Пробуждение

               
                (Отрывок из книги «Рассвет»)

        Я наблюдал за своим телом сверху, и с большим любопытством. Страха уже не было. Потом мне казалось, что я занят очень важным делом. Можно подумать; я сам себя заклал. Был момент, когда я на своё тело смотрел не только сверху, а свысока, с явным презрением. Дух мой уходящий на самом деле испытывал свободу, могущество и власть. И после этого блаженного испытания наступило безразличие; я был там (как будто бы) посторонним наблюдателем, и в происходящем событии не было чего-то особенного. Я почувствовал тогда глубокое смирение; душа моя согласилась со своей участью. И происшествие принято мною как должное. И я увидел огонь, очень похожий на отражение сигаретного огня в темноте, который быстро удалялся от меня.
       Видимо, когда дух человеческий покидает тело своё (тело человеческое), за происходящим событием он наблюдает со стороны. Точнее, сверху. Дух видит окружающий мир при другом свете. Возможно, это ультрафиолетовые лучи. Подобный свет я видел в больнице, когда принимал лечение. Во время казни я видел своё тело отчётливо, хотя и исполнение Приговора Божьего Суда происходило поздно вечером, при плохой видимости. Я уверен; дух человеческий видит своё тело лишь тогда, когда душа его (душа человека) находится внутри сердца. Дух, который находится во всём теле, и во всех органах, напоминает мне натянутую резину тогда, когда он покидает тело. Конечности духа и души соединены, и дух как бы притягивает душу к себе. Когда душа человеческая освобождается от тела человеческого (от сердца), она стремительно направляется   (движется) к другому, свободному концу духа. Дух проникает во внутрь души, а душа охватывает дух. Как-то так. А вот когда соединяются свободные концы духа и души, происходит короткое замыкание; появляется огонь, который быстро удаляется от тела. И которого видит лишь сам умирающий.
        Зарождение жизни происходит в обратном порядке. Когда невидимые силы (дух и душа) возвращаются, дух сбрасывает душу и оголяется. Душа же охватывает семя и сжимается. Дух (оголённый) проникает в семя и разбивает её. Дух увеличивается, душа уменьшается. И занимает своё место в сердце человека. Дух проникает во все органы человеческие и увеличивается. Плод растёт, и в своё время человек рождается. Невеста становится матерью, а жених – отцом.
        Мысленно возвращаемся туда, где пограничник отдал Богу душу. И опять читаем его воспоминания.
        Я одновременно испытал две времени; короткое (мгновенное) и долгое
(вечное). Как-то так. За короткий срок, пока скатывался под откос, я успел пережить многое. В течении двух (или трёх) секунд я неторопливо, находясь в состоянии полного покоя, с великой радостью, переполняясь чувством свободы, по-настоящему наслаждался жизнью. Но тем не менее, спустимся на землю.
        Итак; я получил многочисленные ушибы по всему телу; и головы и своих внутренних органов. Были переломлены кости мои, и сломлен позвоночник. Кровь выпущен. Думаю; остались лишь капли. После мощного удара поезда дыхание прекратилось (перебило). Сердце остановилось (замерло). Дух мой и душа моя покинули тело моё. Произошел трагический случай; разрыв. То есть, наступила смерть.
        Поезд, видимо, последовал дальше. Если бы он остановился, то труп мой оказался бы в морге. Надо полагать, что мой гость (собутыльник) наблюдал за происходящим событием. Взяв меня за ноги, он оттащил мёртвое тело в лес и бросил его зверям.
        Я помню; во время оживления трупа рот был широко открытым; туго набитым землей и травой. Глубокие царапины были на лице и на животе моём. И поэтому я говорю: от мощного удара рот широко открылся. И сын человеческий зубами своими пропахал землю.
       Казнили меня с пятницы на субботу; поздним вечером, или же в полночь. Оживили труп ранним утром, на рассвете. Я только не знаю; была ли тогда суббота, или воскресенье. Помню; тошнота от трупного запаха выворачивала мне всю внутренность. Исходя из того, что пережил, я говорю: труп мой был оживлен в воскресенье, 06.06.1976., через 28 часов после того, как мои силы (дух и душа) покинули тело моё.
        Запомнил я также как происходило оживление смердящего трупа. Я в то время почувствовал глухой, но мощный удар по всему телу, как будто какая-то могущественная Сила выбросила меня из глубокой ямы. Такие удары уже не забываются. Мой дух лишь на один миг увидел тело целиком. Труп лежал на боку. Думаю; себя я увидел в тот самый момент, когда переворачивался с живота на спину. Потом я видел только лицо своё, отвратительное. И видел кисть левой руки. Я сам чистил лицо своё. Кровь моя, смешанная с землей, засохла на поверхности глубоких ран. И лесные насекомые сплошной чёрной массой закрывали лицо моё. Это пиршество голодных (и мелких) творений ярко освещали ультрафиолетовые лучи. Видимость была отличная. Цвет яркого света был точно таким, каким я видел его при смерти, во время казни. В обеих случаях свет был тот самый; очень яркое было освещение.
        Воскрешал я долго; своё лицо видел продолжительное время. Рот был широко открытым, туго набитым землей и травой. Поэтому мне было очень тяжело тогда. Более тяжёлых минут в жизни, чем очистка своего рта, у меня больше не было. Рука моя не хотела подчиняться духу моему, пальцы мои были нечувствительными, они не сгибались. Я очень спешил, старался как
можно быстрее закончить чистку. Но в то же время я сопротивлялся той невидимой Силе, которая оживляла труп. Я действительно не хотел делать то, что делал. Невидимые Силы трясли меня сильно, и я не мог остановиться. Меня сильно тошнило. Тот неприятный трупный запах я не могу забыть до сих пор. 
        Я долго не мог вытащить деревянную палочку из рта, небольшой сучок, который застрял там. Земля во рту была плотная, сильно спрессованная. И я думаю; сучок во рту говорит мне о том, что сотворённый Адам встал поперёк горла Творца. Другого объяснения у меня нет; Отец Бог подарил мне сучок на память. Я смотрел на себя сверху и отчётливо видел как очищал лицо своё от засохшей крови и грязи. И запомнил то, что сказал мне невидимый Творец: «Человек! Сотвори себя сам!»
        Кадр резко сменился; я увидел лес, и при обычном свете. Было утро, рассвет. Лежал я на спине, и неподвижно; как будто крепко спал и только что проснулся. На душе был покой, и я с великим удовольствием слушал пение птиц. И вскоре перед моими глазами пронеслись ясные картины последнего времени; бессмысленный спор и избиение. Я соскочил со своего места как солдат, которого подняли по тревоге. И не успел я встать на ноги свои, вдруг почувствовал сильную боль; и головы, и всего туловища. Так же я в тот момент почувствовал явную, неподъёмную тяжесть. И тут же; моментально провалился в пропасть. То есть, я потерял сознание. Когда снова очнулся, уже наоборот, я почувствовал небывалую лёгкость. И как бы парил в облаках небесных, был пушинкой, и пылинкой. Мне было хорошо. В то время я вообще не думал; вопросы не возникали. Но через некоторое время я опять почувствовал боль. Сильнее всего болела голова. Она раскалывалась. Мне казалось; голова моя большая. И тяжёлая; неподъёмная и неудержимая. Это уже на самом деле было так. Я очень хотел попить воды. Это желание моё не объяснимое. Я так сильно хотел пить, что долгие годы потом не мог утолить жажду. В то время во рту было сухо, и слюны не было (земли там ещё было много). Я пытался встать, но туловище своё почти что не чувствовал. Ноги не слушались меня, и только левая рука помогала мне; глаза свои я открывал пальцами. В голове моей существовала лишь одна мысль: «Надо идти!»
        «Величайшая из книг – книга жизни, которую нельзя ни закрыть, ни снова открыть по своему произволу.» (А. Ломартин)