Улица Правды, 1956 год

Слякотный день, бесцветное небо, мелкий дождичек или мокрый снег, всё как всегда…
В этот сквер, что слева, ходили гулять на продленном дне, с учительницей продленного дня Лидией Николаевной, в школе №300. Здесь я нашел магическую черную с золотом бусину-брелок, возможно она до сих пор где-то у меня.
Здесь два парня повзрослее, увидев, как я стою на воротах, пригласили приехать на Острова, на тренировку в их команду (кто там базировался? «Динамо»?). Приехали с отцом, но на стадионе никого не нашли – то ли они время неправильно сказали, то ли я перепутал. Больше не пытались разузнать.
Это здесь во время прогулок подружился с каким-то толстым взрослым парнем в пальто и кепке, разговаривали о чем-то. Искренне недоумевал, почему Лидия Николаевна, осторожно и деликатно, но всё же запрещает мне с ним «общаться».
Сюда ходил и с мамой несколько раз вечерами, когда купили коньки – пытался научиться. Так и не получилось. Однажды ради эксперимента лизнул на морозе железный столб. Ну, понятное дело…
В глубине сквера – вход в бассейн «Труд». Первый в СССР, открытый в 1927 году «для народа». При нем спортзал, где тренировалась гимнастка Наташа Кучинская, «невеста Мехико». Вперед за сквером – школа №321, знаменитая Первая Санкт-Петербургская гимназия, куда я перейду из трехсотой, в восьмой класс.
За спиной фотографа по этой же стороне – обезглавленная церковь, институт киноинженеров. На другой стороне – прачечная, куда носил белье с Малой Московской, где мы тогда с мамой жили. И травмпункт. В нем мне вправляли перелом со смещением правой руки, который я получил на перемене в классе втором-третьем. А потом на неделю отправили в больницу Раухфуса.
Накладывали шов на разбитую на затылке голову – тоже школьная травма, в гардеробе, в подвале, во время драки треснулся при падении о батарею. Это был 1963 год – запомнил потому, что накануне убили президента Кеннеди.
А еще раньше здесь же, после летних каникул в Сестрорецке, удаляли вросшее в пятку стекло. Знаменитый травмпункт, с интерьерами. Где те врачи? – понятно, где… Вашему неугомонному пациенту уже за семьдесят.
Но всё это в будущем, после 1958 года (я люблю цепляться за даты, это придает некоторую весомость тексту). В тот год пошел в трехсотую в первый класс. Она тогда помещалась в новом здании серого кирпича, в проходном дворе с Правды на Разъезжую. А со следующего года переехала в дом на углу Большой и Малой Московских. А пока, в 1956-м, я еще живу на Большой Московской (она вдали, как продолжение улицы Правды после перекрестка с Разъезжей), меня таскают в детский сад куда-то на Лиговку, где мы гуляем в сквере на улице Черняховского или в саду при Казачьем соборе. И дедушка иногда встречает меня с кульком пряников, сидя на гранитной тумбе у нашего дома номер 13.