Эмма. Главы 1 - 6

Глава 1.
    
Серое небо набрякло увесистыми свинцовыми тучами, грозясь пролиться на землю дождём. Во дворах жалобно заскулили собаки ныряя по своим будкам. Моросящий дождик злорадно заклевал по карнизам и крышам частных домов.   
Дождь… Мелкие капельки, ударяясь об отливы, усердно старались прилипнуть к гладкой поверхности стекла. Начавшиеся боковые порывы ветра наотмашь швыряли более крупные капли замолотившие по окну зала, в которое смотрела молодая женщина. Смотрела и от чего-то ёжилась. Тонкие нити стекавших капель, рисовали перед её глазами ломанные узоры.
Сегодня воскресенье, первый осенний выходной, как и первый осенний дождь. Некуда спешить, не надо суетиться. Казалось, сама погода решила за человека отсечь любое желание на повседневные его действия и дать возможность насладиться домашней тишиной и уютом. Кому-то она предложила больше положенного понежиться в постели, кому-то умаститься в любимое кресло, выпивая чашечку ароматного кофе смотря телевизор, а кому-то наблюдать в тёплой квартире за игрой дождя и просто помечтать, перескакивая немного в будущее. Наверное, любому человеку нравится такая погода, если конечно она не застала его врасплох где-то в дороге или на улице. Любому… Только не ей… От каждой упавшей капли, от каждой её брызги, молодую женщину бросало в дрожь, вынуждая изредка оборачиваться к спальной двери, за которой спала её маленькая дочь.
    
Дождь… Для кого-то это всего лишь капризы природы и ничего более, а для неё он был страшным воспоминанием. Тайной прошлого, тайной, блуждавшей в её сознании, тайной, о которой она никому, никогда не рассказывала…
    
Под уже монотонный звук непогоды, смотря через окно на залипшую серость утра, ей вдруг показалось, что она увидела знакомую человеческую фигуру, а именно сгорбленную старуху, появившуюся как будто из ниоткуда. Появившуюся и замершую около её калитки. Предчувствие чего-то нехорошего, ужасающего, охватило душу, замораживая кровь, приводя женщину в оцепенение. Внезапно громыхнул гром, отчего Вера подскочила со стула и в этот же миг фигура повернулась в её сторону. На сморщенном от старости лице растянулась улыбка, заставив многочисленные морщины сплестись в паутину. Вера непроизвольно заморгала, пытаясь отделаться от наваждения, ведь этого не могло быть. Не могло существовать этой старухи, потому что она очень давно померла, даже слишком давно…
Когда Вере только исполнилось пять лет, тогда маленькая Вера случайно с ней и познакомилась – но было ли это случайностью?!
На второй день их общего знакомства, старая женщина померла, выпустив дух прямо у неё на глазах. Тогда девочка, промокшая под дождём, держа в руке подаренную старухой однорукую куклу, долго смотрела на скорченное, неподвижное старое тело. Смотрела до тех пор, пока её не забрали от мёртвой. Она смотрела и тихо всхлипывала, прокручивая в детской памяти совсем недавнюю смерть родной бабушки.
Дождь… Старуха… Смерти и кукла, с этого всё и началось…
      
Протерев руками заслезившиеся глаза молодая женщина (Вера), прильнула к окну, чтобы разглядеть человеческий силуэт, одновременно погружаясь в страшное прошлое. Фигуры старухи, как и не было, будто бы она растворилась в серости утра, растаяла в дожде, а вот воспоминания лавиной возвращали её назад. Словно под неудержимой силой гипнотического сеанса, будто под чьим-то вмешательством, умевшим манипулировать её сознанием, она вернулась в детство. Затем в юные годы и наконец, в памяти всплыла жуткая шестилетней давности трагедия, в которой она потеряла любимого мужчину, отца её дочери…

*** 

     - Бабушка, а когда мама с папой приедут? - спросила пятилетняя Вера. - Что-то долго они не едут!
     - Внученька, родители звонили вчера и пообещали скоро вернуться. Ты уже спала, и я не стала тебя будить, милая.
     - Бабушка, а когда это скоро будет? Я уже за ними очень соскучилась.
     - Послезавтра моя деточка. Закрывай глазки. Проснёшься, будет завтра, ещё одна ночь, и папа с мамой обнимут тебя.
     - Хорошо бабушка, спокойной ночи.
     - И тебе моё золотце, спи мой ангелочек.
    
Маленькая Вера проснулась от дикой истерики её бабушки. Взглянув в окно, за которым лил дождь, она побежала на плач. Хриплый, срывающийся в рыдания голос её бабушки доносился из кухни. Девочка побежала именно туда. Когда она забежала в комнату, на её глазах, выронив из рук телефонную трубку, бабушка, побелев, повалилась на пол.
     - Бабушка, что с тобой? - выкрикнула девочка, сбавляя шаг. Она медленно подошла к лежавшему на полу телу. - Бабушка вставай. Ты чего закрыла глазки и не смотришь на меня? Скоро приедут мама и папа, а ты лежишь и не разговариваешь со мной.
    
Она не могла понять, почему её бабушка целый день лежала на полу, потом следующий день и последующий. Почему её родители через обещанные две ночи так и не приехали к ней, почему в доме стало до тошноты дурно вонять. Для чего в её дом пришли незнакомые люди с обеспокоенными соседями, и почему она впоследствии очутилась в детском приюте, а затем в детском доме. Она долго плакала и переживала, не веря, что она осталась совершенно одна на этом свете. Маленькая Вера постоянно смотрела в окно на чужих прохожих, мечтая каждый день увидеть среди них маму и папу. Она сторонилась детей и никогда не расставалась с однорукой куклой. Но, перед тем как она оказалась далеко от дома, в тот день, когда нагрянули соседи, она выбежала во двор и спряталась в саду возле забора из деревянного штакетника. Дождливая осень не прекращала удивлять своей мокротой, сырыми туманами и серостью дней. В тот день дождя не было, но зависшая в воздухе мряка давала понять, что в ближайшие дни солнышко в небе не появится.  Вера села на мокрую траву возле высокого куста белой смородины, уединившись от людских глаз. Она дрожала то ли от прохлады, то ли от непонимания, что вокруг неё происходит. Вдруг, где-то за забором услышала тяжёлые, чавкающие шаги по разжиженной от дождей грунтовой дороге. В тот самый момент, когда девочка обернулась, через большую щель в штакетнике просунулся сморщенный, непорядочно длинный нос слишком пожилой женщины.
     - Тебе страшно? - прозвучал вопрос, зависший странным облачком вокруг девочки.
     - Нет, - ответила Вера, смотря то на нос нежданной гостьи, то на почти выцветевшие её глаза.
     - Маленькие девочки не могут обманывать, я чую твой страх.
     - Нет, я не боюсь, мне не страшно, - повторила Вера, ведь она просто не могла высказать своих чувств, потому что в действительности не знала, что такое страх в его самом прямом понимании.
     - Но ты его ощущаешь, он медленно заползает в тебя, и этот страх необычный.
Вера разволновалась, и, заплакав, проговорила:
     - У меня бабушка…
     - Знаю девочка, знаю, она умерла.
     - Нет, нет, она просто…
     - А знаешь, от чего она умерла? - старухин нос ещё больше просунулся вперёд.
     - Не знаю.
     - Её старое сердце не выдержало, так как твои родители попали в аварию и погибли, то есть тоже умерли. А виновник аварии выжил, и он не признаёт своей вины.
     - Нет, это не правда, они живы, и они обещали приехать.
     - Но они ведь не приехали, а в твой дом пришли соседи и чужие люди.
     - Откуда ты знаешь?!
     - Я много чего знаю, и знаю твоё будущее. Тебя увезут отсюда, а дальше твоя судьба будет спотыкаться об унижения, страдания, лицемерие и чужой похоти. Но тебе маленькая девочка такие вещи незнакомы, пока незнакомы. Тебе будет больно и одиноко, и поверь, тебе не понравится этот мир, совсем не понравится, но, - старуха загадочно помолчала, - но я могу помочь.
     - Вернуть моих папу, маму и бабушку?!
Старуха зловеще расхохоталась, выставив напоказ почти сгнившие обрубки зубов.
     - Нет, девочка, я могу подарить тебе вот эту куклу, - и она протянула сквозь проём штакетника уродливую потрёпанную куклу без одной руки.
     - У неё нет руки и она страшная! - запротестовала Вера, подымаясь с мокрой травы на ноги. - Зачем она мне?!
     - Это непростая кукла, она может разговаривать, может ходить, она станет тебе единственным другом, который будет оберегать тебя, и… - старуха хитро улыбнулась, - и выполнять твои сокровенные желания. Поверь мне маленькая девочка.
     - Взрослые, как и маленькие дети не врут, а ты врёшь! Куклы не могут разговаривать, не могут ходить, и не могут…
Старуха снова засмеялась.
     - Всё равно, я тебе её просто так дарю, она давно выбрала тебя.
     - Кто? - сжалась Вера.
     - Эта кукла. Только запомни, хорошо запомни. Первое, как бы она не выглядела и раз она уже твоя, её нельзя выбросить. Второе, когда ты ей неважно как, каким образом и какую руку приделаешь, когда ты своей кровью помажешь её лицо, она оживёт и всегда будет рядом с тобой. Бери! - сквозь посиневшие и потрескавшиеся губы вырвался приказной тон.
Вера протянула дрожащую руку и взяла за шею грязную куклу. Как ни в чём не бывало, старуха отроднилась от штакетника и побрела по улице, чавкая грязью под своими колошами.
     - Вот ты где Верочка! - из-за спины девочки послышался взволнованный голос соседки. - Твоя бабушка…
     - Я знаю, она умерла, как и мои мама и папа.
Женщина в мгновение поменялась в лице.
     - Откуд-а-а-а, кто тебе такое сказал?
     - Старушка, подарившая мне вот эту куклу. -
Вера демонстративно протянула вперёд руку с куклой.
     - Фу какая гадость, выкини её, немедленно!
     - Нет! Теперь эта кукла, как и я… мы… у нас… у нас больше нет мамы, папы и бабушки. Теперь это моя подруга, и она может ожить и разговаривать со мной…
Соседка, не выдержав, слёзно разрыдалась, с трудом выговаривая слова:
     - Но ведь куклы не могут оживать Верочка. Это всего лишь игрушка, тем более…
     - Её зовут Эмма, - будто не воспринимая слова женщины, по-детски отрезала девочка.
Следующий день оказался дождливым и самым печальным в её начинавшейся сиротской жизни. Когда её бабушку выносили из дома и грузили в какую-то чёрную машину, Вера, шедшая под зонтиком, который держала соседка тётя Соня, вышла за калитку. Дождь полил как из ведра. Люди стали суетиться, пытаясь побыстрее завершить прощальную церемонию. Девочка оглянулась в другую сторону, в сторону сада. В том месте, где вчера появилась незнакомая старуха, прямо у забора лежало тело.
Вера вырвалась из рук соседки и побежала…
     - Бабушка, а я…
Старуха дёрнулась и испустила дух.
Маленькая Вера, держа в руке однорукую куклу ещё долго стояла под проливным дождём и смотрела на старушку, которая, как и её бабушка – не шевелилась.

Глава 2.

 
Детский дом. Год спустя…

     - Отдайте мне мою куклу! - прокричала Вера, пытаясь выдернуть свою куклу из рук белокурой девчонки.
     - Вера, Вера, дырявая ковера! Твою страшилку мы утопим в туалете, - издевательским тоном заливалась всё та же белокурая, быстро передав куклу своей подружке.
     - Не надо, отдайте мне её! - плакала Вера, смотря на радостные лица детей. - Отдайте! - Нутро девочки неожиданно для неё самой колко завибрировало, кровь закипела, нагоняя на лицо красный оттенок, а потом… Потом как будто в ней что-то взорвалось, обдав её тело невидимой волной. В детскую душу ворвалась ярость до сель незнакомая ей. Перестав плакать, сжав зубки и кулачки она выскочила из угла, в который её запихнули мальчишки, и метнулась в сторону обидчицы. Не осмысливая, что делает, Вера схватила белокурую бестию за косу и что было силы потянула ту на себя. Когда злюка поклонилась на спину, она резко отпустила косу. Скользнув ногами по линолеуму, потеряв равновесие, девчонка рухнула на стол. Все замерли. В появившейся мимолётной тишине сначала прозвучал приглушённый звук от удара, а затем последовал оглушительный крик от боли. Прижимая ладошки к разбитой брови, белобрысая завопила. У всех на глазах через её сжатые пальцы потекла кровавая юшка. Пока дети, раскрыв рты, с ужасом воспринимали произошедшее, Вера кинулась к другой девочке, державшей её Эмму. Та, вовремя сообразив о последствиях, не оборачиваясь, швырнула куклу через себя.  Пролетев несколько метров, она приземлилась около входа в коридор, из которого на услышанный вопль спешила воспитательница. Остановившись у порога в игровую комнату, женщина метала взгляд, перебирая глазами каждого ребёнка. Наконец её взгляд замер на раненной. У обидчицы уже всё лицо и руки были залиты кровью.  Достаточно заметные красные потёки стекали по рукам к локтям, срываясь вниз тягучими каплями. Не дожидаясь реакции воспитательницы, Вера подбежала к её ногам, где лежала кукла. Подобрав её с пола, прижала к груди.
     - Снова ты! - совершенно не разобравшись в ситуации, гневно проговорила женщина. Её лицо, искорёженное злостью, покрывалось пунцовыми пятнами. - Людмила Васильевна! - крикнула она куда-то в коридор, - я прошу немедленно подойти в детскую комнату, у нас «ЧП». А, я, - её ненавистный взгляд скользнул по заплаканному личику Веры, - разберусь с этой… долбанной замухрышкой… не дающей покоя… - уже шипела змеёй. Наверное, она ещё какое-то время выжимала бы из себя ядовитые слова, пока её собственная ярость не захлестнула бы мозг, если б Вера покорно не опустила голову. Девочка прекрасно знала, чем для неё закончится сегодняшняя стычка, а тем более такая, с кровью. Она уже воображала себе, как воспитательница тащит её за волосы в соседнюю комнату, она уже была готова продолжать слушать всевозможные ругательства и оскорбления в её сторону, а детская кожа, покрываясь мелкой дрожью, вновь готовилась ощутить на себе привычные удары вафельным полотенцем. Но, Вера совсем не ожидала другого поворота. - На этот раз, тебя отведу к директору, и пусть она с тобой разбирается, я всё сделаю, чтобы больше не видеть тебя в этом заведении грёбаная замухрышка. Но, - её глаза вдруг заблестели, вспыхнув холодным огоньком, - для начала я сожгу твою однорукую мерзость.
Вера, словно очнувшись от кошмарного сна, упала на колени и ползком пролезла под широко расставленными ногами воспитательницы. Поднялась с пола и побежала по коридору. Она выбежала из здания и устремилась к детскому двору. Под тенью деревьев она углублялась всё дальше и дальше. Наконец-то девочка добралась до предпоследней беседки с задней стороны обросшей диким виноградом. Она забежала за неё и юрко протиснулась в виноградную брешь, спрятавшись в густых зарослях. Она всегда так делала, когда её душа больше не могла терпеть унижения от детей.
 Девочка безмолвно рыдала, потому что боялась быть услышанной. Рыдала, а её слёзы так же бесшумно падали на пошарпанное лицо куклы. Вера сверху вниз смотрела в раскосые, затёртые пластмассовые глаза своей единственной подруги, смотрела и задавалась вопросами.
     «Почему с ней это происходит? Почему все так с ней поступают, ведь она никому не сделала ничего плохого? Она лишь хотела, чтобы её никто не доставал, она жила своими мыслями и очень любила свою куклу… Всё дело в кукле?!»
Слёзы прекратили катиться из глаз. Шмыгнув носом, девочка уставилась на свою любимицу. Она пыталась отыскать взглядом любые проявления, наталкивающие на то, что кукла, видя её страдания, возьмёт и оживёт. Заговорит с ней, утешит, ведь… Ведь старушка говорила…
Тогда поверженная сразу тремя смертями близких, и смертью старушки, подарившей ей эту куклу, забыла, о чём та её предупреждала. Вера лишь помнила одно - эта кукла непростая, она может разговаривать и ходить.
     «Но почему этого не происходит?! Почему?! Почему?! Что ещё говорила старушка?»
Она погрузилась в мысли, пытаясь через них добраться до нужных воспоминаний, стараясь выстроить в памяти годичное событие. Долго мозг сопротивлялся её попыткам, выдавая лишь детской душе всю боль утрат. Слёзы снова хлынули из глаз, размывая в памяти лица родных - маму, папу, бабушку. Для чего существует боль? Зачем она приходит? Вера уже в свои шесть лет знала, что боль бывает разной. Есть боль, которая живёт внутри человека, а есть телесная. Та, что внутри обитает, гораздо хуже, чем другая. Её мысли разбредались и никак не хотели привести к искомой цели. Она так занырнула в совсем недавнее прошлое, что даже не заметила, вернее не услышала разносившиеся вокруг угрозы. Не своим голосом, воспитательница, ругаясь на весь двор, явно искала её и всё ближе и ближе подбиралась к её укрытию.
     - Выходи и лучше по-хорошему. Я тебя трогать не буду, а вот твою дрянную игрушку, как и обещала, сожгу. Сожгу на твоих глазах, и, кстати, я уже была у директора. Ты знаешь, к моей огромной радости тебе нашли новых родителей.
     - Нет! - выкрикнула Вера, роняя куклу. Та, как будто издав стон, повалилась на землю, упав боком. Ветхая ткань платья, зацепившись за высохший обломок тонкой лозы вмиг порвалась, оголив пластмассовый бок куклы. Глубокая внутренняя резьба, в которую вкручивается элемент руки, зазияла тёмным отверстием. - Рука! Старушка говорила что-то про руку. - Она подняла Эмму. -  Да, я приделаю ей руку и тогда… - девочка не успела выразить вслух собственную радость, так как дневной свет резко ворвался в её убежище.
Раздвинув, хоть и с трудом плотные поросли дикого винограда, женщина на секунду замерла, прекратив голосить.  Перед Верой возникло злорадно-довольное лицо воспитательницы.
     - Вот ты где замухрышка! - она бесцеремонно схватила за шиворот Веру. Сначала было воспитатель решила заняться девочкой, но попав в её поле зрения кукла, сразу же переключилась на игрушку. Отпустив шиворот, воспитательница мёртвой хваткой сжала голову куклы, пытаясь вырвать её из детских объятий.
     - Пожалуйста, не надо!
     - Поздно детонька, твоя песенка уже спета! До конца спета.
И снова, в сотый, а может уже и в тысячный раз детская просьба и крик души были не услышаны. А, рука женщины почти вырвала её любимую подругу.  Абсолютно не зная, что делать в ситуации, когда тебя загнали в «угол», когда нет возможности убежать сработал природный инстинкт самосохранения. Девочка укусила воспитательницу за руку. Та, от болевого шока и такой неожиданной дерзости заорала. Выдернув из зубов свою руку вытащила Веру. По инерции, всё же забрала куклу и наотмашь кинула её в сторону высокого ограждения. Затем она перехватила Веру за грудки и потащила к зданию. Девочка больше не сопротивлялась. Она не думала, что будет дальше с ней. Почему-то она совсем не боялась, чем для неё обернётся её дерзкий укус. Она лишь радовалась, что Эмму не сожгут, как обещала воспитательница. По крайней мере, не сейчас, а может даже и не сегодня, так как этой… Вера никак не могла подобрать подходящее колющее слово этому человеку, небрежно тащившему ребёнка - будет не до её куклы. Зато, девочка перед собой поставила цель о спасении куклы и, побега…
     - Ты маленькая дрянь, ты меня уже, нет, ты всех уже достала. С первого твоего появления в детдоме, ты мне сразу не понравилась. И знаешь, замухрышка малолетняя, я не ошиблась в своих выводах. Все дети как дети, а ты… Поэтому и родители решили избавиться от тебя, сбежав на тот свет.
Вера всё могла стерпеть, почти всё, кроме обид и угроз в сторону Эммы, но она совсем не знала, что неосмысленные слова, словно тысячи острейших иголок могут так сильно ранить её маленькое сердце. Невидимый зверь, запертый в потаённом сознании, обитающий в каждом человеке, разорвал оковы и вырвался наружу. Вера, вывернув тело и шею, насколько позволила ей её гибкость ещё раз до крови прокусила, но уже другую руку воспитательнице.
     - Ах ты ж, стерва грёбаная! - надрывисто заверещала женщина. - До конца моей смены тебя привяжу к кровати, чтобы ты не рыпалась…
Так она и сделала. Привязала один конец верёвки к щиколотке девочки, а другой к двухъярусной кровати, при этом специально распахнула дверь спальной комнаты, чтобы с игрового зала её было хорошо видно. Предоставив Вере движения всего в несколько метров, она получила удовлетворение от проделанной работы. Придя с медпункта, воспитательница с нескрываемым наслаждением наблюдала за реакцией детей. Мальчишки, словно найдя себе новое, нераскрытое увлечение измывались над ней, а девчонки, в особенности белокурая с разбитой бровью и её подружки, без конца подыгрывали мальчишкам, строя рожицы, пытаясь как можно глубже ужалить Веру.


Глава 3.

   
 Весь последующий день и начала вечера Вера сидела на своей кровати, безмолвно уставившись на потолок. Её даже не повели на обед и на ужин, а воспитательница делала всё, чтобы никто из взрослого персонала не вспомнил о существовании девочки.  К позднему вечеру привязанная узница для детей перестала иметь интерес. Объявив, что пришло время сна, и, проследив за выполнением её слов, воспитательница потушила свет в спальной комнате. Она пошла к себе в кабинет с огромной уверенностью, что эта ночь в отличие от дня пройдёт без происшествий. А завтра утром она отвяжет её и со спокойной душой отправится домой. Женщина надеялась на следующей своей смене не увидеть этого демонёнка, и она совсем не переживала за содеянное и за возможное разоблачение её неправомерных действий, за которым могло последовать административное наказание.
Под мирное детское сопение, в спальной комнате еле уловимо скрипнула дверь. Послышались осторожные шаги и тихий голос:
      - Верочка, ты спишь?
Девочка сразу распознала голос молодой женщины, он принадлежал нянечке.
     - Нет, - прошептала Вера, без какой-либо интонации.
В полумраке комнаты нянечка подошла к сидевшей на кровати девочке.
     - Я тебе принесла стакан киселя и пряник. Поешь, - предложила женщина, протягивая еду и присаживаясь рядом.
     - Я не хочу… И я, я хочу к маме и к папе.
Голос нянечки задрожал.
     - Ведь ты неглупая девочка, и понимаешь, что это невозможно.
     - Почему невозможно?!  Я не буду кушать и умру, и тогда я буду с ними.
     - А как ты думаешь, мама и папа будут тебе рады?
     - Конечно! - с трепетом в душе сказала Вера.
     - Нет, Верочка, ты не права. Они очень огорчатся, увидев тебя там такой маленькой, ведь они тебе дали жизнь не для того чтобы ты рано умерла. И Бог сильно обидится на тебя. Ты должна вырасти, достойно прожить зрелую жизнь, родить и воспитать своих детей, и тогда, в конце своей жизни твои родители обрадуются вашей встрече.
     - Тётя Валя, я скушаю то, что ты принесла, но только…
     -Что?
     - Из всех, кого я знаю, ты самая добрая. Я прошу тебя помоги мне отыскать мою куклу.
     - Ты же знаешь, я не могу пойти против Тамары Львовны.
     - Но я никому не скажу, а когда найдём её, я спрячу Эмму под матрас, а завтра будет другая воспитательница.
     - А где твоя Эмма?
     - Во дворе, недалеко от беседки, от той, которая заросла виноградом. И я ещё тебя попрошу, отведи меня сначала в игровую комнату, мне нужно от поломанных кукол взять руку и приделать моей. Ну, знаешь, - девочка замялась, потому что не хотела соврать…
     - Чтоб остальные не смеялись над твоей Эммой?! Хорошо, давай сперва я отвяжу тебя, но обещай, никому ни слова это наша с тобой тайна, и, конечно же съешь пряник и выпей кисель.
     - Обещаю! - Вера попыталась встать.
     - Нет милая, сейчас поешь, услуга за услугу.
     - Ну, хорошо, - выдохнула девочка и быстро слопала пряник и выпила кисель.
Под светом фонарей они бесшумно добрались к нужной беседке.
     - И где нам её искать?
     - Она её швырнула вон туда, к забору, - Вера указала пальчиком в темноту, до которой не добивал свет.
     - Вот я глупая, надо было взять фонарик, - вслух проговорила нянечка, направляясь к забору.
     - Я с тобой!
     - Ну хорошо, вдвоём всё же веселее.
Обшаривая в темноте небольшой участок возле забора, Вере показалось, что что-то увидела. От радости сорвавшись с места, девочка перецепилась за какой-то выступ, попавший ей под ноги и полетела вперёд. Грубо приземлившись, в падении протянув к земле руки, она почувствовала резкую боль в правой ладошке, упёршейся во что-то острое. Но боль ушла на задний план, когда в свете выглянувшей луны увидела свою куклу.
     - Эмма! - радостно проговорила девочка, жадно схватив игрушку. Боль снова дала о себе знать. Вера ойкнула и посмотрела. В ладошке торчал кусок стекла от разбитой бутылки.
     - Этого мне ещё не хватало, - серьёзно разволновалась нянечка, - его надо срочно вытащить и остановить кровь.
Как только женщина осторожно выдернула осколок, пытаясь сообразить, чем остановить ещё больше полившуюся кровь, Вера обеими руками обняла куклу. Та как нарочно выскользнула из рук девочки, упав в то место, куда не могли добраться ни свет от фонарей, ни сияние луны. Она сразу же наощупь отыскала игрушку, и когда подняла, всё лицо и шея куклы были залиты её кровью.
     - Господи! - причитая, наконец, сообразила нянечка. Оторвав лоскут от своего рабочего халата, она, снова причитая, перевязала маленькую ладошку девочки. - Что же ты наделала! Теперь нам обеим достанется. Боже, чего я мелю! Надо срочно обработать рану.
Зажав между коленок куклу, гладя по её пластмассовой голове окровавленными пальцами, которые то и дело соскальзывали на лицо куклы, Вера шептала:
     - Ничего страшного, главное мы нашли Эмму. Теперь я её никому и никогда не отдам.
     - Глупенькая ты, стоило ли так… Всё в крови, ты в крови, твоя кукла…
     - Тётя Валя. Я никогда никому не скажу, что ты мне помогла. Даже если меня опять будут бить.
Женщина прослезилась.
     - Как же, а то ни у кого нет глаз, что ли! Ох и достанется мне!
Тихо, словно мыши женщина и ребёнок вернулись в здание. Заведя Веру к себе в подсобку, нянечка принесла аптечку и ведро с тёплой водой. Она вымыла девочку от крови, отмыла куклу. Обработала и перевязала бинтом Вере рану, а затем переодела её в пижаму, отвела в спальную комнату и уложила на кровать. Сама же дрожащими руками от волнения постирала её платье и убрала все «следы», хотя отдавала себе отчёт, что всё это бесполезно. Ночная вылазка всплывёт буквально на утро. Но в душе она ощущала некую свободу, некую гордость и любовь к этому ребёнку.
Всунув кое-как найденную запчасть руки в отверстие с пластмассовой резьбой, Вера спрятала куклу под одеяло. Вздохнув медленно погружалась в сон.

Ночь подобралась к трём часам. Вдруг, где-то сквозь сон прозвучало её имя. Её кто-то звал, но голос совсем не походил на человеческий. Он был глухим, чуть скрипучим и одновременно с хрипотцой, словно кто-то говорил накрытый огромной алюминиевой кастрюлей.
     - Вера, Вера! - настойчиво её звали.
Девочка открыла и закрыла глаза, никого, не увидев в полумраке. А вот колючие мурашки ровным строем прошлись от головы до пяток. Голос невидимки звучал довольно неприятно.
     - Привет милая, ты проснулась?! - что-то вновь заговорило и мелкими шажками от её ног прямо по телу стало приближаться. Оно было лёгкое, но всё же ощутимое. - Открывай свои глазки, это я, твоя Эмма!
Услышав знакомое имя, девочка всё же решилась ещё раз открыть глаза и немедленно уставилась на искривлённую гримасу куклы. Её куклы…
     - Ты ожила?! - недоверчиво прошептала Вера, натягивая к своему лицу одеяло.
     - Не бойся дурёха, я ведь твоя подруга. Не так ли?!
     - Да-а-а.
     - Ну чего ты трясёшься! Это я. Видишь?! - Кукла убрала свою рожу с пылавшими глазами от лица Веры и встала во весь рост, делая реверанс. - Ты же хотела, чтоб я ожила, чтобы мы дружили по-настоящему, чтобы мы с тобой играли. Так вот, твоя мечта сбылась. Я сгораю от нетерпения срочно поиграть в игру.
     - В какую? -  уже более смело спросила девочка.
     - Ну-у-у, - задумчиво протянула кукла, - ну, например, дадим сдачи всем твоим обидчикам. Кто будет первым?
     - Меня никто не обижал, - первый раз в душе солгала Вера.
     - А вот врать мне не надо, - прошипела кукла, снова заглянув в лицо девочки. - Ой, прости подруга, вырвалось. - Убрав рожу и вновь встав во весь рост, начала деловито расхаживать по её животу, а потом продолжила. - Ты думаешь, я ничего не знаю?! А как же белобрысая и её гоп компания, а? А как же тот рыжий хмырёныш Дима и его слизняки малолетние, а? А воспитательница, которая тебя постоянно унижает и избивает, кстати, огромное спасибо, что не дала ей меня сжечь.
     - Я бы никогда и никому не …
     - Знаю моя дорогая подруга, теперь и моя пришла очередь отплатить тебе добром, - хищно улыбнулась кукла. - Так кто же первый? Кто тебя достал больше всего?
     - Тамара Львовна, она меня просто ненавидит, и из-за неё я скоро покину этот детдом.
     - Ответ правильный, и… и чихать нам хотелось на этот дом, главное, что теперь мы всегда будем вместе. А сейчас закрывай глазки и ни о чём плохом больше не думай.
     - А как же поиграть?
     - Обязательно поиграем, только для начала нужно кое-что сделать. Не оставим же мы твоих обидчиков безнаказанными. Завтра обязательно поиграем, прямо с утра и начнём. Спокойной ночи Верочка! - ехидно растянулась в улыбке Эмма, поглядывая на опустившиеся веки Веры.
     «Не переживай дурёха, конечно поиграем, ты только посмотри на эти спящие игрушки, сопящие вокруг тебя! Но это будет завтра. А сейчас наведаюсь я кое к кому в гости!» - и кукла легко и непринуждённо спрыгнула с кровати.

***

     - Куку! Тамара Львовна, подъём! Раз, два, три, четыре, пять - я иду с тобой играть… Сука!!!

Глава 4.
    
Воспитательница довольная собой, устроившись в широком кресле, задремала в своей комнате. Имея некую особенность влиять на остальной персонал детского дома (техничек, нянечек и других воспитателей) - она практически не боялась наказания. Никто её не мог «сдать», а словам детей, кто им поверит! А ведь Вера, это не первый ребёнок, попавший в её немилость, над которым она сначала какое-то время измывалась, получая от своих утех удовольствие, а потом хитростью и с помощью директора, избавлялась, вручая его людям, хотевшим усыновить или удочерить. Внутренне она жалела, что по её вспыльчивости и по везению случая, Вере так быстро нашли новых родителей. Даже не так, она кипела изжогой от дерзкого поступка девчонки, и теперь ей очень хотелось увидеть эту замухрышку в своей очередной смене. Но, увы! Вздохнув во сне, её мысли понемногу растворялись, оставляя в голове последние утешительные, убаюкивающие фразы.
      «Детей ещё много, кто-нибудь о-о-о-чень скоро попадёт в её лапы!»
Вера же, после общения с неожиданно ожившей куклой, которая сначала так сильно напугала её, где-то там далеко в подсознании зарывшегося в постоянных унижениях, хотела торжества справедливости. Конечно, может не так искренне, как думалось, ведь она ещё совсем не знала притягивающего вкуса возмездия, но всё же желала, чтобы воспитательница каким-то образом осознала своё неприличное поведение и больше не обижала её. Но как её кукла может перевоспитать злого человека?! Она же всего-навсего кукла, хоть и живая! Внезапно Вера вспомнила про пылавшие коричнево-красным огнём в темноте глаза Эммы. А её голос! Он имел странный звук. Девочка поёжилась, вслушиваясь в тихие сопения детей, но блаженная зевота, нагнавшая сонливость, вмиг разогнала неприятные, пугающие ощущения. Ещё раз зевнув, стала проваливаться в сладкий сон, зная, что она теперь не одна…

***

     - Куку! - повторила кукла, делая петлю на верёвке. На той самой верёвке, предназначавшейся Вере для её так сказать усмирения.
Неохотно пробуждаясь, женщина грозно проговорила:
     - Выйдете вон, иначе нарвётесь на неприятности!
     - Хи-хи! - послышалось в ответ.
Раздражение напрочь оборвало сон. Лениво открывая глаза, воспитательница вновь повторила угрозу, одновременно протягивая руку к выключенной настольной лампе.
     - Выйди вон, иначе…
     - Что иначе? - последовало утверждение от куклы.
Щёлкнула кнопка и комната осветилась, оставляя большую её часть в полумраке. Но света было предостаточно, чтобы женщина увидела у своих ног НЕЧТО, походившее на… куклу?! Только почему-то та шевелилась…
Кукла замерла, пристально уставившись пылающими глазами. А затем медленно, очень медленно, словно испытывая на прочность нервы женщины, расплылась в кривой улыбке.

Ком резко подкатил к гортани, застряв в горле. Дыхание перехватило. Воспитательница широко раскрыла рот, пытаясь тем самым вдохнуть желаемый глоток воздуха. Даже сквозь заслезившиеся глаза, она видела эти жутко пылающие кружочки, отчего, страх проникал в самое сердце. А НЕЧТО продолжало улыбаться пластмассовой улыбкой, демонстрируя острые зубки. Что-то тяжёлое со скрипом прошлось по позвоночнику, и воспитательница сразу же почувствовала давление мочевого пузыря. Её бросило в холодный пот.
     - Куку! - в который раз произнесла кукла, строя жуткую рожу, напуская пущего страха.
     - Боже, ты кто?! Ты… - проглатывая слова, женщина всё же нашла в себе силы плотно вжаться в спинку кресла.
     - Ух, как сладостно пахнет страх! - кукла ноздрями втянула воздух.  - Да, да. Я та самая кукла, которую ты хотела сжечь. А вот призыв к Богу, мымра, в твоём случае не уместен.  Какой нахрен тебе Бог, если ты маза-фака долбанная!
     - А! - сквозь леденящий ужас вскрикнула насмерть перепуганная женщина Её зрачки расширились по максимуму.
     - Ой умоляю не делай мне глаза!
     - А! - ещё раз вскрикнув, она предприняла попытку выскочить из кресла.
     - Ух ты, какая прыткая! Да, я уже отвыкла от неожиданных реакций смертников! - прошипела кукла, заскакивая женщине на ноги.
В одно мгновение страшная, пошарпанная игрушка, без особого труда прыгнула на живот, ухватившись за грудь сидевшей. Ещё движение вверх и очутилась на спинке кресла около её головы. Одной рукой вцепилась за волосы и с силой потянула на себя, а другой, державшей алюминиевый молоток, предназначавшийся для отбивания мяса, саданула воспитательнице по голове.  Выплюнув в пустоту нечленораздельную фразу, жертва закатила глаза и потеряла сознание.
     - Не отбивная, но сойдёт. Ух, вот это игра! - воскликнула кукла, также легко сбежав по обмякшему телу, целенаправленно устремившись к рабочему столу. Порывшись в вывернутых ящиках, она прихватила с собой найденный скотч, вафельное полотенце, и вновь очутилась у головы жертвы. Кукла засунула часть полотенца той в рот, обмотала скотчем запястья и щиколотки. Затем не спеша и старательно надела петлю на шею воспитательнице. Положила на верхний край кресла у изголовья женщины вилку, прихваченную, как и молоток из кухни и стала ждать.  Наконец та пришла в себя. Моргая ошарашенными глазами, залипавшими от крови, стекавшей со лба, она пыталась пошевелиться. Головная боль в сиюже секунду ударила молотом по вискам. Ощутив резкую боль, забитый рот и связанные руки и ноги, она вспомнила про куклу. Женщина стала мычать, дёргаясь в кресле, но сразу же почувствовала ещё что-то на своей шее, которое в такт её безнадёжным действиям - затягивалось.  Она застыла, ощущая, как дрожат её поджилки, как по ляжкам горячей струйкой растекалась её же моча.
     - Ай-я-яй! Как некрасиво, взяла и описалась! - прям в ухо проговорила кукла. - Ну что, как тебе игра? - на этот раз рожа Эммы появилась перед глазом женщины. - Лучше не дёргайся! Ух, что-то меня понесло. Обычно у меня нет желания разговаривать с жертвой, а вот с тобой немного поболтаю. Даже не знаю почему я это делаю, наверное… Ладно, неважно.  Вера… Вот скажи, зачем ты её обижала? А кто грозился меня сжечь?! Дьявол, я не могу вести задушевную беседу, когда ты не отвечаешь, а только мычишь. Если вытащу кляп, ты будешь паинькой?!  Орать не будешь?
Женщина в знак согласия, на первый вопрос несколько раз опустила голову, а на второй, повернула в сторону, снова закатив глаза от боли.
     - Хорошо, но учти… - прошипела кукла, вытащив из её рта часть запиханного полотенца.
     - Я, я не хотела…
     - Лжёшь стерва! - угрожающе фыркнула кукла.
     - Я в жизни больше не обижу ребёнка…
     - Не поверю, но это уже что-то, - без конца перебивала живая игрушка. - А ты знаешь, чихала я на вас людишки с высокой горы. На тебя чихала, на Веру и на всех таких, как ты и она. Дело не в вас, а во мне. Я так устала сидеть в этом пластмассовом панцире. Вера-это лишь инструмент моего освобождения. Наивная девчонка, она так верит в дружбу! Дьявол, тьфу ты, опять о нём вспомнила! В отличие от других, её будет трудно уговорить на возмездие, я читаю её мысли и вижу душу. А вот её предшественники, даже в таком возрасте как она, расправлялись со своими обидчиками, конечно же, при помощи меня, направо и налево. Это предавало мне сил вырваться из заточения, но, к сожалению, с возрастом все они сходили с ума, до того, как мне оставался всего шаг до освобождения. А, мне надо преодолеть весь жизненный цикл, того, кому носитель меня всучил. Только в этом случае, я могу стать свободной, и на этот раз, Вера, то, что надо. Хотя уже чувствую, придётся поголодать… Её так трудно заставить к отмщению, а ведь человеческая месть и страх жертвы, это моя пища.
     - Кто ты такое? - прохрипела женщина, практически теряя рассудок.
     - А мы с тобой слегка похожи. Мы обе любим жесть. Лишь существует небольшое различие. Своими поступками ты впустила в свою душу дьявола, но я тоже в некотором роде имею к нему отношение.
     - к-какое?! - поперхнулась воспитательница.
     -  Я Елизаздра! Дьяволица! Жестокие игры, хаос и смерть – это моё призвание! - внезапно зашипела кукла, а её глаза вспыхнули ещё большим огнём. - Ну, ничего, муженёк ещё пожалеет, что так со мной поступил!
      - Муженёк - дьявол?! - еле проговорила Тамара Львовна, подкатив к уже реальному помешательству.
     - Ага, он самый - козлина рогатая!   
     - Не убивай меня! - жалобно простонала женщина, пытаясь вновь дёрнуться. Она раскрыла рот, чтобы криком позвать кого-нибудь на помощь, но сразу почувствовала кусок запиханного в рот полотенца.
     - В который раз убеждаюсь, что бесполезно вести с вами диалог, - зашлась кукла, бесцеремонно вогнав вилку в глаз женщины. В одно мгновение, за вилкой последовала удавка, отчего послышался глухой хруст шейных позвонков. - Игра окончена…
Наутро, при смене воспитателей в комнате обнаружили изувеченное, мёртвое тело Тамары Львовны. Целую неделю детский дом сантиметр за сантиметром обшаривали правоохранительные органы, пытаясь зацепиться за след ужасного убийства. Но, не обнаружив ничего, кроме самого факта убийства, детский дом оставили в покое. Прошло ещё какое-то время, прежде чем всё вошло в обыденное русло, и Веру, отдали на попечение в семью. Но перед этим произошло несколько жизненных моментов.

***

     - Эмма, ты не знаешь, почему у нас много посторонних людей? - дня через три после ужасающего случая, о котором знали все, кроме детей, как-то ночью спросила Вера у куклы.
     - Взрослые, они вечно суетятся по поводу и без.
     - А что случилось с Тамарой Львовной? Она не появляется.
     - Тебя это огорчает?! - ухмыльнулась кукла.
     - Нет. Но…
     - По секрету, как своей единственной подруге скажу. После нашей игры в совесть…
     - А что, есть такая игра? - перебила её девочка.
     - На свете очень много игр, настолько много, что ты себе и представить не сможешь. Так вот, после нашей игры, ей стало стыдно за свои проделки, и она рассчиталась с работы.
     - Это как?
     - Она нашла другую работу, и теперь уже никогда не будет обижать маленьких детей, - отвернувшись на мгновение в сторону, кукла ехидно хихикнула.
     - Это хорошо…
Эмма, смотря на спящих детей хищно улыбнулась…
      
***

     - Ну что Вера, ковера, потеряшка. Потеряла свою страшилку! - играя на детской площадке и нарочно дёрнув за её хвостик, радостно проговорил мальчик Дима, кинув сверкающий взгляд в сторону белокурой девочки. Послышался детский смех.
     - Вот укурок привокзальный! - злорадно произнесла кукла, выглянув из-за угла беседки.
     - Отпусти мой хвостик, - совершенно без злости, потребовала Вера.
     - Ха-ха-ха, а если не отпущу, что ты сделаешь?
В туже секунду откуда-то из глубины детской площадки в воздухе что-то просвистело. Вера почувствовала, как хватка пальцев ослабла, и мальчишка повалился на землю. Она обернулась. В метре от неё лежал Дима с разбитым лбом. С его раны текла кровь, а рядом у его головы валялся кусок красного кирпича.
     - Эмма! - возбуждённо выкрикнула Вера. - Мы же договорились, я на них больше не злюсь!
Дети притихли и посмотрели так, будто увидели в ней привидение…
     - Вот дьявол, да что же ты за чертовка такая! Когда же ты поймёшь, что никому ничего прощать нельзя. Как же мне с тобой трудно…

Глава 5.
   
 Вера уже училась на первом курсе, живя в новой семье чуть больше десяти лет. Поначалу всё в её жизни было хорошо, новые родители относились к ней как к родному ребёнку. Но впоследствии, за последние два года, между отчимом и мачехой, которую юная девушка впустила в своё сердце, происходили частые раздоры и участившиеся скандалы. Её отчим устроился на другую работу, связанную с командировками, и после каждого приезда он практически всегда звал к себе брата, с которым бухал до посинения. С чем связана его такая резкая перемена, Вера могла лишь догадываться. В пьяных скандалах, устраиваемых им же, она частенько слышала неоправданные обвинения в сторону Евгении Валерьевны (мачехи) по поводу продолжения рода, хотя он сам прекрасно знал, что проблема была не в ней.  При сильном опьянении, когда всякое зверьё без приглашения заявлялось в его башку, он унижал жену, а иногда рукоприкладствовал. В такие моменты девушка закрывалась у себя в комнате, ложилась на кровать, прикрывая голову подушкой. Эмма же, злорадно ухмыляясь, то и дело, науськивала её на справедливость. То есть, настаивала на игре с нехорошим дядькой. Была б её воля, кукла бы всё человечество, людишку за людишкой, что вшей передавила на ногте. Но, увы, без согласия Веры не могла, отчего, с её пластмассового тела выползала злость, словно кипящая каша с кастрюли.   
Если к участившимся скандалам девушка, если можно так выразиться – привыкла, то от взгляда отчима её просто трясло. Что он означал? Безумие?! Или… Ей казалось, что при любой встрече с ним в квартире, тот сжирал её глазами, особенно когда она выходила из ванны в коротеньком халате. В таких ситуациях он без стыда таращился на неё, как будто мысленно раздевал её догола. Замечая это, Вера всё чаще и чаще в его присутствии уединялась в комнате, стараясь без надобности не попадаться тому на глаза, или же выходила на улицу и долгими часами бродила по парку. В конце концов, всё подошло до полного маразма. При любом случае, он пытался её облапать, то схватит за попку, то за грудь, совершенно не обращая внимания на супругу. Девушка в мыслях уже хотела убежать из дома, но жалость и любовь к мачехе останавливали её, ведь в действительности женщина была добродушной и любила её как дочь. И вот случилось непредвиденное…
Приехав с очередной командировки и позвав к себе собутыльника брата, они, сидя на кухне, вошли в пьяный угар. Мачеха была на работе, а Вера пришла с учёбы домой, совершенно не ожидая его скорого приезда.  Увидев такое дело, она бросила сумку у себя в комнате и попыталась быстренько улизнуть из квартиры. Но пьяная рожа её отчима, загородившая путь, уже растянулась в ехидной ухмылке. Закрыв входную дверь и облокотившись на лутку, отчим нагло спросил:
     - И куда ты намылилась?
Не выдержав прожигающего взгляда, внутренне содрогнувшись, она опустила глаза к полу.
     - Ты не хочешь со мной разговаривать, сучка?! А кто тебя кормит, одевает? А?! Никакой благодарности. Но… - тот на мгновение призадумался. - Сейчас мы всё исправим. - И накинулся на неё.
 Вера поздно отреагировала. Его цепкие руки ухватились за кофточку. Девушка, попытавшись освободиться от жадных лап, подалась назад. Прозвучал треск, полетели пуговицы, и кофточка распахнулась, выставляя на обозрение упругую грудь в бюстгальтере.  Выпучив глаза и облизавшись, отчим, шатаясь, продолжил свой напор. Вера отмахнулась от протянутой руки, и побежала в зал. Но через секунду была настигнута и повалена на пол. Потом почувствовав удар по затылку, на время потеряла сознание. Очнулась она от боли пронизавшей самый низ живота. Вмиг поняла, где и что с ней происходит. Она была перевалена через подлокотник дивана. Её лицо уткнулось в сам диван, руки заломлены за спину, а член отчима больно проникал в неё. Всё глубже и глубже, а затем резкими и быстрыми движениями стал насиловать. Она пыталась закричать, и закричала. Но в ответ понеслись матерные угрозы, а её руки, зажатые за спиной, под его силой задрались вверх, отчего прошибла такая боль, что она вновь чуть не отключилась.
     - Ничего сучка, не облезешь. Уже наверняка побывала под многими херами, только прикидываешься целкой. Ничего, не сотрёшься сучка! Будь паинькой перед папенькой.
     - Саня, - послышался пьяный голос у входа в зал.
     - Братан хочешь её поиметь?! - прохрюкал отчим, закатывая глаза от кайфа. - Сейчас кончу и твой черёд настанет. Налей мне водяры и возвращайся.  Оторвёмся по полной!
Тот побрёл на кухню выполнять указание, а Вера, рыдая, захлёбываясь слезами и позором снова и снова готова была упасть в обморок, а лучше всего умереть. Боль пронзала всё её тело, в ушах свистело, воздуха катастрофически не хватало. Наконец отчим остановился, кончая. Раза три дёрнувшись он вытащил из неё свою ялду, и резко повернув Веру к себе, прорычал:
     - Братан, твоя очередь, а ты будь ласковой, поняла?! - замыленными покрасневшими глазищами он уставился в её лицо. - Поняла, сука!
Вера махнула головой. Но как только тески ослабли, она что было силы, кулаком ударила в обвисший член и побежала в коридор, направляясь к входной двери. Девушка даже не думала о том, что её тело прикрывала лишь одна юбка и то разорванная, она хотела выбежать из квартиры и позвать кого-нибудь на помощь. Но… На этот раз на пути к её спасению стоял брат отчима, за спиной которого находилась та единственная спасительная дверь. А в зале, матерясь на чём свет стоит, стонал отчим. Не думая, она забежала в свою комнату и закрылась на внутреннюю щеколду. Вскочила на кровать, упала, поползла к краю, слезла и забилась в угол.
     - Ты куда это? - прозвучал в коридоре голос. А потом что-то сильно обрушилось на дверь. Та вмиг затрещала и распахнулась, повиснув на одной петле. Вместе с улетающей частью щеколды и куска лутки в комнату ворвался брат отчима. Отыскав взглядом девушку, потёр руки и замедлил шаг.
      - Господи! - от ужаса закричала Вера, вжимаясь в угол, прикрывая руками обнажённую грудь. Но потом, как будто вспомнив о чём то, в истерики продолжила кричать. - Эмма! Эмма! Помоги мне! Пожалуйста, Эмма!
     - А я-то думала, что эта дрянная девчонка уже забыла про моё существование. Пусть ещё немножко поорёт, это только мне на пользу! - про себя заговорила кукла, не спеша, открывая ящик со столовым инвентарём. - Та-а-а-ак, посмотрим, чего мы тут имеем…
     - Эмма! Эмма! Прошу тебя… - задыхаясь, надрывалась Вера, закрыв глаза. Она уже слышала учащённое дыхание и ощущала вонючий перегар надвигавшегося насильника.
     - Нет, этот слишком мал…  О! Вот этот, что нужно! - растянув пластмассовую рожу в искажённой ухмылке, проблеяла кукла, любуясь своим отражением в широком лезвии ножа.
     - Эмма! Убей его!..
     - Наконец милочка ты приняла правильное решение.
Из кухни в коридор, а затем из коридора к спальне послышался топот мелких шажочков. В тот момент, когда пьяная сволочь находилась в нескольких метрах от колотившейся девушки, иронически прозвучал голос:
     - Э-эй космонавт, как насчёт полетать в невесомости?!
Угашенный в хлам организм повернулся в сторону двери, расширяя глазища от представленной картины. На пороге стояла говорящая кукла, строя ему довольную рожу.
     - Эмма, Эмма! - открыв глаза, зашлась Вера.
     - Ой-ёй! Да не надо рассыпаться так в благодарностях! - съязвила игрушка, а её глаза запылали дьявольским огнём.
Всё тот же угашенный организм, отодрав ошарашенный взгляд от разговаривающей куклы, непонимающе посмотрел на девушку. Через секунду его взгляд снова вернулся к кукле. Та в свою очередь продолжая кривляться, не спеша двигалась вперёд. Обалдевший мужик, который уже успел скинуть штаны и трусы, не дыша взирал на приближающееся НЕЧТО. Кукла показательно повертела ножом.
     - Тебе как, сначала отрезать твой висяк, или же выпустить кишки?
Того ещё больше застопорило.
     - Чё за цирк?! Саня!
     - Он сейчас немного не в себе. Но не переживай и с ним разберусь, но после тебя! - Выставив вперёд руку с ножом кукла побежала. Прыжок, и нож по самую рукоять вошёл в живот мужика.
     - Вот дерьмо! - повиснув в воздухе держась за рукоять, возмутилась игрушка. - Чего уставился, хмырь, и как мне теперь тебя резать?!
Мужик, то глазея на вогнанный ему в живот нож, то на взъерошенную, висящую куклу, то на льющуюся собственную кровь, пошатнулся, неуверенно делая шаг назад.
     - Ладно, не напрягайся ты так, щаз чего-нибудь придумаем, - с издевкой прошипела игрушка, упираясь ногами об его таз. Несколько минут проделанных усилий, и та свалилась на пол, держа в руках окровавленное оружие. Мужчина ещё раз пошатнулся, выпучил глаза, теряя равновесие. Поливая пол кровью, он повалился, разбив головой одно из зеркал трюмо. Осколки посыпались вниз, утыкивая его тело.
     - Не-не, подожди не отключайся! Это ещё не всё!!!! - залилась смехом кукла. Запрыгнув на мужика, бесконечно вонзая в него нож, продолжала хохотать. Тот от боли захрипел, кровище захлестало со всех ран. Перепачканная кровью кукла не останавливалась, а Вера замерла, широко раскрыв глаза бледнея с каждой секундой.
     - Фух! По-моему, всего порезала, - злорадно ухмыльнулась кукла. Кинув оценивающий взгляд на девушку побежала в зал, оставляя за собой кровавые следы. - Сейчас папенька и с тобой поиграю!
Слыша зловещий клич Эммы, стоны и хрип умирающего, Вера стеклянным взглядом уставилась на кровавое месиво некогда бывшего брата отчима. Её стошнило, а её уши до сих пор улавливали затихающие вопли смертника. Сжав голову руками, девушка зарылась в своём внутреннем мире, напрочь отсекая действительность.
Всё стихло… Но, когда появилась мачеха, когда приехала скорая помощь, когда полицейские, находясь в шоке от увиденного пытались расспросить или же допросить её, вновь голова заполнилась звоном голосов. Но Вера больше ничего не воспринимала, кроме ужаса, застрявшего в её сознании…
И снова никаких улик. Два изуродованных тела мужиков без штанов, один из которых держал в застывшей руке нож, перепуганная, потерявшая рассудок изнасилованная девушка и крошечные кровавые следы в комнатах. И всё… Следователи прибывали в недоумении, как такое вообще могло произойти. Даже если гипотетически представить, что одна из жертв, державшая в руке нож, в пьяном угаре в спальне изрезала своего брата, то как она могла (жертва) потом самой себе нанести сорок ножевых ранений? Но главное, как эта жертва умудрилась после отрезать свой собственный половой орган и запихнуть его себе в рот?..
Увидев всё это сердце мачехи не выдержало, и та померла. Пролежав несколько месяцев в больнице, Вера всё же смогла прийти в себя и вновь вернуться к жизни. Но теперь она старалась не смотреть в сторону Эммы, хотя отдавала себе отчёт, что только по её неосознанной просьбе, мольбе, кукла убила отчима и его брата. И ещё… Кукла расправилась, очень жестоко расправилась с тем водителем грузовика, из-за которого погибли её родители. Только вот Вера не помнила, чтобы давала своё согласие на эту месть. Наверное, кукла, использовав момент её потери рассудка, получила от неё одобрение. Наверное, было именно так… Ведь без её согласия Эмма не могла «играть в смерть».

Глава 6.
    
 Девушка продолжала жить, запечатав глубоко в сердце своё прошлое, а кукла так и не смогла превратить её в заказчика на убийства. Конечно, у Веры иногда прорывалось моторошное чувство вины за ту страшную резню, но ведь никто не знает, даже она, что произошло бы тогда с ней, если б не кукла…
Вера выучилась на юриста, нашла работу. После случившегося она не могла смотреть на мужчин, пытавшихся добиться её внимания. Но как бы жизнь не крутила в водовороте, время залечивает раны и однажды на её пути повстречался достойный человек. Поначалу лишь встречи, внимание и ухаживание, не более. Но потом она уже не представляла без него свою жизнь, а он без неё. Они поженились, купили дом и тут, Вера стала серьёзно опасаться за любимого. Угрозы куклы, мол, только ты Вера и я, и больше никого между нами, иначе… - сыпались по нарастающей. Не выдержав психологического натиска, девушка приняла решение. Заранее приобретя железный сундук, спрятав его на чердаке, она заманила туда куклу и заперла её в нём.
     - Сука неблагодарная, - орала кукла, теперь уже замурованная не только в пластмассовом панцире, но и в железном «гробу». - Выберусь отсюда и перережу твоему хахалю глотку!!! Жаль не могу тебе выпустить кишки, а то бы с удовольствием это сделала!
Прошло несколько месяцев, где были лишь она и он, где не было прошлого, а жило настоящее. Они любили друг друга искренне всем сердцем, они наслаждались каждым прожитым днём, а она больше не волновалась за судьбу своего мужа. Вера очень хотела ребёнка, она хотела иметь полноценную семью и её желание сбылось. Она забеременела. Её муж, как и она, «летали» от счастья на седьмом небе. Но видимо прошлое никогда не согласится сгинуть в небытие…
Утром в выходной день на улице полил дождь, да такой сильный, что пробивавшийся через окно рассвет затерялся за стеной бесчисленных капель. Лёжа в обнимку на кровати, её муж услышал еле уловимую капель чего-то. Он поднялся с кровати под растянутый вопрос: 
     - Ты куда милый, ведь ещё так рано?
     - Спи мой ангел, я скоро подойду.
Вера, зарывшись головой в подушку, потянулась и закрыла глаза.
      - Наверное, кровельщики что-то не учли, -  молодой человек уже отчётливо слышал, откуда доносился звук, а именно с чердака. Забравшись по выдвижной лестнице открыл ляду чердачного помещения. Попав на этажное перекрытие снова прислушался, выискивая течь.
Очень редко супруги заглядывали сюда, поэтому здесь находилось ещё предостаточное количество разного бытового барахла, оставшегося от бывших хозяев. Пару раз споткнувшись, мужчина повертел головой, отыскивая хоть какую-нибудь посудину, чтоб не дать воде просочиться вниз.
     - Ещё не хватало течи с потолка. Да, тут не только я, и чёрт ногу сломает, - а капли с небольшой щели около дымохода продолжали капать. - Завтра обязательно позвоню в строительную фирму, пускай исправляют.
     - Эй, человечище, а ну выпусти меня! - зашлась кукла, услыхав голос.
Мужчина оторопел.
     - Кто здесь?
     - Меня зовут Эмма! - хи-хи, - игра начинается, - уже про себя добавила кукла.
     - Эмма?! - он насторожился, позабыв, для чего поднялся сюда. - Ты где, Эмма?
     - Хер моржовый, ты что, не слышишь меня! Я задыхаюсь!
Мужчина пошёл на звук, а кукла продолжала голосить. Приблизившись к большой куче картона, он разгрёб её, отыскав предмет похожий на небольшой сундук. С него и доносился странный голос.
     - Ну, давай же, открывай!
     - Здесь замок, - почти шёпотом произнёс молодой человек, борясь с собственными мыслями, которые твердили, что не следует делать то, о чём можешь пожалеть.
     - Чего залип!
     - Эмма… ты-ы вообще кто-о такая? Ты-ы что в сундуке-е?! - в этот момент, его одолело подозрение по поводу своей вменяемости.
     - Говорящая кукла, устраивает такой ответ?! Не беси меня… 
Он вообще растерялся. Это, наверное, чей-то розыгрыш, но чей? Он оглянулся вокруг затаив дыхание. Внутри сундука, что-то говорящее затарабанило.
     - Чего тормозим дядя! Твоя жёнушка запихнула меня сюда в качестве сюрприза для тебя. Засунула и забыла! - кукла чуяла дикое сомнение и неуверенность человека, но прекрасно знала на что в такой ситуации надавить. - Вера твоя! А теперь шуруди копытами, я задыхаюсь.
Интерес к неведомому с каждой последующей секундой перебарывал жизненную осторожность. До сих пор прибывая в стадии смешанных между собой чувств, всё-таки медленно побрёл к чердачному лазу. Поднимаясь сюда, он сразу же приметил самодельный ящик с инструментами, видимо оставленный прежними хозяевами.  Добравшись до нужного места, ему на глаза попались отвёртки, ножовка и монтировка. Подобрав монтировку и снова вернувшись к сундуку, резким движением рванул навесной замок. Тот остался цел, но вот верхняя петля, приваренная к крышке, с треском лопнула. Ещё одно усилие, и путь к спасению узника был свободен. Чем и воспользовалась кукла. Отдёрнув крышку, та предстала перед мужчиной во всей красе. Воспользовавшись его замешательством, кукла бесцеремонно выхватила из рук монтировку и пырнула ею прямиком ему в живот.
   
      - Привет спящая красавица!
Сквозь полудрёму девушка услышала знакомый голос, от которого прошибла леденящая душу дрожь. Вмиг Вера приняла сидячее положение, отыскивая озабоченным взглядом Эмму.
     - Куку милашка! - показалась рожа куклы из-за спинки кровати.
Вера не могла поверить в то, что перед ней та самая игрушка, заточённая ею в железный сундук.
     - Игорь! - почти в панике закричала Вера.
     - Не надрывайся ты так подруга, он тебя не услышит… Никогда! - яростно прошипела кукла, запрыгивая на кровать. - Я тебя предупреждала! Только ты и я, - потом резко сменив тон, проблеяла. - Мы ведь всё ещё подруги?!
Вера подскочила на кровати, вставая на ноги.
     - Ты не можешь причинить ему вред, я не разрешала! - метала взгляд Вера, понемногу приходя в себя.
     - Почему же?! Баш на баш подруга, у нас же демократия. Ты помнишь слова старухи, ни при каких условиях не бросай меня, я твоя на веке. А ты что сделала?! Так что мы в расчёте!
Произведя неожиданный манёвр для куклы, девушка что было силы футбольнула её. Та спикировала, делая в воздухе ошеломляющее тройное сальто, улетев из комнаты в коридор.
      - Игорь, где ты! - немедля, ни секунды она побежала, покидая спальню.
     - Фу жара! - тряхнув башкой, проговорила кукла, в тот момент, когда Вера забежала в коридор.
     - Игорь, милый ты где? - учащённо дыша от волнения, звала девушка. На минуту она остановилась в холле, бегло просматривая комнаты. Для куклы этого вполне хватило. Схватив первое, что попалось ей под руку, а именно вазу, запустила её угодив Вере в затылок. От полученного удара она повалилась на пол…
   

      - Вот и хорошо, очнулась! А то я вся прям испереживалась, думала переборщила!
Девушка, сквозь вспышки кругов в глазах и беспощадно давящего пульса в висках осмотрелась. Она сидела под окном спиной к батарее, к которой были привязаны её руки. Пошевельнулась, но её движения оказались скованны. Её ноги широко расставлены, а щиколотки прочно привязаны к двухсотым гвоздям, забитым прямо в паркет.
     - Что… Ты… Задумала, Эмма?! - сквозь головную боль и пересохшее горло продавила вопрос Вера. - Ты не можешь меня убить, - сухо звучали слова из приоткрытого рта девушки.
     - Я этого и не собираюсь делать. Как ты ваще могла об этом подумать?! Мы ж на веке!
     - Тогда для чего всё это? Моего мужа ты убила, чего тебе ещё надо? Решила проучить меня за сундук?
     -  За железный гроб поплатился твой муженёк. А мы сейчас будем делать або-о-орт! - деловито ответила кукла. - Жаль медицинских инструментов для этого нет. Ну, ничего, как-нибудь выколупаем твою сучку. Я вот и ножички наточила, - похвасталась та, выписывая в воздухе лезвиями.
     - Не делай этого, прошу тебя, Эмма.
     - Просишь! - зарычала та, искривляя пластмассовую рожу. - А как же насчёт только ты и я?
     - Оставь ребёнка, прошу тебя! - взмолилась девушка.
     - Не-е-е! Только ты и я, помнишь?!  Дьявол, надо же воды набрать да тряпья какого-нибудь раздобыть, подохнешь ведь, а это в мои планы не… - кукла, вышедшая из гостиной и уже скрывшаяся за перегородочной стеной, внезапно поперхнулась от неожиданного удара.
Хрясь! Её голова вмиг раскололась на две части. Вера затаила дыхание, вслушиваясь в звуки. Вместо отвратительного голоса куклы послышался стук чего-то тяжёлого упавшего на пол, а в арочном проёме согнувшись, истекая кровью, появился мужчина.
     - Игорёчек!
     - Сейчас родная, потерпи, - волоча ноги, успокаивал Игорь свою жену. Он закашлялся, пошатнулся и упал на колени. Почти ползком, оставляя за собой кровавый след, добрался до рук девушки.
     - Игорь, где она?
     - С проломленной башкой валяется в холле, - и снова закашлял. Он чувствовал, как холодом обволакивает всё его тело, как руки и ноги теряли свою силу и становились ватными, как нестерпимо жгло живот. Он должен поторопиться, чтоб успеть освободить любимую, пока не отключился, навсегда. Мужчина попытался перегрызть скотч, при помощи которого были привязаны к батарее её руки, но это удавалось достаточно плохо и тяжело. Тогда осмотрев комнату и поняв, что с этого места уже никуда не доползёт, вспомнил про серебряный крестик на шее. Вырвав его с цепочки, из последних сил, под смутное сознание ему всё же удалось раскурочить увязку, освободив одну лишь руку.
     - Лю-би-ма-я… - это было последнее его слово…
     - Нет, нет, Игорь, нет! – рыдала девушка, свободной рукой в спешке разматывая скотч с руки и с ног. Освободившись, она прильнула к мёртвому телу мужа. - Прошу тебя, не оставляй меня одну. Прошу!
     - Деолое нужниияо доваистии доикоинцаа, - неразборчиво грозила кукла, настойчиво ползя к ним.
Поднимаясь с пола Вера злостно прошипела:
     - Ах ты тварь, как же ты меня достала! - она подошла к кукле и стала ту футболить до самой кухни. Зайдя на кухню открыла ящик с лекарствами, достала несколько пузырьков спирта. Облив игрушку, вышвырнула на улицу. Потом подняв её с земли, промокшая под дождём девушка, закинула ту в мусорный бак и подожгла вместе с мусором.
     - Сукиаа я тебеи всёооравноие достаиниу!

***
   
 За окном снова громыхнуло. От сильного порыва ветра, обломавшаяся с дерева ветка угодила в окно. Вера резко обернулась, теряя из вида дверь детской спальни. Проведя вспотевшей ладонью по лбу, молодая женщина попыталась мысленно отделаться от жутких воспоминаний, восстанавливая учащённое дыхание. Она ещё раз взглянула сквозь оконное стекло, по которому тоненькими струйками стекали капли, чтобы раз и навсегда убедиться, что за калиткой никого нет и не могло быть.
     - Мамочка, что-то сильно гремит, я боюсь, мне страшно, - послышался за спиной детский голосок.
Женщина повернулась и замерла, напрочь забыв про дыхание. В дверном проёме в пижаме стояла её дочь, держа в руках…
     - Откуда она у тебя, милая? - страшась собственных слов, с трудом проговорила женщина, не отрывая глаз от куклы с закрытыми пластмассовыми веками. Найдя в себе силы Вера пристально посмотрела на голову игрушки, которая была склеена из двух половин.
     - Она хоть и страшненькая, и немножко сгоревшая, но эта моя подруга. Мне так жалко её.
     - Откуда она у тебя? Где ты её взяла? - покрываясь колючими мурашками по всему телу, ощущая, как вползает в душу могильный холод, снова спросила женщина.
    - Мамочка, я играла вчера во дворе, и мне старушка подарила её.
Вера не могла и не хотела верить в то, на что, не отрываясь смотрят её глаза, а именно, на ту самую куклу из её прошлого, которую она сожгла… Или же?..
Внезапно веки игрушки распахнулись…
    

Конец.

11 Января 2025 год.