Уха

Из воспоминаний.

«Не то чтобы я был равнодушен к сладкому, но ем его скорее для поддержания баланса в организме. 
Мясо и рыбу люблю в любом виде — жареное, варёное, тушёное…

Что касается мяса, то в системе с этим продуктом всегда был напряг — если только ты не на диете.
 Тогда полагалась усиленная пайка.
 А так, по норме, заключённому выдавали сто граммов мяса в день.
 На ужин — картошка, капуста или перловка, да кусок рыбы, а то и котлета рыбная.
Утром и вечером — стакан чая, в обед — кисель или компот. 

Кормили по-разному в зависимости от управления, но стандарты старались соблюдать.
 Пишу о прошлом — не знаю, как сейчас. Думаю, мало что изменилось: плюс-минус, всё те же будни. 

А вот рыбы порой было в избытке — особенно на командировках и в пересылках.
 И какая рыба!
 Иваси, салака…
Как её только не называли.
Помню, в камеру однажды поставили деревянную бочку с жирной, вкуснейшей селёдкой — ешь, сколько влезет!
А в обед иногда давали наваристую уху из красной рыбы. 

Особенно запомнилась пересылка в Воронежском централе.
Там уху подавали — как в хорошем ресторане.
 Задолго до обеда по коридору раздавался скрип тележки с железными колёсами, и тощие животы зеков уже сжимались в предвкушении.
 Запах бульона опережал баланду: едва ковш погружался в кастрюлю, аромат разносился по всему этажу. 

Дверь кормушки открывалась — и даже самые угрюмые рожи расправлялись. Прокуренные стены камеры на время оживали: алюминиевые ложки (или «вёсла», как их тут звали) звенели по мискам («шлюмкам»), мужики начинали переговариваться, шутить. 

Пухлый коммерс, не без важности, рассказывал, как раньше заезжал в ресторан с водителем — уху там хлебать да под водочку закусывать.
 Подельники из Орехово вспоминали, как между разборками заходили в кабак, где подавали омаров — но, мол, «омары — говно, а уха — дело!»
Даже интеллигент в очках с треснутым стеклом оживлялся: «А моя мама карпа в духовке запекала…» 

Я слушал, дул на ложку с горячей ухой и молчал.
 Хоть и были у меня истории — и про «Прагу», и про другие заведения, — но сейчас важнее было другое: дождаться отбоя, когда в углу камеры соберётся «курочка».
 Ведь арестант живёт не только хлебом — ему подавай хлеб с маслом.
А для этого нужна заряженная колода, ловкость рук и немного удачи.»