Королевские войска

Хорошо это или плохо не знаю, но довелось мне по молодости отслужить два года в нашей доблестной Советской армии.
Не сказать, что тяжело дались мне эти годы, потому как служба была не совсем и службой в общепринятом понимании этого слова. А назывались эти странные военизированные образования  - Военно-строительные войска в простонародье именуемые пренебрежительно «Стройбатом», из-за непрестижности прохождения воинской повинности в данном роде войск. Соответственно и контингент личного состава подбирался, как говориться, не из «графьёв». Недоучившаяся «шушера»  вроде меня, отсидевшие (некоторые по десять - двенадцать лет) но не служившие,  с горных сел и далеких аулов нашего необъятного Союза. Не годные призывники к строевой службе по медицинским показаниям,  включая психиатрическим. Малообразованные асоциальные элементы и некоторое количество случайно попавших по желанию работников военкоматов.
Трудней всего адаптироваться к армейским  тяготам была как раз этим  «случайно попавшим», а всем остальным, особенно тем,  кто имел опыт экстремального выживания в стрессовой ситуации, как говорили у нас в казармах «по барабеку». 
Как поставишь себя впервые дни службы,  тем   и останешься на два  следующих года.  Не прилагая физических рукопашных усилий, а зачастую и просто дерзости в вышеописанном мужском коллективе занять достойное положение практически не возможно.  Причем положение  твое,  за весь срок службы,  может,  только стать менее уважаемым.
 Сказать, что я был особо крутым, не могу. Такие были каскадеры в части,  рассказ о подвигах которых более походил на сказки. Моё положение было чуть выше среднего. Особо не наглел, но и в обиду себя не давал.  Детство и юность, проведённые в неблагополучном районе областного центра, навыки общения на повышенных тонах дает однозначно.
 Ну да речь сейчас не о самой службе, а об её окончании. Не знаю почему, но факт службы в стройбате многими моими сослуживцами, особенно перед своими родственниками, тщательно скрывался.
Выдумывались всевозможные истории о службе в различных родах войск, только не строительных. Чаще всего мои товарищи «проходили» службу в ВДВ. Для вещественного подтверждения версии, задолго до окончания срока службы, наиболее изобретательные,  всевозможными способами добывали тельняшки, голубые береты, шевроны и другие знаки отличия воздушно-десантных войск. Благо накаченное тело  интенсивно проработавшего  каменщиком или бетонщиком два года стройбатовца,  легко заменяло многодневные тренировки десантников.
Невольным участником подобного спектакля пришлось стать и мне.
 Служил Я не очень образцово, так, что возвращаться домой пришлось,  как и многим моим товарищам в эшелоне. Это когда для большого количества военнослужащих уходящих в запас,        формируется специальный состав из общих вагонов,  в котором под охраной офицеров,  перевозиться большой количество «дембелей». И по мере прибытия эшелона к ближайшей большой станции от места вашего призыва, вам выдают документы и отпускают. Таким образом демобилизовался и Я, что считалось руководством части относительным наказанием. А были такие особо «ценные кадры»,  которых отпускали со службы месяца через полтора после последнего эшелона.
Нахожусь Я на «гражданке» уже около месяца в своём родном городе,  откуда призывался.   Доезжаю однажды  слегка навеселе после встречи с одноклассником (выпили по пару - тройку кружек пива с шашлычком) до своей автобусной остановки,  которая по совпадению является остановкой для железнодорожного и авто вокзалов в нашем областном центре, и слышу пьяный возглас,
- О,  брателлла!,  -  на шею мне бросается хорошо выпивший  солдат при полном параде. Тельняшка, белые аксельбанты, голубой берет, полная грудь значков, хромовые сапоги, короче всё, что полагается настоящему десантному «дембелю».
 С трудом узнаю в десантнике Касьяна,  то есть Касьянова Михаила, своего однополчанина, видимо за особые «подвиги» отпущенного командиром части со службы гораздо позже остальных. В двух других сопровождающих в «гражданке»,   также в изрядном подпитии, тоже своих сослуживцев Сергея Безрукова и Атаманчука Алексея.
 Сереге  было плохо совсем. Он, удерживаемый Лехой за талию,  открывает и закрывает глаза,  плохо ориентируясь в пространстве и времени. Атаманчук хотел было поприветствовать меня, но не решался отпускать Безрукова, который без поддержки товарища мешкообразно валился на бок.
- Братан! - после долгого, « брежневского»  поцелую прохрипел Михаил, - через двадцать минут автобус к нам в Константиновку. Все едем ко мне. Вечером кореша там, родня там,  девчонки,  пацаны. Все будут. Я им вчера братан……  Я вчера только приехал. Вы уже месяц здесь балдеете, а Я только вчера, братан…. ,  - не громко с обидой в голосе пробасил «дембель»,  -  Я им обещал, братан, настоящих орлов.   Ты понимаешь? Вот скажи, братан,  мы,  что не орлы? Братан…..
-  Орлы! -  утвердительно заключил Леха. И даже невменяемый Безруков махнул в знак согласия головой.
-  Братан, пошли на автостанцию автобус скоро, -  не унимался настойчивый вояка, -  махнуть хочешь немного? Братан….
-  Махнуть махну, а поехать не могу, дела вечером.
-  Ну, на,  махни, -  Михаил достал из целлофанового пакета початую бутылку водки и маленький кусочек плавленого сырка, - закуску только всю не ешь, - попросил,  будто извиняясь.
Я взял бутылку, сделал несколько глотков противно теплой водки.
- Да бухни ты нормально! Ты чего как не родной, -  дернул за рукав «десантник».
Пришлось сделать ещё несколько больших глотков. И так два раза. Малю-ю-ю-ю-юсенький кусочек сыра мгновенно растаял во рту.
-  Пошли хоть проводишь до автостанции, может, передумаешь,- радостно обнимая всех сразу, увлек за собой Касьян.
-  Только смотрите пацаны, не ляпните чего лишнего. Не забывайте,  мы десантники. Не подведите меня. Там на станции будет соседка, она со мной сюда ехала и обратно поедет, контролируйте, блин себя.
-  Мы чего, дебили что-ли?  Всё будет чики-пики, -  ответил за всех Атаманчук.
Через несколько минут подошли веселой компанией до пандуса, с которого отправлялся автобус на Константиновку. Немногочисленные  пассажиры уважительно расступились перед героическим военным с друзьями. Перед самым входом в автобус стояла,  широко улыбаясь,  девушка, невероятной красоты с точёной фигурой.
-  Во! Вот и моя соседка Надюха. За два года из сопливой страшилки в какую деваху превратилась. Если б не Люська, точно бы на ней женился, - радостно воскликнул солдат.
 От вида такой красоты очнулся даже Серёга.
Юная особа каждому другу  «десантника» представлялась отдельно. Она протягивала белую ладошку, слегка приседала и ангельским голоском молвила (Надя) чуть, чуть склонив набок свою очаровательную головку.
Безруков на  Надюшкино приветствие ответил лаконично, - Да! -  после чего опять окунулся в прострацию.
Атаманчук, памятуя наказ Касьяна,  представился по всей форме,- старший сержант запаса Атаманчук Алексей Семёнович.
 Я же слегка ошарашенный красотой незнакомки,  а более разомлевший на летней жаре от лошадиной дозы спиртного в ответ на нежное щебетание и бархатное пожатие сдуру произнес,  -  Константин.
- Толян очнись! Это мы в Константиновку едем. А звать его Анатолий,  -  чувствительным ударом между лопаток вернул меня на землю Касьянов, под закатистый смех, развеселившейся от случайно получившейся шутки, девушки, -  ты с нами? Смотаюсь куплю билеты, - уходя,  крикнул Мишка.
Поселковые пассажиры деловито по хозяйски размещались в автобусе марки « ПАЗ»,  нагретом   до невозможности,  хотя и с открытыми окошками.
Наша компания, сначала устроившаяся на самом заднем сидении салона, затем перекочевала на левую сторону по ходу движения на сдвоенные сидения. Причиной передислокации оказался мужчина загрузивший мешками не только все задние сидения, но и пол у них.
На одном сидении находился Атаманчук с совсем поникшим Безруковым. На другом сидении  Я  у окна, и все время смеющаяся Надя, а Касьян стоял,  ловко удерживаясь за верхние поручни. Он слегка покачивался,  отчего многочисленные  «заслуженные награды» тихонько побринькивали,  привлекая внимание всех находившихся в авто. Бравый солдат не вошел в роль, он в ней растворился, весь без остатка…….. Приемная комиссия театрального вуза (имей она возможность присутствовать здесь) утонула бы в своих слезах,  а председатель непременно бы застрелился из детской рогатки.
 Да, не там пытаются найти деятели культуры народных самородков, не там.
Мне же было и хорошо и плохо. Плохо от того, что просто было плохо  от жары и  выпитого алкоголя. Меня мутило слегка подташнивая. Содержимое желудка самопроизвольно перемещалось во мне, то подкатывая к самому горлу, то снова внезапно бухая вниз живота и эти повторяющиеся движения абсолютно не контролировались рассудком. Сознание рассеивалось по принципу расхождения радиоволн в разные стороны от головы. И только невероятным усилием воли Я пытался создавать вид благополучного человека при этом, скорее всего, довольно глупо улыбаясь.
Хорошо же от того, что рядом со мной находилось, божественное создание, источающая магические флюиды женственности,  взволновавшие мое изменённое алкоголем сознание до состояния гипнотической зависимости. Совершенно позабыв о своих вечерних планах, Я готов был следовать за ней куда угодно: в бескрайние пустыни раскаленных песков или снежную кутерьму ледовых торосов, только бы не прекращалась прекрасная действительность её сказочного присутствия.
После того как автобус отправился от станции, ветерок с открытых окошек освежающим бальзамом медленно, медленно стал приводить меня в чувство. Только бы не резкие торможения перед светофорами, от которых становилось совсем невмоготу, самочувствие моё было стабильно плохим. Тут самое важное слово стабильно, т.е. оно, это самое самочувствие не ухудшалось, чего я опасался больше всего. Становиться мешкообразным овощем как Серега в мои планы не входило. Спасение пришло на загородном шоссе. Равномерная, без остановок довольно приличная  скорость автобуса с монотонным постукиванием неисправной детали, убаюкивало. Мне показалось,  Я даже немного вздремнул. Очнувшись от встряски на кочке, не смотря на тупое пульсирование в висках, Я почувствовал плотное изысканно нежное касание плечом и бедром своей спутницы.
Это Касьян устав от всеобщего внимания, уселся третьим на двухместное сидение ногами в проход посередине автобуса,   обняв руками  Надину сумку, на которую положил свою голову,  и соответственно уместив её  на своих коленях. Тихо дремал, посапывая, непроизвольно сдвигая нас всё плотнее и плотнее. Надежда посмотрела на меня, затем перевела взгляд на согнутую спину Михаила и закатив глаза к верху часто замотала головой. Я воспользовался моментом и наклоняясь к самому уху девушки (шум в салоне был ужасный) как можно медленнее произнёс, - хочешь,  Я встану?
- Если тебе терпимо можешь не вставать, - промолвила она, так же мне в самое ухо, да ещё и ткнулась  на кочке посередине фразы своими губами в моё лицо.
Если мне терпимо! Да Я готов был ехать в таком положении хоть до Владивостока без остановки!
-Ты зачем в город ездила? - снова слукавил Я,  повторив хитрый предыдущий маневр.
- Я в Педагогический поступаю, ездила на консультацию. А ты чем собираешься заниматься?
- Попробую в Строительный восстановиться. Я до армии один курс проучился.
- За что выперли?
-  Долго рассказывать. Если интересно  вечером расскажу.
- Хорошо.
И как всегда на самом интересном месте «оборвалась кинопленка».
Автобус замедлил скорость, свернул с большака и через насколько сот метров,  подкатил к разбитой автостанции Константиновки. После полной остановки автомобиля, некоторое время,  убаюканные ездой пассажиры,  не торопились покидать свои насиженные места. И только когда самый нетерпеливый из них вскочил и недоуменно выкрикнул, -  О, прибыли! -  поселковые                засуетились, собирая свои не хитрые пожитки и стали нехотя покидать салон авто.
 Атаманчук с Безруковым, обнявшись как два голубка, мирно спали и не куда не торопились. Да и Мишаня, прикорнувший на Надиной сумке, с удовольствием поспал бы ещё часок другой.  Он не пробудился даже тогда,  когда покидавшие автобус пассажиры,  спотыкались об вытянутые в проходе,   его ноги. Я протянул через Наденьку руку, стал расталкивать Касьяна.  Шутя,  выкрикивая, - мужчина, Вы на этой остановке выходите или на следующей?
- А? Чего? - не сразу, с задержкой, мотая головой и зажмуривая крепко глаза, недоумённо глядя на женскую сумку у себя в руках,  приходил в себя Мишка. После окончательного осознания действительности «десантник» вновь светившийся счастливой улыбкой кричал, - нормалёк, братаны, вперед на танки!
 Всю дорогу до Касьяновского дома,  Михаил то и дело с кем-то здоровался, обнимался, целовался,  всех встретившихся приглашая вечером на торжество. Наконец всем «цыганским  табором» добрались до цели. У самой калитке остановив,  удаляющуюся по улице дальше Надежду Миша сказал, -  Надь, приди маме помоги!
- Хорошо,  мы уже с ней утром договорились, я только сбегаю,  переоденусь.
 На огромном, добротном деревенском дворе кипела возбуждённая суета. Несколько женщин разного возраста что-то крошили,  жарили, варили, мыли, короче подготавливали материальную часть вечернего торжества. Двое мужиков в сторонке под деревьями устанавливали ряд самодельных деревянных столов.
- Мишенька, сыночек, - радостно обняла и поцеловала сына счастливая мамаша со слезами.
- Мам, ну хватит уже плакать.
- Ой!  - глубоко вздохнула женщина, -  Зина с  Петей приехали, к сватам пошли, сейчас придут. Поросёнка целого на стол закоптили кило на тридцать. Здравствуйте ребятишки,- поприветствовала всех армейских товарищей мамаша,- сынуля,  бери друзей ступайте к дяде Валере, он баньку справил, отдохнёте у него до вечера.
-  Сейчас, мам, пацанов с батей познакомлю. Он где?
-  С дедом в сараюшке плотницком что-то колдуют.
-  Бойцы за мной! - скомандовал Михаил.
 В  сарае, оборудованном под столярную мастерскую, с терпким запахом свежеструганных досок,  мужчина лет под пятьдесят и старичок старше на одно поколение в которых легко угадывались по необычайному родственному сходству с Мишкой, его отец и дед, склонились над сорокалитровым алюминиевым бидоном, озабоченно обсуждая возникшую проблему. Рядом стоял пацанчик лет  девяти - десяти так сказать «детская версия конструкции», с интересом прислушиваясь к спорам старших. После взаимного знакомства, отец обратился к  Михаилу.
- Мишань, как считаешь, вот если спирт девяносто градусов,  сколько  нужно долить воды, чтобы получилось сорок градусов как в водке? Дед предлагает половину на половину, а потом,  пробуя по вкусу добавлять ещё воды.
- Ну да,  Вы сейчас напробуетесь, вечером как шпалы железнодорожные рядком лежать будете. Надо это…., вот…., спиртометр.
- Где, ж мы его тебе найдём? - усмехнулся, мотнув головой старик.
-  У ветврача,  скорее всего, есть, сходи батя,  возьми.
- Точно,  как же я сам не догадался.  Только…..  дорога мне туда заказана, ты же знаешь, мама считает, что она, ветврачиха,  на меня глаз положила,  ругаться будет.
 - Пусть Колюнька сбегает. На него она ничего не положила?,- мотнув голову к младшему братишке,  сказал «десантник», - головы у обоих седые, четверо  детей,  а вы всё в «ромашку» не наигрались.
-  Коля беги, - отправил мальца мужчина. Весело улыбнулся, - Я то,  ничего. Это всё она, маманька.
-  А откуда столько спирта, не отравите гостей, водкой и самогонкой не обойдёмся?
-  На всякий случай, сынок, вдруг не хватит. Спирт медицинский качественный, есть бирка заводская, мы с дедом на недельке спробнули,  вроде живые.  Мне его,  дней пятнадцать назад,  грузчики на работе по дешёвке подогнали.   
-  Батя на мотовозе сутки через трое в городе работает. Вагоны для разгрузке, в промзоне,  подает по железнодорожным веткам,- уточнил,   для друзей ситуацию Михаил, - пап, помощь орлов нужна какая? Или нам сразу к дяде Валере. Мама сказала, он нам баньку приготовил.
-  Да, нет сынок,  идите в баню. Витек с Даней со столами справятся, даже нас с дедом просили не мешать им. Мама там полотенца и простыни приготовила, не забудь взять.
-  Ну, тогда мы почапали.
-  Давайте, давайте, а то время до вечера пролетит незаметно, вроде недавно только утро было.
Веселой толпой, прихватив ещё и берёзовых веничков, и кваса с пивом,  направились к Мишкиному дядьке. Дом,  которого находился немного в стороне от главной улицы села,  ближе к реке.
На дворе у  дяди был бардак и характерная для держащих много свиней вонь.
- Мамин брат несколько свиноматок выращивает, а затем поросят продаёт на базаре, но банька далеко у реки, там запаха не будет, - извинительным тоном  пробубнил предводитель «дембелей».
-  Проходите, проходите,   гости дорогие! Может в дом по соточке? - широко улыбаясь, крепко пожимая руки Мишиных товарищей,  поприветствовал дядя.
-  Спасибо дядя Валера, мы лучше сразу в баньку,- ответил ему племянник.
-  Давай хоть покажу тебе своих кормилец, -  с гордостью сказал сухонький   жилистый мужичек и, не дожидаясь ответа,  увлек за собой компанию к поросячьим загонам.
Свиноматки, которых было несколько штук, и впрямь были огромных размеров. Вокруг каждой вертелось с пронзительным визгом какое-то невероятное количество поросят. Сверкающие счастьем глаза хозяина домашней фермы удовлетворились произведённым эффектом.
-  Ступайте в баню, там всё готово.
 В предбаннике и попить есть и покушать. Отдыхайте, воины.

Хорошая банька  с окунанием в речке и мертвого на ноги поставит.
А молодых, да после армии. Часа через два с половиной  компания  весёлых,  гогочущих молодцов была как новенькая. Бегали с криком по траве вокруг бани. Очухался  даже Безруков. Движения его были не такими резкими, как у остальных, но от былой заторможенности не осталось и следа.
Томный летний  день надломился вечерней прохладой. Зажжужжали комариные хороводы. Потихоньку наступал погожий летний вечер.
Примчался младший братишка Мишки,  сообщил, -  Мама сказала минут через сорок можно подходить, тебе Мишаня не забыть зайти в дом переодеться в гражданку. Да смотри,  берет по пьяни,  ни кому не подари, ты мне его обещал.
-  Колюнь, он почти твой уже. На учёт в военкомате стану и всё тебе отдам.
-  Ладно, подожду, - мечтательно заулыбался младший братишка.
  Тем временем двор наполнялся гостями. Все приглашенные хорошо знакомы друг с другом. Стеснятся, как говориться не кого. То там, то там раздается дружный смех и громкие комментарии подшучивающих односельчан и родственников. Стали рассаживаться за накрытые,  простым,  но по-деревенски обильным  угощением,  столы
 Мишка, после того, как  пообнимался со всеми прибывшими на торжество, был посажен в самый центр т-образного стола. Рядом  ближайшие родственники. Нас сослуживцев усадили с правой стороны от угла.  На другой стороне стола напротив нас разместились несколько женщин среднего возраста,  начиная от тридцати и выше и наша знакомая Наденька. Они постоянно вставали,  выполняя просьбы и пожелания гостей и распоряжения Мишиной мамы, которая умело,   руководила всем застольем. Надежда  сидела напротив меня, и мне хотелась думать, что это был её выбор, а не случайное совпадение. После объёмного легкого ситцевого,  слегка скрывающего достоинства  фигуры,  платьица днем, сейчас она была в бежевой блузке из тоненькой шерсти, делающей более объемными уже по-женски начинающимися формироваться груди и в темной немного ниже колен юбке  с чуть сдвинутым к верху широким поясом, подчеркивающим тонкость и гибкость стана.  Темно-русые с завитками волосы уложены в простенькую прическу на затылке из-за чего припухло детский овал лица с четко очерченными скулами, яркими губами и огромными умело подкрашенными глазами  стали доминирующими. Не любоваться ей было невозможно. Вся она была наполнена молодостью, красотой, чудными запахами, которые Я чувствовал даже на расстоянии. Одним словам втюрился  по самые уши.  Хотя, как мне казалось, а может быть на самом деле,  она  тоже проявляла ко мне знаки внимания. 
Гости после первых зажатых тостов хорошо выпили, вкусно закусили.  И веселье приобрело естественную расслабленность.  Старушки сгрудились вокруг  престарелого со сверкающими глазами гармониста, распевая старинные песни иногда пуская  по былым воспоминаниям слезу, которую смахивали характерным жестом уголком платка. Старшее поколение женщин за сорок весело болтали за столом,  перемалывая косточки последними деревенскими сплетнями. Молодухи суетились с угощением и перемещались от одной группке к другой,   бдительно контролируя  обстановку. Мужики всех возрастов курили в сторонке,  взрываясь  дружным смехом очередной шутки или анекдоту. Молодежь кучковалась   у самого дома,  в открытом окне  стояли  небольшие колонки,  с которых звучала музыка. Импровизированная танцплощадка в наступающей темноте скупо освещалась светом  из окон дома. Энергичные танцы сменялись медленными. В центре внимания был «ограниченный  воинский контингент», что не очень нравилось местным забиякам. Особенно им  не нравился страстный порыв женской части без стеснения самим  приглашать бывших воинов на «медляки». Пришлось и мне несколько раз  побывать танцевальным партнером. Особо страстная персона,  в очередной раз пригласившая меня на танец,  так беззастенчиво прижималась ко мне во время практически неторопливого топтания на месте, что даже Я, не слишком отягощенный соблюдением нравственности, засмущался.
 После танца, проходившая Надя дружески пошутила,  -  смотри, приворожит. У неё бабка колдунья.
На, что Я быстро ответил, - меня уже другая приворожила.
- Кто?
- Ты.
Щёки Надежды зарделись.
Я решил непременно пригласить её на танец, когда будет звучать соответствующая мелодия. Но когда это случилось  не смог найти Надежду среди девчонок у дома. Увидел её среди женщин занимающихся  столом. Подошел  и нарочито громко произнес, - разрешите пригласить Принцессу на танец, - после непонятной мне немой паузы, одна из женщин с сарказмом произнесла, -  иди, уж, попляши, Пашке  ни чего не скажем.
 Надя поставила тарелки на стол, печально улыбнулась давшей «разрешение» женщине, но всё-таки пошла со мной.
Когда двигались к месту, где танцевали Я,  спросил, -  Пашка это кто?
- Пашка, это Пашка.
 Мне несказанно повезло, что композиция, звучавшая с колонок,  была балладой минут на семь- восемь. Иначе наше рандеву закончилась бы очень быстро, слишком долгим был процесс моего приглашения.  Я нежно взял левой рукой руку партнерши, правой слегка касаясь спины. Она  трепетно придерживала второй рукой моё плечо. Мы закружились в танце. Аромат счастья окружал пространство,  в котором находились только двое. Было темно, но Я  видел или вернее чувствовал  взгляд её глаз, наполненных благодарной нежностью и душевной необходимостью моего присутствия. Упоительная благодать танцевального единения, когда двое танцующих людей становятся одним, одухотворённым музыкальными звуками,  целым. А в одурманенном  прелестью момента сознании самопроизвольно возникают шальные мысли, - Вот оно счастье!!!
Когда перестала звучать музыка, не было сил и желания  выпускать из танцевальных объятий свою партнершу.
Подошла Мишина мама и громко попросила, -  ребятки, выключайте свою шарманку, давайте все к столу.
Гости охотно стали занимать места за, обновленным новыми угощениями,  столом.
 Перед самым тостом во двор с тёмной улицы вошел крепкий коренастый, не высокого роста,  юноша. В белой сорочке с закатанными до локтей рукавами и серых «официальных»   брюках. Аккуратная короткая прическа. Внимательный и всё замечающий взгляд. Короче такой председатель колхоза и комсорг в одном стакане.
- Паша, Пашка, -  раздалось с нескольких мест.
К гостю подошел Мишка, протянул руку,- здорово сосед, возмужал, мужик, молодец! -  с силой сжимая протянутую руку вошедшего и приобнимая второй рукой за плечо, пытаясь подтянуть его к себе. На что Павел,  крепко сжав протянутую для приветствия руку, попридержал дистанцию, явно демонстрируя этим свою силу
- Молоток!  Это по-нашему! Проходи, садись!  «Штрафную» Пашке, за опоздание!  - пробасил дембель.
- У меня уважительная причина. Я в Аэроклубе в городе был. С парашютом прыгаю. Если в офицерское училище не возьмут, тоже в десантуру пойду служить.
- Всё равно, «штрафную», -  рассмеялся Мишка.
 Парня усадили рядом с Надей, напротив меня, налив почти полный стакан водки. Теперь до меня дошло «кто такой Пашка». Она не смотрела в мою сторону, боясь встретить мой взгляд.
Мишка решил сказать тост, - вот гости дорогие, растет наша смена,  указывая на улыбающегося во весь рот Павлика, -  скажи что-нибудь.
«Смена» встал, обвел всех тяжёлым взглядом, отчего все немного притихли и неожиданно задал вопрос,-  а вы уже с новыми парашютами ПА-6 совершали прыжки или как мы со старыми?
Немые сцены бывают не только на спектаклях « Ревизор».
 Бывают они и в жизни. Да такие, что не слышно даже соседских собак и собачонок, как будто и они прониклись серьезностью происходящего и тоже с нетерпением ждут ответа.
 Мишка загрустил, поник. Но не зря, же он считался у нас в части ещё той «шельмой», которая найдет выход из любой ситуации.
-  В тех части у нас лучше всего разбирается Анатолий. Он у нас самый умный 
Молодец, дружок. Спихнул, что называется. Ну ладно он, разрядился во все ВДВешные причиндалы. А Я,  то здесь причем? «Клюнул» на смазливое личико – вот и наступил жестокий миг расплаты деревенским позором. Только делать нечего. Согласился участвовать в маскараде – отвечай по полной. Так нужно подумать, а на это нет времени. И Я решил по старой еврейской привычке ответить вопросом на вопрос.
-  А Вы молодой человек посвящение в десантника проходили?
-  Какое посвящение? - завязался диалог в полной тишине «зала».
-  Ну как какое? Стакан чистого спирта принимали?
-  Нет.
-  Какой, же Вы парашютист. Не порядок.
 Мишка молодец  подыграл. Он, в полной тишине, глазами и челюстью показывал своему отцу, что нужно налить  стакан спирта. Что тот и сделал, но все-таки налил немного разбавленного, пожалев  соседа. Это Я всё долго рассказываю. А на самом деле происходило всё гораздо-гораздо динамичнее.
 Дерзкий юноша взял стакан, окинул внимательным взглядом «зрителей» и стал пить. Рядом Наденька неловко дергала за бок рубашки,  ненастойчиво призывая отказаться обреченного от «самоубийства». Выпил, немного не допив до конца. Победоносно поставил посудину на стол,  смело глядя на меня. Всем своим видом ожидая ответа на ранее заданный вопрос. Только смелость его была напрасной. Я уже придумал,  как выкрутиться. И по старорусской привычке решил добить его вторым вопросом, -  а Вы,  с какой целью интересуетесь про парашюты?
- Да, ишь какой выискался, разболтай ему военные секреты за пьяным столом, -  визжал какой-то ехидный старикашка, -  они наверное бумажку подписывали о неразглашении. После чего гости приняли для расслабления, а через некоторое время никто и не помнил,  в чем была коллизия.
Вечер продолжался. После угощения гости опять принялись выполнять культурную программу мероприятия. Самое интересное было у молодёжи около дома. Управляющий музыкальной техникой попросил немного временя,  для улаживания технических неполадок. В центре внимания опять оказались «настоящие десантники» Тут как не странно больше всего женского внимания досталось Сереге Безрукову. Он уже успел протрезветь после бани и опять захмелеть. Бойко рассказывал армейские небылицы под восхищенно сверкающие взгляды деревенских невест. И на вопрос очередной вздыхательницы  о том,  как по телевизору десантники разбивают доски и кирпичи мощными ударами накаченных рук и ног, Серега ответил, -  легко. Я  попытался пофантазировать в мыслях,  где Серёгины руки (который был в армии автоэлектриком и тяжелее отвертки ни чего не держал в руках) и где кирпич, стало забавно. Решил немного побродить,  надеясь на «случайную» встречу с Надеждой. Нашел её в дальнем конце огорода. Она сидела  в кромешной мгле на бревне и тихо плакала. Рядом лежало мертвецки пьяное тело её кавалера и стояло ведро воды,  из которого она кружкой поливала голову бедолаги.
Мне стало стыдно за свой поступок. Наверное,  хороший парень, если у них какие-то отношения. Не мог такой хороший человек, как Надя выбрать плохого.  Но идиотизм взял верх во мне – а нечего стоять у меня на пути и точка. Со злостью шлепнул рукой  шляпку подсолнуха и побрел в сторону молодёжной тусовки. Так, где там эта экзальтированная особа, которая так страстно прижималась ко мне?
Музыки слышно не было, значит «мафон» ещё не починили. Однако признаки движухи были налицо. Надо идти, ещё и по лицу скорее всего придется получить, с грустью подумал Я.
Реальная причина шума оказалась гораздо смешнее и печальнее. Хмельной Безруков с расстегнутой рубашкой петушиной походкой делал бойцовские круги вокруг странной конструкции из кирпичей.  Он глубоко вдыхал носом,  делая выдох ртом и интенсивно растирал тыльную сторону ладони то одной,  то другой руки сердито гипнотизируя  взглядом кирпичи. Веселая толпа в предвкушении зрелища возбужденно рычала.
Немного в стороне стоял почему-то одиноко Михаил.
- Надо прекратить эту глупость, -  сказал Я,  подойдя к нему.
-  Бесполезно. Он ничего не хочет слышать. ЭТО СТРОЙБАТ, ВАСЯ, - процитировал Мишка самую часто употребляемую фразу у нас на службе, -  одна надежда, батя сказал, что самый верхний кирпич силикатный и влажный.
--- Ну и хрен с ним, пойду к старикам послушаю старинные песни. Не могу смотреть на эту тупость.
Присел на лавочку, покрытую заботливо одеялом. Рядом прошла Наденька с ведром воды, одарив меня долгим звериным взглядом.
Лучше такой, чем никакого, -  подумал Я, -  от ненависти до любви всего один шаг. 
У дома восторженно загудела толпа. Там, что-то произошло. Или кирпич оказался умнее и убежал или у Серёги в последний момент перед битвой отлетела пуговица от брюк, а он оказался без нижнего белья. Почти сразу заиграла музыка, начались танцы.
Мишаня с деревенским парнем подвели  бледнющего,  держащего левой рукой дрожащую правую руку Безрукова к столу. Усадили. Налили  пол стакана водки, которую он без закуски выпил.
 Миша подозвал меня рукой к себе.
- Талян, Я сделал его! -  не сказал, а скорее простонал «гладиатор»,  о котором удовлетворенная публика забыла через несколько минут после представления, -  рука вот только болит страшно.
Подошла Мишина мама.
- Что, же Вы себя не бережете глупые, -  тревожно со слезами на глазах громко прошептала, -  в больницу его надо.
- Может  Я его в травм пункт отвезу. У меня машина возле дома.  Травм пункт здесь недалеко, километров двенадцать будет. Да и гаишников ночью не бывает. Я немного выпил. Всего пару стаканОв. Мне моя, не разрешает, - вдруг отозвался парень.
- Ой, не знаю Витя, сами решайте, -  опять со слезами  запричитала маманя.
-  Давай Витёк, дуй за машиной. Толян,  смотаешься с ними.
- Хорошо, Миш. А где Атаманчук?
-  Да, он,  с какой-то девахой.  Уже два часа зависает. Я его,  гада,  на ней жениться заставлю.
 Доехали на бортовом «ЗИЛ-130»  быстро. По проселочной пустынной дороге под непрекращающиеся стоны Сергея.
 Районные травм пункты  – это отдельная «песня».
 Долгая, заунывная,   печальная.
 Наш оказался ещё ничего.  Вот только потрясает одна общая черта для подобных заведений. ОНИ не куда не торопятся.  В смысле не само заведение, а его сотрудники. Так и в нашем случае. Полная бабуля глубоко за шестьдесят неторопливо пила ароматный травяной чай, смачно заедая куском торта.
-  Чо у вас?
-  Руку паренёк зашиб. Посмотрите.
-  Шас,  дохтур придет. Сядьте в коридору, на лавку. Я кликну. Да без стонов. Чай не девка первородка.
 Серега уселся на лавку, бережно придерживая поврежденную  руку. Она была обмотана махровым полотенцем. Рука перестала трястись, но теперь тряслась левая щека. Лицо стало не просто бледным, а с каким-то синеватым оттенком. Он также монотонно постанывал. Мы с Витьком нервно мерили шагами  коридор. Первым не выдержал Я
-  Ну, скоро уже доктор будет? -  загляну Я опять в кабинет.
-  Шас будет. Какие нетерпеливые, -  встала и куда-то пошла бабулька.
Минут через десять появился доктор. Мужчина за сорок с многочисленными  отметинами на лице бурной любви к зелёному змию.
-  Кому здесь понадобилась квалифицированная медицинская помощь? Проходите в кабинет. Сопровождающие тоже. Будем выяснять анамнез, -  сел, закурил по армейски «беломорину», - разворачивай свою куколку и глаголь несчастный, - обратился к Сергею.
 Повеселевший немного Безруков развернул тряпку,  из которой выпал кусок замороженного в морозилке мяса в целлофановом пакете  (который заботливая  мама Михаила перед поездкой приложила к больному месту)
- Закуска есть, а выпивку захватили? - съязвил медработник.
-  Да, в машине. Мишка сунул. Сказал вдруг пригодиться, - удивленно ответил Виктор.
-  Мишка у Вас, сударь,  очень мудрый человек! Не оскудела Земля Русская настоящими глубокими философами,  -  пафостно  заключил врач,- займемся вашей «вавакой», -  внимательно осмотрел руку, попросил Серегу пошевелить пальцами.
-  Кирилловна буди Петровича «ренген» нужен, будем смотреть насколько сложный перелом. Рассказывайте «дембеля» как вы поссорились с кирпичами или другими твердостями.
-  А как вы догадались, что мы «дембеля»?  ---  спросил Сергей.
-  Молодой человек, Я  двенадцать лет из своей двадцатилетней практики провел военврачом, причем некоторые года в « горячих точках» и отличить недавно уволенного бойца от гражданского для меня не представляется сложным. Здоровая пища без засоряющих организм гадостей, жесткий режим  делают организм военнослужащего отличным от остального  общества. А так как лицо является частью организма,  по нему Я и определил в этих  двух повесах  «дембелей». Кроме того, характерная травма для данного времени года, когда происходит демобилизация. Вы полагаете, что кроме Вас никто, в  первые дни на гражданке,  не конфликтовали  с кирпичами?  Сейчас Я сделаю обезболивающий укол. Затем в четвертый кабинет на «ренген». А Вы вьюноша, -  он указал на Виктора, -  за Мишкиной догадкой. В полотенце заверните, потом его заберёте. Выполнять.   
После укола Серёга повеселел, разрумянился. Особенно после посещения ренген кабинета.  « Петровичем» оказалась симпатичная молодая девушка. Она,  с заспанным недовольным сердитым лицом  постоянно бурча себе под нос, - спать надо ночью, а не шляться где не попадя, тогда и переломов ни каких не будет. Взяла бумажку с направлением от  доктора. Записала данные Безрукова в журнал и повела его из маленького кабинетика в большую комнату,  где был сам  аппарат.
- Ты жди здесь, - строго сказала мне.
-  Позвонить можно? – спросил Я, углядев  на столе телефон.
-  Попробуй.
Прочитав на листочке под стеклом код города,  Я набрал номер нашей соседки. Извинился за поздний звонок и попросил сходить к моей маме и передать, что  у меня всё в порядке и что Я заночую у товарища.
-  Посидите немного,  Я снимок отдам, когда подсохнет,   отнесёте  доктору, господа Безруковы или у тебя другая фамилия  Безногов или Безголовов?
-  У меня более романтическая фамилия Безсердечный, -  попытался Я поддержать внезапно проснувшиеся отголоски юмора у рентгенолога, - а почему врач называет Вас Петровичем?
-  Он всем свои имена в травм пункте раздал, такой он неординарный.
Но очень хороший врач. Вот пьёт только много, -  с задумчивой печалью и нежностью,  словно попытается  и сможет это всё изменить, заключила женщина.
Врач внимательно рассмотрел снимок.
-  Да, хорошего мала. Все мои предположения подтвердились.
Сложный перелом со смещением. Необходима операция для фиксации в ближайшее время. Я напишу выписку с рекомендациями, - он обратился к Серёге, который от хмеля и отсутствия боли после укола блаженно дремал, потом перевел взгляд на меня, - напишу в двух экземплярах под копирку, один ему, а второй Вам, так как свой он,  скорее всего,  потеряет.  Вы Я вижу самый  адекватный на сегодня. Если не сделать вовремя операцию, всю жизнь будет мается от незафиксированной подвижности кости. Сейчас наложу лангету. Утром рука распухнет, нужно будет её перефиксировать бинтом. Бинт Я дам. Ну а так жить будет и даже может иметь детей. Мишке большое спасибо. Раненного в процедурку. Конец фильма. Всем привет!
Обратно ехали молча. Водила мурлыкал под нос одному ему известную мелодию. Безруков спал, пытаясь на торможения разбить себе ещё и нос об  железную панель. Сердобольный Виктор,  достал из под спинки сидения грязную вонючую фуфайку,  свернул её подушечкой и разместил  на панели прямо по курсу  соприкосновения Серёгиного носа и железяки. Я дремал,  выдумывая и фантазируя варианты встречи по приезду с Надей. Вот привязалась ЗАНОЗА! Но только прикрою глаза, сразу вспоминаю очарование и запах танцевального блаженства. И даже злой взгляд, когда она проходила мимо меня с ведром живительной воды для своего ухажёра,  казался теперь таким значительным и родным.
Доехали до дома. На дворе было  безлюдно. Только у места готовки были слышны веселые женские голоса. Это добровольные  помощники хозяюшки- соседушки весело вспоминая вечер,  мыли гору испачканной посуды и комментировали наиболее,  по их мнению,  значимые эпизоды веселия.    Да  сидели в конце стола два старичка,  о чем-то горячо споря. И Мишка с Атаманчуком в центре. Рядом с Касьяном,  держа его за руку,  дремала девица, как Я догадался та самая Люська.  Возле них мама Миши, наливала из большой кастрюли в большие тарелки жидкого супа, который они аппетитно поглощали. Когда  мы вошли на освещённую часть двора Мишка крикнул, -  бойцы, ко мне! Мам, угости их тоже бульончиком. Присаживайтесь, - стал расставлять перед каждым пустые рюмочки.
- Я не буду, - безвольно пробормотал Безруков, под удивлённые взгляды присутствующих, - спать хочу.
- Пойдем,  улажу, -  сразу вскочил Мишка. Заботливо обнял товарища и увел. После того как вернулся,  спросил у меня, -  чего там Толян?  Он ни чего не помнит.
-  Сложный перелом. Доктор сказал,  операцию нужно будет сделать. Бумажку дал, там всё написано.
- Ну, давайте за его здоровье, за то, что честь нашу солдатскую перед людьми не уронил, - серьёзно, как то театрально,  с излишним пафосом, с суровым видом произнес Михаил.
Все, молча,  выпили, практически,  как за оставшегося прикрывать отход  боевых товарищей бойца.
-  Вить, махни ещё одну и дуй домой. Твоя, уже три раза приходила. Обещала убить гада, - всё также серьёзно,  не меняя выбранной интонации торжественности,  пробасил Мишка.
После того, как ушёл сосед, Мишка,  также серьезно,  повернувшись  ко мне,  произнес, - вот Анатолий, Алексей Семёнович просит руки моей сестрёнки.
На что пьяненький Атаманчук попытался ответить, - Да Я…..
- А ты как думал?  Скомпрометировать  деревенскую девушку  полуторочасовым совместным отсутствием на торжестве, и ага? Да? Они прогулялись только до церкви и обратно. Ага! Мы прям,  не знаем, что это за прогулки. Да?!
- Я тоже спать хочу, - обречённо проныл  Атаманчук.
-  Сидеть! – грозно предостерёг Касьян, наполняя пустые рюмки.
 Мне надоели эти семейные разборки. Я встал в надежде найти свою  Наденьку. Обошёл весь двор,  внимательно осмотрел. Её нигде не было. Сам разозлился на себя, - наивный чудак, будет она сидеть в темноте и ждать тебя придурошного. Не знаю,   зачем побрел на свет, освещающий место, где женщина занимались уборкой.
-  Вот, хоть один настоящий мужик нашелся, отлынул от рюмки пришёл помочь девочкам! – раздался дружный женский  смех.
-  Да он наверно перепутал лампочки! – опять массовая веселая реакция.
-  Давайте помогу. Что нужно сделать, – включился Я в игру.
-  Ну,  помоги, помоги. Полин, вот тебе и напарник нашёлся. Бочки с использованной водой нужно отнести за сарайку на компостную кучу вылить. – распорядилась женщина.
-  Бери, пойдем, - широко улыбнулась Полина,  взявшись за одну ручку двухведёрного бочка.
В темноте по ей одной, известной тропинки понесли вдвоём бочок.
-  Осторожно. Не спеши. Прольёшь на себя, будет неприятно пахнуть, - предостерегла меня женщина.
За сараем поставили посудину на землю. Я отстранил её. Удивил приятный запах нагретой солнцем девичьей плоти с едва уловимым ароматом простеньких, но очень подходящих именно этой  комбинации запахов,  духов.  Взялся за обе ручки, вылил содержимое.
Она с восхищением смотрела на сильные, уверенные движения.
-  Там ещё один остался, -  сказала,  опять широко улыбаясь,  Полина
-  Пойдем, ещё за одним, - согласился Я.
Когда пришли,  опять какая-то женщина весело спросила под дружный смех, - Поль, не приставал?
-  Нет,  шибко антиллегентный! – в тон ей ответила Полина.
Взяли вдвоем  вторую поклажу.
У кучи поставили бочок на землю. Женщина присела, но руку с ручки не убрала. Я тоже присел, положил свою руку на её горячую руку. Она внимательно рассматривала меня, в тусклом свете из освещенного маленького окошка сарая,  улыбаясь одними глазами. Прикосновения были трогательными и  приятными.
На обратной дороге Мишина мама крикнула через двор, - Полин, посуду свою сегодня заберешь?
- Да! -  ответила громко и тихонько мне добавила, - поможешь донести?
Я утвердительно махнул головой.
-  Иди,  отнеси бочок и приходи на кухню в дом.
Молча,  пошёл выполнять приказание.
-  А Полинка где,  волки съели? -  продолжали зубоскалить товарки.
-  Её мама Мишина в дом позвала, -  на полном серьёзе ответил Я.
-  Молодец,  ишь,  как хитро выкрутился, -  опять дружный смех
-  Ещё надо чего помочь?
-  Да, нет,  иди уж отдыхай.
Я пробрался по темноте к дому, стараясь быть не замеченным возможно будущими  родственниками, которые жарко беседовали за столом.
Зашел на кухню, спросил воды напиться.
 Полина «удивленно» воскликнула, -  вот и носильщик отыскался, поможешь?  -  указывая на стопку тарелок и чашек.
-  Ступайте, -  лукаво улыбнулась мамаша, подавая стакан с водицей.
 Когда вышли из дома, женщина сказала, -  давай пойдем задами, здесь дорога короче.
 -  Заходи, -  щёлкнула выключателем. Плотно задернула шторки на окошке, -  вот здесь оставь. Может чайком тебя побаловать, а то голова,  наверное, гудит?
-  Есть немного.
-  Проходи, садись, Я сейчас, -  произнесла устало женщина указывая на уютный самодельный диванчик-уголок в чистой , аккуратно прибранной кухне с приятным запахом свежеприготовленной пищи  вперемежку с ароматом парного молока. Включила  большой расписной электросамовар на столе, который  почти сразу зашумел,  подогревая воду. И вышла в     соседнюю комнату.
Я присел на диванчике, прикрыл глаза и расслабленно-сладостно почувствовал всю тяжесть сегодняшнего суматошного дня. Скорее догадался, чем услышал появление хозяйки. Она уже переодетая в домашний ситцевый халатик с запахОм,  подпоясанный ремешком тесёмкой,  Халат был ей явно не по размеру. Наверное,  был в пору лет десять - пятнадцать назад ещё,  когда она училась в школе. Короткая одежда оголила красивые статные крепкие ноги с резкой границей загорелых голеней и белой- белой частью  выше колен. Одеяние похотливо обтягивало всё фигуристое тело. Трудно было не догадаться, что под халатом больше ни чего не было одето.
-  Пристрою вечернюю дойку, не то скиснет, -  суетливо заколготилась  женщина. На скамеечке выставила несколько тщательно вымытых трехлитровых банок. На каждую баночку накинула несколько раз сложенную марлю, закрепила ткань резинкой. И из большого эмалированного ведра, сняв накинутое на него полотенце, стала медленно разливать молоко по банкам. После того как наполнила одну банку остановилась, взяла с полки небольшой глиняный горшочек, налила в него молока, подала мне без слов застенчиво улыбаясь. Наполнив все банки, прикрыла их пластиковыми крышками, составила все в холодильник. Поставила на стол чашки, заварной чайничек и выпечку.
-  Будем пить чай? -  всё также улыбаясь,  томно выговорила и села,  напротив на небольшой стульчик хозяюшка. Я заворожено наблюдал за хлопотами  Полины. Взял  горшочек с молоком, с удовольствием выпил всё, почувствовав травяную горечь на вкус.
Посидели  немного. Я жадно смотрел на большие, набухшие, выпирающие через  материю соски грудей. Она ж,  то опускала глаза вниз, то старалась посмотреть мне в глаза, разлаживая концы коротенького халатика на ногах. Руки её мелко дрожали. Затем она встала, подошла ко мне вплотную и тихо сказала, -  потрогай мне грудь,  -  дрожащими руками гладя меня по голове.
-  Зачем? - проглотив последние буквы в слове, ответил Я, тихонечко уткнувшись носом в её грудь.
-  Ты потрогай, а потом решим зачем, -  уже целуя мои волосы,  прошептала возбужденная женщина, развязав поясок халата.
Я,  закрыв от удовольствия глаза,  осторожно трогал груди,  останавливаясь кончиками пальцев на сосках и неглубоко вдавливая их с наслаждением вдыхая горячий аромат
- Хорошо? -  спросила негромко она.
- Да, -  скорее не сказал, а выдохнул Я.
- Потрогай теперь ниже…. Ещё ниже…. Ещё ниже….
Хорошо?
-  Да.
- Пойдем в комнату.
-  Пойдём ……..
-  Спасибо тебе, ты такой хороший, нежный и сильный. Ты извини меня, старую дуру.
-  Зачем извиняться. Всё было так здорово. Это тебе спасибо. С чего ты взяла, что ты старая?
На широком одеяле в белом  пододеяльнике, расстеленном по полу   с двумя огромными подушками,  лежа на которых принимаешь почти полусидящее положение. Я с неутолённым наслаждением разглядывал в лучах лунного света пробивающегося сквозь натянутую от комаров и мух марлю раскрытого настежь окна и тихонечко гладил прекрасное молодое тело слегка располневшей женщины. Она эта самая полнота в ночной наготе кружила от желания голову,  придавала невероятную сексуальность  и манила к себе полыхающей жаждой страсти. Хотелось смотреть и гладить, ещё и ещё, не переставая. Дурманящий запах садовых цветов с окна смешанный с терпким ароматом недавнего соития туманил сознание нереальностью происходящего.
Ответные,  не менее страстные,  ласки Полины возбуждали.  Она гладила мои голову, шею и плечи,  впиваясь,  горячим долгим поцелуем в губы  во время которого томно постанывала,  крепко прижимаясь всем телом ко мне……..
-  Не хочется, чтобы ты уходил, а придется, скоро светать будет.
Вам всем военным на сеновале постелили, это такой сарай с большой крышей. Дорогу  найдешь?
-  Да конечно. Мне показывали. Хорошо у тебя, уютно. Уходить не хочется.
-  Не хочется, а надо.
-  Ты одна живешь?
-   Почему одна. Сын есть и муж. Сын в пионерлагере, а муж в соседнем районе на заработках. Он у меня крыши железом кроет. Зарабатывает много, да только хворает, пьет беспробудно. Давно уже.
-  Почему не бросишь?
-  Как же я его больного брошу. Не по-человечески это.  Он отец моего сына. Да и человек он хороший. И люблю я его все-таки.
Как трезвый бывает,  не налюбуешься. Руки у него золотые. Через это и пить начал. Из листовой жести такие чудеса вытворяет, что и не вериться. Ему лейку или ведёрко сделать, как некоторым папиросу выкурить.  А детские игрушечные лопатки и другие разные штучки. Хоть на выставку посылай. Для каждой крыши свою изюминку придумает. Любо дорого смотреть. К нему со всех окрест очередь на год вперед. Если бы только не пил……….
Конечно,  по бабьи  трудно.  По пол года без мужской ласки…..
Но мне другого мужа не нужно…. Может остепениться.
Давай лучше про тебя поговорим. Девушка есть у тебя?
-  Да вроде есть.
-  Чего же ты Надьки весь вечер полоскал мозги? Не видишь у неё любовь с Павликом? Ты орёл залетный, сопливой девахи голову замутишь. По пьяни обрюхатишь и пропадешь в городе. А ей здесь жить. А Паша  парень серьезный, он в офицерское училище вызов ждёт. Не тормошил бы ты их.
-  Тебе какая забота о них?
-  Племянник мне Пашка.
-  Так это ты значит со мной, вроде как под танк бросилась?
-  Ну, какой ты танк. Так не большая самоходная установка. Но отутюжил конкретно, молодец. Это конечно шутка. Я тебя сразу приметила. Глаза горят, из ушей мужская жидкость брыжжет. Самое то, что мне для здоровья нужно. Ну не обижайся мой хороший. Разве тебе плохо было?
-  Нормально.
-  Слово нормально для таких дел не подходит. Нужно говорить , прекрасно, - нежно целуя в щёку сказала Полина, - только тебе нужно собираться, пока не рассвело. Вставай. Увидит кто. Потом стыда от людей не оберешься.
 В тишине, если  не считать попытку одной соседской собачонки залаять предварительно сердито зарычав,  но затем,  снисходительно передумав, перед самым рассветом пробрался на сеновал.
Аккуратно застеленное свежим пастельным бельем, только одним деревенским известной ловкостью устроенное место,  сиротливо ожидало своего хозяина.  Аромат  высохшего сена пьянил и убаюкивал лучше любого снотворного.   У подушки предусмотрительно лежал небольшой электрический фонарик.
 Мои друзья сослуживцы переносили ночь по разному.
 Атаманчук мертвецки спал, слегка похрапывая, в совершенно неестественной позе, которую даже если захочешь невозможно принять самостоятельно. Создавалось впечатление, что он в бессознательном состоянии свалился на ходу с телеги и в таком виде и заснул.
Безруков же свернулся калачиком, прижимая повреждённую руку к груди,  и монотонно  стонал,  дрожа всем телом. Я накрыл его одеялом до головы. Дрожать через некоторое время он прекратил,    но стоны так и слышались, пока Я не уснул.
И приснился мне сон: По ярко освещенному летним солнцем цветущему полю не идет, а невесомо парит улыбающаяся как на нашем танце Наденька, направляясь ко мне,  и откуда-то со стороны Я не слышу и вижу,  а ощущаю,  маленькая девочка совершенно  похожая на Надю,  кличет меня, -  папа, папа…….  И такое блаженство вокруг……
-  Рота подъем!!!
Касьян мандюга вечно сломает кайф.
-  У берез и сосен, тихо бродит осень, -   напевает гад, -  подъем тунеядцы и алкоголики. Страна ждет ваших трудовых свершений!!!
Только Я слегка приоткрыл глаза, остальные не отреагировали ни как.
- Касьян, морда, дай поспать.
- Куда спать, время десять. Пора завтракать, уже всё на столе скоро засохнет. Третий раз пытаюсь вас разбудить. Мама договорилась с фельдшерицей, Сереге сделают укол обезболивающий. Батя на мотоцикле довезет до фельдшерского пункта. После одиннадцати она уйдёт. Будет Серёга стонать как раненный. Жалко его.
- Хорошо встаём. Мне и самому в город надо. Во сколько автобус?
-  Следующий,  кажись около часа.
 Мы вдвоём с Сергеем встали, а Атаманчук наотрез отказался. Демонстративно натянул одеяло на голову, всем своим видом показывая воинственное нежелание даже говорить.
- Хрен с ним пусть спит. Я с ним потом поговорю, - заключил Мишка.
Я взял у Миши полотенце и с наслаждением,  оголившись до пояса,  окунулся с головой в большую бочку, в которую стекала после дождя вода с крыши.
 Серёга, виновато озираясь вокруг, печально присел к столу. Он,  наверное,  и простонал бы в голос, да стеснялся. Вид у него был как у нашкодившего щенка, который осознает ошибочность своего поступка.
Я растирал полотенцем звенящее от холодной воды тело и любовался видом природной красоты. Умели в старину люди выбирать места поселений. Со всех дворов домов расположенных на пригорке открывалась  раздольная  ширь извилистой реки, за которой  могучей стеной располагался  лес. Вся благодать как на ладони. И на самом взгорке в центре села красивая трех купольная  церковь, не действующая, местами разрушенная, но всё равно архитектурно  ландшафтно-доминирующая  над всеми остальными постройками.
 И хоть голова и гудела немного от недосыпа,  было желание кричать и радоваться жизни и делиться этой радостью с другими!
Вот за такие места и мила русской душе Родина.
Уже во всю палящее солнце играла лучами в сохнущих банках на заборе, переливаясь всеми цветами радуги. Важные курицы собирали со двора им одним доступную пищу. Жирный полосатый котяра притаился на дровах, внимательно наблюдая за перемещениями желтеньких, недавно вылупившихся несмышлённых цыплят, в любую минуту готовый броситься за птенцом как за клубком  шерсти,  брошенным ему для забавы.
Неведомо когда отдыхающая и когда всё успевающая мама Миши с красивой умиротворённой улыбкой (когда все дети рядом с ней) разливала по чашкам душистый чай и угощала  тоненькими горячими блинчиками  с пылу с жару и вкуснейшей сметаной. В небольших чашечках было выставлено на столе варенье нескольких видов ягод. На свежем воздухе, да под настроение Я «уговорил» целую кучу блинов и две большие чашки чая.
- Вот это Я понимаю, мужик! А ты, Серёжа,  почему так плохо ешь? -  иронично, немного с огорчением спросила хозяйка.
- Аппетита нет, - грустно ответил Сергей, елозя блином по полупустой тарелке со сметаной.
Вдалеке за забором на улице мелькнула женская фигура в ситцевом платье.  Счастливой догадкой, не Наденька ли, кольнуло тревожно сердце. Подошедшая ближе незнакомая мне женщина с улыбкой,  поприветствовала с небольшим диалогом соседей и ушла.
Безрукова увезли на мотоцикле на фельдшерский  пункт. Я бродил по  двору,  коротая время до автобуса в город и вспоминая перипетии вчерашнего вечера. Днём всё казалось  таким  простым и     обыденным, не таким как вчера романтичным и волнительным. И только воспоминание о Наде,  нескольких минутах проведённых наедине или рядом с ней наполняли мысли радостью и смыслом.
 Конечно понимаю, рассуждал Я, что она вроде как занятая. Но почему Я должен отступиться от возможности просто пообщаться с ней, просто поговорить. А вдруг там не всё так однозначно хорошо и определённо. Знаю Я эти школьные романы с робкими поцелуями и детскими клятвами не расставаться до конца жизни. Тем более,  здесь,  в деревне, когда из знакомых сверстников твоего возраста три мальчишки, да две девчонки.  Выбора никакого,  и приходиться обходиться тем, что есть.   Может быть,  и здесь тот редкий случай любви с малолетства до самой старости. Да только не верю Я в эти варианты, любовь до гроба – дураки оба. Однако и общественное мнение в сельской местности игнорировать, особенно женщине,  ой как не просто. Ну а чего возьму её к себе, если она будет учиться в институте в городе. Думаю,  мама будет не против этого. Наивный мечтатель. Может она, даже,  и разговаривать с тобой не станет после вчерашней подлости. А если ещё станет известно, где Я провёл ночь. Сам как телёнок, куда рожок позовёт туда и  прусь. А ещё и собираюсь взять ответственность на себя за другого человека. Как сделать так, что мы как будто «случайно» встретились. Пойду в Пединститут. Узнаю когда консультации у абитуриентов  и буду подходить к началу. Или нет лучше к концу, не будет же она ради меня пропускать занятия. А ещё лучше узнать,  когда начало консультаций. Вычислить время необходимое, чтобы добраться с Константиновки и ждать её у Автовокзала. Ух, ты какой изобретательный. Эх, вашу бы энергию, да в мирных целях! Надо что-то делать. По крайней мере,  Я знаю точно, что отступать Я не намерен. Ведь не зря же мы КОРОЛЕВСКИЕ ВОЙСКА!