славной биографии «Чайки», но капитан фрегата, видимо, решил поторопить события. Конечно, отправить половину команды на четырех шлюпках для захвата судна, уже потерпевшего поражение, было далеко не самым разумным решением. Но, во-первых, судно это нанесло фрегату Джастинса слишком серьезные повреждения, чтобы оставить это без внимания. Во-вторых, спасение команды, которая легко могла добраться до берега, не доставило бы пиратам никакого удовольствия. А в-третьих, бриг казался абсолютно беспомощным, так как не сделал ни малейшей попытки ответить фрегату, который неосмотрительно демонстрировал свои борта на небезопасном для него расстоянии. Поэтому, когда «Чайка» внезапно открыла стрельбу из скорострельных кормовых пушек и стала методично и размеренно топить шлюпки одну за другой, пираты оказались к этому совершенно не готовы! Ведь они даже не могли ответить ей тем же, так как помогли бы топить собственный экипаж! А «Чайка», справившись с тремя шлюпками из четырех, дала залп по фрегату. Правда, он оказался довольно безвредным, но ясно показал, что полуразбитый бриг еще может за себя постоять.
     Тем временем уцелевшая шлюпка, которую «Чайка» все-таки упустила, добралась до фрегата, пренебрегая тонущими пиратами. Теперь ничего не мешало фрегату покончить со строптивым бригом. Но в тот день судьба все-таки была на стороне «Чайки», послав ей в помощь корабль береговой охраны Мари-Галант. Впоследствии капитан этого судна довольно долго похвалялся, что, расправившись с неуязвимой «Чайкой», Дэвид Джастинс опрометью бросился подальше от Мари-Галант, едва увидел его доблестный корабль. Сложно утверждать, что так оно и было на самом деле, но и опровергнуть подобное заявление было бы трудно, так как фрегат действительно предпочел сложить оружие и мирно отправиться восвояси.
     Последствия этого инцидента оказались весьма неоднозначными: «Чайка» три месяца провела в доках, ее команда – на берегу, а Ремизов едва не лишился звания капитан-лейтенанта. Однако с тех пор пиратский флагман перестали встречать в Карибском море.
     Несколько месяцев об этом пиратском судне ничего не было слышно. Но потом вновь стали доходить слухи о его дерзких набегах. А теперь Ремизов снова видел этот красивый корабль. Да, красивый! Безжалостный, смертоносный, кровавый но… безумно красивый! Какие чистые линии! Глядя на него, невозможно было представить, что это создание рук человеческих, столь совершенным он казался!
Ремизов недолго любовался фрегатом и сопровождавшей его бригантиной. Его удивила уверенность, с которой корабли приближались к берегу. Видимо, они не в первый раз приставали к острову, и фарватер был им хорошо знаком. А если… Ремизов даже усмехнулся тому, насколько простой могла оказаться разгадка, если…
     Он не стал больше ждать, и побежал вдоль берега, стараясь не отстать от гордого фрегата. Увидев, что тот огибает мыс, Ремизов повернул вглубь острова. Взобравшись на поросший лесом скалистый холм, он понял, что не ошибся: внизу, под обрывом, открывался вид на удобную, закрытую со всех сторон бухту, куда теперь входили фрегат и бригантина. На берегу среди деревьев были видны деревянные дома небольшого поселка, а выше, среди скал, вырисовывался каменный дом. У самой воды столпилось десятка три людей, приветствовавших вставшие на рейде корабли салютом из ружей и пистолетов. Фрегат ответил на приветствие холостым пушечным выстрелом и спустил шлюпку.
     «Торжественная встреча, - подумал Ремизов. – Его здесь ждали… Если бы знать координаты! Если бы знать!»
     Размышляя подобным образом, он забыл, что сам находится в таком положении, что думать о поимке пиратов было несколько преждевременно. Ему самому было необходимо остаться незамеченным, отыскать своего беспокойного пассажира и придумать какой-нибудь способ покинуть этот остров. И начать Ремизов решил с осмотра того неприветливого клочка суши, куда его закинули судьба и неудачное стечение обстоятельств.
     Самое простое, что можно было сделать для осуществления задуманного, это подняться на какую-нибудь возвышенность, откуда весь остров будет виден как на ладони. Сейчас, стоя над обрывом, он мог видеть лишь часть изрезанной береговой линии, которая на западе терялась за темным утесом, уступами спускавшимся к бухте. Думая, как быстрее добраться до утеса, Ремизов отвернулся от бухты. А зря. Потому что в этот момент из-под обрыва показались трое.
     Двое из них едва ли были ему знакомы. Но вот третий… Третий мог бы заинтересовать его, ибо это был никто иной как его чрезмерно рациональный и высокомерный пассажир.
     Но Ремизов был слишком занят, осматривая прилегающие к утесу скалы и, когда он снова взглянул в сторону бухты, эти трое уже скрылись в тени. Возможно, он и заметил какое-то движение среди деревьев, но не придал этому никакого значения и поспешил уйти от бухты, поднимаясь все выше в скалы.


предыдущая глава: http://proza.ru/2025/01/11/1773

продолжение:  http://proza.ru/2025/01/13/1792