Становление пуританизма

СТАНОВЛЕНИЕ ПУРИТАНИЗМА
Аноним

Истинно смирен тот человек, который не претендует на какие-либо личные заслуги в глазах Бога, не презирает гордо братьев и не стремится казаться выше их, но считает достаточным то, что он один из членов Христа, и не желает ничего большего, чем того, чтобы был вознесен только Глава

Жан Кальвин. Согласие евангелистов (Commentary on Harmony of Evangelists. V.2. Edinburgh,1845. P.332)

Божья воля через Его чудесную благодать заключается в том, чтобы молитвы Его святых были одним из главных средств осуществления замыслов Царства Христа в мире. Когда Бог хочет совершить что-то поистине великое для Своей церкви, Его воля заключается в том, чтобы этому предшествовало необычайно сильные молитвы Его народа; как явствует из Иез.36:37. И ясно, что когда Бог собирается совершить великие дела для Своей Церкви, Он начнет с замечательного излияния Духа благодати и мольбы.
 
Джонатан Эдвардс. Мысли о пробуждении религии (Works.V.1.Edinburgh,1834. P.426)
Чтобы по-настоящему понять религиозное движение, известное как пуританизм, нам действительно нужно понять, что происходило до его возникновения. Пуритане, конечно, были преемниками протестантской Реформации, которая потрясла Католическую церковь до основания. Реформация была инициирована католическим монахом по имени Мартин Лютер, который начал подвергать сомнению официальные церковные учения. Именно Лютер 31 октября 1517 года прибил свои 95 тезисов к дверям храма под названием Церковь Всех Святых.
Лютер инициировал диалог, который привел к новому мышлению среди христиан, и вскоре начали возникать целые новые конфессии. До Реформации Католическая церковь, само название которой,  является производным от греческого слова, означающего «универсальный», позиционировала себя как единственную истинную
универсальную церковь в мире. Однако после Реформации в Европе появилось несколько конфессий, которые конкурировали друг с другом за верных обращенных.
Мартин Лютер, конечно, стал главным лидером Реформации, но он был не единственным. Сразу за Лютером к славе пришел человек по имени Жан Кальвин.  Кальвин сыграл решающую роль в истории пуритан, поскольку именно на его последующем учении, кальвинизме, будут основаны многие пуританские убеждения и мысли.
Жан Кальвин был французским реформатором, который, будучи изгнанным из
родной Франции, открыл представительство в соседней Швейцарии, где проповедовал свои убеждения, в том числе о предопределении. Кальвин, как и Лютер до него, подчеркивал необходимость веры для того, чтобы христиане обрели спасение. Как и Лютер, он считал, что спасение - это не то, что кто-то может заслужить добрыми делами; скорее, это то, чего можно достичь только через веру во Христа. Но - и это большое «но» - Кальвин провозгласил, что Бог уже предопределил, кто будет открыт для веры в Него, а кто нет. По сути, он верил, что история жизни уже давно написана, и Автор творения - Бог - уже создал все роли , которые мы, как ни странно, в конечном итоге сыграем. Представляя Бога как конечного продюсера/сценариста/режиссера реальности, кальвинисты скажут вам, что мы все просто играем отведенную нам роль. Все, что мы делаем, было предопределено. Жан Кальвин проповедовал, что независимо от того, приходим ли мы к вере в Бога или сбиваемся с пути и отворачиваемся от благодати и веры, все это уже было предопределено заранее. Эта точка зрения станет важным элементом в жизни пуритан.
Концепция предопределения все еще актуальна. Даже сегодня это острая тема среди христиан. Многие христиане считают такие концепции полным заблуждением, считая, что это отрицает центральный для них принцип свободы воли. Большинство христиан согласятся, что человек обладает свободной волей и выбирает, делать добро или зло. Кальвинистская идея о том, что некоторые обречены на тьму, а другим суждено идти к свету, кажется, противоречит самому представлению о том, что у нас есть свободная воля. С другой стороны, даже христиане, ошеломленные кальвинистской доктриной предопределения, с трудом могли бы объяснить, как Бог, Которого они с готовностью признают всемогущим и всезнающим, не мог знать, что уготовано нам в будущем. Если Бог знает все и может видеть прошлое, настоящее и будущее одновременно, как большинство христиан скажут вам, то как Он мог не знать, каким будет наш конечный результат? Некоторые христиане, могут утверждать, что Бог не столько определил или предопределил наш выбор, сколько  просто Его природа - знать, как все будет происходить. Это было бы не столько предопределением, сколько просто знанием всего заранее. (Это заблуждение, с которым кальвинизм борется. - Пер.). Предопределение, несомненно, является очень сложной теологической концепцией, и ее можно анализировать, рассматривать и доказывать с самых разных точек зрения, как мы  видим.
Понятие Жана Кальвина об «избранных» или идея о том, что Бог избрал для спасения лишь немногих избранных, также находила отклик у пуритан, которые действительно поверили, что они были народом, отделенным от других. Один из великих лидеров пуритан 1600-х годов, Джон Уинтроп, сравнил пуританское движение с «сияющим городом на холме», который мог видеть весь мир. Уинтроп не придумал эту фразу; эти слова были почерпнуты из Нового Завета самой Библии. Этот стих можно найти в Евангелии от Матфея 5:14, в котором Иисус заявил Своим последователям: «Вы - свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы». Пуритане восприняли эти слова близко к сердцу и сочли  их подразумевающими, что они действительно были избранными, которых Бог отделил для исполнения Своей Божественной воли.
Другая кальвинистская доктрина, которая оказала большое влияние на
пуритан, заключалась в том, что все члены Церкви должны быть равны и что
не должно быть централизованной власти, которая бы ими управляла. Католическая церковь, конечно, была (и остается) высокоорганизованным и иерархическим органом, в котором папа находится наверху, а кардиналы и другие высокопоставленные члены располагаются ниже. Жан Кальвин не хотел иметь ничего общего со всем этим. Пуритане согласились, и когда их движение в конечном итоге началось в Англии, они были стойко против иерархии архиепископов и епископов Церкви Англии. Пуритане заявили, что они не хотят, чтобы эти религиозные власти говорили им, что делать.
Другим принципом кальвинизма, который пуритане всецело приняли,
была идея разделения церкви и государства. Жан Кальвин заявил, что правительство штата не имеет права вмешиваться или диктовать дела церкви. Пуритане страстно согласились и по этому вопросу, и в конечном итоге они принесли эту концепцию в Америку. Именно в Новом Свете пуритане оставили одно из своих самых долговечных наследий, поскольку разделение церкви и государства в конечном итоге стало отличительной чертой более поздних Соединенных Штатов.
Жан Кальвин впервые прибыл в Швейцарию в 1536 году, и к 1540-м годам
многие из его идей прочно укоренились в этом регионе. Англичане, тем временем, были достаточно привиты от Реформации, охватившей материковую Европу. Не имея возможности иметь подобные выражения мыслей из-за суровых католических правителей, максимум, что кто-либо мог сделать, это терпеливо сидеть и наблюдать за тем, что происходит по ту сторону Ла-Манша, и ждать перемен.
С 1509 года Англия находилась во власти короля Генриха VIII, который начал свою карьеру как убежденный католик. В своей защите католической церкви он изначально позиционировал себя как противника Реформации и даже написал
трактат в защиту католицизма под названием «Защита семи таинств». Король Генрих также не мог сказать много добрых слов о Мартине Лютере; в какой-то момент он сравнил Лютера со змеей, чьи слова были подобны «яду гадюки». Папа в Риме всецело одобрил мысли и действия Генриха, и в какой-то момент он даже провозгласил короля Генриха «защитником веры».Но этот великий защитник веры оказался несколько непостоянным и поддерживал папу только тогда, когда ему позволяли добиться своего. А что касается Англии, разрыв с Римско-католической церковью произошел не из-за религиозных разногласий, а скорее потому, что король Генрих был недоволен тем, что папа не выполнил его просьбу об аннулировании его брака. В те дни развод был исключен, поэтому следующим лучшим решением было добиться аннулирования, поскольку это объявило бы брак недействительным изначально.
Генрих был женат на Екатерине Арагонской более двух десятилетий, и он был весьма расстроен тем, что она не смогла произвести на свет наследника престола мужского пола. Чувствуя, что на карту поставлено его наследие, король решил,
что ему нужна новая жена. Поскольку Англия была католической, это означало, что этот якобы суверенный король должен был сначала проконсультироваться с папой. И когда папа отказался выполнить его пожелания, разгневанный король Генрих полностью порвал с папой и католической церковью. Однако Генрих все еще был очень католиком в своих убеждениях. Он не хотел избавляться от католической традиции; он просто хотел избавиться от папской власти. Именно по этой причине он создал свою собственную государственную церковь, Церковь Англии, главой которой он стал. Папа больше не будет отвечать за религию англичан; теперь на плечи их собственного короля ляжет обязанность диктовать им правильные формы религиозного поклонения и мышления.
Хотя король Генрих VIII захватил английскую церковь, он оставил большую часть
католических традиций и атрибутов нетронутыми, и именно с этими остатками старой
католической церкви прогрессивно настроенные реформаторы в англиканской церкви стремились покончить. В некотором смысле они хотели «очистить» англиканскую церковь от всех прежних связей с римским католицизмом. Именно из этого мышления возникла концепция пуританизма.
До пуритан псевдореформация в Англии многими считалась удручающе незавершенной. Как мог любой уважающий себя протестант и кальвинист (какими были многие английские протестанты) терпеть облачение священников в католическом стиле и чтение молитвенника, который отсылал к материнской церкви в Риме? Для многих эти пережитки католицизма были невыносимы. Казалось, что дверь к религиозной свободе слегка приоткрылась, но никому не было позволено открыть ее до конца. Протестанты Британии жаждали иметь религиозные свободы, которые были завоеваны их протестантскими братьями в таких оплотах, как Швейцария и Германия. Некоторые горячо молились и ждали, когда этот день наступит; другие, однако, были готовы связать свои молитвы с действием.
Те, кто в конечном итоге стали основателями пуританизма, имели намерение не начать новое религиозное движение, а просто очистить протестантскую церковь Англии от всех скрытых остатков католической церкви. Король Генрих VIII порвал с католической церковью в 1534 году, и хотя его действия привели к реформе, сам король  не был реформатором. По иронии судьбы, он начал свою карьеру как верный сторонник католической церкви, и, возможно, поэтому он сохранил так много ее традиций нетронутыми в своей новой государственной религии, церкви Англии.
Несмотря на то, что король порвал с римско-католической церковью по мирским, а не духовным причинам, протестанты были благодарны. Однако они не были в восторге от продолжающегося присутствия католической церкви в стране. Позже английские протестанты работали над тем, чтобы медленно реформировать эти аспекты Церкви Англии изнутри. Одним из этих ранних английских реформаторов был Томас Кранмер, архиепископ Церкви Англии. Он Кранмер отстаивал идею принятия Церковью Англии
протестантской веры в «оправдание верой», а не «верой и делами». Протестанты того времени считали, что Католическая церковь была слишком сосредоточена на совершении добрых дел, а не просто на вере в Бога Иисуса Христа. Протестанты знали, что и добрые дела, и вера важны, но они хотели подчеркнуть веру в то, что только через веру  можно обрести спасение.
Архиепископ Кранмер и его сторонники также отказались признавать
католическую веру в «пресуществление», которая гласила, что Иисус буквально
преобразился в хлеб и вино во время причастия. Даже сегодня для католиков это все еще  концепция, которую нужно объяснять. Пресуществление учит, что, хотя Христос никак не воспринимается физическими чувствами во время обряда причастия, преобразование действительно происходит. Хотя хлеб и вино по-прежнему выглядят и имеют вкус хлеба и вина, сущность таинств трансформируется в нефизическую форму в этот краткий момент принятия Евхаристии. Даже после такого объяснения это сложная концепция для некоторых.
Кранмер и его протестантские союзники быстро отказались от этого часто
запутанного и трудного для понимания аспекта католической веры. Но даже несмотря на то, что король Генрих порвал с католической церковью, он не спешил принимать многие протестантские убеждения. Кроме того, в Церкви Англии росло консервативное крыло, которое не желало терять старые учения материнской церкви. Эти условия сделали английскую Реформацию гораздо более медленным процессом, чем быстрая реформа, которая имела место в других странах европейского континента.
В Англии политические перемены часто приводили к религиозным переменам, и многие из достижений английских протестантов могли быть быстро отменены. После смерти короля Генриха VIII в 1547 году власть была передана его тогдашнему 9-летнему сыну Эдуарду. Хотя он, безусловно, был недостаточно взрослым, чтобы руководить самостоятельно, протестанты были уверены, что его последующее правление будет
дружественным к их вере. Однако король Эдуард VI неожиданно погиб в 1553 году, и вместе с ним погибла и большая часть протестантского дела. Ведь именно после его
кончины на трон взошла сестра Эдуарда, Мария, которая была убежденной католичкой.
Да, по иронии судьбы, несмотря на все усилия короля Генриха VIII произвести на свет наследника мужского пола, который стал бы его преемником, именно его старшая дочь Мария в конечном итоге получила реальную власть над Англией.
Мария I, которая впоследствии получила прозвище «Кровавая Мэри», полностью отменила все протестантские реформы. Внезапно стало преступлением заниматься любой религиозной практикой вне католицизма. До того, как Мария заняла свое место на троне, преданность папе и римскому католицизму считалась анафемой, но как только она пришла к власти, католические обряды снова вошли в оборот. Сам Кранмер пал жертвой этого внезапного поворота событий, и впоследствии его сожгли на костре за то, что он твердо придерживался реформ, которые недавно считались приемлемыми.
Однако в Англии то, что было приемлемо в отношении религии, стало почти чьей-то догадкой, поскольку зыбкие пески британской религиозной доктрины продолжали уходить у всех под ногами. Королева Мария I еще больше разозлила протестантов Британии, когда в 1554 году вышла замуж за стойкого католика Филиппа, короля Испании. Сразу же после этого брака было объявлено, что католицизм в Англии будет официально восстановлен. Затем, в 1555 году, Мария пошла еще дальше, вернув католические законы, касающиеся ереси. Именно это возобновленное давление на ересь должно было стоить жизни протестантским реформаторам, таким как Кранмер. Многие другие реформаторы, понимая, что Англия больше не будет терпеть их убеждения, приняли решение бежать в Швейцарию. В этот момент Швейцария - земля кальвинизма, не меньше - стала убежищем для многих английских протестантов. И вскоре те, кого можно было назвать «пуританами», толпами устремились в швейцарские города, такие как Женева и Цюрих.
Некоторое чувство стабильности возникло только после того, как королева Мария I внезапно скончалась от того, что считается раком, в 1558 году, позволив своей сводной сестре Елизавете взойти на трон. Королева Елизавета I была протестанткой, и она положила начало тенденции к базовому протестантскому этосу, которая сохранилась и после этого. Но независимо от того, были ли они протестантами или католиками, британские монархи быстро поняли, что им нужно умиротворить как реформаторов, которые искали новые способы обращения с религией, так и консерваторов, которые хотели сохранить старые традиции.
Именно эта идеологическая дихотомия Британии часто убеждала британских
монархов занять, так сказать, среднюю позицию. Они допускали некоторые протестантские реформы, но они также не хотели заходить слишком далеко. Из-за нежелания монархов полностью менять религию страны, среди протестантов всегда были некоторые, кто считал, что движение Англии к протестантизму не заходит достаточно далеко. Вот тут-то и появились пуритане.
Особый интерес для тех, кто стал пуританами, изначально представлял вопрос о священнических облачениях, используемых духовенством Церкви Англии. Пуритане-протестанты хотели избавиться от этой традиции, поскольку она, казалось, отсылала к католической церкви. Вместо сложной парадной одежды пуритане рекомендовали скромные черные мантии, которые были менее броскими и показными. Сегодня это может показаться незначительной деталью, но в то время дресс-код священников Церкви Англии имел большое значение. Пуритане были откровенно в стыде за медленный темп реформ в Церкви Англии. Это чувство, возможно, лучше всего было выражено в анонимном трактате «Предостережение парламенту», который был написан в 1572 году. Трактат провозглашал свое презрение, заявляя: «Мы в Англии настолько далеки от того, чтобы иметь церковь, правильно реформированную в соответствии с предписанием слова Божьего, что мы еще не пришли даже к ее внешнему виду». Пуритане-протестанты, проживающие в Англии, могли только с завистью смотреть на более сильные протестантские реформы, происходящие на европейском континенте.
Королева Елизавета действительно была умеренным реформатором, когда что-то
касалось внутренних дел, и она была очень ярой сторонницей сохранения статус-кво. Но хотя она стремилась поддерживать медленный темп английских реформ дома, она была довольно прогрессивной, когда дело касалось ее протестантской политики за рубежом. Королева Елизавета стала своего рода протестантским крестоносцем, когда дело дошло до борьбы с католической Испанией. Довольно иронично, что ее бывший зять, король Филипп, стал ее заклятым врагом, но по сути дела именно так обстояли дела в елизаветинской Англии. Подобно мастерам шахмат, оба эти лидера очень внимательно следили друг за другом, когда они вели свою личную священную войну, и всякий раз, когда один делал ход, другой обязательно пытался сделать ответный ход, чтобы напрямую противостоять его усилиям. В частности, королева Елизавета была ярой сторонницей протестантских Нидерландов, которые король Филипп активно пытался вернуть в католическое лоно.
Король Филипп, унаследовавший регион от своего отца, императора Священной Римской империи Карла V, вел войну со своими доверенными лицами в южных пределах Нидерландов против протестантской твердыни на севере. В 1580 году, после долгой, затяжной борьбы между этими фракциями, король Филипп послал одного из своих верных командиров, Алессандро Фарнезе, также известного просто как герцог Пармский, попытаться упокоить протестантов северных Нидерландов. Тем временем протестанты севера сформировали так называемую Утрехтскую унию, поскольку они поклялись объединиться, чтобы отразить любые иностранные вторжения. Им удалось удержаться после нескольких вторжений, но летом 1585 года защитники, казалось, были на последнем издыхании , как раз когда герцог Пармский готовился начать полномасштабное вторжение в северные Нидерланды. Казалось, все почти потеряно, когда на место происшествия внезапно прибыли британские войска, отправленные по приказу самой королевы Елизаветы. Когда британские солдаты вступили в Нидерланды, королева подписывала официальное обязательство помогать протестантам. Эта помощь называлась  Несравненным Договором, в котором говорилось, что королева не колеблясь применит военную силу для защиты своих протестантских союзников в Нидерландах. Этих двух смелых шагов было достаточно, чтобы убедить испанскую корону отступить, и северные Нидерланды остались в мире.
Действия королевы указывают на то, что, хотя она была очень осторожна, чтобы ходить по канату между различными фракциями внутри собственной страны, когда так было надо. Когда же дело дошло до более масштабного международного противостояния между католиками и протестантами, она была более чем готова перейти в наступление.
Однако дома она всегда старалась не настраивать против себя своих граждан и не разжигать недовольства, слишком много отдав реформаторам. На международной арене эта решительная позиция против католицизма фактически побудила Испанию попытаться вторгнуться в Англию в 1588 году. Но, несмотря на всю мощь Испании, испанская армада была успешно отбита британским флотом. Многие протестанты и пуритане одинаково считали этот успех знаком Божественного провидения в действии. Они искренне верили, что Бог на их стороне.
В любом случае, королева Елизавета I, безусловно, была искусна в подавлении
распространения католической власти. Даже в Америке она  была готова сражаться с испанцами на каждом шагу. Хотя на тот момент Англии еще предстояло создать жизнеспособную колонию, королева наверняка наняла каперов, что по сути является просто модным словом для обозначения пиратов, чтобы бороздить открытое море вблизи испанских владений в Карибском море и за его пределами. Эти частные моряки были крепки как гвозди, и они были более чем готовы захватывать испанские корабли с сокровищами и тащить серебро, золото и драгоценности, которые они у них приобрели, обратно в Англию.
В целом, что касается протестантов повсюду, Елизавета была неплохой правительницей. После ее смерти в 1603 году  пуритански настроенные
верующие стали возлагать надежды на ее преемника, Джеймса (Якова) Стюарта.
Яков Стюарт был сторонником протестантской традиции, известной как пресвитериане. Пресвитериане появились в Шотландии, и до того, как Джеймс Стюарт был коронован в Англии, он был королем Шотландии, известным как Джеймс VI (он стал Джеймсом I после объединения Англии и Шотландии в 1603 году). Таким образом, он, очевидно, был хорошо знаком с этими протестантами. И по прибытии на английский престол идея, что новый король  будет полезен протестантскому делу, быстро укрепилась. Достаточно скоро пуритане-протестанты составили официальную петицию, чтобы заставить короля рассмотреть их реформы. Эти усилия привели к так называемой конференции в Хэмптон-Корте. Король Яков I оказался не заинтересован в большинстве их идей, хотя он согласился с одним важным пунктом - должен быть новый английский перевод Библии.
Пуритане сыграли ключевую роль в том, чтобы заставить короля запустить большой проект перевода, который и привел к появлению версии Библии короля Якова.
Это было встречено с распростертыми объятиями пуританами, которые в течение многих лет создавали  английскую версию Библии, чтобы все могли свободно читать ее. Однако пуритане не пользовались благосклонностью короля, когда дело дошло до их борьбы против ритуалов и священнических облачений, и многие пуританские протестанты в конечном итоге были изгнаны из церкви просто за то, что отказались  носить стихари.
Некоторые из тех, кто принадлежал к пуританскому крылу Церкви Англии,
были достаточно влиятельны, чтобы местное духовенство тайно пошло на определенные компромиссы, просто чтобы удержать их на борту. Но такие вещи не могли продолжаться вечно, и, как масло и вода, пуритане в Церкви Англии вскоре обнаружили, что полностью отделились и создали е собственное религиозное движение. Самые настойчивые из этих верующих пуритан начали проводить тайные собрания в своих домах. Эти собрания считались в то время незаконными, и тот факт, что эти пуритане не посещали официально
разрешенную Церковь Англии, сам по себе считался преступлением. Для того,
чтобы кого-то привлекли к ответственности, достаточно было, чтобы любопытный сосед или бывший член церкви сообщил об  отсутствии людей, и они подвергались наказанию. Некоторые даже погибли, как в случае с реформатором Генри Барроу, казненным в 1593 году.
Тем не менее, несмотря на стремление соответствовать англиканской церкви,
король Яков был кальвинистом и поддерживал кальвинистские учения. Эта поддержка была ясно продемонстрирована в 1618 году, когда ведущие кальвинисты того времени провели конференцию в Нидерландах. Главной целью встречи было обсуждение работы некоего Якоба Арминия.  Арминий был родом из Утрехта, той же части Нидерландов, в которой протестанты северных Нидерландов объединились и создали Утрехтскую унию перед лицом католической агрессии. Причина, по которой Якоб Арминий стал предметом споров, заключалась в его взгляде на то, что выбор людей может формировать их судьбу, и что они действительно играют активную роль в том, будут ли они спасены или нет. Эти взгляды, хотя, возможно, и были довольно распространены в других христианских группах, совершенно не понравились кальвинистам. Учение Жана Кальвина о предопределении было совершенно ясным, и кальвинисты должны были верить, что Бог был автором и совершителем человеческой истории, а мужчины и женщины были совершенно неспособны изменить ход своей судьбы самостоятельно. Тем не менее, этот
«реформированный кальвинист», так сказать, сумел обрести значительное число последователей с его измененным учением кальвинизма, и его уникальная точка зрения была названа арминианством. По сути появилась еще одна разновидность христианской мысли. И как только это произошло, из ниоткуда появились критики. Сам Якоб Арминий скончался в 1609 году, но в последующие годы его учения продолжали набирать популярность.
Чтобы разобраться с так называемым спором об арминианстве, который возник в протестантских кругах, великие умы кальвинизма собрались в Нидерландах в
1618 году. Король Яков I наверняка отправил на конференцию  собственных представителей, чтобы выступить за полное отвержение арминианства. Такие усилия, безусловно , были приятны тем, кто придерживался пуританских взглядов. Даже если они не были довольны остатками католической традиции в Церкви Англии, знание того, что общая кальвинистская доктрина принимается, несомненно, было бы воодушевляющим. Этих позитивных событий было достаточно, чтобы заглушить более громкие голоса пуритан, и многие были довольны тем, что они называли «практическим богословием». Эти усилия были сосредоточены на обучении среднего человека идеалам пуритан на примере, не заходя так далеко, чтобы открыто не подчиняться Церкви Англии.
Однако в том же роковом 1618 году некоторые пуритане посчитали целесообразным обойти волю своего короля, когда король Яков I решил не поддерживать своего зятя, Фридриха, короля Богемии, в его борьбе с католическими войсками во время Тридцатилетней войны. Некоторые пуритане по собственному желанию начали собирать и отправлять средства этому потенциальному протестантскому властителю. Однако, помимо некоторых тайных усилий, таких как эти, большинство пуритан были готовы терпеть короля Якова до тех пор, пока он, в свою очередь, терпел основных сторонников кальвинизма. Эта своего рода взаимная терпимость продлится большую часть правления короля Якова I. Временами это был непростой союз, но, похоже, он служил своей цели.
Король Яков позиционировал себя как управителя кальвинизма и подчеркивал, что духовенство должно быть осторожным, чтобы не сбивать мирян со счетов сложностью доктрины. В 1622 году он даже зашел так далеко, что издал указ, согласно которому только тем, кто имеет «степень бакалавра богословия или выше», будет разрешено преподавать предопределение, чтобы защитить общественность от дальнейшего замешательства. Возможно, король Яков, который был свидетелем множества потрясений из-за различных толкований предопределения, имел в виду благое, но эта директива показалась многим невыносимым перебором. Среди части протестантов росла обеспокоенность тем, что их религиозные права начинают отнимать. Что все это будет означать для духовного роста без возможности свободно говорить и вести открытый диалог? Пуритане, например, не собирались позволять какому-либо суверену надевать наручники на их веру. Когда король Яков позволил своему сыну Карлу жениться на французской католической принцессе, многие пуритане почувствовали, что впереди их ждут новые неприятности. И когда Карл I взошел на престол в 1625 году и начал открыто защищать католицизм, они почувствовали, что их худшие опасения подтвердились.
Фактически, именно воцарение короля Карла заставило многих пуритан искать место подальше, чтобы насадить свою веру - даже по ту сторону Атлантики, в малоизвестном месте под названием Америка.

Как пуритане появились в Америке

Ибо мы должны думать, что будем как город на холме. Глаза всех людей устремлены на нас. Так что если мы будем лживо обращаться с нашим Богом в этой
работе, которую мы предприняли, и таким образом заставим Его лишить нас Его нынешней помощи, мы станем  притчей во языцех во всем мире

Джон Уинтроп. Образ христианского милосердия

Большинство американцев знают историю пилигримов, которые прибыли в Америку на корабле под названием «Мэйфлауэр», и как они поселились в Плимуте
в 1620 году. Но многие не знают, насколько сильное религиозное благочестие заставило этих поселенцев покинуть свой старый мир ради совершенно нового. Не в поисках золота или земли пилигримы-пуритане отправились в это опасное путешествие. Их поисками были религиозная свобода и возможность построить общество, отмеченное идеалами, которые им были дороги.
Плимутская колония была всего лишь второй успешной английской колонией в
Америке, после предыдущего поселения Джеймстаун в том, что сейчас является
штатом Вирджиния. Лесной фон Плимута в конечном итоге стал знаменитым в Америке в День благодарения, в память о времени, когда пуританские пилигримы и их
союзники-индейцы садились во время осеннего сбора урожая, чтобы вместе поесть и
воздать благодарение Богу. Хотя мы теперь знаем, что Плимут был городом в Массачусетсе, изначально он был частью общей колонии Новой Англии, прежде чем отделился в колонии Массачусетского залива. Пуритане, которые поселились в Плимуте, были во главе с человеком по имени Уильям Брэдфорд. Еще до того, как ступить на землю, пуритане подписали знаменитое соглашение на "Мэйфлауэре", в котором они диктовали, как должна управляться как колония, так и их собственная индивидуальная жизнь. Этот документ оказался ключевым в формировании самой Америки. Его цитировал философ Джон Локк, что составил свой знаменитый «договор», который впоследствии повлиял на само создание Декларации независимости, давшей жизнь самим Соединенным Штатам. Поэтому сказать, что слова  соглашения на "Мэйфлауере" имели влияние, было бы небольшим преуменьшением.
Высадившись, пуритане приступили к строительству своих поселений и
воплощению своих принципов в жизнь. Дальнейшие волны пуританской миграции были
уже на подходе в Британии, и к 1630 году лидер пуритан по имени Джон Уинтроп возглавил так называемую «Великую миграцию» большой пуританской группы в
колонию Массачусетского залива. Она была названа так из-за того, что колонизационное предприятие финансировалось группой лондонских финансистов, называемых Компанией Массачусетского залива. Говорят, что сумма денег, которую компания выложила на стол для этой экспедиции, составила 40 млн.  долларов в сегодняшних деньгах.
Корабли, которые перевозили этих пассажиров в Новый Свет, были полностью укомплектованы всем, что им могло понадобиться. Они были загружены «мылом, свечами, инструментами, утварью, сталью, железом, одеждой, обувью, домашней мебелью, парусиной, скотом, лошадьми, козами, сеном для корма, молитвенниками и Библиями. Это, должно быть, стало некоторым утешением для людей, которым пришлось продать свои дома и многое другое имущество, чтобы просто отправиться в это путешествие в странный новый мир. Это было действительно крупное предприятие для любого. Поэтому человек, возглавлявший поездку, не хотел разочаровывать. Джон Уинтроп был адвокатом средних лет, время от времени проповедующим, и настоящим протестантским крестоносцем.
Уинтроп был встревожен как давлением, с которым сталкивались пуритански настроенные протестанты дома, так и нашествием католицизма за рубежом. Католическая Испания давно уже захватила большую часть Америки, захватив Мексику, Центральную и Южную Америку. В этом, конечно, не было ничего нового. Но Уинтроп был еще больше встревожен, услышав сообщения о том, что французские католики процветают в североамериканской колонии Квебек.
По прибытии в июне 1630 года Уинтроп приступил к сложной задаче создания солидарности среди поселенцев-пуритан, многие из которых были выходцами из разных слоев общества и из разных регионов Британии. Поселившись в будущем городе Бостон, Уинтроп сказал своим колониальным прихожанам, что они заключили завет не только друг с другом, но и с Богом. Кроме того, учили, что колония Новой Англии будет «городом на холме», который вдохновит тех, кто его увидит, подражать ему. Слова Уинтропа были вдохновлены Евангелием от Матфея, в котором Сам Христос сказал Своим ученикам: «Вы - свет мира, город на вершине холма, который не может быть скрыт».
Уинтропу и его последователям-пуританам пришлось выковывать свой мир с
нуля, строя дома и кое-как выживая в неопределенном мире. Но, несмотря на то, что они были уверены, что их основные земные потребности удовлетворяются, у них также была главная проблема - убедиться, что их духовные убеждения остаются нетронутыми, а также создать «благочестивое царство» здесь, на Земле. В течение следующих нескольких лет эти колонисты выковали систему управления, в которой они будут голосовать за губернатора и  парламент, который состоял как из верхней, так и из нижней палаты законодателей. Тем временем местные молитвенные дома были организованы в похожем демократическом процессе, в котором церковные лидеры выбирались членами церкви. Пуританские колонии, как и большая часть остального мира в то время, были в конечном счете патриархальным обществом, поэтому, когда мы говорим «члены церкви», мы должны ясно дать понять, что только мужчинам разрешалось иметь право голоса в этих делах. И мужчины в церкви могли не только голосовать за церковных лидеров, но и за различных представителей, которые составляли то, что было известно как Генеральный суд. Именно Генеральный суд разрабатывал общие законы в отношении того, как управлялась колония и как решались различные дела поселенцев.
И для того, чтобы способствовать солидарности между различными церквями,
проводились регулярные церковные конференции, на которых все церковные лидеры могли консультироваться друг с другом о направлении общего пуританского движения. Основными лидерами, появившимися в это время, были Томас Хукер, Роджер Уильямс и Джон Коттон. Иногда эти люди не соглашались друг с другом, но они всегда могли делать это довольно вежливо. Но даже когда пуританские общины стремились к солидарности, они не всегда соответствовали одному и тому же стандарту. Почти всегда существовало небольшое различие во мнениях по определенным вопросам веры.
Тем временем многие британские пуританские верующие начали смотреть на своих
братьев по ту сторону Атлантики с некоторой тревогой и скептицизмом, задаваясь вопросом, не дрейфует ли эта группа пуритан в сторону новой конфессии Тем не менее, колониальные пуритане утверждали, что не изменили своей цели. Лидер пуритан Джон Уинтроп ясно дал понять, что его намерением было заставить поселенцев заключить завет с Богом и друг с другом и оставаться сильными в чужом мире, который они теперь называли своим домом. Как бы Джон Уинтроп ни поощрял открытое обсуждение для предотвращения конфликтов, споры неизбежно возникали. Например, Роджер Уильямс, как известно, устроил переполох из-за принятия клятвы и того, имели ли колониальные
лидеры право регулировать действия людей во время субботы. Этот пуританин был настолько встревожен происходящим, что в итоге переехал в соседнее поселение Провиденс (будущая столица Род-Айленда).
И споры на этом не закончились. У пуританского священника Томаса Шепарда были серьезные претензии к протестантской деятельнице Энн Хатчинсон. Энн жила в контролируемом пуританами Бостоне со своим мужем Уильямом и их 15 детьми. Помимо заботы обо всех своих детях, Энн оказалась неплохой проповедницей. Однако не все пуритане согласились с тем, что она учила, и Томас Шепард, например, определенно не был ее поклонником. Шепард не одобрял утверждение Энн Хатчинсон о том, что можно иметь прямую «духовную связь с Богом». Такие разговоры отдавали антиномизмом, и Томас Шепард и другие единомышленники-пуритане считали, что такие мысли ошибочны. Они верили, что Бог напрямую говорил только с библейскими персонажами прошлого и что Его прямого явления больше не происходило. Для таких ревнителей, как Томас Шепард, те, кто утверждал, что у них есть личные отношения с Богом, в лучшем случае были введены в заблуждение, а в худшем - занимались откровенным колдовством.
Те, кто знаком с судебными процессами над ведьмами в Салеме, которые мы обсудим более подробно в ближайшее время, понимают, как быстро пуританские обвинения в оккультизме могли выйти из-под контроля, поэтому такие характеристики были действительно весьма серьезными. Хотя большинство христиан сегодня считают личные отношения с Богом чем-то хорошим, для некоторых пуританских современников Энн даже тот, кто утверждал, что имеет связь с Богом, мог быть обвинен в обольщении дьяволом И если они не называли ее ведьмой, то, по крайней мере, предполагали, что она бредит. Однако Энн и ее последователи настаивали на том, что пуритане, которые отвергали духовную связь, которую можно было иметь с Богом, были теми, кто был обманут. Она верила, что эти конкретные пуритане были ослеплены их акцентом на «роли дел». Иронично, что Энн обвиняла своих братьев в таком недостатке, поскольку во многом именно из-за предполагаемого акцента католической церкви на делах и началась протестантская Реформация. Однако Томас Шепард и ему подобные считали, что Энн Хатчинсон серьезно ошибалась, придавая слишком большое и ложное значение «понятию свободной благодати». Энн, с другой стороны, обвиняла своих оппонентов в том, что они придают слишком большое значение добрым делам и поступкам, а не развитию настоящих отношений с Богом. Достаточно интересно, что единственным пуританским священником, которого Энн не обвиняла в излишней сосредоточенности на делах, был Джон Коттон, который ранее был ее и ее мужа личным пастором.
Кажется, Энн впервые начала высказывать свои взгляды, работая акушеркой. Она и женщины, с которыми она регулярно работала, регулярно обсуждали свои идеи о религии, и Энн всячески поощряла эти наводящие на размышления беседы. Джон Уинтроп позже вспоминал об Энн, «что ее обычные разговоры были о делах Царства Божьего». Сказав это, большинство сегодня вполне естественно спросили бы: «Ну и что в этом плохого?». Но проблема была не в том, что она говорила о Боге, а в теме, которую она выбирала. В любом случае, Энн вскоре стала регулярно проводить встречи у себя дома, на которых она подробно излагала свои убеждения и толкование Священного Писания. Поначалу участниками были в основном такие же акушерки, как и она сама, но вскоре о ее учении стало узнавать гораздо больше людей. И в конечном итоге и мужчины, и женщины регулярно заполняли ее дом, чтобы послушать ее проповеди.
Две стороны этого спора все больше враждовали друг с другом, в то время как те, кто идеологически оказался посередине, такие как умеренный Джон Уинтроп, изо всех сил старались найти какую-то золотую середину. Это оказалось невыполнимой задачей. И как только Томас Шепард и его сторонники жесткой линии одержали верх, они позаботились о том, чтобы Энн получила официальное отлучение от церкви и была немедленно выдворена из колонии. Энн, как и Роджер Уильямс до нее, отправилась в Провиденс вместе со своей семьей и создала аванпосты в том, что в один прекрасный день станет Род-Айлендом. К сожалению, жизнь Энн закончилась не очень хорошо. Прожив некоторое время в Провиденсе, она открыла магазин в поселении Истчестер, недалеко от
места современного Нью-Йорка. Именно здесь она и вся ее семья столкнулись с нечестной игрой со стороны местного индейского племени. В любом случае, внутренние разногласия, такие как то, что произошло с Энн Хатчинсон действительно время от времени появлялись среди пуритан. Хотя пуритане бежали от религиозных преследований, они не спешили проявлять много терпимости, когда среди них возникали религиозные разногласия.
Наряду с этими внутренними конфликтами колонии, основанные пуританами, также имели дело с внешними конфликтами. Они столкнулись с давлением со стороны как голландцев, которые контролировали колонию Новые Нидерланды (ныне Нью-Йорк), так и нескольких групп коренных американцев. Для пуритан, поселившихся вдоль
реки Коннектикут, дела пошли настолько плохо, что в 1636 году вспыхнул открытый конфликт с племенем коренных американцев, называемых пекотами. Война была по сути кульминацией напряженности, которая нарастала в регионе из-за торговли, нехватки ресурсов и различных стычек, которые здесь вспыхнули. Пуританам удалось привлечь на свою сторону против пекотов другие местные племена коренных американцев. Несмотря на численное превосходство и знание местности, война закончилась неудачей для пекотов, и как только боевые действия прекратились, их роль значительно ослабла.
Несмотря на конфликт, в том же году были сделаны первые шаги по созданию поддерживаемой пуританами высшей школы которая в конечном итоге стала Гарвардским университетом. Сама школа была создана по образцу престижного английского высшего учебного заведения - Кембриджского университета. Фактически , само поселение, в котором был построен Гарвард, было названо «Кембридж» в честь этого факта. Изначально школа уделяла большое внимание подготовке служителей веры, но она также уделяла особое внимание общей академической среде. В любом случае, любой, кто учился в Гарварде в Кембридже в Массачусетсе, должен поблагодарить за это пуритан колонии Массачусетского залива .
У пуритан, безусловно, были свои трудности в колониях. Но еще более насущной для американских пуритан была угроза английской короны. В это время архиепископ Кентерберийский Уильям Лод, стал практически одержим идеей сокращения иммиграции пуритан в Америку. Он даже открыто добивался отмены Массачусетской хартии. Пуритане, тем временем, боялись, что им навяжут королевского губернатора, который будет в лучшем случае равнодушен к их проблемам . Эта угроза, казалось, исчезла, когда британское правительство стало слишком озабочено собственными внутренними беспорядками, чтобы беспокоиться о пуританских колонистах.
Примерно в это время Англия втянуты в череду кровавых гражданских войн. У короля Карла I развивались все более враждебные отношения с британским парламентом. Члены парламента долгое время скептически относились к мотивам короля Карла, а широкая общественность возмущалась тем фактом, что он был женат на католичке - королеве Генриетте Марии Французской. Ситуация достигла апогея, когда король Карл попытался бросить некоторых из своих парламентских оппонентов в тюрьму. Ключевое слово здесь - «попытался», поскольку король не смог схватить своих врагов. Вместо этого они были предупреждены о том, что происходит, и совершили побег. Именно вслед за их побегом и после того, как остальная часть парламента узнала о том, что произошло, Англия превратилась в страну, состоящую по сути из двух вооруженных лагерей - тех, кто был  готов сражаться за парламент, и тех, кто стал сражаться за короля Карла. Эти две стороны начали противостоять друг другу в 1642 году.
По мере того, как конфликт накалялся, король Карл I имел твердый контроль над северной Англией, Уэльсом, Мидлендсом и Западной Англией. С другой стороны, парламент контролировал Лондон, прилегающую юго-восточную часть страны и Восточную Англию. У него также был козырь, поскольку парламентарии имели поддержку английского флота. После нескольких стычек война, по сути, к 1644 году зашла в тупик. В попытке прийти к дипломатическому решению король Карл сумел провести новую сессию парламента, где он находился в Оксфорде. Однако результаты были неудовлетворительными, и боевые действия продолжились. Затем Оксфорд был в 1646 году осажден парламентскими войсками, и самому королю едва удалось бежать. Он бежал на север, где его несколько месяцев скрывали верные шотландцы. В конце концов парламенту удалось убедить шотландцев выдать его. Затем король Карл I был в январе 1647 года взят в плен. Поскольку во время этого конфликта религиозные вопросы играли такую же роль, как и политические, многие окрестили английскую гражданскую войну «Войной религии».
Что касается пуритан, то многие ведущие английские пуритане действительно встали на сторону парламентариев против находившегося под влиянием католиков короля, к которому они относились с пренебрежением. Таким образом, некоторые даже зашли так далеко, что назвали конфликт своего рода «пуританской революцией», в которой ревностные пуритане присвоили себе власть парламента, чтобы очистить Англию от самых очевидных признаков католического влияния - включая самого короля.
В ходе конфликта пуритане также позаботились о том, чтобы новое законодательство, внесенное в парламент, призывало к дальнейшей реформации
английской церкви. Однако сами пуритане Англии оставались раздробленными в вопросе относительно наилучшего курса реформ. Одна фракция английских пуритан была убеждена, что им следует подражать популярным реформам, которые были проведены пресвитерианским духовенством, в то время как другие были сторонниками так называемого «конгрегационализма», который имитировал старый пуританский сияющий город на холме - Новую Англию.
Тем временем все те, кто был в парламенте, были серьезно обеспокоены тем, что любая из этих фракций получит господство, чтобы ее сторонники не стали господствовать над остальными. Это обычно случалось на протяжении всех реформационных движений в прошлом. Как только одна протестантская ветвь становилась заметной, вскоре она начинала преследовать остальные. Снова и снова ранее преследуемое религиозное меньшинство восставало, чтобы стать преследователем номер один. Парламент был обеспокоен внезапной угрозой повторения этой истории из-за отсутствия «центрального контроля», когда дело касалось вопросов веры. Сегодня многие не знают об этой ученой травме Англии и других европейских стран во время Реформации, но она, несомненно, была в умах более поздних основателей Америки. Именно по этой причине концепция свободы вероисповедания была так важна для них, как и концепция разделения церкви и государства. Многие сегодня интерпретируют разделение церкви и государства как исключение религии из правительства, но на самом деле основное внимание уделялось исключению государства из религии. Отцы-основатели не хотели повторять проблемы, вызванные Церковью Англии, и они не хотели создавать «Церковь Америки», которая диктовала бы, каким религиозным правилам должен следовать каждый. Поэтому было сочтено, что наилучшим подходом для общества было бы полное отделение церкви от государства, не позволяющее правительству диктовать, как церкви должны себя вести.
После домашнего ареста короля Карла I радикализированный элемент оппозиции королю, называемый левеллерами, начал требовать полной «свободы вероисповедания» для Англии. Но прежде чем эти планы смогли осуществиться, в 1648 году король Карл сбежал из тюрьмы и сумел самостоятельно связаться с шотландцами, убедив их
снова встать на его сторону. Это привело к так называемой Второй английской гражданской войне, которая разразилась между королем и парламентом. На этот раз король был даже менее успешен и довольно быстро побежден. Затем он был схвачен
во второй раз  Не желая рисковать, его противники отдали его под суд и впоследствии приговорили к смерти. Смертный приговор королю Карлу I был приведен в исполнение в январе 1649 года. Затем это привело к попытке парламента создать содружество, но непостоянство парламентариев привело к слишком большому количеству разногласий, и все начатое грозило сорваться.
В этот хаос вмешался Оливер Кромвель, который захватил власть в 1653 году
и создал Протекторат Англии. Называя себя лордом-протектором Англии, Кромвель
по сути был  более чем диктатором. Кромвель также был пуританином. Оливер
Кромвель впервые стал известен во время Первой гражданской войны в Англии и
стал ведущим военачальником ко времени Второй. Он сыграл решающую роль, когда дело дошло до замирения Шотландии и заключения короля Карла под стражу. И поскольку Кромвель сам был пуританином, он считал необходимым очистить Англию от остатков католицизма. Он считал себя инструментом Бога в этом деле и твердо верил, что был поставлен на место исключительно для этой цели.
Кромвеля иногда называют «неохотным» диктатором. Он не был избранным должностным лицом и просто захватил власть после свержения короля. Сам Кромвель часто говорил, что не хочет править Англией и что его правление было неохотным, выкованным из необходимости. Достаточно интересно, что Кромвель до сих пор остается противоречивой фигурой среди британской общественности, некоторые сравнивают его со злым узурпатором, а другие настаивают, что он больше похож на фигуру опекуна. И как и подразумевал его титул, он действительно был «лордом-протектором» королевства. В любом случае, как только он получил власть, он не колебался использовать ее в религиозных делах. Кромвель также был в авангарде того, что стало своего рода
протестантским крестовым походом против католической власти Испании. Именно при
Кромвеле Ямайка была отторгнута от Испании и включена в британское лоно. Тем временем дома Кромвель был важным протестантским реформатором, который искал помощи у конгрегационалистов и более умеренных пресвитериан, чтобы найти между ними общую почву.
В 1646 году при участии Кромвеля было издано Вестминстерское исповедание веры, в котором говорилось, что особая разновидность кальвинистской доктрины, которая была  приемлема как у пресвитериан, так и у других пуритан, стала религиозным законом страны Кроме того, пуритане были политически вознаграждены увеличением числа мест в парламенте. Как можно себе представить, тот факт, что к пуританам относились так благосклонно, не устраивал тех, кто выступал против пуританских идеалов. Эти противники, возможно, были временно отстранены новыми реформами,
но они просто выжидали и ждали подходящего момента, чтобы нанести удар. И после внезапной и внезапной смерти Кромвеля в 1658 году наступила еще одна религиозная расплата.

Потерянный рай

Во всем твоем пути ходи с Богом и следуй за Христом, как малое,  бедное, беспомощное дитя, держась за руку Христа, не сводя глаз с ран на Его руках и боку, откуда текла кровь, очищающая тебя от греха, и скрывая твою наготу под подолом белой сияющей одежды Его праведности.

Джонатан Эдвардс (Цит. по: Marsden G. Jonathan Edwards: A Life. New Haven,2004 .P.226)

После смерти Оливера Кромвеля началась борьба за контроль над Англией, которая в конечном итоге закончилась приглашением на престол сына Карла I, Карла II, в 1660 году. Интересно, что не новый король, а парламент начал выступать против английских пуритан. Церковь Англии восстановила большую часть своего авторитета, а пуритане были низведены на периферию как инакомыслящие, которые отказались подчиняться. Даже когда пуритане столкнулись с возобновлением преследований в Англии, в британских колониях в Америке все было наоборот. Пуритане, которые правили в колониях, становились все более нетерпимыми к другим верам. В частности, когда квакеры начали эмигрировать в Америку в 1650-х годах, пуритане, которые часто были их соседями, начали преследовать их за их религиозные убеждения. Один из самых известных случаев произошел, когда квакерша по имени Мэри Дайер была приговорена к смертной казни просто за то, что говорила с другими о своей вере. Несмотря на риски, Мэри часто проповедовала другим о квакерских убеждениях в пуританском анклаве Бостон. Ее арестовали и в конечном итоге отправили на виселицу в качестве наказания за ее несанкционированную евангелизацию. Перед смертью ей сказали, что если она просто поклянется, что воздержится от проповедования своих квакерских убеждений, то ее пощадят. Можно задаться вопросом, было ли это особенно жестоким трюком со стороны ее пуританских обвинителей, поскольку они прекрасно знали, что в рамках своей веры квакеры отказывались приносить клятвы. Как и ожидалось, Мэри Дайер тоже отказалась, и ее впоследствии повесили.
Многие были встревожены тем, что случилось с Дайер, и к тому времени, как эта история достигла Англии, король Карл II был достаточно тронут, чтобы что-то с этим сделать. В 1661 году он выпустил официальный указ для всех, кто проживал в заливе Массачусетс,  воздержаться от любых казней квакеров иначе как по конкретному указу короля. В дополнение к этому, королевская комиссия была отправлена в колонии, чтобы проверить колониальные власти и убедиться, что они не переходят своих границ.
Среди прочего, эта комиссия убедилась, что пуритане не исключают другие религиозные конфессии из причастия. Это давление, чтобы быть более терпимыми к другим религиозным конфессиям, наряду с экономическим бумом колоний, открыло двери для религиозных поселенцев всех видов, чтобы они могли добраться до колониальных поселений в Новой Англии. Этот новый приток привел к социальным конфликтам во многих колониальных общинах. Хотя открытое преследование других вероисповеданий было запрещено, негодование продолжало кипеть под поверхностью.
Тем не менее, существовали внешние угрозы, которые могли бы еще больше усилить напряженность среди колонистов. Так было в 1675 году, когда индейские
племена начали крупномасштабные атаки в районе Новой Англии в ходе того, что
позже было названо Войной короля Филиппа. Она была названа в честь одного из главных агитаторов, вождя Метакомета, иногда известного просто как Метаком, которому дали прозвище Король Филипп. Метаком, по-видимому, пришел к выводу, что европейские поселенцы просто стали слишком многочисленными, и он решил, что растущее число поселенцев становится угрозой самому существованию его племени. Несмотря на ранее дружеские отношения, Метаком по сути начал то, что можно было бы считать упреждающим ударом по растущему пуританскому населению. В ходе этого конфликта местные племена совершили несколько набегов на колонистов, а также на племена, с которыми они оставались в союзе. В ходе этих набегов погибло около 600 колонистов, а несколько поселений были разрушены. Говорят, что в ходе конфликта, который продлится до 1678 года, по крайней мере двенадцать поселений были полностью разрушены, и колоссальные 10 %  от общего населения колонии были уничтожены.
Пуритане, вернувшись к своим убеждениям в это трудное время, конечно, пришли к выводу, что их проблемы каким-то образом связаны с их верой. Многие выработали твердое убеждение, что то, что с ними произошло, было каким-то образом прямым наказанием от Бога. Нетрудно понять, почему пуритане и другие протестанты могли считать такую катастрофу своего рода божественным возмездием. Все, что им нужно было сделать, это заглянуть в Ветхий Завет и прочитать свидетельства библейских пророков, которые в разное время существования народа Израиля утверждали, что  было Божье наказание, обрушившееся на них, когда нападали соседние племена.
Так же, как израильтяне были готовы приписать самим себе вину за трудности,
пуритане тоже начали открыто задаваться вопросом, не совершили ли они какой-то коллективный грех, за который их наказывали. Один из проповедников-пуритан,
отстаивавших эту точку зрения, Инкрис Мазер, был коренным пуританином колонии
Массачусетского залива. Иметь «Инкрис» в качестве имени может показаться немного
странным для современного читателя, но на это действительно была причина.
Его родители были довольно погружены в Священное Писание во время его рождения, и зная, что еврейская форма имени Иосиф, Йосеф, в переводе на английский язык
буквально означает «Рост», они решили назвать своего ребенка Инкрисом в
честь этого факта. Называть детей Йосефом или англизированной версией Иосифа - обычное дело, но на самом деле называть их английским переводом оригинального
еврейского имени - действительно редкость в наше время. Однако среди пуритан
такие вещи были обычным делом.
В любом случае, Инкрис Мазер, родители которого прибыли с этим великим
исходом из Англии в колонию Массачусетского залива в 1630 году, был одним из
первого поколения пуритан, родившихся в поселении Новой Англии. Он рос в хорошие времена раннего поселения, когда пуритане, пилигримы и коренные американцы жили в относительной гармонии. Затем это было сопоставлено с  опытом войны короля Филиппа и ужасом, который она принесла. После этого Инкрис Мезер стал одним из лидеров пуритан, которые не колеблясь выдвинули утверждение, что они страдают из-за отсутствия духовного обновления.
Инкрис Мезер, чье имя буквально означает возрастание благословения, стремился обновить и увеличить духовные благословения пуританских протестантов. Он верил, что Бог послал различные суды на народ, чтобы вернуть его на путь истины, и он считал недавние трудности знаком того, что пуританам Америки нужно изменить курс. Колонии Новой Англии действительно были уязвимы, но главной угрозой были не местные племена, которых колонисты боялись больше всего, а скорее английское правительство дома. После смерти Кромвеля многие из завоеваний пуритан в Англии были сведены на нет при короле Карле II, и когда Карла II сменил король Яков II в 1685 году, этот новый король оказал еще большее давление. На этот раз усилия короля были направлены на самих пуритан Новой Англии, поскольку именно король Яков II решил полностью отменить хартию Массачусетского залива. Затем король Яков II решил создать Доминион Новая Англия, в котором все основанные колонии, вместе с Нью-Джерси и Нью-Йорком, были бы  объединены в один всеобъемлющий доминион Короны. Это означало, что будет назначенный королевой генерал-губернатор, который будет контролировать все, и что больше не будет никаких демократически избранных законодательных органов, созданных для представления колонистов.
Еще хуже, и к большому огорчению пуритан, было принудительное введение ненавистной Книги общей молитвы. Она была официальным стандартным литургией Церкви Англии в то время, и как только она была введена в действие, все должны были ее придерживаться. Это было определенно не то направление, в котором хотели двигаться колонисты-пуритане . И больше всего их раздражал тот факт, что их собственные городские собрания - жизненная сила конгрегационалистов - были сокращены, строго контролировались и отслеживались. Действительно, пуритан особенно огорчало то, что даже в Новом Свете, куда они иммигрировали, чтобы свободно исповедовать свои религиозные убеждения, они не были защищены от действий достаточно решительного английского короля. И как будто всего этого было недостаточно, король Яков II сам был практикующим католиком, что только подогревало подозрения, что протестанты-пуритане будут подавлены до такой степени, что перестанут быть отдельным телом в Церкви Англии.
Но как бы параноидально пуритане Новой Англии ни относились к махинациям своего суверена, пуритане в Англии были готовы свергнуть короля Якова II. Инцидентом, который сумел вывести оппозицию Якову II из терпения, стало известие о том, что его жена родила сына по имени Джеймс Фрэнсис Эдвард. Обычно рождение королевского наследника было бы радостным событием. Но идея Якова III на троне, который потенциально продолжит тот же курс, что и его отец, не была чем-то, чего ждали с нетерпением, особенно потому, что ранее было заявлено, что Яков II передаст власть своей дочери-протестантке Марии, тем самым сделав ее мужа-протестанта Вильгельма Оранского королем. Именно это обещание сделало ситуацию хотя бы немного терпимой для протестантов Англии, и большинство из них были готовы ждать наступления этого дня. Но когда стало известно, что Марию собираются отстранить в пользу ребенка, который будет воспитываться в католической вере, для оппозиции это было слишком.
Устав от того, как идут дела, парламент фактически связался с Вильгельмом Оранским (Оранж - регион на юге Франции) за спиной короля Якова II и пригласил его приехать в Англию и силой свергнуть короля Якова II. Вильгельм Оранский с радостью принял приглашение, прибыв на британские берега с 14 тыс. солдат в своем распоряжении. Этого было достаточно, чтобы напугать короля Якова и заставить его отречься от престола, и он нашел убежище во Франции. Вильгельм Оранский был затем сделан новым королем Англии, окрещенным королем Вильгельмом III в 1689 году.
В том же году, в колониях Новой Англии, крупное восстание в Бостоне, известное как «Бескровная революция», сумело сломать железную хватку статуса доминиона Новой Англии. В последующие годы Бостон станет центром многих протестов английского правления, кульминацией которых стало печально известное Бостонское чаепитие 1773 года. Однако в этот момент король, возможно, был  слишком отвлечен на то, что между британцами и французами вспыхнули бои на территории нынешних канадских провинций Новая Шотландия и Квебек. Король Вильгельм III, который вступил на престол с слишком большим объемом дел , не хотел также сражаться с колонистами. Вместо этого он с готовностью согласился в 1691 году позволить поселениям Новой Англии вернуться к своим различным самобытностям, за единственным исключением Плимута, который был включен в Массачусетс.
Но хотя пуритане и вернули себе некоторое влияние, у них не было той политической власти, которая была у них раньше. Это было время большой неопределенности относительно того, в каком направлении пойдут колонии. Новоприбывшие, которые принесли новые идеи как в отношении религии, так и в отношении общественной жизни, угрожали изменить ход вещей. Другими словами, монополия пуритан Новой Англии подошла к концу. И именно в это время сильного беспокойства суд, полный пуританских агитаторов в Сайлеме в Массачусетсе, начал самые сенсационные судебные разбирательства в истории, известные просто как судебные процессы над ведьмами Салема.

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn