1. Пингвины из рода собачьих

В кабинете номер 18 царила тишина и пахло так, как обычно пахнет в библиотеке. Я вспомнила свои школьные годы - тогда я и подружки с класса покупали какие-нибудь вкусные булочки и шли в библиотеку, делать уроки или листать журналы. Однажды в такой библиотеке я и моя подружка Карина нашли письмо одной немецкой фрау, датированное 1990-ым годом. Женщина писала о том, что некогда в здании библиотеки жил её дядя, и она с сестрой часто гостила у него летними каникулами. Также мы нашли снимки, на которых был год в самом начале 20-ого века, люди сидели за столом, улыбались, рядом стояла ёлка, и эти люди явно отмечали Рождество... Давно дело было, в прусском прошлом, и здание то давно уже какой-то музей - по какой-то причине саму библиотеку отвели в старое и тесное немецкое здание, подальше от центра города.

... У студентки по имени Александра была смешная ручка с какими-то пупырышками, она (ручка) издавала звуки при письме. Левша-староста Ярослав пользовался ручкой оранжевого цвета, а Варвара, пришедшая сегодня с короткими косичками, улыбалась, составляя эссе на тему Endangered species. Долговязый Тимофей, распустив свои волосы, задумчиво держал рукой подбородок и расписывал все ужасы вырубки лесов. Дамир в полосатой кофте, сидя справа от Тимофея, считал количество слов в своём сочинении на тему загрязнения воды. На перерыве молодые люди-второкурсники обсуждали кибербезопасность.
Я же - преподаватель, молодой, но уже в бордовом костюме - пиджак и юбка-миди с разрезом от левого бедра. Спрятав сочинения ребят на одной из полок весьма пыльного шкафчика, я увидела какие-то бумажки и взяла их, оправдывая своё любопытство тем, что однажды при подобных обстоятельствах нашла те самые снимки прусских граждан, письмо немки и контрольный диктант студента-араба, что не менее занимательно. Но на этот раз бумажками оказались документы о диссертационном совете по поводу защиты какой-то дамы аж в 2018 году. И хоть табличка на двери в аудиторию номер 18 гласит, что влажная уборка проводится ежедневно, трёхслойная пыль и старые бумажки явно это заявление опровергают...

... На экране нарисован пингвин и второклашке Насте нужно выбрать английское слово "птица", но второклашка Настя нажимает на dog, отчего становится ясно, что пингвин принадлежит роду собачьих.
- Пингвин - это птица, - говорю я. Сегодня на мне также костюм, на этот раз чёрный и брючный. - Не летающая, но всё же.
Далее следует вопрос, умеет ли лягушка run (бегать).
- Некоторые лягушки умеют бегать, - со всей ответственностью заявляет Настя, поправляя очки в золотистой оправе. - Те, что занесены в Красную книгу. Их немного, но они есть.
Не вижу причин не верить Насте из 2-ого "Б". После того, как я разрешила Насте выбрать себе наклейку, та наклеила себе одну на лоб, и я лишь убедилась в том, что её компетенциям необходимо доверять.
- Не забудь только её потом снять, - сказала я, которая привыкла к этому нехитрому ритуалу детей начальной школы. И, следует признаться, мне по нраву этот ритуал.
Также, где-то между выполнениями домашнего задания, Настя спросила разрешения нарисовать на доске котика. Извините, как это можно запретить? Тем более, художник искусен в своём ремесле, и котик нарисован спустя какую-то минуту (коллега потом стёр этот шедевр, что, очевидно, порицаемо).
- До свидания, - говорит Настя, когда урок закончился.
- Всего доброго, - отвечаю я свою привычную фразу.
- И Вам тоже! - остановившись в дверях, говорит второклашка. Прелесть. Она мне подарила половину своих игрушек минувшим летом, а нежадные дети - это всегда прелесть.

У шестиклашки Вики же обычно настроение не самое радужное. Экспериментируя с причёсками, в одном Вика остаётся неизменной - в её нежелании учить язык. Она прилежна, если пошучу - улыбчива, но пока что это никак не помогает ей подружиться с английским языком. Не заставляю, поскольку моя задача кроется не в этом. Моя задача - помогать с домашним заданием и объяснять темы ещё раз, поэтому я помогаю с домашним заданием и объясняю темы ещё раз.
Словарные диктанты - не то, что Вика любит. Обычно она пишет их плохо, за что её никогда не ругают. Я не умею ругать за неправильность выполнения задания, но могу ругать за нарушение дисциплины. Был у меня ученик, Артём, белобрысый мульчуган с красивейшими серо-голубыми глазами и длинными ресницами, он изводил всех ребят в группе. Разговоры тет-а-тет ненамного, но всё же принесли лучший результат, чем публичная ругань, к которой, как я поняла, Артёмка привык больше. Когда я уводила его в другой кабинет, чтобы обсудить наедине с ним его поведение, ребёнок становился меньшим монстром, чем тот, что был в группе с ребятами. Уж не помню, как реагировала мама на наши просьбы повлиять на поведение ребёнка, но я на него ни разу так и не крикнула. Не из ангельского характера, коим не обладаю, мне было понятно, что крик - это не тот инструмент, который я бы хотела считать своим при решении проблем в педагогической деятельности. Я хвалила Артёма тогда, когда у него действительно получалось лучше, чем вчера (но не лучше, чем у остальных - писал он медленно, часто неправильно, отвлекался на всё вокруг и был не прочь обозвать Серёжу). Но всё-таки, если сегодня он написал в слове две буквы из семи, а вчера - одну, это ли не повод сказать мини-монстрику Артёму, что у него стало получаться?
Серёжа же, полагаю, особенно на фоне Артёмки, сразу пришёлся по нраву семилетней Насте. Она так и заявила: "давай дружить". Серёжа, хоть и засмущался на мгновение, но упускать такую возможность не стал...
Так вот, Вика обычно писала диктанты из рук вон плохо. А в этот раз - восемь из десяти слов правильно. Я была приятно удивлена, подумала - ну наконец-то, успех! А потом, когда Вика села за мой стол выполнять задание на компьютере, я увидела на внешней стороне ладони написанные ручкой слова: windsurfing, swimming... Обиды, разумеется, не было, я лишь мысленно усмехнулась.
- Жду от тебя пятёрку! - сказала я в конце занятия. Троечница Вика кивнула. - Ты всё сможешь!
Слегка улыбнувшись, Вика взяла свой сиреневый рюкзак и вышла из классной комнаты.