Пелевин от Вагриуса

Изданная в 2002 году в издательстве “Вагриус” книга рассказов Виктора Пелевина “Встроенный напоминатель” вновь привлекла моё внимание. Перечитывать книги полезно, потому что восприятие их содержания преломляется через жизненный опыт читателя, и каждый следующий раз читаешь и воспринимаешь книгу по-новому.

Пелевин в моей системе ценностей – хороший писатель.  У него богатый русский язык, он умеет средствами языка создавать художественные образы – значит, он писатель, а не беллетрист и не графоман. Писатель не только увлекает читателя в свой мир образов, но и оставляет послевкусие от прочитанного, желание или нежелание прощаться по прочтении с миром, созданным посредством художественных образов. Все писатели-классики русской и зарубежной литературы создавали в своих произведениях мир, в котором читателю было комфортно находиться и расставаться с которым не хотелось. Есть, конечно, и исключения. Например, Достоевский. В мире, создаваемом художественным гением Достоевского, находиться интересно, но это требует часто такого углублённого психического напряжения, что многими современными читателями мир Достоевского воспринимается как дискомфорт.

Современный читатель изнежен, он, как правило, индивидуалист и не хочет, чтобы тревожили состояние его внутреннего покоя, внутреннего комфорта. Современный читатель знает, в отличие от читателя 19-го или 20-го веков, что существует личное пространство, и свято охраняет его границы. Но не надо сразу осуждать современного читателя (он, дескать, неправильный). Наши современники испытывают такие психические  и психологические нагрузки, что им просто необходимо учиться защищаться от них.

В книгу рассказов Пелевина “Встроенный напоминатель” вошли следующие рассказы:
“Жизнь и приключения сарая Номер XII”
“СССР Тайшоу Чжуань”
“Спи”
“Вести из Непала”
“Девятый сон Веры Павловны”
“Синий фонарь”
“Мардонги”
“День бульдозериста”
“Онтология детства”
“Встроенный напоминатель”
“Миттельшпиль”
“Тарзанка”

Сборник рассказов составлен очень причудливо. В самой середине книги расположился рассказ “Синий фонарь” – о том, как  мальчишки в пионерском лагере рассказывают после отбоя страшные рассказы о чёрной руке, красном пятне, зелёном кресле и прочие страшилки. Кто из советских пионеров, проведших как минимум одну смену в пионерском лагере, не помнит своё состояние от этих страшилок? Состояние ужаса от назойливого подсовывания мыслей о смерти, непереносимых в детстве, и безнадёжной тоски. Как мы спасались от этой безнадёги в детстве?  Приходило утро, мы, ещё сонные, выходили на общую зарядку на большое футбольное поле, солнце, сквозь промытую ночным дождём свежую листву, сверкало нам сначала в глаза, а уже через них проникало прямо в душу, омывая её и пробуждая к новой жизни – да, да, к жизни. А смерти больше не было, совсем не было.

Все остальные рассказы Пелевина из этого сборника – тоже страшилки, только уже для взрослых:

история китайца-алкоголика, перемещённого в СССР и сделавшего партийную карьеру под именем товарища Колбасного;

рассказ о первом дне воздушных мытарств умерших, принимающих смерть за жизнь;

история  уборщицы мужского туалета  Веры, пожелавшей,  помимо смысла жизни, понять и её тайну, что привело страну  к перестройке и в конечном счёте к гибели планеты;

о секте антоновцев, поклоняющихся мёртвому человеку в себе;

о приключениях  двух путан, оказавшихся в финале рассказа бывшими сотрудниками райкома комсомола мужского пола;

о ночной прогулке лунатика, тщетно пытавшегося понять, разговаривал ли он с живым собеседником или со своей тенью

и так далее и тому подобное.

Это сны разума, породившие чудовищ. Всё описанное писателем могло и может присниться, с поразительными подробностями, и описано всё это прекрасным русским языком.

Мир Пелевина мрачен. Даже невинное детство воспринимается им через призму тюрьмы. Внимание писателя цепляется за безрадостные пейзажи, уродливую архитектуру городов, пьянство, бессмысленную дикость населения, больные фантазии культуртрегеров. В страшилках Пелевина нет ни малейшего проблеска надежды, и смерть – логичное завершение такой жизни, начавшейся в тюрьме и зашедшей в тупик.

Мир Пелевина интересно наблюдать изнутри, но в нём некомфортно, здесь не хочется задержаться наподольше, поэтому расставаться с ним легко.

Когда кому-то плохо – а  Пелевину плохо, – невольно   задаёшься вопросом, а в чём дело, что произошло в жизни человека, чтобы он вот таким образом воспринимал её. Разные могут быть причины: несчастливое детство, а дальше и взрослость  без любви, даже элементарная депрессия, для которой и причины не нужны.

Жаль, но Виктор Пелевин не останется в русской литературе несмотря на его талант. Останется излучающий любовь и нежность Бунин, великий,  всё понимающий Толстой, страдающий и ищущий Бога Достоевский, бесконечно любимый, жалеющий всё человечество Чехов, божественный Пушкин. Много, много писателей и поэтов останется. Даже Солженицын со своими рассказами останется. А Пелевин уйдёт.

Потому что после кошмарного сна наступает утро и солнце сверкает сквозь промытую ночным дождём листву, напоминая нам о жизни.