Сальваторы том второй глава восьмая

— Карамат, что происходит? — спросил сальватор веры.
— Шинкори, ты лучше уж отойди. Дай же мне тоже засветиться! — выпалил Карамат. — Я позже всё-всё вам объясню.
Элеонора отскочила, поднявшись в воздух. Однако созданные щедростью ладони не желали отставать от пекадора. Они устремились прямо за завистью, однако в итоге были отбиты огромными ножницами. Задорная улыбка спала с губ Карамата, сделав его лицо до холода серьезным.

Он сделал высокий прыжок, запрыгнув на одну из огромных ладоней.
— Что ж, кажется, я немного запустил ситуацию с пекадорами. — произнес блондинистый юноша. — А ведь я не считал, что вы будете чем-то большим, чем небольшая преграда. Впрочем, не так важно. Элеонора, научи меня пользоваться "настоящей силой".
После этих слов Карамат сотворил заклинание, открывшее дыру, поглощающую зависть, однако её сопротивление было велико.
— Ч-что происходит?! — пропищала Хоуп, стараясь удержаться на месте.
— Мне бы самому хотелось это знать. — ответил Шинкори тихим, но сильным голосом.
Юную надежду уносило, даже с собственной магией держаться было сложно. Большие ладони Алеко обхватили её талию, заставляя оставаться на месте. Юноше самому было тяжело сопротивляться, как и Шинкори.
— Нам... Стоит куда-то отступить. — уверенно сказал Алеко.
Пускай в груди и была странная уверенность в силах товарища, но, вспоминая слова, услышанные им после боя с иллюзорным чудовищем, мужество становился увереннее в том, что уж лучше бессильной троице отступить, Карамат и сам сможет справиться с Элеонорой.

Но вот Шинкори с осуждением посмотрел на товарища, впервые сдающего свои позиции.
— Что ты задумал? — спросил сальватор веры, стараясь устоять на ногах. В этом ему помогал собственный меч.
— Отступить и не терпеть потери. — с решимостью сказал юноша.
— Не похоже... — начал Шинкори, однако его перебили.
— Я не собираюсь слушаться твоих указаний! — резко выпалил мужество.
Вера посмотрел на товарища с некоторым удивлением, ещё никогда Алеко не вёл себя подобным образом, даже когда его королевство не было разгромлено.

Сальватор мужества же не обращал внимания на товарища. Он всё ещё не знал, как реагировать на то, что недавно узнал. Однако точно понимал, что даже со своей силой и магией соратницы долго на месте не простоит. Хоуп пришлось взять на руки, после чего тяжёлыми шагами отходить всё дальше. Шинкори же оставался позади, он не собирался отступать.

Элеоноре же ясно теперь было не до боя вполсилы. Её чёрные глаза раскрылись в удивлении. Она совсем не ожидала подобной силы от сальватора.
— Ты... — злобно прокряхтела девушка. — Как ты скрывал свою силу?
— Ловкость рук и немного мошенничества. — пожал плечами Карамат. — Но, увы, даже так мои навыки далеки от совершенства.
Взгляд пекадора стал злобным. Резким движением руки она сотворила заклинание, которое отправила в сторону сальватора. Через мгновение девушка уже во весь рост стояла перед ним, хотя всё ещё приходилось сопротивляться заклинанию щедрости.
— Ты намного занятнее, чем я предполагала. — произнесла Элеонора. — Придётся потрудиться.
— Как посчитаешь нужным. Мне всё равно. — пожал плечами блондин.
На самом деле это был блеф. В груди Карамата всё же были сомнения в своих силах.

Только Элеонора не была из тех, кто не умеет считывать сомнения других. Она раскрыла свои ножницы и кинулась в сторону Карамата.

Ему едва ли удалось отразить этот удар.

***

— Что на этот раз? — сурово спросила мать. — Потрудись объяснить, Ирида.
Девочка с черными, будто смоль волосами, стояла перед матерью в одном платье, и то рваном.
— Ма... — начала она оправдываться, но женщина властно стукнула по столу.
— Я не хочу слышать от тебя оправданий! — выкрикнула мама, заставив малышку отойти. — Скажи, почему ты не смогла этого сделать?! Это всего лишь полотно, а ты — ткачиха. Даже та маленькая соседская девчонка справилась!
— Я... Я не вижу... Ч-что делаю... — отступая говорила девочка. По её щекам уже скатывались горошины слез, но родительнице явно не было до того дела.
Женщина поднялась и подошла к своему ребёнку, после чего с силой ударила её. Ирида упала, закрывая свою голову руками.
— Ма... Мама!.. — выкрикнула девочка.
Однако мама решила не останавливаться. А после пришёл отец...

Девочка за всем этим и не заметила, как её выставили на улицу.

На дворе была середина зимы, трескучий мороз заставлял ручки и ножки малышки дрожать и краснеть. Ей некуда было идти, однако оставаться дома не могла.

Потому шла куда глаза глядят. В вечерних окнах Ирида видела силуэты семей, любви и тепла. У неё от роду были не лучшие телосложение и зрение, однако родители всегда это отрицали, ставили в пример всех детей деревни.

Вдруг она почувствовала, как на её плечи накинули что-то тяжёлое. Это оказалась куртка. А рядом стояла девушка с волосами цвета снега и такой же бледной кожей. Её алые глаза напоминали поляну летних маков.
— Кто... Ты? — спросила Ирида, подняв на неё свои небесно-голубые глаза.
— Я — Лилит. — гордо ответила девушка лет 14-ти на вид. — Лидер пекадоров, гордыня!
— П-пекадор?.. — в испуге ахнула девочка. — Мама мне рассказывала о них. Я не буду одной из них... Никогда?
Блондинка с удивлением посмотрела на брюнетку, которая отскочила.
— Я пришла тебе помочь. — с беспокойством сказала Лилит, приложив руку к груди. — Родители совсем не понимали тебя и не хотели принимать твои старания, а в итоге и вовсе выгнали из дома. Это было не справедливо по отношению к тебе. Давай... Покажем всем, что ты лучшая и достойна лучшего?
Гордыня протянула руку Ириде и легонько улыбнулась, ей явно было дело до бедной особы. Девочка с сомнением смотрела на руку пекадора, иногда переводя взгляд на саму девушку. Ей было некуда идти, а от мороза и голода так хотелось убежать. Мама всегда ей говорила, что пекадоры — сплошь злые головорезы, которые только и мечтают, что захватить мир, однако именно пекадор сейчас протянула ей руку помощи, будучи готовой принять девочку любой. Красные глаза с таким искренним беспокойством смотрели на неё, что замёрзшая рука сама легла в её.
— Да. Я хочу... Быть лучшей. — кивнула Ирида.
Тут же она почувствовала тепло. Волосы девочки обрели болотно-зеленный оттенок, а глаза будто бы стали двумя глубочайшими безднами.
— С этого момента ты пекадор зависти, Элеонора. — сказала Лилит, улыбаясь. — Надеюсь, мы далеко с тобой пойдём.

***

— Я... Я обязательно вернусь! — выкрикнула зависть.
Всё же её затянуло в дыру. Сразу после этого Карамат её закрыл и спустился вниз, а после растворил ладони в воздухе. Он широко улыбнулся, его лицо обрело привычное выражение.
— Ребята, опасность миновала. — с улыбкой сказал щедрость.
Однако двоих рядом точно не было, что не удивляло, стоять против его заклинания было тяжело. Шинкори был первым, кто к нему подошёл. Его лицо было серьёзней некуда, он злился.
— А теперь потрудись объяснить, что это было. — сказал воин, вставив меч в землю.
— Что именно? — спросил Карамат, чья улыбка стала более неловкой. — Я просто помог справиться с опасностью! Совсем скоро и заклинание этого пекадора рассеется. Думаю, мы обнаружим много нового.
— И сколько лет ты скрывал это? — спросил Шинкори, с подозрением глядя на товарища.
— Хм... Около века, не больше, думаю. — пожал плечами  Карамат. — Так, а где Хоуп и Алеко? Я же не убил их случайно?
— Они сбежали. — твердо ответил воин.
— Тогда пойдём искать. — вздохнул сальватор щедрости, а потом громче позвал: — Хоуп, Алеко, всё закончилось! Можете выходить!
Заклинание начало спадать, а пара товарищей оказалась возле дерева. В руках Алеко появился большой щит, от неожиданности его синие глаза широко раскрылись. А вот Карамат с радостью кинулся на него с объятиями.
— Вот ещё один пробужденный! — выпалил юноша. — Совсем скоро мы дадим самый достойный отпор пекадорам!
— Ч-что?.. — тихо спросила Хоуп. — Но... Карамат, я хочу знать, как... Как ты одолел её...
— Всего лишь немного силы. — снова пожал плечами юноша. — Так что давайте не заострять на этом внимание и просто продолжим свой путь.
После этих слов щедрость смелыми шагами пошел вперёд. А вот товарищи пошли за ним немного погодя. Им всё ещё не верилось, что столь жизнерадостный и легкомысленный соратник имеет такую силу.
— Ка... Карамат, — тихо начала надежда. — ты можешь же освободить Парфема и Филину?
— Теоретически — да, а практически — нет. — покачал головой сальватор, после чего с задором посмотрел на спутницу. — Чтобы запечатать пекадоров вы тоже должны быть сильны. Так когда-то Лилит говорила. Особенно это касается Парфема. А это возможно только в том случае, если вы пройдёте испытания.
— Что ты хочешь этим сказать? — строго спросил Шинкори.
— То, что все мы должны пройти через определённые испытание прежде, чем наступит финал нашего пути! — рассмеялся Карамат.
Воины могли на это только несколько раздраженно вздохнуть, а Хоуп стало несколько не по себе.

***

Парфем продолжал сидеть в своей темнице.
— Нет! Я туда не вернусь! — кричал знакомый голос.
Это заставило юношу подскочить и подойти к решётке.
Филина сильно сопротивлялась пекадору, которая пыталась затащить в камеру.
— Будешь продолжать так сопротивляться — придётся тебя вырубить. — сказала Немизида.
— Если так хочешь, то могла бы и прямо сейчас это сделать! — выкрикнула сальватор любви. — Отпусти меня!
Девушка выпустила боевое заклинание, но гнев его легко разбила.
— Вот именно! Так что пользуйся добротой врага, глупая! — кричала она, открыв ключом решётку. — А ты чего уставился? Пошёл отсюда.
Мудрость посмотрел на гнев с каким-то сочувствием к обоим. Девушку это явно раздражало, потому та уставилась на него в ответ.
— Хватит так смотреть на меня как на памятник. — грубо попросила Немизида, стараясь втолкнуть кричащую Филину в камеру.
— Ты жалеешь, что не была такой же, как она? — вдруг спросил Парфем, наклонив голову.
Пекадор от этого встала в ступор. Её зелёные глаза только с большей агрессией смотрели на него. Будь руки свободны, то она точно ударила бы его.
— Если ты ищешь смерти, то так прямо и скажи. — проворчала гнев, наконец затолкав Филину обратно. — Хотя госпожа все равно не позволит пока.
Мудрость продолжал смотреть на Немизиду от чего той было неловко, потому старалась лишь быстрее запереть обоих и уйти, но ключ, как назло, заклинило.