Как в Чите создавали Мемориал

Печатается по: Константинова Н. Как создавали Мемориал  // Забайкальский рабочий. – 2005. – 4 июня.

Вот уже три десятилетия читинцы отмечают праздник Победы на Мемориале боевой и трудовой славы забайкальцев, который сооружен и открыт в 1975 году к 30-летию Великой Победы. Так что нынче, в день ее 60-летия, Мемориал отметил свой 30-летний юбилей. За это время ушли из жизни сотни тех, кому посвящен этот знак памяти, пополнив печальный список погибших на войне, умерших от ран и болезней. А памятник остается святыней для нас, потомков тружеников войны.

У монументального сооружения, которое создавалось «всем миром», а это означает, что в этом патриотическом движении объединились и партийно-советское и военное руководство, и администрации промышленных предприятий, и трудовой народ, и зеленая молодежь, есть своя, где-то даже боевая история. Родоначальником идеи сооружения этого памятника Победе и одним из непосредственных ее исполнителей был Владимир Иванович Кузнецов, в те годы -   один из руководителей культурного строительства в Чите и области, а ныне председатель Совета ветеранов культуры и искусства. В конце 1960-х годов, вернувшись в Читу после учебы в Ленинграде, В.И. Кузнецов с особой заботой отнесся к памятникам истории и культуры. Накануне в Забайкалье по примеру соседних регионов развернулось общественное движение в защиту историко-культурного наследия. И новоиспеченный заведующий отделом культуры Читинского горисполкома стал горячим его сторонником, выступая за сохранение исторической памяти и за увековечение ее в мемориальных досках, памятных знаках и монументах.
 
«Когда в Чите к 30-летию Победы задумали строить Мемориал, такие кроме Волгограда, были уже в Свердловске, Омске, Новосибирске, Красноярске, - вспоминает В.И. Кузнецов.- И мне, предложившему сделать что-то подобное в областном центре, первый секретарь обкома партии Михаил Иванович  Матафонов сказал, мол, твоя идея, ты ее и прорабатывай, а областное руководство, военные поддержат». И отправился В.И. Кузнецов перенимать опыт туда, где такие мемориалы уже действовали. Делал записи, фотографировал памятники, встречался и беседовал с теми, кто их создавал, мерил шагами занимаемые ими участки. А потом в Чите шли многочисленные согласования с областным и городским руководством, беседы с командующим ЗабВО, проектирование и обсуждение эскизов мемориальной зоны, оргзаседания. И всю эту организационную работу проворачивал отдел культуры горисполкома, в котором тогда, кроме Кузнецова, был еще один сотрудник. Но, кроме забот о Мемориале, отдел беспокоился и о других делах культуры, а потому «проблема Мемориала» легла на плечи его заведующего.

День 8 января 1975 года Владимир Иванович запомнил хорошо. Тогда первый секретарь обкома партии М.И. Матафонов созвал совещание областного и городского партийно-советского актива. Были на нем и  командующий войсками ЗабВО генерал армии П.А. Белик, и городские, и областные архитекторы. Обсуждали, где сооружать Мемориал. Предложение отвести для него площадку на улице имени Пушкина и прилегающей к ней территории Парка ОДОСА (ныне ОДОРА) отклонили решительно. Негоже в центре города уничтожать один из последних зеленых островков. Тогда заведующий городским отделом культуры В.И. Кузнецов, в шутку названный председателем горисполкома А.Г. Сединым «министром культуры», предложил: Если нет подходящего места в центре города, почему бы для этого не облагородить пустырь между Читой-1 и Читой-2 возле реки Читинки. Создадим здесь парковую зону с развлекательным комплексом, на некотором отдалении от увеселительных мест соорудим Мемориал. Почему все это вместе? Да потому что кто-то ведь должен отвечать за состояние мемориальных объектов. Нет зазорного в том, что рядом с местом скорби будет место отдыха и веселья. Кроме того, хорошо бы за мемориальным комплексом устроить водоем, соединив протоку Читинки с ее главным руслом – будет место отдыха для горожан, вода ведь успокаивает…».
 
Для оперативного решения вопросов создали штаб под руководством заместителя председателя Читинского горисполкома А.Г. Киселева, обратились к людям за помощью, и на предприятиях и в учебных заведениях прошли собрания. Предлагали однодневный заработок направить в фонд сооружения Мемориала или отработать несколько дней на его строительстве.  В конце января рабочие и инженерно-технические работники машиностроительного завода объявили субботу 8 февраля рабочим днем и заработанные в этот день деньги передали в фонд мемориального комплекса. Коллектив завода обратился к горожанам последовать его примеру, и вскоре  на спецсчете в банке появились деньги. Институт «Читагражданпроект»  приступил к разработке проектно-сметной документации, и уже 8 марта на территории будущего Мемориала появились первые самосвалы с материалами.
 
На каждом из 12-ти участков строившегося мемориального комплекса трудились рабочие и служащие того или и иного предприятия, рядовые и офицеры ЗабВО. Кто-то разравнивал площадку, укладывал бетонными плитами центральную площадь мемориала и его боковые аллеи, кто-то устанавливал комплекс «Вечного огня» и бетонные постаменты для пилонов и скульптурной группы, кто-то воздвигал мемориальные стелы и облицовывал все это мраморными плитами, а кто-то оборудовал центральный вход, аллею, прокладывал дорожки и занимался озеленением. Сейчас рядом с мемориальным комплексом летней порой шумят две березовые рощицы. А 30 лет назад специалисты, исследовав здесь грунт, заключили, что на галечнике растения не приживутся, Тогда по распоряжению коменданта Читинского гарнизона генерал-майора Лозового на самосвалах завезли почву, перегной, и солдаты высадили березки. «А вот сейчас то один, то другой из городских «специалистов» во время очередной реконструкции Мемориала пытается убрать с таким упорством прижившиеся деревца! Так я заявляю, что за каждое из них грудью стоять буду, никого к ним не подпущу! – негодует В.И. Кузнецов. – Начну кампанию за установление здесь мемориальной доски с указанием кем, когда и при каких обстоятельствах они посажены».

Пока готовилась площадка и постаменты для центральной части Мемориала – монумента и пяти мемориальных пилонов, символизирующих героическую работу тыла в годы войны, В.И. Кузнецов отправился в Ленинград, чтобы доставить оттуда скульптурную группу «Миг Победы», выполненную скульпторами Владимиром Горевым и Сергеем Кубасовым.  Ее готовили в мастерской М.К. Аникушина для Белоруссии, но читинцы, познакомившись с эскизным проектом, уговорили знаменитого скульптора передать ее Чите. Тогда была готова гипсовая модель памятника, которую и решили доставить в Читу (памятник из бронзы установили месяца два спустя после открытия Мемориала). И тут, чтобы доставить скульптуру в Забайкалье, ответственному культработнику пришлось использовать все свои ленинградские связи, которые приобрел десять лет назад, будучи слушателем и заместителем секретаря парткома высшей школы профсоюзного движения. Встречался с ее руководством, прошел кабинеты партийных секретарей областного и районного рангов, дошел до командующего войсками Ленинградского военного округа и командующего ВВС округа, разговаривал по телефону аж с самим начальника Генштаба Вооруженных сил СССР!
 
Настойчивость забайкальца, подкрепленная еще более настойчивыми звонками кандидата в члены ЦК, первого секретаря обкома М.И. Матафонова достигла цели. Пригнали-таки из Клайпеды для культработника из Читы транспортный самолет. За 50 рублей на самосвале сговорчивого водителя сопроводил он скульптуру на аэродром в Пушкино, с помощью рабочих загрузил ее в самолет. Вечером для его экипажа устроил в ресторане ужин. А наутро вместе с ненаглядной скульптурной группой были уже в воздухе. Но вот беда, в Омске из-за пурги пришлось сделать остановку. Было это 25 апреля, до торжественного открытия Мемориала оставалось всего-то две недели. «Звоню первому секретарю Читинского горкома партии Леониду Васильевичу Сметанину, говорю, что диспетчер не разрешает взлет, а тот требует вылетать немедленно. Подхожу к командиру и заявляю, что советские летчики во что бы то ни стало должны находить выход из тяжелых обстоятельств. А он придвигает мне бортовой журнал и говорит, мол, мы же нашим командующим переданы в Ваше распоряжение, давайте устную и письменную команду – полетим. Пишу в бортовом журнале приказ и обещаю летчикам очередные звания. Командир связывается по радио с диспетчером, тот под мою ответственность вылет разрешает».

В Чите были 26 апреля. «А очередные звания они все же получили. Пришлось Михаилу Ивановичу, сердясь на мое самоуправство, звонить по инстанциям. Семь человек летного экипажа за выполнение «боевого задания» забайкальцев получили повышение по службе, а командиру корабля присвоили звание майора. Только я после всех этих треволнений угодил в больницу». А тем временем с железобетонного завода из Находки стараниями Читинского управления строительства по железной дороге на платформах привезли железобетонные пилоны, символизирующие пять трудных лет войны. По распоряжению генерала Белика из военных частей близ Читы доставили боевую технику: танк Т-34, самоходку, реактивную установку «Катюша», гаубицу, а из Монголии – самолет-истребитель.

Пока возводился Мемориал, сотрудники военкоматов, краеведы и школьники, родственники участников войны выявляли имена погибших. Руководил этой работой И.В. Татаров. Отправлялись запросы в центральные архивы, учреждения и ведомства, велась переписка с родственниками и очевидцами. Установили более 40 тысяч имен погибших и пропавших без вести забайкальцев и тех, кто призывался на войну из Читинской области. Все их надо было занести на мемориальные стелы. Этим занялись трое молодых парней с Читинского станкостроительного завода. Как и чем на мраморной облицовке написать имена? Пришлось добывать для этого три стоматологические бормашины. Мастера приспособили их к работе по мрамору, и началась вот такая своеобразная гравировка. Но ведь это было в марте, на открытом воздухе, а технология обработки мрамора не предусматривает низких температур. Тогда военные доставили списанные палатки, а авиаторы пригнали компрессоры, которыми отогревали самолеты. Палатками закрывали мраморные стелы; включая компрессоры, отогревали их горячим воздухом.

«Сейчас говорят, что Мемориал построили не там, что находится он далеко от центра города, что его посещают единицы, поэтому-то от него незначительный воспитательный эффект. «Оживает» он только в годовщины Победы. Скажу: если бы осуществили все задуманное, пространство, где расположен Мемориал, действительно бы превратилось в эффективную зону отдыха и воспитания. Из задуманных проектов реальной стала лишь малая железная дорога, небольшой сад с аттракционами, автодром, Пост №1. Планировавшиеся здесь же рядом кинотеатр, концертный зал, аллея героев с бюстами забайкальцев – Героев Советского союза, музей Мемориала, музей под открытым небом – все осталось на бумаге. А ведь для всего этого были подготовлены коммуникации (водопровод, канализация). А для создания того же водоема за Мемориалом можно было пробурить скважину, поставить поплавковый насос, который бы в засуху мог закачивать воду и для искусственного озера, и для полива зеленых насаждений».

Предлагал еще В.И. Кузнецов на протоке Читинки сделать дамбу, оборудовать пляж с лодками, водными велосипедами. Не хватило средств, настойчивости тех или иных руководителей, а, скорее всего, их желания. Но самое главное, не сумели наладить охрану. Из-за этого не сберегли самолет,  который установили в зоне отдыха, возле Мемориала. Его по обводной дороге привели на буксире двумя танками (чтобы доставить его, перекрыли обводную дорогу). А потом в Иркутском летном училище заказали макеты разных марок самолетов, и устроили в нашем Ту-104 музей авиации. Не уберегли – сгорел…

Сможет ли нынешнее городское руководство организовать охрану Мемориала, дальнейшее его развитие? Превратится ли, наконец, его территория в удобное место для массового отдыха горожан? Ответим на эти вопросы к очередному юбилею?      

(Автор напоминает, что факты, приведенные в статье, изложены в 2005 г.).