ВиктОр

Уже ничего нельзя сделать и исправить. Приходит время и лучший мир забирает всех, в том числе лучших....
***
ВиктОр был романтиком и отчаянным авантюристом. В его жизни всё было неоднозначно: просто и запутанно одновременно. С виду он был обычным и ничем не приметным мужчиной. Рабоче-крестьянские руки, отродясь не видели маникюра. Шевелюра так себе, разве что некую изюминку придавали две макушки. Крупный нос картошкой, полноватая фигура, небольшой рост не делали из него Апполона. Что еще? Бонусом шли ершистость, своенравность и речь без изысков и изящных оборотов.
Весь этот набор качеств делал из ВиктОра мужчину мечты, он покорял женские сердца «на раз» и никогда не оставался один. Он редко и мало говорил, зато смачно ругался, жил на своей планете, далеко от больших городов и цивилизации - в глубинке: где размывает дороги, природа в почти в первозданном виде и дикие животные ходят по заднему двору. Это был его осознанный выбор! Вдали от суеты современного мира он дышал полной грудью, был свободным как ветер, жил как хотел по своим законам и правилам. На вопрос как дела? Он неизменно отвечал: "Около дела!"
Его старшая сестра Танечка всю жизнь выполняла роль ангела-хранителя: одевала, обувала, кормила, поила, лечила и была в курсе всех его дел.
Сложно успеть за временем, оно постепенно крадёт самое дорогое. ВиктОра не стало. Он ушел неожиданно, вопреки всем усилиям и стараниям. Стало отчаянно пусто. Тысяча мелких осколков вонзились во все части тела принося невыносимую боль.
Время лечит, а пока, я потерявшаяся, маленькая и слабая девочка…
***
- Тошка, ну что ты там? Собралась? Матка сказала, что пора на танцульки ехать! - ВиктОр был слегка взбудораженным.
Родная сеструха Танечка, она же Матка, доверила ему единственную дочь. Своих отпрысков у ВиктОра не состоялось, поэтому от важности данного поручения его распирало чувство важности и гордости.
- Ща, один сек, - восьмилетняя Тошка искренне не понимала суету родного дядюшки. Дорогу в Дом культуры им. А.С. Серафимовича на Тишинке, она прекрасно знала. Уроки хореографии посещала с завидной регулярностью два раза в неделю, а посему сто раз ездила самостоятельно и не видела толк в сопровождении.
Тошку никто не спрашивал, её мнение взрослых не интересовало. Она ерепенилась, но собралась. Автобус номер 26 помчал их до подземки. В метро разменный автомат, выплевывающий пятаки никак не срабатывал. Двадцать копеек вываливались без размена. ВиктОр сопел, пыхтел, пихал непослушными пальцами несчастную монету, не получалось. Тошку медлительность ВиктОра раздражала, она не выдержала и выпалила: "Что ты копаешься, опоздаем! Давай помогу!" Она ловко сунула двадцатку в прорезь автомата, четыре пятака звонко высыпались в лоток.
Таганско-краснопресненская линия метро ждала своих посетителей. Турникет жадно слопал пятак. Синие вагоны помчали их до пункта назначения.
- Станция метро "1905" года, - пропел электрический голос. Тошка стартанула из вагона по привычному маршруту. В это время, ВиктОр замешкался, он решил, что надо срочно покурить. Хлопая себя по карманам в поисках курева, он притормозил. Пока ВиктОр копошился, Тошки и след простыл. Он оглянулся по сторонам, маленькой, юркой егозы нигде не было. Обыватели торопились по своим делам, никому и не до кого не было дела. ВиктОР сначала побледнел, потом покраснел. Он растерялся и не знал, что делать!
Он негромко и смачно выругался, применяя трехэтажные обороты нецензурной брани, а про себя подумал: "Матка меня убьет. Тошку потерял!!!"
Тем временем Тошка стояла у эскалатора, ожидая дядюшку: "Ну где он? Потерялся! Мамка меня убьет! Где теперь искать-то его? Приехал на неделю и сразу потерялся!»
ВиктОр метался по платформе… Тошка гарцевала у перил эскалатора на выходе из метро….
В какой-то момент ВиктОр принял решение обмозговать сложившуюся ситуацию на свежем воздухе и зашагал в сторону выхода.
Увидев, бледную и испуганную племянницу, желание отругать отпало само собой.
Он устало и с облегчением пробубнил: «Тошка, а ну их эти танцы, натанцуешься еще! Пойдем есть мороженное, только Матке ни слова! И не убегай от меня больше.»
 
 
Моему дяде Виктору Александровичу Суханову посвящается.