Ты течешь, как река. Странное название

Victoria Novikov

Ты течешь, как река. Странное название!
И прозрачен асфальт, как в реке вода.
Ах, Арбат, мой Арбат, ты — мое призвание.
Ты — и радость моя, и моя беда.
Булат Окуджава

Я никогда не забуду тот день , когда я достала из нашего безразмерного книжного шкафа «Кортик». «Проглотила» его за день и на следующий день «проглотила» «Бронзовую птицу». Мне было лет 7 или 8. И я , конечно, была в восторге.  Рассмешила родителей тем, что сообщила , что больше всех мне понравился художник-анархист. ( Они ж не представляли во что это выльется со временем;;!)А потом я сказала, что я бы никогда не могла дружить с теми , кто меня при всех на собрании облил грязью , как герои книги делали это у костра.  И подозрительнось героев мне не очень понравилась. В доме же всегда говорилось о сталинских временах и о преступлениях режима. Я, в отличие от многих, росла с этим.
Но тем не менее приключенческая  сторона книг для меня оставалась очень важной. Она перевешивала многократно все мои разногласия с поведением героев. И я обожала эти книги, и фильмы очень любила. Недавно пересмотрела «Бронзовую птицу» и получила море удовольствия.
А ведь я  в начале 70х не знала, что ещё в 50х, пользуясь шифром , Анатолий Рыбаков начал работать над своим главным произведением «Дети Арбата».
Но до « Детей Арбата» мы прочитали его «Тяжелый песок» . Потрясающий роман о любви , которая продолжается 30 лет. Начинается еще до революции и  заканчивается во время Второй мировой. И заканчивается очень трагично во время Холокоста.
 Родители выписывали ВСЕ журналы. Почти все! И вот , когда этот роман начал печататься в конце 70х в « Октябре» , у нас в семье стояла очередь. Уступали , конечно, «ребёнку». Мне было 13. Прежде всего потому, что я очень быстро читаю. Потом был папа. А потом уже мама получала журнал и спокойно погружалась в чтение. Мама , я как сейчас помню, была просто сама не своя после такого «тяжелого» «Тяжелого песка». У нее ведь погибли родственники и в одном из маленьких городков  , и в Киеве.
Ничего подобного я до этого не читала. Об уничтожении евреев мы   и вслух-то не говорили при ком-то постороннем. Каких еще евреев? Советских людей! Главный редактор «Октября» совершил просто подвиг.

А «Дети Арбата» могли начать печататься в декабре 64го в «Новом мире», но в «стране чудес» произошли очередные чудеса , «оттепель» закончилась и мы начали читать этот роман только в 87м.

В одном из интервью Анатолий Наумович сказал :
«Мне встречались люди и хорошие и плохие. Я учился в школе, в институте, меня арестовывали, я сидел во внутренней тюрьме, потом в Бутырках, три года был в Сибири в ссылке. Потом не имел права жить в больших городах. Как Саша Панкратов в моей трилогии - "Дети Арбата", "Страх", "Прах и пепел". Потом война от 23 июня 1941 года и до конца. Потом я начал писать. Я встречал массу людей. И для меня они все, в сущности, персонажи. Конечно, в "Кортике" - это детство моего поколения, а "Дети Арбата" - это юность моего поколения. Я своему главному герою даю события своей жизни. В этом смысле они, может быть, и автобиографичны. Но я даю только канву своей жизни. Эти герои не я, они сами по себе...
Мне жаль многое из того, что ушло. Мне жаль мое обманутое поколение, жаль несчастных людей, которых я встречал на многих пересылках, жаль молодых ребят, которые пали на полях сражений, жаль писателей, которым не удалось сказать то, что они могли сказать. Ко мне судьба оказалась милостивей, я сказал свое.
Вы знаете, для того, чтобы дрогнуло сердце читателя, писатель не должен щадить своего собственного сердца, он должен работать и работать.
Чувство собственного достоинства, порядочность, честность помогло моему поколению  выжить, все перенести и остаться несломленными . Если человек видит сам, что в самых разных обстоятельствах остался порядочным человеком, он не причинил зла людям, вот это сознание, что ты прожил настоящую жизнь, - это самое лучшее. Не все могут быть героями, гениями, но быть порядочным, не причинять людям того, что не хочешь, чтобы причинили тебе, - если есть это сознание, то человек может жить спокойно.»
Думаю, что все были под огромным впечатлением, когда прочитали эту трилогию.  А   четвертая книга «Прах и пепел» вышла  позже в 94м. Ее мы уже читали в Америке. 
Анатолий Наумович  Рыбаков (настоящая фамилия Аронов)  родился 14 января 1911 года в Черниговской губернии. #поздравляем_помним
С 1919 года жил в Москве, на Арбате.
Я потому и начала со строк Окуджавы, что Арбат был для Рыбакова самым главным местом на Земле. Он был таким же «дворянином Арбатского двора», как и Булат Шалвович.  Помню, когда впервые приехали с мамой в Москву и пошли гулять по Арбату , я подумала «Это ж надо! Здесь гуляли Мишка с Генкой». Как , когда приезжаешь впервые в Париж, думаешь , что вот на этой самой улице мушкетеры дрались с гвардейцами. ;
По окончании школы Рыбаков работал грузчиком, потом шофёром.
В 1930 году поступил в в Московский институт инженеров транспорта. А уже  в 1933 году был исключён из комсомола и института, а затем арестован и осуждён на 3 года ссылки по статье 58ой. По окончании ссылки, не имея права жить в городах с паспортным режимом, скитался по России и работал в разных местах. Прошёл  всю войну .  И  закончил  штурмом Берлина уже в звании гвардии инженер-майора. За отличие в боях признан не имеющим судимости. В 1960 году полностью реабилитирован.
Вот такую непростую жизнь прожил один из самых ярких российских писателей 20го века.
Его не стало в Нью -Йорке 23 декабря 98го года.
©Victoria Novikov
#victorianovikovstories