Апартеид в ЮАР

Сборник материалов научно-практических конференций

22 марта – 9 апреля 2021 г.

г. Владимир


АПАРТЕИД В ЮАР ПО МАТЕРИАЛАМ СОВРЕМЕННЫХ СМИ
APARTHEID IN SOUTH AFRICA BASED ON THE MATERIALS OF MODERN MEDIA



С.А. МАМЕТЬЕВ
 
Аннотация: в статье, на основе данных современных западных и отечественных СМИ и, в частности, репортажей корреспондентов, анализируется современное состояние межрасовых взаимоотношений в ЮАР, а также рассматриваются конкретные примеры пережитков периода официального апартеида (1948 – 1994) и их влияние на современное состояние общественных отношений в стране.

 
Abstracts: the article, based on data from modern Western and domestic media and, in particular, reports from correspondents, analyzes the current state of interracial relations in South Africa, and also examines specific examples of remnants of the apartheid period (1948 – 1994) and their impact on the current state of public relations in the country.


 Ключевые слова: апартеид, сегрегация, расовая дискриминация, права человека, ЮАР, «чернокожие», «белые», африканеры.

 
Keywords: apartheid, segregation, racial discrimination, human rights, South Africa, blacks, whites, Afrikaners.

С приходом к власти в ЮАР в 1989 г. президента Ф. де Клерка, страна вступила в долгожданный период реформ, основой которых стала постепенная отмена системы многолетнего апартеида – политики националистического правительства по систематической дискриминации темнокожего населения, поражению его в правах и отделению от белокожих (европейских) жителей страны. Т.е., по сути, та же самая расовая сегрегация, которая проводилась, приблизительно, в тот же период, в Соединённых Штатах. В 1994 г. произошёл и вовсе революционный поворот – впервые в истории Южно-Африканской Республики пост президента страны занял темнокожий борец за права угнетённых соплеменников Нельсон Мандела, а его партия АНК (Африканский национальный конгресс) стала правящей. Фактически, чернокожее население теперь получало те же преимущества, какими ранее всегда обладали исключительно белые, а несправедливый расистский режим был ликвидирован, открыв для ЮАР путь к демократизации и прогрессу. Однако современное состояние с правами человека в государстве, по прошествии 26 лет демократии, продолжает оставаться тяжёлым. Да, изменения, несомненно, произошли, только вот их качество и общая направленность оставляют желать лучшего, вызывая, к тому же лишения и страдания среди определенных частей населения. Под давлением внезапно обрушившейся «вожделенной демократии» теперь оказались уже все – и «чёрные», и «белые». Как же так вышло и что предпринимают обычные граждане и руководство республики сегодня, пытаясь справиться с новой волной дискриминации?
 

Взглянем на некоторые данные официальной статистики. За 47 лет «белого режима» апартеида в ЮАР было убито всего 7 тыс. чернокожих в стычках с полицией, а за 26 лет демократии насильственной смертью погибло от 20 до 70 тыс. человек. За последние 20 лет из ЮАР уехало около 1 млн белых. Те, кто не может позволить высшее образование и иммиграцию, остаются на родине и принимают ситуацию как данность. Большая доля убийств белых приходится на фермеров – людей, благодаря которым страна имеет первоклассную молочную продукцию, мясо, свежие фрукты и другие продукты питания. С 1994 года в ЮАР от рук чернокожих погибли около 4.000 белых фермеров (неофициальная версия, т.к. государство не ведёт отдельный подсчет убитых белых фермеров). Эта цифра ещё не включает тех, кто сумел выжить. Есть и другая сторона медали, согласно которой о проблеме насилия именно к белому населению говорить нет смысла, потому что это же самое происходит и в среде чернокожих: такой же уровень насилия, те же пытки и издевательства. Просто чернокожих в стране 44 миллиона против менее 4 миллионов белых. И подобный образ жизни у первых – закономерность. После отмены апартеида чернокожее население ЮАР, воспользовавшись новыми возможностями, без промедлений отправилось в районы Йоханнесбурга, прежде бывшие недоступными. Белые спешно покидали эти просторные благоустроенные апартаменты. В них вселялись те, кто считал себя достойным новых условий жизни после длительного угнетения. Как правило, после таких массовых оккупаций жилых кварталов чёрными, жизнь в них превращалась в сущий ад: районы становились грязными трущобами с необычайным разгулом преступности и насилия, куда не заходит теперь даже полиция. К слову, полиция в ЮАР сегодня пользуется услугами частных охранных агентств, поскольку и она, на данный момент, не в состоянии контролировать уровень преступности в стране в одиночку.
 

Российская журналистка «Комсомольской правды» Дарья Асламова (р. в 1969 г.) в 2018 г. опубликовала материалы интервью с одним из бывших белых полицейских из Йоханнесбурга, на семью которого дважды покушались чернокожие бандиты, пытавшиеся задушить его жену и детей. В обоих случаях от расправы их спасали соседи и коллега служащего по работе. В своём репортаже, Д. Асламова привела и другой пример: во втором случае нападение было совершено уже на семью фермеров (о подобном упоминалось выше), при этом вторая история закончилась куда более трагичнее. Беременная женщина, по словам корреспондента, проснулась посреди ночи от звука, щёлкнувшего у её виска, взведённого курка. При этом в доме с ней находились муж и три дочери. Мужчина был убит на месте шестью выстрелами, один из которых пришёлся в голову. Бандиты пытались застрелить и одну из дочерей – шестилетнюю девочку, на минуту – но та заметалась по комнате, и они промахнулись. Ну, как она, демократия по-южноафрикански? Далее журналистка рассказывает о специальных курсах военно-практической подготовки, которые проводятся опытными инструкторами для подростков и юношей-африканеров  с целью научить их эффективно обороняться от чернокожих… в стране, где больше нет апартеида, а демократия победила. Подобные зловещие истории и множество других, им подобных, объединяет одно и то же весомое обстоятельство: все жертвы нападений являлись белыми, а вот нападавшие были темнокожими. При этом, агрессоры не уносят с собой деньги, не похищают драгоценности, а просто убивают светлокожих граждан. Даже если справедливо предположить, что данные зверства – элементарная месть за апартеид, то не менее справедливо здесь будет указать, что преступникам, зачастую, нет и сорока лет, многие из них физически не могли застать эпоху сегрегации, впрочем, как и их белые жертвы. Ровно то же самое сегодня мы можем наблюдать и в США – ещё в одной стране с, прямо скажем, весьма тяжёлым прошлым относительно межрасовых отношений. Прошлогодние выступления движения Black Lives Matter (BLM) были инициированы чернокожими гражданами, которые – внимание – никогда не являлись рабами (!), а на колени перед ними, иногда, вставали белые, которые, опять-таки, никогда не являлись рабовладельцами. Вот такие вихри демократии. С другой стороны, почему чернокожие не имеют право на выступление, как-никак, немалое их количество весьма неплохо образованные люди, и они прекрасно помнят из собственной истории (будь то США или ЮАР), каким образом с их прародителями обращались белые европейские переселенцы? Подавляющее число граждан в РФ, к примеру, сегодня справедливо ненавидят нацизм (а зачастую, к сожалению, и немцев, в целом), тогда как никто с нацистами эпохи Второй мировой войны, в абсолютном большинстве случаев, напрямую никогда не встречался (ну, кроме оставшихся в живых ветеранов). Генетическая память неимоверно важна, память о былых притеснениях/унижениях/издевательствах должна сохраняться, в конце концов, это залог того, что нечто подобное не сможет снова произойти в будущем. Однако, когда под маской исторической памяти скрываются агрессивные насильственные планы тех людей, которые, в ряде случаев, не понимают сути событий прошлого, не участвовали в них, но требуют, при этом, некоего «справедливого возмездия», это уже не проявление народной памяти, а попросту, уголовное преступление.
 

«Мир абсолютно равнодушен к нам. Так называемая международная общественность считает, что геноцида против белых не существует, что мы платим за апартеид» – отметила в интервью корреспонденту та самая женщина, мужа которой застрелили нападавшие бандиты. Вот он пример преступной «толерантности», так часто пропагандируемый сегодня в западных странах. И роль Анны Болейн, которую теперь исполнит чернокожая актриса в одном из западных исторических сериалов, в этом смысле, ещё не самое трагичное обстоятельство.
 

В материале норвежской журналистки, специализировавшейся на изучении проблем Африки, Кристине Престтун (1971 – 2020), опубликованном, также, в 2018 г. отмечается и другая сторона медали – жизнь в ЮАР после отмены апартеида глазами чёрных. Многие из них, тоже, не лучшего мнения о системе, сложившейся в стране после 1994 г. (как бы то странно не звучало). По мнению многих африканцев, после победы над апартеидом страну поглотила преступность и коррупция. Молодые африканцы выходят на протесты, потому что не могу получить желаемого образования из-за слишком высоких цен. Ситуацию ещё более усугубляет, так называемый, «чёрный налог» – обязательство финансово поддерживать младших братьев и сестёр своих безработных родителей. В стране всё ещё сохраняется высокий уровень безработицы. Престтун приводит слова 25-летнего чернокожего инженера из Йоханнесбурга, который жалуется на то, что его белые коллеги, едва только окончившие обучение в колледжах, уже получают зарплату, которая превышает его собственную, при условии, что они находятся ниже его в карьерном плане. В такой ситуации, отмечает инженер, «мы, как будто, боремся с апартеидом после апартеида». «Когда я смотрю на своих белых сверстников, я прихожу к выводу, что, как бы усердно я не готовился к поступлению в университет, наши стартовые позиции далеки друг от друга. Мои родители, мои дедушка и бабушка, мои прадедушка и прабабушка — они страдали. И я как молодой чернокожий южноафриканец до сих пор ощущаю последствия апартеида» – заключает молодой человек.
 

А вот 24-летняя жительница Кейптауна и вовсе вынуждена ютиться в подобии трущоб у футбольного стадиона Хаут-Бей на 9 м2 крошечной хибары вместе со своим старшим братом. Буквально напротив расположены престижные богатые кварталы белых жителей. «В Южной Африке по-прежнему силён расизм между белыми и черными. Это не жизнь», — говорит девушка. Она продолжает: «Мне 24 года, но я не голосую, когда проходят выборы. За что мне голосовать, если нет никакого улучшения?.. Когда я смотрю на эти красивые дома на другой стороне улицы, я начинаю мечтать. Я вижу себя с большой семьей в большом доме. Но я здесь, и у меня нет никаких возможностей. У нас, живущих здесь, тоже есть свои мечты и планы, но мы ничего не можем добиться». Она также отмечает, что должна угождать белому господствующему классу, если хочет чего-то достичь в жизни.
 

В материале корреспондента «Russia Today» (RT) Святослава Князева, того же 2018 г., отмечается, скорее не о расовой, а об экономической сущности современного апартеида в ЮАР: «На сегодняшний день расовый апартеид в его привычном виде остался в прошлом, однако в мире существуют явления, которые можно охарактеризовать как апартеид экономический. Богатые живут в районах, которые образно называются «золотыми клетками», а бедные — в подобиях гетто. В тех же Соединённых Штатах неравенство зашкаливает. И, вопреки мифам, оно не имеет чёткой расовой привязки, оно носит социально-экономический характер. Белый тоже может быть бедняком. Так вот, социально-экономическая сегрегация достигла во многих странах такого уровня, что богатые могут вообще физически не контактировать с бедными. Они живут в закрытых районах и передвигаются в закрытых машинах от вертолётной площадки к аэропорту, чтобы вылететь куда-то специальным рейсом. В одной стране, в одной географической зоне люди живут как будто на разных планетах. Хотелось бы, конечно, верить в то, что об апартеиде можно забыть навсегда после избрания Манделы президентом ЮАР. Но, к сожалению, дискриминации в мире за последние десятилетия не стало меньше, скорее даже наоборот. Существует глобальное неравенство, разговоры о «золотом миллиарде» идут не на пустом месте. Кроме того, преследуя свои политические цели, власти некоторых могущественных государств заигрывают с откровенно ультраправыми режимами, в том числе на территории постсоветского пространства, и это во многом напоминает попустительство, существовавшее по отношению к режиму апартеида в Южной Африке».
 

В заключении статьи хотелось бы отметить неутешительный факт: современная ЮАР стала обладателем сразу нескольких антирекордов. Более 30% населения, на сегодня, ВИЧ-положительные, страна является одним из лидеров мирового рейтинга по количеству совершаемых преступлений, а проблема как расовой, так и финансовой (экономической) дискриминации стоит, по-прежнему, весьма остро. Спустя 26 лет после окончательной отмены апартеида ЮАР является противоречивым государством. С одной стороны, оно унаследовало весьма развитую экономику и до сих пор является самой развитой страной на африканском континенте. Апартеид на государственном уровне был отменен. С другой стороны, высококвалифицированные белые работники стремятся покинуть республику, что приводит к массовому оттоку перспективных кадров. И обстоятельства вокруг, собственно, традиционного для страны, расового вопроса всё больше похожи на апартеид наоборот.

 
Список используемой литературы:

1. Статья RT «Будто на разных планетах»: почему в современном мире существует сегрегация»
2. Статья Р. Абдуллина «Что можно и что нельзя: как южноафриканские белые из хозяев апартеида превратились в проигравшее меньшинство»
 
3. Статья К. Престтун «Живучее наследие апартеида в Южной Африке» https://inosmi.ru/social/20180106/241036798.html.


*Африканеры – белое европейское население ЮАР, потомки европейских же колонизаторов и переселенцев. Ярким историческим примером африканеров являются буры – германо-голландские крестьяне.