Последний вальс

Последний вальс кружат цветные листья,
Последний звук роняет старый патефон.
И тишина безмолвной паузой повисла
В том доме, где со мной прощался он.
Он скрылся с глаз в тумане белокуром,
Оставив только запах и тревогу того дня,
И в пепельнице скомканный окурок,
И кое-что еще внутри меня…
Пропахли руки табаком и керосином,
Пока брела безликой тенью в тот апрель.
И лампа старая чадит теперь над сыном,
А слезы капают на тонкую фланель.
А впереди еще лишенья и тревоги,
И боль, и страх, в болезнях и в бреду…
В сыром бомбоубежище, в дороге
Стыда остатки прячу на ходу.
В лицо хлестал колючий ветер стылый.
Он закалял. И заострял мои черты.
Он уносил с собою все, что было,
И душу очищал от темноты…
И лишь когда все вихри откружили,
А жизнь размеренною потекла рекой,
Издалека конверт мне вдруг вручили,
Нарушив обретенный вновь покой.
Листок помятый краткой телеграммы
Из рук легонько приземлился на скамью.
И обожгли слова его как пламя:
«Не жди. Я здесь обрел семью.»…
И вот сейчас, спустя почти полвека,
Когда воспоминанья стали сном,
Внучка моя, вернувшись с дискотеки,
Вдруг вытащит семейный наш альбом.
И снова годы мне покажутся мгновеньем,
И через пелену прожитых лет
Я то ли с грустью, то ли с сожаленьем,
Взгляну украдкой на его фотопортрет…